Он кивнул, смутно беспокоясь, что десятилетний ребенок может заставить его чувствовать себя неловко.
- Я просто делаю то, для чего был сюда послан, - сказал он, сам почувствовав, что ответ звучит как–то неубедительно.
- Нет, - сказала она, поднимая свое помрачневшее лицо, неотрывно глядя на него. - Ты был послан помогать Ястребу. Не нам.
Она была такая умная, подумал он. Она так много понимала.
- Я это знаю, - сказал он. - Но я также должен делать то, что считаю правильным. Помогать всем вам для меня правильно.
- Даже, если мы не обладаем магией?
- Даже так. Во всяком случае, Ястреб не очень–то обрадуется, если бы я сказал ему, что мы покидаем вас.
- Ястреб никогда нас не оставит, - сказала она. Она какое–то время изучала его. - Ястреб - наш отец.
Он кивнул:
- Я знаю это. Я знаю, что Сова - ваша мать. Может, я ваш дядя. Или что–то в этом роде.
- Ты - наш друг, - сказала она.
Он улыбнулся:
- Да, думаю, что так оно и есть.
Она не улыбнулась в ответ:
- Я просто хотела, чтобы ты знал.
Она встала и пошла прочь. Он смотрел ей вслед, удивляясь ее пониманию вещей.
Она знала лучше любого о том, как уберечь от опасности тех, о ком она заботилась. За исключением того, что она так не делала в последнее время, вдруг понял он. Сова рассказала ему про ее дар, дар, который столько раз спасал Призраков от опасности.
Однако Свечка не предупреждала их об опасности с тех пор, как появился он, дошло до него.
Что это означало?
Он наблюдал за Совой, как она закончила укладку посуды и припасов с помощью Речки и Воробышка, а потом собрала вокруг себя Призраков и прочитала им рассказ. Он сидел в тени, прислушиваясь к ее голосу.
Когда она закончила рассказ и дети разбрелись спать, он подошел туда, где она сидела в своем кресле, и присел рядом с ней.
- Мне понравилось, - сказал он.
- Этот рассказ? - она тихо засмеялась. - Всем нравится, когда им читают. Чтение и рассказ историй перед сном стало традицией этой семьи.
- Хорошо иметь такую семью. - Он посмотрел куда–то в темноту. - Я чуть ранее говорил со Свечкой, и это заставило меня задуматься. Ты говорила мне, что она чувствует беду, опасность. У нее есть дар. Но она не пользовалась им все время, пока я был с вами. Даже тогда, когда мы попали в ловушку, устроенную Крилкой Коосом. Что ты об этом думаешь?
Сова покачала головой. Брови сдвинулись, а простые теплые черты лица напряглись.
- Я не знаю. У нее всегда был дар. Это впервые, когда он не сработал у нее. Может быть, это как–то связано с тем, что ты здесь, чтобы помочь нам. Может, она подумала, что и этого достаточно, и не обращала особого внимания.
- Возможно. - Он немного помедлил. - Я думал, что это может как–то быть связанным с Ястребом.
- Почему с Ястребом?
- Потому что его не было с нами. Его не было с тех пор, как мы покинули Сиэттл. Может, она не может использовать свой дар, если его нет рядом. Возможно, что в этом случае он не работает.
- Но в этом нет никакого смысла. Он работал до того, как она пришла к нам. - Сова пристально изучала его. - Разве только что–то изменилось.
Они посмотрели друг на друга, не говоря ни слова, в ожидании, что кто–то из них разгадает эту загадку.
- Может ты спросишь ее, - предположил Логан.
- Она не любит об этом говорить. Фактически, она больше никогда не говорит об этом. Не знаю. Думаю, пусть все так и останется.
- Тогда мы не можем на нее полагаться. Мы не можем рисковать. - Он выдержал ее взгляд. - Рано или поздно, кто–то спросит ее, чувствует ли она что–нибудь. Что случится тогда? Мы не сможем доверять тому, что она говорит нам, если не узнаем правду.
Сова не ответила, ее глаза выглядели обеспокоенными:
- Я посмотрю, что можно сделать, - наконец сказала она ему.
После ее ухода он подошел к вездеходу, достал одеяло из багажного отделения и растянулся на участке сухой земли. Сняв сапоги, он завернулся в одеяло и лег на спину, уставившись на звезды. Он думал о том, что он попросил Сову сделать. Это было равнозначно тому, чтобы подвергнуть сомнению ценность одного из ее детей. Кто он такой, чтобы просить ее об этом? Он сам был менее надежный и заслуживающий доверия, чем они.
Какое право он имел сомневаться в ком–то еще?
Он представил молоденькое личико Свечки и ему вдруг захотелось забрать назад свои слова, сказанные Сове. Но произнесенные слова взять назад уже нельзя. Можно только судить о силе их искренности и нужности.
Потому что здесь на кону стояли жизни, и этого должно быть достаточно.
* * *
Логан Том.
Он просыпается от того, что слышит, как кто–то произносит его имя, но когда он поднимается, то не может обнаружить говорившего. Ночь темна и тиха, вокруг полный мрак. Луны нет. Звезд, кажется, поубавилось и они потускнели; казалось, что они стали еще дальше, чем должны, крошечные и недостижимые. Он чувствует себя изолированным из–за их удаленности, он не может отследить источник этого ощущения. Его неспособность понять исчезает, когда он осознает, что он совершенно один. Призраки пропали. Вездеход и телега пропали. Лагерь и их скудные припасы пропали.
Он осматривается вокруг, чтобы определить окружение. Он на бесплодной равнине, плоской, лишенной всего, что хоть отдаленно напоминает жизнь. Ни деревьев, ни кустов, ни травы, ни животных, ни насекомых или птиц. Никаких звуков. Никакого движения. Пыль и камни и безбрежный, бескрайний океан ночного неба - вот и все. Ничего знакомого. Это не то место, где он спал. Каким–то образом он проснулся в другом месте. Вряд ли он пришел в это место по собственной воле. Его забрали сюда, и его спутники позволили этому случиться. Ему не хочется думать, что его бросили, но он чувствует, что так оно и есть.
- Логан Том.
На этот раз никакой ошибки. Голос высокий, мелодичный и чистый, и он сразу же распознает его. Госпожа, вот кто говорит. Он стоит, не двигаясь, выискивая ее в темноте. Кажется невероятным, что она здесь; он может видеть на многие мили во всех направлениях, земля плоская, безжизненная и пустая, никого нет. И тем не менее, он знает, что она появится. Она всегда так делает. Он должен быть терпелив, пока она не покажется, позволяя ей выбрать для этого время и место.
Секунды проходят. Она не приходит. Она не говорит. Он все еще один, и в нем растет беспокойство.
Затем внезапно она появляется прямо перед ним, белое видение в темноте.
Она парит в воздухе, ее ноги не касаются земли, ее платье стелется позади нее, как белый дым. Ее лицо излучает покой и утешение, и это мгновенно доводит его до слез. Он пытается приблизиться к ней, но ноги перестают ему повиноваться.
- Госпожа, - шепчет он.
- Ты нужен в другом месте, Логан Том, - мягко отвечает она. - Твои мастерство, талант и опыт требуются для других. Даже несмотря на то, что ты отвечаешь за безопасность странствующего морфа, ты должен покинуть его сейчас и отправиться на юг в город эльфов.
Эльфов, думает он в недоумении. Она сказала, эльфов.
Им угрожает тот, кого ты ищешь, тот, кто обещан тебе, когда ты закончишь свою службу. Демоны и выродки окружают их, и если ты не доберешься до них вовремя, они исчезнут с лица земли. Будущее, которое мы стремимся сохранить, не сбудется.
Он ничего не говорит, слушая и думая, как безумно это звучит.
Эльфы.
- Еще один Рыцарь Слова помог эльфам отыскать талисман, но она ранена и больше не может им помочь. Поэтому тебе предстоит занять ее место. Талисман должен быть использован, а те, кто его применит, защищены и приведены туда, где юноша, который поведет всех вас, будет ждать, чтобы забрать вас в убежище. К старцу, о котором говорил этот юноша. К Королю Серебряной Реки.
Логан понятия не имеет, о каком талисмане она говорит. Но он знает, что просить объяснений не имеет смысла.
- Как я найду эльфов? - спрашивает он вместо этого.
- Трим проводит тебя. - Ее тонкая рука поднимается и указывает в даль. - Иди на юг. Он встретит тебя на дороге. Иди пешком. Иди один.
- Трим? - повторяет он.
- Он маленький, но очень крепкий. Доверься ему и он поведет тебя.
Он хочет знать больше.
- Кого мне искать среди эльфов? Это кто–то особенный? Кто владеет этим талисманом?
Ее улыбка ослепляет его:
- Ты узнаешь, когда найдешь того, кого ищешь. Ты поймешь это своим сердцем.
Еще один загадочный ответ, но ей кажется, что она говорит все, что нужно знать. Он качает головой:
- А как же эти дети, которых я покидаю? Кто защитит их?
- Как и раньше, Логан Том, они защитят себя сами.
Сейчас она мерцает, признак того, что она готовится его покинуть. Он хочет удержать ее, чтобы сохранить это ощущение утешения и покоя, которое всегда нисходит на него в ее присутствии. Но он понимает, что ничего нельзя сделать, чтобы она осталась, что он не имеет никакого права удерживать ее. Он смотрит, как она начинает исчезать.
- Храбрый Рыцарь, - шепчет она ему.
Он не может говорить. Потом она исчезает, и он снова один, опустошенный внутри, как будто лишился чего–то важного. Он сжимает кулаки и зубы и этим удерживает себя, чтобы не закричать от страха.
* * *
Солнце едва взошло, золотой диск в дымке пыли и загрязнений над гребнем гор на востоке. Сова уставилась в мутную пелену и думала о том, что их ждет впереди.
- Ты уверен в этом? - снова спросила она его.
Логан кивнул. Он укладывал пищу и воду в рюкзак, должно хватить на неделю, если он будет аккуратно их использовать. Он знал, сколько нужно провизии для такого похода, даже если он не был в нем больше года. Однако, он считал, что находится в довольно хорошей форме и готов к нему.
- Но почему тебя посылают к нам, а затем просят покинуть до того, как ты сделаешь все, для чего был послан? Особенно, если Ястреб так важен для всего. Я этого не понимаю.
Он взглянул на нее:
- Я тоже этого не понимаю. Но я не в праве отказываться. Если Госпожа просит меня, я обязан исполнять. В этом и состоит моя присяга, как Рыцаря Слова.
Она могла сказать, что он уже решил для себя, что смысла спорить не было. Его чувство долга было настолько сильным, что его не сможет поколебать все, что она могла сказать.
- Эй, Сова, с нами все будет в порядке. Мы справимся без мистера Рыцаря Его Сломанного Слова. - Со злобой произнес Ягуар. Фактически, он глумился. - Приходить и уходить, когда заблагорассудится, это его. Независимо от того, кто спас его жизнь, он делает, что хочет. Мы прокляты, вот в чем дело.
- Заткнись, Ягуар, - отрезала Каталия.
- Да, заткнись! - вторила ей Воробышек.
Ягуар глянул на них, потом пожал плечами и пошел прочь.
- Делай все, что говорят дамы, - кинул он через плечо. - Вы только попросите.
- Я оставляю машину, - сказал Логан Сове. Он огляделся, нашел Винтика и кинул ему ключи. - Теперь она твоя. Ты лучше всех знаешь, как она работает. Береги ее, пока я не вернусь.
Винтик кивнул, но ничего не сказал.
Подошел Ястреб.
- Мы знаем, что тебе надо уйти, - сказал он. Он подождал, пока Логан посмотрит на него. - Все в порядке. Не беспокойся за нас. Мы сможем о себе позаботиться. Теперь мы вместе и у нас есть Чейни. Мы будем осторожны.
- Да, не стоит о нас беспокоиться! - эхом повторил Ягуар с двадцати футов.
Логан затолкал последние припасы в рюкзак и поднялся.
- Я понимаю, что не должен беспокоиться. Но буду, в любом случае. - Он опять посмотрел на Сову. - Слушайтесь ее. Она та, кто лучше всех о вас позаботится. Делайте все, что она говорит.
Ястреб слегка улыбнулся:
- Мы это знаем.
- Я вернусь сразу, как управлюсь.
- Побыстрее, если можно, - обратилась к нему Сова.
Она наблюдала, как он закинул за плечи свой рюкзак и взялся за черный посох. Она увидела, что он начал что–то говорить, а потом остановился. Он покачал головой.
В тот же миг прибежала Свечка и обняла его вокруг талии.
- Вернись к нам, - сказала она, таким тихим голосом, что только Сова и Логан услышали ее слова.
Рыцарь Слова положил руку на голову девочки и прижал ее к себе:
- Я обещаю, Свечка.
Он на короткое мгновение встретился взглядом с Совой и отвернулся. Затем оторвался от Свечки и зашагал по шоссе. Он делал длинные, уверенные шаги, конец его посоха тихо клацал по асфальту.
Сова и остальные смотрели ему вслед, пока он не скрылся из вида.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
С течение времени день улучшился, поскольку солнце засияло ярче, дымка рассеялась, а небо прояснилось. Логан Том далеко продвинулся по шоссе на юг через предгорья, склоны, по которым ему пришлось подниматься, не были достаточно крутыми, чтобы он мог свалиться. Он знал, что еще не оправился от последствий своего сражения с Крилкой Коосом; он чувствовал боль в мышцах и скованность суставов. Но то, что сделал Ястреб, чтобы вывести его из комы, также и вылечило самые тяжелые его травмы. Ходьба помогала ему восстановиться, а кровь и адреналин, который она переносила, действовали как общеукрепляющее.
Он зорко следил за любым признаком опасности, но ничего не видел. Время от времени над головой пролетала птица, иногда не одна, а однажды он увидел что–то, похожее на лисицу. Он не был уверен; он был слишком далеко от нее, чтобы точно сказать это. Он проходил мимо брошенных и проржавевших машин и груд мусора. Он миновал поломанные деревья и сучья, куски проволочной ограды, старые шины и колесные оси, всего, что напоминало о прошлом, всего, ставшего бесполезным. Даже спустя столько лет, ему стало грустно.
Обуреваемый печалью, он задумался над тем, что он знал о том, куда все идет.
Разрушение мира было неминуемым, его конец предрешен. Все ужасные вещи, которые произошли раньше, были всего лишь прелюдией к этому окончанию, этому концу игры.
Когда это произойдет, все изменится. Каким будет мир тогда? Какой вид он примет после всего? Будут ли люди и существа, которых Ястреб приведет в безопасное место, всем, кто уцелеет? Сколько времени пройдет до того, как они смогут вновь появиться из своего убежища?
Так много вопросов, а ответов нет. Интересно, а Госпожа знала, как все обернется.
Он подумал, что может она знала лучше, чем он, но, возможно, не так хорошо, как он представлял.
Внезапно он спросил себя, а будет ли он жив, чтобы увидеть все это, или ему суждено пройти дорогой других Рыцарей Слова. Что бы ни случилось, ему был обещан шанс поквитаться с тем стариком, тем демоном, который уничтожил его семью. Если ему это дадут, этого будет достаточно. Он всегда знал, что этого будет достаточно.
Приближался полдень. Он находился на спутнике шоссе, объездной дороге, менее загроможденной. По обеим сторонам стали появляться здания, кварталы жилых массивов и бизнес–центров, некоторые разрушенные, некоторые закрытые и обнесенные оградой, но все заброшенные. Он продолжал искать кого–то, кто мог стать его проводником, продолжал искать Трима, но никого не было. Он полагал, что какой бы дорогой он ни шел, какой бы путь он ни выбрал, его найдут. Тем не менее, он спрашивал себя, сколько ему придется пройти прежде, чем это произойдет. Он считал, что ему не стоит беспокоиться, но ему не нравилась неопределенность путешествия к неизвестному пункту назначения.
К городу эльфов.
Эльфов, снова подумал он, до сих пор изумленный этой идеей.
Он покачал головой. Как они выглядят? Он вспомнил волшебных существ из своего детства, из рассказов, прочитанных ему матерью. Но не мог представить их. Они были маленькими, не так ли? Крошечными и любящими поспорить? Но также и волшебными? Он думал о них, пытаясь вспомнить что–нибудь еще, но не мог. Это будет сюрпризом.
Как почти все в его жизни.
Сразу после полудня, он прошел по мосту через реку Колумбию и попал в Орегон.
Здесь его ждало больше холмов, а вдали на востоке над всем возвышалась огромная вершина. Он продолжал идти, разглядывая новые кварталы домов, разделенные широкими участками травы и превратившимися в пыль полями. Местность вокруг простиралась как затихшая жизнь.
Тень пролетела над ним, заставив его вздрогнуть. Он посмотрел вверх как раз вовремя, чтобы увидеть филина, пикирующего вниз из солнечного света к стоящим впереди деревьям. Он смотрел, удивленный. Что филин делал при дневном свете? Что вообще филин тут делал? Он не видел ни одного уже несколько лет. Он считал, что они все вымерли.
Он прошел немного дальше, а потом свернул в сторону, чтобы присесть и подкрепиться перед тем, как продолжить. Сейчас вокруг него стояли дома, обветренные и осыпающиеся, но без каких–либо признаков жизни. Воздух был тяжелым и неподвижным, наполненный запахом нефти и гниения, который перекрывал все остальное. Он старался не обращать на это внимание, пока ел, но это было невозможно.
Он управился почти с половиной обеда, когда услышал звук позади себя, и обернувшись, обнаружил девочку, стоявшую в десяти футах от него. Ей было лет пятнадцать, оборванная и грязная, худая чуть ли не до истощения, каштановые волосы были сальными и непричесанными. Она носила старое пальто, одетое поверх платья. И то, и другое были неопределенного цвета, остатки каких–то лучших времен и мест, отбросы лучшего мира.
- Не поделитесь кусочком, мистер? - спросила она его. Она не смотрела на него, когда говорила, ее глаза были опущены вниз, как будто она не ждала, что он ответит. - Я ужасно голодная.
Он посмотрел мимо нее в поисках других, тех, кто мог послать ее сюда, чтобы отвлечь его, хищников, стремящихся отобрать все, что у него было. Но никого не увидел.
- Где твоя семья? - произнес он.
Она на миг посмотрела на него, пожав плечами:
- Умерли. Мама умерла на прошлой неделе. Я осталась одна.
- Быть здесь одной опасно.
Еще одно пожатие плеч.
- Компаунды не пускали меня. Они не пускали никого из нас, когда у меня еще была семья. Уличный сброд, так они нас звали. Мусор. Иногда еще хуже.
Он некоторое время изучал ее. Затем вздохнул:
- Иди сюда и садись рядом со мной.
Она сделала это осторожно, с подозрением на его мотивы. Когда она села, то позаботилась, чтобы оказаться дальше расстояния вытянутой руки. Он понял, что она понимала опасность лучше, чем он. Молча он протянул ей еду и воду в контейнерах.
- Вот. Бери.
Она ела и пила так, будто не делала этого очень долгое время. Он смотрел, как она поглощает все, редко делая паузу, чтобы посмотреть вверх.
- Вкусно, - все, что она сказала.
Он закончил есть, и к этому времени она покончила со своей порцией. Она вытерла рот рукавом пальто. У нее было угрюмое и не очень красивое лицо, но ее улыбка была приятной. Она наклонила голову в его сторону:
- Спасибо.
Он кивнул:
- У тебя есть кто–нибудь, с кем ты живешь?
Она покачала головой: