"Как все прошло?" - спросил я у друга. Павел показал сумку Кану и тот одобрительно кивнул. "Все нормально, Кешка. Невидимый и неуловимый, я прихватил монеты у троих стражников, и двоим из них дал в глаз. Так что, когда забрал сумку и повернул в обратном направлении, они уже успешно дрались. Неумело, но старательно" - улыбаясь, вспоминал Павел.
- Молодой человек, как вы оказались в Башне, и зачем вам понадобился Кристан? - спросил тем временем незнакомец. Павел пробовал было заговорить о цели нашего путешествия, но скоростная езда не способствовала разговорам. После пары прикусываний собственного языка, Павел вынужден был отложить повествование до лучших времен. Незнакомец согласно кивнул.
В сгущающихся сумерках появилась новая забота - не налететь на сук. Не на собачьих самок, что для меня не менее неприятно, а на низко свисающие ветви деревьев, которые так и норовили зацепиться и стащить с лошадей.
Одна такая наглая ветка чуть не выколола мне глаз, когда я высунулся в очередной раз из сумы. Только отменная реакция спасла меня от пиратской повязки, зато я так здорово схлопотал по ушам, что больше не рисковал высовываться до самой остановки. Так и ехал: с одной стороны бился о крутой бок Бегунка; с другой получал удары от родственников того невменяемого отростка. Зато я разобрал шепот незнакомца.
- Многоуважаемый Павел, отстаньте ненамного от той пары, нужно кое-что вам показать.
Павел удивленно посмотрел на незнакомца, но тот поднял брови так убедительно, что мой друг не смог ему отказать.
- Татина, Кан, мы остановимся по маленькому! Потом вас догоним! - прокричал Павел.
Девушка помахала рукой и вскоре они скрылись за очередным деревом. Тогда незнакомец спрыгнул с Бегунка, показал жестами Павлу сделать то же самое. Этот незнакомый извращенец начал раздеваться! Когда мой друг спустился, то незнакомец подошел к коню и уперся лбом в широкий лоб животного. Секунду они так стояли, а потом я рухнул на землю…
Там, где стоял человек - появился конь, а мой мешок вместе с седлом сверзился в мягкий мох. На месте Бегунка стояла полная копия незнакомца. Ну ничего себе фокусы! Я протер лапами глаза, но человек и конь никуда не делись. Они просто поменялись местами. Со стуком отпала и Пашкина челюсть, он стоял и смотрел, как человек начал натягивать скинутые лохмотья… коня? Бррр, вроде бы должен был привыкнуть, ан нет, на тебе ещё одно колдунство.
- Все расспросы потом. Сейчас помоги надеть седло на моего боевого товарища! - шепотом скомандовал незнакомец.
Павел поднял челюсть с земли, отряхнул её от сосновых иголок и приделал на место. Затем, вместе с новоявленным… конем? они быстренько накинули седло на… незнакомца? Я запутался. Конь обратился в человека, а человек стал конем. Мда, это вам не в мышку или в медведя, тут дело посерьезнее. Но раз надо, значит надо - не зря же мы спасали… коня? Тьфу ты, и сам запутался и вас, наверное, запутал. Прояснилось всё гораздо позднее, а пока я тоже гадал о столь интересном времяпрепровождении коня и человека.
Сумки приторочили к седлу, и мы двинулись дальше. Если бы я не знал, что сейчас произошло, то ни за что бы ни поверил в такие превращения. Хотя в этом мире кто только в кого не превращается. На всякий случай я прикусил кожу на лапке, но нет, не спал. Внешне ничем не изменившиеся незнакомец и Бегунок радостно скалились, видя наше замешательство. Тем не менее Бегунок скоро настиг едущих впереди.
- Мальчики, у вас всё удачно сложилось? - поинтересовалась наша ехидна.
- Да, если хочешь, то можешь вернуться и посмотреть, - вырвалось у Павла. Татина возмущенно фыркнула и замолчала.
Кан предложил остановиться на ночлег, так как видимость почти свелась к нулю и рано или поздно мы должны были встретиться с острыми сучьями. Я, если честно, очень волновался из-за перемены человека и коня, да и желудок пел голодные песни. Так что я целиком и полностью был согласен с предложением Кана.
Остальные не возражали, и вскоре я уже грелся у костерка с испускающим соблазнительные запахи котелком. Сам котелок с запасами продовольствия наша хозяйственная Татина экспроприировала у спящих стражников, как компенсацию морального ущерба. Они спали и поэтому особо не возражали.
Вода же нашлась неподалеку, без жаб, ряски и других прелестей этого дружелюбного мирка. Из-под земли бил небольшой ключ такой холодной воды, что даже мои зубы немилосердно заломило. Но в то же время она была такой чистой и бодрящей, какой я ни разу в жизни не пробовал. Своими раздумьями о чистоте воды я поделился с Пашкой, тактично умолчав о ее температуре, тот проверил, поперхнулся, две минуты держался за зубы, но все же согласился со мной. Татина и остальные, посмотрев на Пашкины ужимки, решили подождать, пока вода нагреется.
- А теперь рассказывайте, уважаемый Кристан, почему вы объявили себя мертвым, и что это за Кирия, которую Железер поручил спасти Павлу? - медленно проговорил Кан, помешивая палкой в костре.
- От вас мало чего скроешь, "злостный убийца и душегуб", а в реальной жизни овеянный легендами отшельник Кан. И проста причина моей скрытности - не раз уже пытался Гарион выведать про мою тайну, подсылал людей, чтобы те втерлись в доверие, - ответил незнакомец.
Мы с Пашкой встрепенулись, дремоту как рукой сняло. Так вот причина его перекидываний - он скрывался.
- Ну и шутки у вас, дяденька. В нашем дворе за такие шутки в зубах бывают промежутки, - пробурчал Павел. - Железер перед смертью просил найти вас и защитить какую-то Кирию, а вы так поступаете… Он еще что-то упоминал про две недели.
- Молодой человек, осталось очень мало времени до катастрофы, которая уничтожит всех людей в нашем мире. Я не доверял вам, да и сейчас особенно не доверяю, но, увы - у меня нет другого выхода. Прошу вас не перебивать мое повествование, и вы все узнаете, - Кристан вдохнул аромат, поднимающийся от котелка, посмотрел на него с сожалением и начал говорить о том, ради чего мы с Пашкой оказались в этом мире.
- Сам я родом из Ростии, как и мои сокамерники. Это последнее королевство, где остались "соображающие". Соображающие - это те, кто может мыслить, принимать решения и действовать сам, а не по указке человека с мешочком, - укоризненно посмотрел он на заулыбавшегося Павла. У нас во дворе тоже были "соображающие" и обычно на троих, так что эта ассоциация и рассмешила Павла.
- А как же наш табор? Мы не из Ростии, но тоже ходим и делаем все сами, - спросила Татина, повернувшись от котелка.
- Если вы хотите, чтобы я закончил свой рассказ сегодня, то не перебивайте, пожалуйста, - поморщился Кристан, но тут же смягчился. - Про ваш табор мне ничего неизвестно, возможно, он тоже уходит корнями в Ростию. Сейчас сам отвлекусь и спрошу - как вы думаете, почему почти истребленное человечество одержало победу в Столетних войнах?
- Корень примирил все расы, живущие на нашей земле, - уверенно проговорила Татина.
- Если честно, я сам много об этом думал, спрашивал у редких прохожих, но никто не смог дать другого ответа. И странно, что примирившиеся расы живут отдельно и тайно враждуют друг с другом, - задумчиво сказал Кан, достал из вновь обретенной сумки желтую травку и кивнул на котелок.
Татина взяла эту траву, понюхала, немного откусила и со спокойной душой отправила в варево. Кан с усмешкой следил за ее действиями. Эх, не нахимичили бы чего - в животе раздалось протестующее урчание. Кристан терпеливо смотрел на Павла, в ожидании ответа.
- А мы с Кешкой вообще сами не местные и от поезда отстали. Нам была поставлена задача найти вас с Кирией и баста, об остальных ваших разборках мы не в курсе, - ответил Павел на его взгляд.
- Ах да, прошу прощения. Так вот, истинной правды из вас никто не знает и не узнали бы никогда, если бы не сложившиеся так обстоятельства. Когда Корень появился у нас, он был молод, вспыльчив и необуздан, но обладал необыкновенными магическими способностями. Неизвестно, откуда он взялся и куда потом ушел… Но! - ладонь Кристана взметнулась вверх в останавливающем жесте, Татина проглотила пытавшиеся сорваться слова. - Но он успел натворить столько дел, что еще нашим потомкам достанется. Он сразу же ввязался в битву на стороне людей в Столетних войнах, и сделал великую вещь, грозящую сейчас обернуться величайшей катастрофой. Для пяти почти вымерших королевств Корень создал пять небольших идолов из камня и вдохнул в них энергию, часть души каждого жителя. Все духовные нити сходились на этих идолов, а те неразрывно связаны между собой. И если на какое-либо королевство совершалось нападение, то Кирии сигнализировали друг другу, и люди соседних королевств, повинуясь душевному порыву, спешили на помощь.
- Ух ты, даже мобильников не нужно, - присвистнул Павел.
- Так было отражено множество атак и другим созданиям оставалось только недоумевать, откуда другие люди узнают о нападении, - недовольно покачал головой Кристан, Павел тут же показал жест, как будто застегивает губы на молнию. - Люди начали возрождаться. Кирии всегда были на страже королевств, охраняли их, оберегали и заботились. Они толкали человечество к развитию, познанию, совершенствованию, были музами и вдохновительницами на великие свершения. Они и только они помогли людям выиграть Столетние войны. Другие расы оказались на грани вымирания, и согласились на перемирие, а по сути - на полную и безоговорочную капитуляцию. Потому-то орки и гномы ушли с плодородных равнин в безжизненные горы, а эльфы с бескрайних просторов с переплетенный ветвями лес.
- Но мы помогали в своем путешествии представителям этих народов и они даже благодарили нас, - не смог удержаться Павел.
- Мальчик мой, ответь - вас везде встречали радостными улыбками и цветами? Молчишь? Вот то-то и оно, - хмыкнул Кристан. - Все они до сих пор испытывают неприязнь к людям, как к наглецам и выскочкам. Еще бы - они были древними племенами и жили веками в своих устоях и традициях, а тут появляются люди и захватывают чужие территории. Мало кому это понравится. Так вот, когда капитуляция иных рас перед человечеством была подписана и согласована всеми сторонами, Корень выбрал пять семейств из каждого королевства и поручил им заботиться о Кириях. Пять самых надежных, ответственных и бескорыстных людей спрятали их в надежных местах на земле своего королевства. Тайна Кирий передавалась из поколение в поколение, от отца к сыну и никто о ней не знал, кроме этих посвященных семей. Лапиния, Мурашия, Лаврения, Сталлия и Ростия начали развиваться дальше под недремлющим оком Кирий. Так получилось, что я стал последним из хранителей Кирии Ростии.
- Мда, так что же сейчас происходит? - вымолвил Кан, когда Кристан сделал паузу для перевода духа.
- Но создавая Кирий для отражения атак снаружи, Корень не предусмотрел нападения врага изнутри. Идолы бессильны против нападения брата на брата, и никак не реагируют на это. Это и является главным козырем Гариона. Каким-то образом он пронюхал про существование Кирий, и вычислил всех оберегающих. Первой пала Лаврения, где люди потеряли часть своей души и превратились в спящих наяву. Я не могу винить старого Зинорака, который все рассказал Гариону о нашей тайне. В тот раз Гарион обрел тайну не обманом, а другим способом. Я бы тоже не выдержал, если на моих глазах стали по кусочку отрезать от жены и детей. Гарион похитил из королевств остальных оберегающих, в том числе и меня, пытками, угрозами и мороками выведал о четырех Кириях. Четыре королевства преклонились перед ним. Перед ним, а не перед королем Стимом, который является занавеской, и подписывает указы, подсунутые Гарионом. Четыре Кирии разбиты и расфасованы по мешочкам, которые с такой любовью снимала Татина. Единожды одетые, они сохраняют разум носящего, но стоит их только снять, как они сразу же теряют свои магические свойства, так как теряется духовный контакт.
- Так вот для чего там молодень-трава, она не дает угаснуть магической энергии камня и служит проводником в оба конца, привязывая часть Кирии к определенному человеку, - задумчиво произнес Кан, но, заметив, что все обернулись на него, поспешил извиниться. - Прошу прощения, Кристан, само сорвалось. Больше такого не повторится.
- Да продолжать собственно и нечего, пора уже заканчивать, и восхитительно пахнущее варево, скорее всего уже готово. Но пока оно слегка остынет, я все же закончу. Так как у меня нет родных, а жена умерла при родах, то и терять мне нечего, поэтому он до сих пор не может одолеть Ростию. Люди сопротивляются, как могут, но и их силы уже на исходе и вскоре Ростия и без Кирии будет уничтожена. Крайне неприятно смотреть, как на тебя с вилами наперевес и пустыми глазами идет дочь или сын переехавшие в другое королевство и попавшие под влияние войны.
- У нас тоже случались гражданские войны, где шел брат на брата, - встрял Павел, но Татина погрозила ему ложкой, и он сунул краюху хлеба в рот.
- Катастрофа же заключается в следующем - разбивая Кирии, Гарион знает, что получает верных и безропотных рабов, но в тоже время совершенно неспособных к деторождению. Просто им этого не нужно. Когда настоящие дети повзрослеют, постареют и умрут - человеческий род прекратит свое существование. Если нет страсти, нет и любви, и мы неизбежно катимся к краю пропасти. На век Гариона хватит рабов, а что будет дальше - для него неважно. Вот поэтому мы с вами должны отнести последнюю Кирию в святилище, где она создавалась. Там, на месте, она возродит остальные разбитые фигурки и сольется с ними, вернув человечеству то, что на время забрал Корень. После этого от Кирий останется лишь холодный безжизненный камень, зато люди очнутся от своего состояния. Корень завещал вернуть идолов в святилище, как только у людей все наладится в развитии и мирном сосуществовании, но пять семейств решили не делать этого - уж больно хорошо все шло под надзором Кирий. Действуя во благо, наши семьи принесли великое зло и теперь нам с вами нужно это исправить.
- Благими намерениями вымощена дорога в ад, - проговорил Павел. Его глаза неотрывно смотрели в костер.
- Хм, я запомню, - ответил Кристан.
- А что будет, если мы не успеем? - Татина, разливая по мискам свою стряпню, робко задала волнующий всех вопрос.
- Тогда Кирия Ростии, лишенная подпитки остальных идолов, рассыплется в прах. Ростию постигнет та же участь, что и остальные королевства, - с печальным вздохом произнес Кристан.
- А почему Гарион просто не убил тебя? Нет человека - нет проблемы, как говорил один наш правитель, - блеснул познаниями Павел.
- Похоже, вам тоже не особо везло с правителями, - хмыкнул Кристан. - Не может Гарион убить оберегающего, пока не разрушена Кирия, иначе та сама выберет нового оберегающего и ищи его потом среди сотен тысяч людей. Однажды в Лапинии, в пьяной драке, погиб оберегающий, он не успел рассказать о своей тайне сыну, и Кирия перекинула духовную связь на другого человека. Вот он удивился, когда к нему пожаловали четверо избранных и поведали о смысле снов, которые начали сниться и о том, что его избрала Кирия. Он тогда не поверил и сперва хотел отказаться, но его уговорили. И если оберегающих на него вывели Кирии, то Гариону пришлось бы искать самому, и неизвестно, сколько бы времени это заняло. Поэтому он и заботился обо мне - не давал расходиться палачам, если это можно назвать заботой. Ну, хватит расспросов, а то я захлебнусь слюной при виде великолепнейшего варева, приготовленного вашей милой спутницей. Давайте же воздадим должное ее кулинарным способностям, да и на боковую - завтра нам предстоит долгий путь.
- Надо же, а я даже и не знал о существовании такого, - задумчиво проговорил Кан. - Сколько прожил, а все равно многого не знаю. Значит, если бы мы не подоспели вовремя, то Кирия Ростии рассыпалась бы на днях? Вот был бы подарок Гариону.
Татина толкнула его локтем в бок, наказав за такие мысли. Кристан усмехнулся на ее действия.
- Да, с момента уничтожения одной Кирии должно пройти определенное время, в течение которого кто-то из оберегающих должен возродить ее, просто поставив на святилище другую. Иначе же по истечении этого срока Кирии попросту развалятся, унося с собой часть всех душ, и ничего нельзя было бы исправить. Гарион этого не знал, зато вызнал, где находится святилище и поставил возле него многочисленную охрану. Двоих из оберегающих Гарион перехватил на пути к святилищу с Кириями в руках. Откуда Железер узнал, что осталось мало времени я не знаю, сам лично не был с ним знаком. Говорили, что он якшался с Корнем, возможно, тот и оставил ему эту информацию о Кириях. Жаль, что он не может нам помочь, говорят, хороший был дядька, - Кристан принял из рук Татины плошку с похлебкой и принялся за еду.
Больше в этот вечер, а точнее глубокую ночь, кроме хвалебных слов Татине ничего больше не произносилось. Поев горячего, мы не стали бороться со сном, а провалились в его объятия.
Казалось, закрыл глаза лишь на миг, а меня уже поднимают и бесцеремонно запихивают в сумку. Немало огорченный этим обстоятельством, я попытался отблагодарить за столь неделикатную побудку, когда услышал Пашкин оклик: "Тихо, Кешка, не царапайся! Нам нужно срочно линять!"
Я моментально затих и позволил запихнуть своё тощее тельце в сумку, лишь поинтересовался причиной столь скорых сборов. Мне настоятельно порекомендовали обернуться на Башню, что я и сделал, пока сумку прикрепляли к седлу.
Там, откуда мы приехали, черное небо освещалось голубыми вспышками, словно кто-то смотрел гигантский телевизор, лежа перед ним на гигантском же диване. Пару раз вверх ушла молния - и это не могло быть предвестником чего-то хорошего и доброго.
Живенько собравшись, мы уничтожили следы нашего пребывания, точнее Кан кинул какую-то траву на пепелище, и оно быстро покрылось зеленью, неотличимой от остальной на этой поляне. Осталась лишь примятая трава от наших тел, но и она начинала подниматься, принимая первоначальный вид.
- Поехали! - взмахнул рукой Кан в сторону все еще темного неба на западе. Мы тронулись настолько быстро, насколько позволяло освещение и движение по лесу.
Ума не приложу, как лошади накануне не переломали себе ноги, ведь на земле валялось множество поваленных стволов, то и дело встречные деревья хвастались огромным корнем, выпирающим из земли.
- Это, скорее всего Гарион прибыл в Башню Безмолвия и теперь сердится, не застав меня на обычном месте, - усмехнулся Криста., - А может Колуну делает внушение за разгильдяйство и недосмотр.
- Вернемся и посмотрим? А то, что мы напрасно мучаемся догадками? - съязвила Татина.
- Нет уж, благодарю. Я лучше помучаюсь морально, чем он помучает телесно. Он и так меня измордовал до полусмерти, пытаясь узнать, где я прячу свой маленький секрет, - ответил Кристан.
Пока что только мы с Павлом знали его маленький секрет - что он обернулся лошадью. Но почему-то он не торопился нам его раскрывать, а Павел уже успел научиться держать рот на замке. Лишь изредка поглядывал на Татину и Кана.
Начали прокашливаться птицы, готовясь приветствовать зарождающийся день, цветы на полянках покачивали распускающимися головками. Где-то вдалеке забарабанил заяц, видимо созывал себе подобных на зарядку. Из-под копыт коней шарахались во все стороны испуганные мыши. Они пищали так призывно, что мое сердце не выдерживало и я пару раз пытался вылезти из сумы, но здравый смысл и природная лень щелкали по носу. Эта невозможность удовлетворить охотничьи инстинкты так выматывала нервы, что я начал докапываться до дремлющего в седле Пашки: