Делать в сей скорбной обители познания было больше нечего, и тогда Фауст заказал билет в Европу - до Франкфурта. Коротая время до отлета, он посетил по приглашению новообретенных товарищей матч по регби, где с удовольствием поучаствовал в стычке с болельщиками конкурирующей команды Массачусетского технологического института. А потом отправился в Салем, намереваясь осмотреть тамошний музей, посвященный самым печальным проявлениям местных суеверий, о которых в Айдаху рассказывали множество неприличных анекдотов с эротическим подтекстом, а некоторые просто считали его весьма раскрученным секс-шопом с изысканными историческими развлечениями и чарующим мистическим сюром.
В составе дедушки и бабушки
Дорога из Франкфурта в Гейдельберг ничем особым не запомнилась, а вот сам университетский город изрядно удивил Фауста тем, что многие его приметы оказались такими же, как были описаны в дедушкином дневнике. Впрочем, в любом звездном захолустье всё меняется не спеша, словно само Время для коллекции консервирует такие анклавы для последующей организации в них всевозможных приключений избранных особ…
Так что же конкретно не изменилось? Прежде всего, конечно, господствующие над городом и рекой Неккар горы - Кёнигштуль, Хайлигенберг и Гайсберг. А вот в городе Фауста поразили свободно растущие финиковые пальмы и пышно цветущий миндаль - будто бело-розовые облака опустились на старинный город. Подобное великолепие, по его теоретическим представлениям, ассоциировалось с теплой Азией, но не с Центральной Европой. И вдобавок по ветвям перепархивали зеленоватые птицы, похожие на попугаев. Да, среди родных барханов Фаустов такого не водилось. Оно, может, и к лучшему, а то мало ли в Галактике немирных граждан, обожающих экзотику?
И что же дедушка об этих местах думал? Его дневник скромно гласил: "Здесь тепло, хотя далеко от моря. Интереса ради посадил на Гайсбергштрассе привезенную из Рагузы молодую оливу. Считается, что эти деревья вдали от моря не растут. Вот и проверим".
Оливковое дерево, упомянутое в дневнике Фауста-старшего, не просто прижилось тогда, но и, как смог лично убедиться внук, продолжало благоденствовать сейчас, числясь среди достопримечательностей университетского города наряду с Манесским кодексом и Большой бочкой в графском замке. Ее предок тоже не преминул отметить: "В подвале замка есть винная бочка, занимающая целую стену. Из нее ведет труба прямо к обеденному столу. Любопытно посмотреть, где там фильтр и как его меняют". Но это занятие внучек решил оставить на потом.
Кроме того, взятый на стойке в гостинице путеводитель рекомендовал обратить внимание на бывший вокзал, Karlstorbahnhof, два аптечных музея, университетскую тюрьму и расположенный в одном из старейших зданий города отель "Zum Ritter". А вот дневник о них умалчивал. Может быть, за этим скрывалась какая-то тайная тайна или дедушке было просто недосуг.
Визит Иоганна-Альберта в библиотеку старинного университета, основанного в 1386 году, ознаменовался шумной сценой, свидетелем которой он поневоле стал. А может, всё же пробудилась буйная наследственность? Как говорится, подобное устремляется (приползает, притрансмутируется) к аналогичному.
- Моя прапрапрабабушка была мудрой женщиной! - кричала молодая леди в причудливом платье-балахоне со множеством побрякушек. - У нее был аналитический ум и энциклопедические познания!
- Мудрой или мудреной она была, но университет не может в ее отсутствие вынести заключение о ее заслугах перед научным сообществом и тем более обязать весь мир эти заслуги признать, - устало отвечал, видимо не в первый раз, почтенного вида профессор с томом Плутарха в оригинале под мышкой.
- То есть вы уже не хотите соответствовать своему девизу "Книга мудрости открыта всегда"? И продолжаете, как во времена Средневековья, третировать женщин, козлить и изображать из себя самцов-царей природы.
- Ну, не надо о грустном. Вы же знаете, настоящих самцов в ученом мире мало. А теперь о вашей прапрародительнице. Даже если бы - подчеркиваю, если бы! - у нас была вся полнота информации, а не одно лишь ваше сообщение о намерении написать книгу, посвященную вашей почтенной родственнице.
- Вы просто не хотите признать истину! Вы только мужчин считаете научными пупами Земли!
Девушка в гневе топнула ножкой, попав острым каблучком точно по ступне проходившему мимо Фаусту. Обернувшись на его естественный вскрик, правнучка "мудрой женщины" возмутилась:
- А вы что тут делаете? Зачем под ноги бросаетесь?
"Хочешь познакомиться с красивой женщиной - скажи ей правду. Хочешь узнать правду - познакомься с красивой женщиной. Ибо у нее больше шансов без стадии ближнего боя оказаться ближе к правде". Данный абзац предоставлен для сведения читателей Службой Статистики Опорного Пункта Галактики на Земле, дело № 44669/975-Х.
- Ищу сведения о моем дедушке, - пробормотал Иоганн-Альберт. - Мне надо восстановить его доброе имя.
- Тогда вы должны мне помочь! У меня та же проблема!
Старичок-профессор, воспользовавшись тем, что напористая собеседница отвлеклась, поспешно покинул библиотеку, тихо бормоча: "Ну и парочка! Интересно, кого будут реабилитировать их детки?" Он и не подозревал, как был недалек от грядущей истины, но эту информацию сольют читателям позже…
- Я бы рад, но мои поиски еще только начались. Не могу сказать, как долго они продлятся. Земная бюрократия так изысканна…
- Да они просто негуманные, а может - и негуманоидные твари! Инквизиторы! Палачи всего светлого! Моя прапрапрабабушка была интеллектуальнее всех их вместе взятых. А какие проблемы были у вашего дедушки?
- У него их особых и не было. Проблемы потом возникли у семьи…
- Неразрешенное волшебство и научная нелояльность к руководству?
- Ага, прямо в точку. И теперь вместо справок выдают лишь штрафы за былое…
- Да они только и могут штрафовать за правду и вставлять в учебники забытых за ненадобностью тоскливых кастратов дистиллированного Разума! Предлагаю скооперироваться в борьбе с противниками настоящего прогресса!
- Но я тут неместный, многого еще не знаю…
- Кстати, давай будем на ты. Ничего страшного, что ты не знаешь здешних традиций, ведь я буду помогать тебе, а ты мне, - энергично отозвалась она. - Двое - это уже почти общественность, короче - сила. Только не надо распускать руки и плести речи о свободной любви между распавшимися половинками!
Девушку, как вскоре выяснилось, звали Грета, а прапрапрабабушка, которой она так гордилась, была дочерью мелкого немецкого курфюрста. С юных лет славилась ученостью и разнообразными талантами, так что ее даже подозревали в причастности к непозволительным наукам. Поэтому она согласилась на брак с английским виконтом, заключенный по соглашению семейств. И переехала в Уэльс в старинное поместье с библиотекой, полной древних манускриптов. Впоследствии она изрядно пополнила эту удивительную коллекцию. Ею были написаны два трактата, посвященные тайнам женского естества, что по тем временам считалось почти равным защите докторской диссертации, причем она не работала телеведущей (или в аппарате центральной инквизиции).
- А твой дедушка, он кто?
- Фауст.
- Тот самый?!
- Ну да.
- Подожди, как это - дедушка, он жил-то когда… Это еще почти до Шекспира было. Кстати, а почему он не написал про Фауста? Чудный сюжет со множеством спецэффектов. Нет, по времени слишком далеко.
- Это я для удобства так говорю, - поспешно сказал внук, уже осознавший слишком большую разницу во времени между собой и дедушкой по земному исчислению. - Иначе пока я буду говорить пра-пра-пра… ты успеешь соскучиться! К тому же послушай, как патетически звучит - Да что вы знаете о моем дедушке!
- Да, на прапрапрапрадедушке эффект близкого родства теряется, а я как-то об этом и не подумала, - Грета заразительно рассмеялась.
- "Да что вы знаете о моей бабушке" - тоже звучит неплохо!
- Действительно, у меня та же история, моя родственница тоже далеко не прабабушка мне, она жила примерно в те же времена, что и твой предок.
- Так ты о нем знаешь?
- Его все знают. Так что тебе проще будет. Вот мою прабабушку незаслуженно забыли.
- Но в данном случае неизвестно, что лучше - скандальная ненаучная известность или почти легальное забвение с перспективой научного воскрешения. Да, конечно, дедушка накуролесил…
Получив звание бакалавра теологии и философии, а затем и доктора философии, Фауст-старший начал преподавать сам, став одним из известных странствующих ученых. Он много путешествовал по Европе, бывал и в университетских центрах - так, имя Фауста упоминается в списках профессоров славившегося своей вольностью Гейдельбергского университета за 1509 год, - бывал и при королевских дворах, где демонстрировал свои необычайные умения владыкам и вельможам. Современники вспоминали об этом иной раз весьма раздраженно. "Восемь дней тому назад в Эрфурт прибыл некий хиромант по имени Георгий Фауст, гейдельбергский полубог, истинный хвастун и глупец. Искусство его, как и всех прочих прорицателей, дело пустое, и такая физиогномика легковеснее, чем мыльный пузырь. Невежды восторгаются им. Я сам слышал в харчевне его вздорные россказни, но не наказал его за дерзость, ибо что мне за дело до чужого безумия!"
Грета оказалась профессиональным искусствоведом и историком, большой ценительницей старины. И тут же вызвалась показать Фаусту местные достопримечательности. Прогуливаясь по старому городу, Фауст и Грета дошли до моста, над которым возвышались мощные башни. Сразу за мостом увидели указатель "Philosophenweg" - Дорога философов. Кстати, на родной планете Фауста не было ни одного философа - точнее, был один, но, когда Фауст, как земной Филиппок, пошел на мотоскутере в школу, тот скончался от прямого попадания. Камнем из рогатки. Нечего было философствовать в кустах. Но на Земле популяция философов выжила и даже проложила свою тропу…
- Это одна из самых красивых прогулочных троп во всей стране, - сказала Грета. - И ведь подумать только, твой дедушка наверняка тут ходил. И видел вот эту панораму. А может, здесь и чародействовал.
- Думаешь, город выглядел так же?
- Может быть, и не совсем так, все-таки часть зданий перестраивали позже. Но в общем Гейдельберг неплохо сохранился, ведь его не бомбили во Вторую мировую.
- Интересно, почему, - пробормотал Фауст.
На самом деле он тихо порадовался, что правильно выбрал время прилета. И успел до Третьей мировой, о которой ему что-то бубнил недавно Тритермий.
А между тем Грета продолжала гейдельбергскую историю.
- Никакого волшебного щита и боевых ведьм на помелах. Американцы заранее решили разместить здесь свой штаб. Нужно им было где-то базировать - и, конечно, не в руинах. Грязно, холодно, сыро. Генералы обычно не любят крыс, но крысы любят деликатесы.
Грета хорошо знала историю города и теперь бодро принялась о ней рассказывать. Даже в Тридцатилетнюю войну Гейдельберг не очень пострадал. Хотя совсем стороной его не обошли события тех лет - сначала "зимний король" Фридрих V Пфальцский в 1620 году был разбит в битве при Белой Горе, а потом Гейдельберг захватил граф Тилли. Он же, кстати, вывез отсюда Палатинскую библиотеку, ставшую потом частью библиотеки Ватикана, в состав которой, как и Либерии Ивана Грозного, входили все самые древние манускрипты и гримуары земных владык и мэтров потаенного. А может быть, и какие-то рукописи самого Фауста.
Зато потом, во время войны за Пфальцское наследство город лишился одного из важных украшений, о которых писал в своем дневнике старший Фауст. Французские войска изрядно разрушили замок на отроге горы. А потом руины начали растаскивать на кирпичи местные жители. Но кое-что всё же осталось, а будучи подновленным, замок и сейчас выглядел вполне достойно. По крайней мере, для хранения и хищения мифических и не очень сокровищ, подумалось Фаусту-младшему.
- Ты ведь американец, так? - внезапно отвлеклась от исторического повествования Грета. - Наверное, из немецких поселенцев? Судя по фамилии.
- Ну… примерно так.
- А где ты в Америке живешь?
- Моя семья владеет фермой, больших городов-ориентиров рядом нет. Сплошная сельская романтика, не считая мелкого эксклюзива зверюшек и пары лишних солнц для обогрева, - нечаянно, по привычке проговорился Фауст.
Впрочем, как выяснилось чуть позже, истина была сочтена милой шуткой. У нас на планете вообще больших городов нет, подумал он. Но вслух этого говорить, естественно, не стал. Неизвестно, что хуже - сказать, что в Америке нет больших городов или что ты прилетел из космической Светлой Дали Печатников не в поисках прекрасной принцессы и Меча-кладенца (который всех или на всех кладет), спасающего всё дорогое Мирозданье, а за банальными справками. О том, что твой дедушка не судим, не подвергался, был образцовым гражданином и примерным научным сотрудником. Может быть, на Земле просто так издревле принято? И недовольные правителем отправлялись в командировку за Граалем, естественным путем попадая в немилость.
- И в наших краях очень мало искусства - аборигены уже успели вымереть, а классика еще не устоялась.
- Не расстраивайся - значит, рано или поздно там будет курорт с престарелыми немками, которым уже надоели Рамзесы и Тутмосы, а также величественные руины Кипра и Мальты. А потом построят и музей, в котором откроют здешние тайны и подвиги, и наштампуют героев и мудрецов. Скорее всего, ими будут почти все мужчины. И может быть, среди них окажешься и ты, и толстая могучая женщина с непритязательным лицом будет раз в полгода водить к твоему портрету твоих внуков и читать им заунывные морали про хорошее поведение. А детишки будут тебя тихо ненавидеть и считать ябедой и обычным козлом, по недосмотру темных сил причисленным к настоящим героям настоящей истории. Типа Микки Мауса и Тарзана из Лесного Дозора. Или Конана-лимитчика.
- Не хотелось бы…
- В истории слишком мало уютных мест. И ты, наверное, сам догадываешься, чем они намазаны… Спасибо, что проводил, но не приглашаю даже как внука дедушки. Завтра встретимся в полдень в библиотеке. Будем копать истину.
Недолет и реклама
Борьба за дедушку шла своим чередом, в четком соответствии с графиком официальной трудоспособности земной канцелярской жизнедеятельности. Выяснилось, что подать запрос о деяниях Фауста в администрацию университета можно будет только через два дня и никак иначе.
- Если хоть одна запятая будет стоять не так, как положено по статутам трехсотлетней давности, твою бумагу завернут, - не слишком обнадеживающе прокомментировала ситуацию Грета, которая давно и не понаслышке была знакома с легендарной немецкой бюрократией.
- И что же нам теперь делать? - растерянно спросил Фауст.
- Ну, для проверки запятых тут есть одна контора…
Заплатив не слишком большую, к счастью, сумму за услуги консультанта по университетским законам Гейдельберга, Фауст вздохнул с облегчением. Он заглянул в путеводитель и сказал:
- Смотри-ка, тут рядом Книтлинген. Его называют городом Фауста. Надо съездить.
- А, так там же родился твой предок!
- Там?! Это в каком же возрасте? Э-э-э, в смысле, я хотел сказать, что есть еще несколько мест…
- Ну да, всем хочется, чтобы их город был родиной такой знаменитости. В Книтлингене и музей есть. Только добираться на электричке не очень удобно. Хотя если взять напрокат машину…
- Так и поступим. Где ближайший рент-о-кар? - решительно спросил Фауст.
Из города они выехали благополучно, но на извилистой дороге, после того как Фауст в третий раз еле-еле вписался в поворот, Грета закричала:
- Ты что, обалдел?! Ты же нас чуть не угробил! Остановись! Ты вообще когда-нибудь раньше за руль садился?!
- Я водил только трактор, - смущенно проговорил он, сворачивая на обочину. - И на военных сборах - боевой шагоход. Но у меня же есть местные права.
- Ладно, хоть с юмором у тебя всё в порядке. Давай я поведу сама, за рулем с четырнадцати лет. И пока не только жива, но и по-прежнему насчитываю две руки и две ноги. Голова и ее нижний аналог не в счет!
Через десять минут уже Фауст закричал:
- Притормози!
Он увидел рядом с дорогой обелиск с надписью "Здесь разбился НЛО".
- Давай остановимся и посмотрим.
- Ты еще цветочки положи, - фыркнула Грета. - Обычное рекламное разводилово.
- Почему ты так думаешь?
- Настоящий НЛО не должен биться!
- Ну не факт, в галактике полным-полно всяких развалюх. Это же не галактические лайнеры, да и те бьются… - К чести младшего Фауста, можно было уточнить, что во всей Вселенной, кроме Земли, такие скромные памятники действительно ставят на месте катастроф НЛО, то есть повседневных средств передвижения. Понятно, что если на Руси во времена Ивана Грозного стоял бы памятник разбившемуся автомобилю, то продвинутые книжники тоже бы сомневались в его целесообразности, потому что "иного сухопутного транспортного средства помимо кареты не бывает".
- А, это был НЛО из серии "собери сам"…
Несмотря на трогательную надпись, обломков летательного судна и могил инопланетян не было. Если не считать наскальные надписи околоэротического содержания, посвященные таинствам воспроизводства. А ведь Фауст сейчас по-настоящему хотел помочь Тритермию и его сотрудникам замять эту катастрофу. Ну заодно и безделушек космических набрать. Не пропадать же на Земле галактическому добру…
Здесь жил и работал…
Книтлинген оказался ничем не примечательным, хотя и живописным городком - маленький замок, церковь, извилистая речушка, несколько фахверковых строений и кафе. На площади перед ратушей гостей встречал какой-то суровый, в длинной мантии бронзовый позеленевший субъект, изрядно и очень заметно любимый голубями.
- Ну вот, - сказала Грета, - теперь можешь и фотографироваться, разумеется, в обнимку, и букет положить.
- А кто это?
- Как кто?! Дедушка твой!
- Судя по облику, это явно не мой дедушка. Пусть кто хочет, берет его себе. Мой был лучше.
- Бери, какой есть. На Земле дедушек и бабушек (и прочий родительский ассортимент) не выбирают. Давай я тебя сниму с ним на память и пойдем дальше.
В городке нашелся не только музей, но и архив Фауста, и даже дом, в котором будущий алхимик когда-то появился на свет. Его украшали сразу две мемориальные таблички.