"Вот я наконец и увижу Джулию", – подумал я без энтузиазма и посмотрел на подарок Терри. Им оказалось громадное черное кольцо, которое он мне показывал накануне.
39. Битва на спине у дракона
Золотой просвистел в нескольких метрах от меня, обдавая башню горячим воздухом, и, описав петлю, полетел обратно. А справа с раскрытой пастью завис платиновый. Я весь сжался и приготовился к смерти. Почему-то вспомнились слова князя: "Если кому-то и суждено пролить кровь королевских детей, то пусть это будет Джулия". Я представил, что сестра находит меня мертвым и, узнав, рыдает, проклиная себя. Я встал в полный рост и посмотрел на золотого. Ноги тряслись и подгибались, но я подумал, что так всем будет лучше. Пусть неизбежное пламя охватит меня всего сразу. Пусть сестра никогда не узнает…
В это время золотой выдохнул в мою сторону дугообразное пламя. Горячая волна чуть оттолкнула меня к центру, но не причинила вреда, я надел на палец подарок Терри и снова выпрямился. Второй огненный цветок, казалось, заполнил все небо, я инстинктивно прикрыл лицо, и тут же сверху меня обдало жутким холодом. Все заволок туман. И тут я ощутил, что золотой подлетел совсем близко, его огромное перепончатое крыло легло на парапет крыши. "О, только не это". Я присел, стараясь вжаться в пол, и закрыл глаза. Как вдруг кто-то тронул меня за плечо.
– Ты в порядке? – Джулия (я узнал ее по голосу) заставила меня поднять лицо. Я смотрел на нее и по-идиотски смеялся. – Кир! – Она не сразу нашлась, что сказать, и, обнимая меня за плечи, помогла подняться. Одновременно приказывая что-то жестами всаднику платинового и своему золотому. Забавно, я был сантиметров на тридцать выше нее. Хотя так и должно было случиться, но все это время я думал о сестре как о богатырке, а она оказалась на поверку почти что миниатюрной барышней. Это рассмешило меня.
– Нам надо забраться на моего дракона.
– Это Брустанфильцер?
– Нет. – Она подтолкнула меня к подрыгивающему крылу.
– На этом? – "О боже, и никакой страховки!" Джулия почувствовала мой страх и помогла перешагнуть через бортик. Внизу копошились воины, устанавливая и тут же роняя тонкие лестницы. Я присел, хватаясь за перепонки. Сестра прижала меня и одновременно приказала дракону поднять крыло. Мы скатились по нему до седла.
– Ты летал когда-нибудь?
– Да, пару раз.
Она усадила меня в седло позади себя, а сама встала в полный рост. Я взглянул на крышу, по ней пробежал Брас и, как кошка, перепрыгнул на нашего дракона. Джулия направила золотого на ровный полет над городом и, перекинув мне вожжи, бросилась на врага. Тот обнажил меч, держась свободной рукой за ощетиненный золотыми чешуйками хребет, и продвигался к сестре.
– Помнишь хрустальные скалы? – Он рубанул воздух. – А карманные молнии? – Еще взмах. Сестра присела, пропустив меч. – Хороша была у тебя могилка? Чего же ты из нее вылезла? – Их клинки встретились, но я, засмотревшись на противников, совсем забыл, что мне доверили управлять драконом, и мы чуть не задели шпиль. Золотой резко пошел вверх, и Джулия выпустила из рук меч. Брас немедленно бросился на нее, замахиваясь, как дровосек, желающий расколоть полено. Я дернул вожжи влево. Сестра перевернулась и отскочила к шее. Я увидел, как ее покрытые серебром ногти начали расти, по-кошачьи вылезая из тонких пальцев. Секунда. И они достигли размеров небольших кинжалов. Я снова чуть было не пропустил башню с часами. Раздался крик. Я обернулся. Рядом со мною никого не было.
40. Фобиус делает открытие
В битве за покорение Восточного княжества, вопреки сложившимся традициям и общим правилам, Огюст Фобиус не принимал участия, а сразу же по завершении совета сел в седло своего серебряного дракона и по настоятельным просьбам Горицвета полетел в сторону границы Южного княжества, где размещалось великолепное полуподземное книгохранилище. Дело в том, что последнее время Аскольд буквально сбился с ног, закрывая все новые и новые дыры между мирами, возникающие, точно грибы после дождя. Однако последнее время больше всего их было обнаружено именно на юге в провинции Азалон.
Маг не мог разобраться, с чем это могло быть связано, и нарочно отправил дотошного библиотекаря порыться в летописях, нет ли там какого-либо указания или знака на этот счет. Особенно следовало уделить внимание разного рода материалам о "Фениксе" и о "Смене династий". Азалонское хранилище считалось жемчужиной юга, и Огюст был совершенно счастлив удачной возможности побывать там. Тем более что сам он был трусоват и перспектива свалиться с дракона в самый разгар боя его отнюдь не прельщала. Поэтому он легко согласился на предложенную ему колдуном замену молодого адепта Храма Огня, поворчав лишь для приличия.
Пролетая над лесом, он, однако, пустил дракона пониже, рассчитывая при случае расспросить у кого-нибудь о дороге. Денек выдался погожий, солнечный, Фобиус подкрепился чем было, дракон мог лететь без остановок двое суток, Огюст посмотрел направо, но не увидел никакой синей башни.
"Странно. Неужели я все-таки сбился с дороги?" Эта мысль взволновала библиотекаря. Как вдруг серебряный вылетел на открытую площадку, на зеленых просторах которой паслось пегое стадо. Если это кормовые ящерицы – значит, люди где-то поблизости. Он велел дракону садиться. Тот остановился в метре от земли, вероятно догадываясь, что это ненадолго, и не желая зеленить себе брюхо. Откуда-то из-за кустов показалась босоногая простоволосая девчонка и недоверчиво уставилась на Огюста.
– Деточка, – начал он самым лилейным голосом. – Не подскажешь ли, куда я… хе-хе… залетел?
– Это Северное княжество. А там, – она махнула в сторону горы, – уже Южное. Светлистан – прямо и направо, Азалон…
– Ясно, ясно, – перебил ее Фобиус, почувствовав, что это надолго. – А где Азалонское Хранилище? – Он достал монетку и поиграл ее блеском на солнышке.
– Во-он. – Девочка снова замахала руками. – Вон там, там…
– Понятно. – Библиотекарь кивнул и кинул денежку, разворачивая дракона, как вдруг прямо перед ним возникло чудовище с тонкими длинными ногами в колодках, с тощим длинным хвостом, большой головой и с рогами. Монстр посмотрел на Огюста и заорал, серебряный дернулся, сбросив библиотекаря. – О, святой остров! – От страха Фобиус не знал, куда деваться, тварь подошла совсем близко, вглядываясь в щуплое тельце Огюста.
– А ну назад! – закричала девчонка и пнула тварь в бок.
Монстр послушно развернулся и побрел прочь.
– О, ужас! – Библиотекарь только теперь разглядел, что в долине собралась целая стая длиннолапых и рогатых чудищ.
– Не бойтесь, господин. Это наши домашние животные. Они поители и кормители.
– Что ты говоришь? – Огюст поднялся.
– Они не опасные. Страшные только, в шерсти… Но я так уже и привыкла. Мой хозяин четырех самок купил. Вот слежу.
– Странные дела творятся в Элатасе. – Фобиус отряхнулся, и тут взгляд его упал на другое существо – такое же тонколапое, оно было черного цвета, как и предыдущее покрыто волосами, но на шее их было больше. Библиотекарь мучительно пытался вспомнить, где он мог видеть что-нибудь подобное, и наконец его осенило.
"Конь! Ну конечно, конь. Мистическое существо, сделанное, по одним сказкам, – из огня, по другим – вышедшее из воды. Конь! Боже! Символ, о котором говорил Горицвет! Феникс – птица огня и лошадь – животное огня. Что же проще!"
– Так это… конь? – Он боялся показаться смешным в глазах этого ребенка.
– Ага, – без интереса промолвила она. – Господин и конька тоже купил у Тробриллы из Южного Княжества.
– А этот Тробрилла, он что, колдун?
– Не-а…
– А кто? – Фобиус вытащил еще одну монетку, при виде которой девочка привычно затараторила. – Господин Урфус Тробрилла живет в Азалоне, у него там земля и замок. Деревенька еще, он служил вместе с моим хозяином, а зовут моего хозяи…
– Не спеши. Скажи лучше, зачем твоему господину этот конь?
– Кони едят траву, а мясо не едят совсем. На них ездят в седлах, как у драконов, только поменьше.
– Но позволь. – Огюст осмелел и подошел поближе к лошади. – У него ведь должны быть крылья.
– Чего не видела, того, знать, и не было, – отрезала пастушка. Фобиус был разочарован.
– Хотите молочка нашей коровки?
– Молочка? – Библиотекарь чувствовал, что скоро потеряет способность удивляться. Девочка вытащила откуда-то из травы глиняный кувшинчик и присела у рогатой бестии.
"Надо поскорее доложить об этих чудесах. Жаль, они такие большие, не получится взять пару штук с собой".
– Вот. Отведайте.
Огюст с опаской принял напиток. Понюхал. Запах был неприятен. Он зажмурился и попробовал на язык. Неожиданно оказалось вкусно.
Хозяин говорит, угощай прохожих. Они у нас покупать станут.
– Очень может быть. Я возьму это с собой. – Он огляделся, ища, чем бы закрыть. Но тут раздались душераздирающие вопли. От неожиданности библиотекарь выпустил сосуд с молоком. Прямо на их глазах оставленный без присмотра серебряный нашел применение чужой корове, а именно сожрал ее вместе с рогами и теперь с азартом поглядывал на разбежавшееся стадо.
– Что ты сделал?! – воскликнул возмущенный Фобиус. – Она же могла быть ядовитой! – Он смерил дракона уничижительным взглядом и погладил по голове расстроившуюся девочку.
– Ну сколько стоит корова? Я вижу не только твой хозяин, малышка, покупает у Тробриллы этих редкостных тварей. Здесь их не менее двадцати.
– Пять монет! – Пастушка ревела в голос, цепляясь за одежды библиотекаря.
– Скотина ты… – покачал головой Огюст в сторону серебряного и отсчитал деньги. – Береги коня, детка. И скажи хозяину, пусть ждет гостей. – Откинул приставную седельную лесенку и забрался на спину дракону. – Кстати, а откуда кони у этого Тробриллы? Часом не знаешь?
– Как же – это дар принца Кира!
– Принца Кира?! – Фобиус чуть снова не свалился на землю. – Срочно в Танаталатес, – крикнул он в ухо дракону, и через секунду они уже исчезли за облаками.
41. Брас
Поняв, что произошло, я со всей силой натянул вожжи на себя. Дракон притормозил, удивленно повернув ко мне золотую башку, и, не увидев на своей спине хозяйку, камнем полетел вниз. Так что ветер засвистел в унтах. Я плохо ориентировался в пространстве, по сразу вспомнил, что Тробрилла говорил, будто драконы в таких ситуациях приспособились думать сами и мешать им бессмысленно. Да чем я, собственно говоря, мог ему сейчас помешать? Чудовище взвыло, видимо заметив Джулию, и неожиданно поменяло направление, идя наперехват. Теперь и я видел, сестра и Брас висели на одном из позолоченных шпилей. Держась, о ужас, на зацепившемся плаще.
Дракон расправил огромные крылья и легко, как кленовый листок, спланировал к ним. Первой на подставленный бок перелезла Джулия, знаками приказывая чудовищу застыть на месте. И, держась одной рукой за шпиль, другую подала воину. Из указательного пальца вылез, блеснув на солнце, нож, и она, пропустив Браса себе за спину, "очень неумно" перерезала материю.
– Ты спасла мне жизнь, прекрасная госпожа, – начал рыцарь, – отныне по закону она принадлежит тебе.
– Пустое. – Она указала Брасу место слева от себя и приняла у меня вожжи. – Как ты?
– Терпимо. – Я смотрел во все глаза на этих двоих. Прекрасно сознавая, что рассмеялся бы в лицо всякого, кто стал бы уверять меня, будто они враги.
– Ты служишь Туверту? – Джулия смотрела на стройного воина с нескрываемой симпатией.
– Да, ваше величество.
– Везет мерзавцу! – Она направила дракона в обратный путь. – В бою ты великолепен. Точно черная молния. Я давно уже добиваюсь такой техники от своих воинов.
– Ты тоже не промах. – Брас был явно польщен. – Одни ножи чего стоят!
– Это древнее женское боевое искусство, меня учили этому в Храме Течений. Но к твоей кошачьей манере должно подойти.
– Ты переманиваешь меня на свою сторону?
– Пожалуй, да.
– Знаешь, чем приманить! – Он усмехнулся.
– Когда мы окажемся на земле, ты все равно должен будешь сделать свой выбор. Либо ты со мной – это меня наиболее устраивало бы. Тогда садись на дракона и лети в Танаталатес. Естественно, что убивать бывших друзей не заставлю. Либо ты остаешься верен Туверту, и тогда имеет смысл отпустить тебя подальше от моих ребят.
– И ты не убьешь меня?
– С какой стати? Во-первых, мы только что вместе встретились со смертью. А во-вторых – зачем? Такого мастерства, каким владеешь ты, я в жизни не видела. Может, другого такого и нет! Так что ж губить?!
– Спасибо.
– Но Туверт твой уже не жилец. Я это точно знаю. Так что верность твоя…
Мы поравнялись с королевским замком как раз в тот момент, когда окна кабинета князя занял быстрый огонь. Одно распахнулось, и из него вылез маленький толстяк, кашляя и прикрывая глаза от дыма. Он не удержался на карнизе и полетел вниз, на острые пики ограды.
– Туверт! – выдохнул я. И тут теплые волны начали привычно захлестывать меня с ног до головы, перед глазами заплясали голубые огни… – Не хочу! – Я вцепился в седло, но пальцы сами собой разжались и я полетел в распахнутые врата навстречу своей судьбе.
42. Между мирами
Я заплакал от обиды и унижения, возникших из осознания своей ничтожности перед безумствами стихии.
Я должен, должен что-то предпринять! Но трудно отгородиться от стихии, которая в тебе души не чает. Первый способ не поддаваться влиянию: принципиальное неверие, даже насмешка. Но только не в моей ситуации. Почему-то я был твердо убежден, что, буду я верить или отрицать, результат окажется тем же. Я все равно останусь маленькой щепкой в водовороте.
Вокруг было достаточно темно, но глаза привыкли и начали уже различать окружающие предметы. Два зеркала, поставленные как бы в фас и профиль. Где-то я уже это видел. Небольшая каменная лесенка, внизу статуи, судя на ощупь, амурчики – их шишкообразные головки можно спутать разве что с молодыми фавнами, но последних никто не поставил бы у нижней ступеньки. Женская скульптура, трудно определить, кто это: Диана иди Юдифь.
Я завернулся в плащ. Наверху слышались голоса, но что-то подсказывало, что перемещения еще не окончены. Пахло крысами. Это подвал или нижний этаж. Вспомнил – лестница в Доме ученых в Петербурге, не парадная, а внутренняя, между входом на сцену и какой-то лекторской комнатой.
Обиднее всего, что я снова потерял Джулию! После пяти лет поисков нашел и потерял. Джулию и Лауру, всех, всех, поглотила проклятая бездна, не дающая передышки, а вертящая мною по своим собственным законам, пока я не захлебнусь в собственной слабости. Или, смирившись, буду путешествовать по мирам, подобно вечному жиду, и никогда не буду свободным.
Я поежился. Прямо передо мной, словно на пересечении зеркального света, возник горящий голубым огнем вход. Принесла же его нелегкая. Сплюнул. Тянулось время.
– Закройся, – прошипел я. – Кому говорю, скройся с глаз!
"Но там Джулия – сестра, которую ты искал пять долгих лет и которая ждет и любит", – пронеслось в голове.
– А, к черту! К черту! Исчезни, я не хочу тебя!
"Но что, если этот переход последний. Решай, на чьей ты стороне".
– Нет! Надоело.
"Ну что тебе светит здесь, без семьи, денег, когда не будет куда голову приткнуть. Холод и одиночество?"
– Буду питерским бомжем! Лишь бы не видеть…
"Точно подмечено – лишь бы не видеть и не слышать, замкнуться в собственной скорлупе. Поздравляю, достойный выбор".
Я чувствовал себя разбитым. Ну, я же никогда не знаю, куда меня занесет в следующий раз! Что, если выход откроется на расстоянии драконьего полета над землей?
"Если бы да кабы… – шевельнулось в мозгу, – скажи попросту – трушу".
Я встал и подошел к голубому пламени, погладил его рукой. Мягкое, как лепесток. Перешагнул и завис, поймав на себе ощущение перехода. Не двигаясь ни вперед, ни назад.
"Иди же, иди!" – вопило внутри меня.
– Отстань. Чувство сладостного парения не проходило.
"Сделай шаг, все разрешится, обещаю тебе, дай руку". Я автоматически потянулся вперед, и тут же кто-то схватил меня за запястье и перетянул на свою сторону. Я вскрикнул и попытался отстраниться, но человек до боли сжал мои пальцы. Его лицо до половины скрывал черный капюшон.
– Не бойся, я не сделаю тебе ничего плохого.
– Кто ты?
– Тот, кто уже давно искал тебя. – Он откинул капюшон, одновременно удерживая меня теперь за бархатную курточку. – А ты что же, считал, что вечно будешь лазить туда-обратно без разрешения, а?.. Колдун?! Сын колдуна и сам немного колдун.
– Кто вы? – Я чувствовал, что происходит что-то ужасное, и рывком перетянул незнакомца на свою сторону. Теперь мы зависли на середине между мирами в точке волшебства, с его стороны был Элатас с драконами и замками, с моей – мой мир, с колой, грузовиками и самолетами.
– Да что ты творишь?! – За ним возник призрак Джулии. Искушение обнять сестру было настолько огромным, что я подчинился – и сделал шаг. Но за мной тут же встали Эрмитаж и Нарвская башня, Лувр и полки книг. Мой противник ослабил хватку и сам перешел черту. В просвете Элатаса появились Храмы и Хранилища. Я чувствовал, что он побеждает, – Герман… – Я вспомнил недавнюю сцену у Туверта в Элосе и закрыл лицо. Образы разом исчезли.
– Смотри! – заорал он.
– Я замкнулся в себе и не подчинялся.
– Я твой отец!
От неожиданности глаза раскрылись сами собой, и мы упали в искристый снег Элатаса.
43. Врата первые – через пять лет после молний Браса
Вокруг возвышались полупрозрачные голубые хрустальные горы. Отец отряхивал с одежды снег и стеклянную крошку. Я огляделся, это был тот самый проход, каким мы с сестрой пользовались в детстве. Хотя прежний размещался под невысокой скалой, я это точно помнил. Теперь ее не было. Вероятно, упав, она и засыпала вход, который мы сейчас открыли, прорвавшись с другой стороны.
– А ты правда мой отец? – Его лицо казалось знакомым. Вспомнил, как Туверг сказал: "Сейчас ты очень похож на своего отца". Так сказала мне твоя мать.
Я кивнул.
– Куда мы теперь?
– В Танаталатес, а там видно будет. – Он посмотрел на меня из-под бровей. – Перстень с королевской печатью Элатаса. Недурной трофей. Надеюсь, ты берег его для Джулии?
– Перстень. – Я посмотрел на уродливый подарок Терри и спрятал его под куртку.
– Ну-ну, не стесняйся, ты можешь носить его как принц крови. Надеюсь, это не тайна для тебя?
– Мама мне все рассказала.
Отец сложил на груди руки и произнес несколько слов, потом посмотрел куда-то перед собой, словно выискивая кого-то в недосягаемом для глаз пространстве, и найдя, кивнул и поманил пальцем.
– Что ты делаешь? – Я не сводил с него глаз.
– Зову дракона. Надеюсь, ты не собираешься идти пешком?
– А чем кончился бой?
– Понятия не имею. Я не хотел снова потерять тебя.
– Польщен. А как ты узнал? Или нельзя спрашивать магов?
– Задавай вопросы всякий раз, когда захочешь что-нибудь узнать. Я увидел тебя на крыше.
– Значит, это ты был на платиновом и спас мне жизнь?
– Да. Но я, признаюсь, не узнал тебя. Просто почувствовал что-то родное. А может быть, сработал перстень. Не знаю…