Не думал обыкновенный домашний кот Иннокентий, что поездка с человеческой семьей обернется путешествием в другой мир. И вроде всё решаемо и можно приспособиться, если бы не нервный колдун, что следует по пятам, если бы не сказочные расы, которые очень не любят людей, если бы каждый встречный-поперечный не стремился досадить тем или иным способом. И неизвестно - удастся ли вернуться обратно или придется сложить усатую голову здесь…
Содержание:
Пролог 1
Глава 1 1
Глава 2 5
Глава 3 10
Глава 4 14
Глава 5 19
Глава 6 25
Глава 7 30
Глава 8 35
Глава 9 41
Глава 10 45
Глава 11 52
Глава 12 55
Глава 13 63
Глава 14 65
Эпилог 65
Алексей Калинин
Амулет колдуна
Пролог
- Что ты видишь?
- Тощий куст, под которым кто-то наложил огромную кучу.
- А я вижу цветение роз и рой трудолюбивых пчел.
- Зачем ты мне это говоришь?
- Хочу понять - почему мы по-разному смотрим на одно и то же. Где он?
- Вон улыбается, слева!
- А это точно он?
- Я не первый день за ним наблюдаю. Так что не сомневайся.
- Невзрачный какой-то. Не думаю, что сможет выдержать.
- Твоя забота не думать, а делать как надо. И не подведи меня, как прошлый раз.
- Все будет в лучшем виде, не беспокойся!
- Надеюсь! Начали!
Глава 1
На перроне вокзала трое задумчиво глядели вдаль.
Они вяло переговаривались между собой, а я выглядывал из контейнера для перевозки животных. Пластиковую камеру заточения держал в руках молодой человек, который изредка обращался ко мне:
- Кеша, тебе там удобно? Не мешает тряска? Ну, потерпи-потерпи, скоро поезд приедет, тогда вволю набегаешься по купе. А сейчас представь, что ты готовишься к полету в космос и помещен в центрифугу. Ты сейчас суперпуперкосмонавт - Иннокентий Гагарин.
После таких одобряющих слов шалун вращает ящиком из стороны в сторону. От этой болтанки я запеваю истошным голосом, лапы упираю в стенки, а пушистым хвостом старательно буравлю потолок. Стараюсь исполнять арию тореадора из оперы "Кармен", пою громко, но противно - зато от тошноты спасает и привлекает внимание других двуногих. Моё сольное выступление прекращается вместе с остановкой ящика, когда Маргарите Павловне надоедают мои слезовыжимательные серенады, и она командует прекратить:
- Павел, вот стошнит кота, тогда сам будешь рвоту со штанов отстирывать! А ты их и не поносил ещё толком. Вот что значит - сам не заработал!
- Мам, ну Белка и Стрелка летали в космос, почему же Кешке не полететь? Или хотя бы не подготовиться? - ответил настырный мальчишка.
- Пашок, слушай Маргариту! Котов сейчас не пускают в космос - их жалеют, для космоса люди есть. Так что не перечь и не канючь, и без тебя тошно! - подключился к разговору глава семейства.
На короткое время я получал передышку, пока Павел не начинал исподтишка покачивать контейнер. Нашел Белку и Стрелку в одной кошачьей морде, испытатель доморощенный!
Сунуть бы изобретателя пластиковой переноски в его творение и отдать на забаву Павлу, вот тогда в этом душном ящике и туалет появился и стенки, войлоком обитые, и самое главное - возможность по-тихому слинять. Однако, это всё мечты, а в реальности я болтаюсь в метре над землей, и терпеливо жду прибытия поезда до Сочи.
Ой, вы столько уже прочитали, а мы ещё не познакомились. Итак, здрасте! Я - кот Иннокентий, для домашних Кешка, а для разных злопыхателей "полосатая зараза" и "дрянь подзаборная".
Я из благородной семьи египетских котов серой окраски, что нежатся и купаются в молоке и сметане. А то, что меня подобрали на улице маленького, грязного и исхудавшего, так это лишь происки врагов и стечение обстоятельств. Сам не помню, но много раз представлял, как злые бандиты выкрали с целью выкупа наивного котенка. Однако я каким-то чудом сбежал от коварных разбойников и успешно заблудился. Ведь иначе же не может быть! Павел иногда снимал на телефон, как я во сне борюсь с врагами. Судя по моей умильной морде - я всегда побеждал.
Когда Павел принес котенка домой, домашние встретили громогласными возгласами радости на странном языке (позже я узнал, что этот язык называется "мат"), и другими выражениями счастья. Они выказывались в спринте по пересеченной местности (в частности - по квартире) за моей скромной персоной с предметом уборки в руках (в частности - веником). Впрочем, упрямый Павел смог отважно отстоять мое право проживать на жилплощади, за что я ему несказанно благодарен и по сей день.
- Семён, ты посмотри на нашего сына! Он сейчас опять начнет крутить кота, весь в тебя, такой же непослушный! - послышался голос Маргариты Павловны. Я внутренне сжался, как монгольский партизан на допросе.
- Паштет, хорош Кешку мучить! Так не поступают настоящие пионеры, - проговорил глава семейства. - Я в твоем возрасте скворечники мастерил, и планеры запускал, а не мучил котов и родителей.
- Па-а-ап, так пионеров нет давно! - возразил мой наставник по полетам в космос.
- Это не повод вертеть кота! В общем, не нервируй меня, Муля! - грохнула мама Павла так, что ящик опустился чуть ниже. Это Павел присел от громогласного голоса, однако переноска снова начала поворачиваться.
Позволю себе украсть минуту вашего драгоценного внимания и написать про своего непослушного друга. Павел, чудо четырнадцати лет, в связях порочащих его замечен не единожды не только мной, но и нашим инспектором по делам несовершеннолетних. Красуется в новеньком джинсовом костюме, купленном накануне, и бежевых кроссовках, которые я заприметил для своей лютой мести. Этакий щеголь сельского разлива. Характер спокойный, нордический - когда спит, а во время бодрствования окружающим кажется, что у него вечное шило в одном месте. Лицо лунообразное, веснушчатое и курносое, глаза карие, то веселые, когда затевает какую-нибудь пакость, то невинные и скромные, когда его ловят, а наказание по имени "Папазол" вытаскивается из шкафа, поблескивая пряжкой.
В целом, Павел мало хулиганит и задирается, но всегда заступается за слабых и немощных. Если этот слабый живет на нашей улице, и отстегивает малую толику из своих денег на завтраки в пользу голодающей крыши в лице Павла Семеновича. Кстати, что там эта "крыша" прошептала? "Три, два, один?"
Извините, секундочку, - МЯЯЯЯЯ-ААА-УУУ!!! Торе-е-е-адор, смяу-ле-е-е в бо-о-ой!
- Павел, перестань мучать кота! - с ленивой интонацией протянул отец Пашки.
Мелькание цветных картинок и бушующая центробежная сила тут же стихли. Отец семейства удовлетворенно прочистил обе ноздри, из джинсового костюма вылез носовой платок и элегантно обтер слегка осопливленные пальцы.
Семен Алексеевич Латуфьев заслуживает отдельного разговора, "да под поллитра, да под хорошую закуску" - как обычно он говорил соседу, предлагая поддержать дружескую беседу. Сосед последнее время открещивался, ссылаясь на вечную занятость, но я-то знаю, в чем скрывалась истинная причина отказа. В тот теплый апрельский вечер "наказание с блестящей пряжкой" впервые использовалось Маргаритой Павловной не для внушения Павлу норм этикета, но для объяснения дорогому соседу правил поведения с главным добытчиком семьи. Сам "главный добытчик" спал в тарелке с макаронами и не мог внести веские аргументы для защиты соседа в конструктивный диалог.
- Маргоша, может, я мухой слетаю до ларька? Отпуск всё-таки, а я сухой как лист! - без особой надежды на успех обратился Семен Алексеевич к своей дражайшей половинке.
Он работает слесарем-сантехником в местном ЖКХ и считается обладателем "золотых рук", а по дням аванса и зарплаты еще и "бриллиантового горла", если жена не успеет отобрать получку.
- Ага, улетишь-то ты мухой, под ней же и вернешься, а нам ещё твой храп и перегар два дня терпеть. Нет, когда доберемся до места, обустроимся, искупаемся, тогда и…
- Тогда и домой уже пора будет собираться, и весь отпуск пойдет насмарку, - буркнул Семен Алексеевич и отвернулся, надувшись как воздушный шар.
- Не бурчи, в кои-то веки выбрались дальше дачи, а ты по привычке норовишь наклюкаться и завалиться спать. Терпи, на вот минералки попей. Ну не хочешь, как хочешь, - послышалось шипение бутылки и следом мощные глотки.
Ну и наконец, самая главная в семье, самая большая и сильная, самая великолепная и неповторимая - Маргарита Павловна. Неповторимым является пронзительный голос, когда она сердится или делает внушение - скрежещущий, пробирающий до глубины души фальцет вступает в полную силу. В таких случаях я убегаю и прячусь под матрасами или зарываюсь в подушки, если конечно там не занято Павлом. Глаза серого, стального цвета, румяные щеки, нос картошкой - в целом вид нормальной русской женщины, как о них грезят иностранцы (это я в какой-то передаче видел). Химическая завивка напоминает комок медной проволоки, и на солнце горит ярче лазерной указки. Такая штучка есть у Павла, и иногда забавляюсь с неуловимым пятнышком, а один раз он поиграл в доктора, и проверил меня на светочувствительность. Я тогда ослеп и полдня ничего не видел, собирал лбом углы и истошно орал, пока зрение не вернулось, зато из-за моего ответа ему пришлось выкинуть любимые ботинки. Ой, ладно, кто старое помянет, тому в глаз лазерной указкой…
Вот снова отвлекся, но поймите правильно - когда приходится молчать (из-за непонимания двуногими особями нормального кошачьего языка), накапливается куча слов, мыслей, претензий. Так вот, Маргарита Павловна женщина прямая, уверенная в себе, из тех, что тянет на горбу всю семью, держит под строгим контролем домашних и никого не боится. Семен Алексеевич любит рассказывать, как она расправилась с двумя матросами, которые пожелали огорчить её кавалера на танцах. Он не говорил, как звали кавалера и почему-то заливался краской, когда спрашивали об имени этого хлюпика. Зато с огромной гордостью демонстрировал боевой трофей, который теперь служит предметом увещевания Павла.
Латуфьева работает бухгалтером в том же самом ЖКХ, что и муж (поэтому "бриллиантовое горло" редко смазывается). Именно по её инициативе мы находимся на вокзале. Маргарита Павловна выбила, или вернее все же будет сказать - выкричала, путевки на отдых, и начальник вынуждено их дал, так как беруши в этот раз забыл дома. Скомканная бумага вовсе не спасала от разрушительных децибелов, а медленно тлела в волосатых ушах.
Меня тоже взяли с собой, все же я полноценный член семьи и жизненно необходим в путешествии как мудрый наставник и руководитель. Хотя что-то подсказывает, что меня банально не с кем оставить - почти всем соседям я в той или иной степени досадил, а оставлять дома одного чревато последствиями.
Один раз, в качестве наказания, оставили одного… но в свое оправдание могу сказать, что Латуфьевы давно собирались делать ремонт, да всё откладывали, а я их к этому ненавязчиво подтолкнул. Конечно же, я простил, и последующую ругань стерпел со смирением святых - такие уж мы, коты, по натуре незлопамятные. Отомстим и забудем… если не забудем, что уже отомстили.
Пока я вам это рассказывал, перрон оживился. Люди подходили к прибытию поезда, неспешные, неторопливые, задумчивые… К нам подошла соседка по дому Екатерина Николаевна:
- Марго, ты тоже собралась косточки погреть? Ну, надо же, и семью прихватила, и блохосборник не забыла взять!
До чего же вредная особа, ну подумаешь, один раз царапнул до крови, так сама виновата - нечего об меня руки вытирать. Нашла, понимаешь, тряпочку! И ведь ещё удивляется так натурально - им же вместе путевки давали, вчера собираться помогала.
Маргарита Павловна почему-то также громко ответила:
- Катрин, какой сюрприз!!! Да вот наконец-то собрались немного мир посмотреть, а то все дома, да дома. А ты тоже с нами? Ой, как здорово, а почему без благоверного?
Так, стоп, кажется, понял - это такая специальная манера общения, ориентированная на. Пусть смотрят и слушают, завидуют и облизываются. Две взрослые дамы, как любит говорить Павел, "понтуются на песке" или выделываются, проще говоря.
Я заметил данную особенность не только у людей - у соседского кота Васьки понты составляют саму суть жизни. Жаль меня забрали как раз накануне профилактической беседы. А ведь я лишь собирался доказать полное несоответствие его философских взглядов на окружающий мир с действительной реальностью путем вырывания половины усов и рунического татуажа вечно поднятого носа. То есть хотел настучать по сопатке, а меня забрали в поездку. Однако я обещал вернуться, хотя он истошно орал вдогонку, что "Кешка - трус и побоялся выйти на поединок". К сожалению, в тот миг я сдерживал приступы тошноты из-за неожиданно заработавшей "центрифуги", чтобы достойно ответить. Впрочем, запомнил все тезисы, что пришли на ум, и при личной встрече обязательно выложу их на надменную морду.
Тем временем фарс под названием "мы на море - вы пашите" пошел на второй виток развития. Катрин удивленно распахнула глаза и жеманно сложила губки куриной гузкой:
- Марго, ну кто же в Тулу ездит со своим самоваром? Мой-то дома остался, деньги зарабатывает, доверяет - поэтому и отпустил одну. Ох, как бы ни пожалел! Вот украдут меня там горячие южные парни, будет потом локти кусать.
Зная её мужа, могу с уверенностью сказать, что он пробил потолок, радуясь привалившему счастью. А если Катрин еще и украдут, то он никаких денег не пожалеет, лишь бы не отпускали. И уже горячие южные парни будут ногти сгрызать до самых локтей и деньги вагонами грузить, лишь бы муж забрал обратно свою "благоверную".
Маргарита Павловна сделала вид, что не заметила подколку:
- А мне похищение не грозит, мои мужчины любым южанам накостыляют. Помнишь моего сыночка Павлика? (Как же не помнить - он вчера у неё в "подкидного" сто рублей выиграл). И муж мой - Семен, с такими орлами ничего не страшно.
"Джинсовые орлы" гордо выпятили цыплячьи грудки, Павел даже на цыпочки встал, чтобы казаться выше.
- Здрасте, Катерина Николаевна. Мы с папой маму в обиду не дадим, всем по ушам достанется. А почему вы Кешку блохосборником назвали? Он у вас блох собрал? Тогда мы к вам больше пускать его не будем, нам лишнего не надо.
За это он получил немую благодарность от меня и более звонкую словесную оплеуху от матери.
- Павел, мы еще поговорим на эту тему дома, а пока не встревай во взрослые разговоры. Лучше слушай и молчи - умнее покажешься!
Как-то по телевизору показывали, как зреют яблоки, как они наливаются красным цветом - довольно интересно смотреть, особенно в ускоренной съемке. Теперь же похожая метаморфоза происходила и с лицом Катрин. Краска залила лицо до корней волос и дальше остановилась в раздумьях - стоит ли дальше соваться или оставить всё как есть?
Волосы, окрашенные хной, не желали переходить в более яркий и насыщенный цвет, поэтому уговорили остановиться захватчика и не переходить в крайности - все же солидная дама, а не малолетка-эмо. Катрин набрала в грудь больше воздуха, чтобы перейти на завершающий виток общения, но гудок поезда прервал благое начинание.
Огромный серый змей, медленно подбирался к нам, сверкали на солнце многочисленные стекла глаз, малиновая полоса на середине борта изгибалась как странный узор. Мерно стучали колеса, постепенно замедляя ход. Вся эта громадина внушала уважение своими размерами. Люди замерли, как кролики перед удавом, и молчаливо смотрели на подползающего полоза. Он остановился в своем блеске и великолепии, пшикнул в последний раз, и оцепенение спало с присутствующих, а тут еще и какая-то тетка противно и громко прокричала, что поезд стоит недолго, поэтому не прощелкайте. Может, кричала другими словами, но смысл тот же.
Широкая платформа превратилась в муравейник, где шевелилось все и у всех. Разноголосый гул хлынул волной, словно кто-то снял с паузы просмотр фильма, и жизнь завертелась дальше.
- Ай, мужчина, не щипайтесь!
- Извините, я нечаянно.
- Ну вот, а я думала, что с серьезными намерениями! Все вы, мужчины, одинаковые…
- Эй, ты что в кармане ищешь?
- Да кошелек никак не могу найти!
- Чудак, так ты в своём ищи, у меня-то жена в другое место деньги зашила! И отодвинься, а то не дай Бог зашибу за такие шалости.
- Паша, следуй за папой и не отставай! Мужчина, отойдите в сторону, а то нечаянно наступлю на вас, вряд ли вам нужен перелом в трех местах, - на весь перрон раздался голос Маргариты Павловны.
Я видел только руки, сумки, ноги. По стенкам переноски постоянно стучали и царапали - Павел прорывался в вагон.
Хотя поезд стоит двадцать минут, но стремление зайти первым и занять главное место у окна присуще всем. Неважно, что пассажиры рассядутся согласно купленным билетам - само осознание того, что ты вошел и сел первым, даже если потом сгонят с чужого места, подталкивает людей к физкультминутке в виде работы локтями и коленями. У людей в крови стремление к первенству.
Какая-то тетка в синем костюме наслаждалась своей властью над будущими пассажирами, проверяла билеты и отшугивала лезущих без очереди. Ее надраенные лычки пускали шаловливых зайчиков по серому перрону, заставляли жмуриться и протирать глаза. И тут она обратила взор, полный праведного гнева на мою скромную персону:
- У вас кот привитый? Не лишайный? Блохами и паразитами не страдает? А то проводи потом после вас дезинфекцию.
- Нет, Кеша - домашний кот, на улицу его не выпускаем, даже кастрировали, чтобы не рвался гулять! - честно, даже не моргнув глазом, соврал Павел.
Я понимаю, что он соврал из лучших побуждений, чтобы не было проблем с дальнейшими расспросами, но поставил галочку на память - еще три косяка с его стороны и снова придется выкидывать любимую обувь. Это же надо так меня унизить! Пусть никогда больше не увижу эту тетку, но она может другим рассказать, а те третьим - так и докатится до нашего двора, где я с малых когтей завоевывал авторитет. А нам еще возвращаться!
Нет, сидение в камере-переноске не лучшим образом сказывается на измученных нервах.