Лаириэль виновато посмотрела на нас своими большими красивыми золотистыми глазами. Да у неё не только глаза красивые, она вся из себя красавица даже среди нас, перворождённых. Высокая стройная фигура с тонкой талией, длинные ноги, красивая высокая грудь, изящные шея и руки. Лицо с чуть острым подбородком, но её это не портило, напротив, придавало благородный вид. Волосы были красного цвета, а концы и местами полностью целые пряди – чёрного. Движения, походка, мимика, взгляд вызывали желание ей поклоняться. Но Лаириэль была ещё очень молода, чтобы пользоваться своей властью, ведь полное совершеннолетие будет лишь через год. До этого дня даже лорд, её муж, не имеет права на её постель, а она – на многие действия и поступки. Но совершеннолетие ещё не приносит опыт, это годы.
О, я сама старше массаниэ всего на три года, а такое в голову лезет.
– И о чём они говорили, моя госпожа? – спросила Иримэ.
– Они говорили о том, что за Дикими землями есть другие страны, другие эльфийские леса и много больше других рас, нежели живущих здесь. Также Халлон сказал, что во время охоты встретил разведчиков из-за Диких земель и они предложили ему дружбу от их правителя.
– Я слышала, что очень давно часть наших соплеменников ушла в Дикие земли, – задумчиво произнесла Иримэ, – но всегда думала, что это сказки, а выходит – правда.
– Они встретили не потомков ушедших соплеменников, – догадалась я.
И Лаириэль подтвердила это:
– Да, Риниэль, они встретили орков!
– О, Древо, помоги нам! – прошептала Иримэ.
Теперь я и сама поняла, чем мне показались неправильными орки, когда их увидела. Они были ЧУЖИМИ. Нет, они выглядели как обычные орки, но что-то в их одежде, оружии и даже в манере боя ещё во время короткой стычки на подступах к дворцу насторожило. Тогда не придала этому значения, а сейчас всё встало на свои места. Всё стало понятно, и не только мне одной. Иримэ высказала своё мнение коротко и ясно:
– Лорд отказался от союза с орками, а Халлон, видно, получил очень хорошее предложение и собрался решить возникшую проблему окончательно.
Внезапно по дворцу разнёсся дикий, холодящий душу рёв.
– Орки! – воскликнула я помимо воли, и по всему телу побежали мурашки.
– Лаириэль, оставайся, пожалуйста, пока здесь. Мы пойдём в зал встречать врага.
– Нет, Иримэ, я пойду с вами! – твёрдо сказала госпожа и, видя мою готовность поддержать Иримэ, добавила: – Лишний лук нам не помешает.
В этом она была права.
Удивлённо обнаружила, что рядом с ранее посланными охраной и фрейлинами стоят ещё трое придворных. Они вежливо мне поклонились, а увидев Лаириэль, входящую вслед за Иримэ, преклонили одно колено, и один из них сказал, что они готовы умереть за свою прекраснейшую госпожу и будут оберегать её до последнего удара сердца. Вот ещё влюблённых идиотов не хватало, только мешать будут. Иримэ, судя по её красноречивому взгляду, пойманному мной, была со мной согласна, а вот Лаириэль – очень довольна.
Баррикаду соорудили быстро. Стулья, столики, снятые с петель двери и несколько барных шкафчиков. Хлипкая преграда, но прикрыть и некоторое время помочь выстоять нам позволит.
Вскоре появились первые орки, но они и двух шагов не успели сделать от дверей, как умерли, каждый со стрелой в глазу. Стрелял Анарендил, главный из троицы придворных. Как я поняла, он и два его товарища были из бывшего Дома госпожи. Вот почему они остались, а не забились в какой-нибудь норе, пережидая набег. Один из них даже ловко перепрыгнул баррикаду и выдернул все стрелы, а затем так же ловко вернулся назад.
– Стрелы ещё нам будут нужны.
С его словами я была согласна, но на мальчишеский поступок неодобрительно заметила, что если орки были бы несколькими отрядами, то он там бы и умер. Он промолчал, но было видно – понял.
Быстро расправились ещё с двумя отрядами, а затем появились оркские арбалетчики. Под прикрытием щитоносцев они нанесли нам первые потери и позволили ворваться в зал нескольким отрядам. Стрелы кончились, и нам стало туго.
Пока орки преодолевали последние метры перед баррикадой, Анарендил сказал, что мне пора уводить госпожу в её покои, там мне будет проще её защищать, а они сейчас начнут применять в бою магию и смогут ещё надолго задержать врага. Мы же отдохнём перед новой схваткой. Я кивнула и начала действовать. Хорошим парнем этот Анарендил оказался, жаль, раньше его не замечала. Нет, конечно, его часто видела среди вечно крутящихся придворных, но он мне казался таким же придурком, как и другие.
Анарендил, двое его товарищей и трое охранниц дали нам на отдых почти целый час! Честно, не ожидала. Лаириэль, Иримэ, две фрейлины и я – остальные погибли – сделали в покоях тоже небольшую баррикаду и ждали.
Крики, звон оружия и отзвуки магии затихли. Лаириэль всхлипнула, но быстро взяла себя в руки, а мы сделали вид, что ничего не было.
Иримэ предупредила:
– Магию оставляем на конец. Бережём силы. – Это она фрейлинам, а то начнут паниковать, и нам может достаться, ведь они не боевые маги.
Орки вошли под прикрытием щитов и медленно двинулись на нас. Кидаться с мечом на стену щитов и копий я не стала. Воздушный кулак размазал их по стене. Ещё пару таких ударов смогу сделать, после же – только меч. Я не настолько сильный маг, чтобы швыряться заклинаниями, как мне хочется. Нет ещё опыта, умения, и силу ещё только начала разрабатывать. Вот Иримэ – да, сильный маг и ещё покажет этим уродам, что маги жизни и разума многое могут. Один раз видела её на полигоне, там она гоняла сразу двоих магов воздуха. Была ли поражена этим поединком? Нет. А вот избиением вовсе не слабых магов – очень. И ведь Иримэ не боевой маг.
Орки перестали появляться, и у меня возникло плохое предчувствие, которое вскоре подтвердилось.
В покои уверенно вошли оркский шаман и трое воинов. Нет, шамана я не испугалась. Иримэ держала хорошую защиту от оркской магии, но пять рабских ошейников в его руках меня очень насторожили. Подала знак Иримэ, та тут же усилила щит. Шаман тем временем заговорил твёрдым уверенным голосом, что вовсе не вязалось с его внешним видом. Низкорослый, худющий, с огромной лысой головой и с одним острым ухом. Шут, но вот глаза у него были вовсе не шута. Жёсткий волевой взгляд говорил о многом.
– Сдавайтесь, и будете жить!
С этими словами он бросил к нашей баррикаде ошейники и, заложив руки за спину, выжидающе замер.
– Нет! – гордо вскинув голову, ответила Лаириэль.
Правильно, мы ещё вам кровь пустим, сколько сможем.
И тут чувство опасности аж взвыло, но было поздно.
– Как хотите.
Шаман протянул из-за спины руки, и в них он держал уже какую-то веточку. Я не сразу поняла, что это амулет стражи. Он был предназначен для пленения нарушителей границ Рощи, если их по какой-то причине не хотели убивать. Против амулета щит Иримэ не был предназначен.
Шаман переломил веточку и провёл рукой в нашу сторону. Никто не успел ничего сделать. Прежде чем потерять сознание, я лишь подумала: плохо, что нам наденут ошейники полного подчинения. Лишь через десять дней перестану себя осознавать. Десять дней – это очень много в лапах зелёных.
ЛАИРИЭЛЬ
Очнулась я от магической атаки шамана с дикой головной болью. Когда он пустил в нас заклинание паралича, меня частично успела прикрыть собой Иримэ, но шаман им не ограничился и кинул после какую-то уже свою дрянь. Мне, должно быть, попало больше всех, они уже упали без чувств, а я удержалась.
Если бы не головная боль, подумала бы, что всё произошедшее лишь ужасный сон. Снился недавно один такой, что проснулась с криком. И там действительно было от чего кричать. Снилось, что целовалась с ЧЕЛОВЕКОМ! Ужас! Хотя человек был какой-то странный. Похожие ростом и телосложением выставляются для охоты. Этот был всё равно какой-то другой. В нём чувствовались сила и уверенность, а это сильно пугало. Испугало ещё то, что во сне меня к нему тянуло, и очень сильно. Кричала, словно меня медленно пытали на алтаре Древа. Один раз видела, как пытали пленного гнома, так вот он меньше, наверное, кричал, чем я.
Поняла, что произошедшее не сон, и сразу же появился звук. До осознания вокруг меня стоял полог тишины, а сейчас его сняли. Открыла глаза и обнаружила, что моя голова лежит на ногах Иримэ, лишь она имела из моего окружения красивый золотистый загар, который очень шёл к её пепельно-серебристым длинным волосам. Глянула дальше и – лучше бы не смотрела, а ещё лучше, и не приходила бы в себя. Мы по-прежнему находились в моих покоях, на моей постели трое орков насиловали мою фрейлину. Но происходящее зверство даже сначала не смогла понять, а подумала, зачем эти зелёные уроды довольно рычат и копошатся на моём ложе. Видно, ещё не до конца отошла от магического удара. И вот когда всё же осознала, что творится, то меня накрыл дикий ужас от будущих реалий моей судьбы, но я не позволила этому позорному чувству завладеть собой. Зажмурилась со всей силы и уже мгновение спустя с ледяным спокойствием открыла глаза. Массаниэ не может испытывать страх, какой бы ни был враг и что бы ей ни грозило.
Орки одновременно, втроем проникали в бедную девушку, которая совершенно не сопротивлялась насилию. Почему, я поняла сразу. Рабский ошейник полного подчинения чёрной полосой охватывал её шею, и самое страшное, что она всё осознаёт, но ничего не может сделать. Лучше смерть, чем такие мучения. Ведь обычный рабский ошейник подчинения даёт шанс пойти против хозяина ценой мучительной смерти, а вот такой полностью подавляет личность, и ты становишься безвольной куклой, готовой ради хозяина на всё. Но всё же шанс ещё был: ошейник вступал в полную силу от пяти до десяти дней, а до этого если воля не сломлена, то есть шанс умереть. Да, умереть, и очень жестокой смертью, но на такой поступок решаются очень немногие. Не уверена, что и сама смогу решиться пойти на такие мучения. О, Древо! За что?!
– Глотай всё, длинноухая шлюха! Кому сказал! – раздался противный голос, который я сразу же узнала. Шаман орков!
Перевела взгляд в сторону голоса и увидела его. Он азартно, с безумной клыкастой улыбкой на своей уродливой морде заканчивал насиловать стоящую перед ним на коленях вторую фрейлину. Меня внезапно затошнило, но я через силу подавила рвотные позывы и попыталась сесть. Мне тут же помогли Иримэ и Риниэль, которая также оказалась рядом. Посмотрела на них, и так тоскливо стало! Обе, как, впрочем, и я, оказались раздеты, и рабские ошейники полного подчинения на всех. Риниэль грустно улыбнулась и шёпотом, можно сказать, лишь губами сказала, что не позволит мне подвергнуться насилию. Через силу кивнула ей, давая разрешение на такой поступок, зная, что ожидает мою подругу после него. Но это был её выбор и последний долг передо мной как её госпожой. Отличный выход из данной ситуации, как для меня, так и для неё. Риниэль в плену у орков как воительницу ожидала более ужасная смерть через долгие пытки, чем если бы смерть от наказания духа ошейника.
Иримэ, видя, что предложила Риниэль, также кивнула, чем сделала и свой выбор. Пока ошейник не подавил полностью личность носителя, Риниэль и Иримэ, являясь магами, могут успеть лишить меня позора насилия, но потом они и сами умрут. Хотя умирать совсем не хотелось, да и девушек было очень жалко, но роль плотской игрушки хуже смерти.
В покои вошли ещё пятеро орков и, безразлично окинув сцену насилия, подошли к нам. Почувствовала, как напряглись мои подруги по несчастью, но орки лишь соединили наши ошейники магической цепочкой, пинками заставив нас встать. Под пошлые шутки нас погнали прочь из покоев.
Мой, уже бывший, приёмный зал был завален множеством трупов, как орков, так и эльфов. Среди них заметила своего друга. Анарендил лежал с неестественно вывернутой головой среди множества трупов врагов и безразлично смотрел в потолок своими синими глазами. Сердце защемило, но я удержала готовую появиться слезу. Даст Древо, и мы отомстим этим зелёным. Жаль, что тогда я буду уже мертва. Иримэ и Риниэль обещали, и я им верю. Главное, пока не спешить.
Кругом во дворце лежали мёртвые орки и мои сородичи, попадались и люди-рабы. Видно, те, что не успели спрятаться, так как другие рабы уже таскали куда-то трупы.
Нас привели в тронный зал, где я с удивлением увидела множество вооружённых эльфов. Осмотрелась и поняла – это предатели из стражи, а на троне лорда Рощи сидел довольный Халлон и о чём-то говорил с громадным орком. Тот стоял, облокотившись на трон, и вежливо наклонил голову, украшенную волчьим черепом.
Нас втолкнули в толпу таких же пленных, как и мы. Сразу заметила своего мужа и трёх других его жён. Он кивнул мне, а жёны сделали вид, что меня не знают. Они всегда так делали, хотя и знали, что я в жёны Полдону не набивалась. Так получилось. Подходить не стала, осталась рядом с Риниэль и Иримэ, на краю толпы пленных.
Один из приведших нас орков подошёл к возвышению трона и что-то прорычал на своём языке. Орк в волчьем черепе ему кивнул и заговорил с Халлоном. Тот его выслушал и встал. В зале сразу наступила тишина.
Халлон обвёл пленных взглядом и презрительно улыбнулся. Нас здесь оказалось не так и много. Неосознанно пересчитала всех. Пятнадцать – трое мужчин и двенадцать женщин (девушек).
Полдон и три его жены вышли вперёд, мне пришлось встать рядом. Риниэль и Иримэ пристроились за мной.
Я ожидала, что Халлон сейчас толкнёт речь, какой он умный и дальновидный, но ошиблась. Сказать более, растерялась после его слов.
– Я, новый лорд Белой Рощи, предлагаю одному из вас пятерых, – указал на нас, стоящих впереди, – стать моей игрушкой!
Не успел он закончить, как Полдон уже упал у его ног на колени и склонил голову до пола:
– Я хочу стать твоей игрушкой, повелитель!
Все были поражены, даже Халлон, лишь орки безразлично смотрели на всё.
– Вот мразь, – прошипела за моей спиной Риниэль.
Халлон ехидно улыбнулся и пристегнул к ошейнику новой игрушки золотую магическую цепочку.
– Отныне твоё имя будет Куэ.
– А подходит, – злорадно опять прошептала Риниэль. – Быть ему теперь голубкой до самой смерти.
– Остальных убить!
И это, после такого предложения, ожидаемое решение. Халлон решил действовать согласно древней традиции, где после выбора игрушки из пленных остальных убивали.
Послышался звук натягиваемых луков. Вот и смерть. Я сделала шаг назад и взяла за руки Иримэ и Риниэль.
– Друг, лорд, подожди, – шагнул к Халлону орк в волчьей голове. – Ты можешь отдать мне вон тех троих? – Он указал на нас.
Этого только не хватало! Сжала сильнее руки Иримэ и Риниэль.
Орк, увидев недовольство предателя, самозванца-лорда, поспешил объяснить:
– Мой шаман говорит, что они ещё не знали мужчин, и это очень понравится моему Великому хану.
Самозванец задумался и дал согласие:
– Забирай, но сегодня же они должны покинуть Рощу или умрут.
– Благодарю, лорд. Их сегодня же увезут.
Риниэль сжала крепче мою ладонь. Раздалась команда, и нас шустро вывели во двор дворца, где уже ждал отряд из пяти орков. Жаль, умереть придётся не в Роще.
Бежать за конём пришлось до вечера. Орки не спешили, но я всё равно устала, хотя это скорее нервное, бежать в таком темпе могу очень долго.
Границу Рощи пересекли под вечер, но наши конвоиры остановились лишь в полных сумерках. Отцепив наши цепки от лук сёдел, нам дали воды и по лепёшке, затем устроили свой лагерь. За это время мы проглотили свои лепёшки. Никогда не была такой голодной. Мы хоть и выносливый народ, но целый день ничего не есть, а потом бежать за лошадьми… Если так и дальше будет, то вряд ли мы долго протянем, и Риниэль не нужно будет выполнять своё обещание.
– Вы ложитесь отдыхать, а я посторожу.
Но Риниэль не пришлось сторожить наш сон. Опять подошёл орк, бросил нам шерстяное одеяло, и, когда мы улеглись, прижавшись друг к другу, он просто вырубил нас амулетом.
…Бежали уже третий день. Вчера уже по Диким землям. День начинался с лепёшки и воды, после бег, и вечером снова лепёшка и вода. Стала немного чувствовать магию, и это было плохо. Выходило, ещё два-три дня – и я потеряю свою личность. Знала, что то же происходит и с моими подругами. Во время вечерней трапезы Риниэль спросила Иримэ, действительно та за свою жизнь ни с кем не была? Это был очень нескромный вопрос, но теперь нам уже не до приличий. Та лишь смущённо ответила, что ни с кем. Я была удивлена: а как же её флирт, загадочные взгляды с придворными красавчиками, слухи? Это и спросила.
– Игра. Просто игра.
Её ответ нас поразил, но развивать тему никто не стал.
А на четвёртый день мы решили вечером умереть, и это был наилучший выход в данной ситуации, так как если промедлить, то Риниэль уже не сможет меня убить. Она уже чувствовала, что скоро не сможет сопротивляться магическому влиянию ошейника, а значит, не сможет причинить вред имуществу хозяина.