Павел, поминутно ерзая и морщась, рассказал историю, произошедшую с нами. Тана то и дело перебивала и спрашивала то про поезд, то про машины, то про телевизор, в общем, про то чего у них не было, а нами воспринималось как обыденность. Павел до того увлекся в своем рассказе, что чуть ли не представился верховным главнокомандующим нашего государства и совсем забыл о мучительной езде. Вот тут-то я и вырвался из дремы, дабы отомстить за ночную подколку: "Ох, Павел, и горазд же ты врать, смотри - Тана уже открыто потешается над тобой. Ну, какой главнокомандующий не умеет ездить в седле, а ты чуть ли не лежишь на шее Бегунка".
От моих слов Павел спустился с небес на бренную Землю и мигом вспомнив о болячках, попросил у Таны остановиться на привал, но мотивировал тем, что самому красивому коту захотелось в туалет и покушать. Хотя по его лицу видно, что готов на себе тащить Бегунка, лишь бы не садиться вновь на предмет мук и страданий. Тана посмотрела на солнце, оно подмигнуло в ответ, и прозвучала команда спешиться на привал.
Павел упал с Бегунка как мешок с картошкой и минуты три лежал, раскинув руки, потом начал шевелиться. Процесс шевеления занял еще пять минут, затем он все-таки поднялся и нетвердой походкой отправился к пасущемуся неподалеку Бегунку и снял-таки мешок со мной.
Ура! Свобода!!! Наконец-то я смогу распрямить затекшие лапы и пробежаться по траве.
- Павел, всё в порядке? - ехидно улыбнулась Татина.
- Да, просто не спал прошлой ночью, переживания всякие и вообще, - Павел постарался улыбнуться в ответ, но получился оскал очень несчастного льва.
Бегунок с лошадью Татины занялись подножным обедом. Тана и прихрамывающий Павел пошли на поиски воды, а я решил осмотреться и может поймать какую-нибудь живность, а то вяленое мясо слегка приелось. Зайцы и кабаны в понятие живности входили, но только если пойманы не мной, а вот мыши, крысы и тушканчики вполне годились на предмет охоты. Но как назло, когда мы ехали, то мыши так и шарахались из-под копыт, а теперь даже их запах пропал.
Сверху на меня упала чешуйка от шишки, и это заставило поднять голову. На дереве сидела очаровательная белочка и преспокойно себе обедала. Ранее опыта общения с такими созданиями не имел, а видел их только по телевизору, и решил, что на сегодня обедом будет эта милая белка. Я бесшумно, как тень, взобрался на дерево и по ветке подбирался к рыжехвостой, увлеченно лузгающей семечки из огромной шишки.
Момент броска - это ощущение ни с чем не сравнить; когда мышцы напрягаются до звона; сухожилия натянуты как струны; время останавливается, и воздух превращается в желе. Тело прорезает тягучую массу, когти выпущены и готовы захватить цель, в ушах свистит ветер и во рту чувствуется металлический привкус свежей крови. Когти почти сжались на хрупком тельце добычи, но это зловредное "почти" как всегда меня подвело.
Изящным пируэтом белка увернулась и метнула вслед шишку, и мое тело пролетело мимо цели. Я постарался зацепиться лапами за какую-нибудь ветку, и это удалось! Но шишка, коварно пущенная вдогонку, заставила разжать когти и лететь дальше.
Как любой уважающий себя кот, я шлепнулся на четыре лапы, слегка отбил, но с такими повреждениями вполне можно жить. Сверху раздался довольный стрекот белки, и еще одна шишка ударилась о землю рядом с правым ухом. Чуть поодаль довольно ржали Бегунок со спутницей, наблюдавшие всю сцену охоты от начала и до конца. Павел с Таной еще не вернулись, и это не могло не радовать, иначе Павел извел бы меня своими подковырками за долгую дорогу.
Все же, озлобленный неудачей и вдобавок метким броском, шишка на этот раз попала по лбу, я решил отомстить рыжей нахалке и, уворачиваясь от артобстрела, взлетел по дереву на ту же самую ветку. Белка, издевательски помахала перед моим носом пушистым хвостом и перелетела на другое дерево. Слегка удивленный прытью, с которой она это проделала, я махнул за ней, и началась гонка на выживание. Правда, продолжалась она не долго, на пятом дереве я безнадежно отстал. Зато внизу увидел рыжую шкурку, в размерах чуть меньше белки, и услышал тонкий писк.
Уж если не получилось поймать белку, то сойдет и бельчонок, со всеми предосторожностями, оберегая от падения свою драгоценную особу, я спустился вниз. Не совсем до конца оценив расстояние до земли, мой глазомер сыграл небольшую шутку, и в итоге, когда я спустился вниз, пятно беличьей шкуры увеличилось в три раза и оказалось шапкой небольшого человечка. Тот дергался, пытаясь вытащить ногу из-под упавшего ствола сосны, но видно, что делал он это давно и успел обессилеть.
Одет человечек в сшитую из выделанной кожи безрукавку и такого же рода штаны, на голове сбилась набок шапочка из беличьих шкурок. На ногах, вернее на одной, что находилась на воле, красовался запыленный сапожок с металлическими бляшками. Сам человечек космат, безбород и до безобразия грязен, он-то и издавал тот жалобный писк, который отвлек меня от охоты. Если бы он был нормального человеческого роста, то его можно спокойно принять за модного панка.
Когда он увидел меня, то слегка ожил и позвал.
- Кис-кис-кис, подойди сюда, мой маленький! Ну подойди и дай себя съесть, ну пожа-а-алуйста!
Ага, кто из нас еще маленький, это надо посмотреть. Голос звучал совсем по-мальчишески, даже пушка над губой не наблюдалось, но в глазах светился голодный блеск взрослого льва. Мне не улыбалось менять роль охотника на роль жертвы, но оставить беспомощное существо умирать не позволяло жалостливое сердце. Поэтому я отвернулся от человечка и побежал на нашу стоянку.
Там Павел и Татина вовсю обедали, только треск стоял за ушами. Меня немного удивило, что Павел сидел по пояс сырой, причем сверху. Ещё больше удивило то, что про меня они благополучно забыли, наверно думали, что так им больше достанется. А я-то их еще считал друзьями… а они так… Ладно, я свое наверстаю, когда снова тронемся, и меня посадят в мешок, поближе к пище. Сейчас не до гордости, нужно сообщить о своей находке.
"Павел, приятного вам аппетита, вовсе не хотел нарушать благословенную трапезу, но сейчас, во время моей предобеденной прогулки, я обнаружил неподалеку отсюда одно существо, которое тоже не прочь отобедать, но не может присоединиться не из-за природной стеснительности, а лишь потому, что застряло и просит о помощи!" - ого, как падение с дерева способствует развитию витиеватости речи, сам от себя такого не ожидал.
"Как все-таки она прекрасна" - в ответ прозвучали в голове Пашкины мысли.
Пришлось подойти и привлечь внимание к своей персоне посредством легкого укуса коленки, иначе из коматоза влюбленности его не достать. Павел выронил кусок мяса и вопросительно посмотрел на меня, грех этим не воспользоваться, тем более что мясо упало в непосредственной близости от моего носа. Я повторил свои мысли Павлу, вгрызшись в упавший кусок. Все-таки от прогулок по деревьям разыгрывается страшный аппетит.
- Кешка говорит, что неподалеку обнаружил человека невысокого роста, тот попал в беду и просит о помощи, - сообщил Павел наблюдавшей за нашей мизансценой Татине.
- Сейчас многие люди в беде, всем не поможешь, а нам нужно торопиться, кто знает, когда Гарион вновь нападет на след, - ворчливо проговорила Татина (что же между ними произошло, пока меня не было рядом?), но все же поднялась. - Ладно, посмотрим, чем мы сможем помочь. Пусть кот покажет дорогу, а доесть он успеет потом.
"Павел, а чего она такая злая стала? Ты наступил на любимую мозоль? Или нашел повод поругаться, и она макнула в воду?" - на ходу дожевывая кусок, спросил я у Пашки.
"Нет, не в этом дело, когда мы у родника набирали воду во фляжки, я вспомнил, как ты учил ухаживать за самками. Я и потянулся, чтобы обнюхать ее лицо и заодно проверить нос - холодный и сырой, или сухой и горячий. Ну, чтобы узнать здоровая она или больная. Так она подумала, будто я лезу целоваться и, схватив меня за волосы, с размаху макнула в ручей. А ты говорил, что это всегда срабатывает, вот и верь после этого донжуанскому опыту. Сейчас она дуется, даже не смотрит в мою сторону" - обиженно ответил Павел.
"Павел, нужно учесть, что сейчас другое место, другое время и вообще другие нравы. Может, тут как-то по-другому заигрывают, ты спроси у нее на досуге. А вот и тот человечек, о котором я вам говорил" - показал я причину нашей задержки.
- Ну что рты раскрыли, как младенцы на фокусника? Вы что - никогда гнома не видели? - приветствовал человечек наше появление на лужайке. - Уберите эту деревяшку с моей ноги и я, так и быть, вас помилую. Ну что встали, ждете, пока мой гнев прольется в полной мере? Действуйте!!!
Вот тебе и раз, вот и приводи помощь. Павел и Татина не сдвинулись с места, но начали переговариваться о чем-то странном.
- Павел, а давай его съедим! А то надоела вялёнка, так хочется чего-либо свежего, а тут и бегать никуда не надо, режь да жарь! - повернувшись к Павлу, с жаром обратилась Татина.
Павел сперва испуганно посмотрел на Татину, но когда она незаметно от гнома подмигнула, то поддержал игру.
- Конечно, съедим, не пропадать же добру посреди леса, а так нам на пару дней его хватит.
- Э-э-э, люди! Вы же не едите себе подобных, так во всех наших книгах написано, по крайней мере в северной части материка не едят, - менее уверенно сказал маленький грубиян. - Я разрешаю отдать вяленое мясо, раз оно вам надоело, и после моего освобождения отправиться восвояси. Преследовать и сниться вам по ночам я не буду, обещаю.
- Мне больше нравятся его упитанные ляжки, возьму их, а остальное ты можешь забрать себе. И беличья шапочка как нельзя лучше подойдет к моим волосам, - все также плотоядно проворковала Тана и, достав небольшой нож, начала подрезать ноготки. Срезанные чешуйки падали в густую траву.
- Спасибо, ты же знаешь, как я люблю жареные пальцы, вот так удача нам подвалила. Ещё посмотри на его нос, хрящеватый и длинный, как раз такого я давно уже не пробовал. Да и не вспомню сейчас, когда мы с тобой последнего гнома разделывали, зато помню какое у них нежное мясо! - продолжал играть Павел и тоже достал нож.
И я внес лепту - вышел вперед и начал кровожадно облизываться. Наглость гнома растаяла на глазах, а увидев меня, он как-то весь сник и погрустнел. Еще бы, кошачья морда, вылезающая из густых зарослей - страшный сон любого Маугли.
- Котик, зачем ты их привел? Я честное слово не хотел тебя кушать, это просто шутка. Не убивайте меня, пожалуйста, а то папа с мамой очень огорчатся. Один я у них, и позаботиться некому будет на старости лет, и стакан с водой никто не поднесет, и редкий алмаз не покажет, - окончательно раскис гномик. - Отпустите меня, и они вас по-королевски наградят.
- Павел, он сказал "пожалуйста", а этого от гномов редко кто слышал, наигрубейший народец, но справедливый и очень трудолюбивый. Давай поможем, берись вон за те сучья и на счет три тяни на себя! - смилостивилась над запуганным гномом Татина и подошла к пленившему его дереву.
- Раз, два, три и взяли! - скомандовал Павел.
Шероховатый ствол качнулся туда-обратно и примостился на том же самом месте. Гном взвыл. Таким образом, они брали еще раз пять, пока не освободили ногу гнома.
Гном кинулся растирать затекшую ногу, потом покатился по земле и тихо поскуливал, когда кровообращение начало восстанавливаться. Наконец поднялся и, отряхнувшись от листвы, обратился к Павлу.
- Спасибо тебе, благородный сын своего отца, - затем повернулся к Татине. - Спасибо тебе, красивейшая дочь своей матери. Благодарю вас за освобождение из плена и спасение от голодной смерти. Умоляю, не сочтите мою просьбу за грубость и хамство, но не могли бы вы препроводить меня домой, если нам по пути, конечно.
- Мы едем к Ледяным горам, меня зовут Павел, а мою спутницу Татина, того кто привел к тебе нас называй Кешка - слегка выпятив грудь, сказал Павел. - Если тебе с нами по дороге, то присоединяйся к нашей компании. Кстати, как называть тебя?
- Я Кхорм, наследный принц гномьего королевства и единственный наследник престола, буду признателен вам до самой смерти, если позволите следовать с вами, - гордо произнес гном и уже менее горделиво попросил. - У вас не найдется немного еды, а то я в таком положении провел четверо суток и ничего не ел.
Мы вернулись на поляну и там отдали должное обеду. На солнечной полянке, на все лады разливались птичьи трели, кузнечики стрекотали как скипидаром намазанные, бабочки кружились в стремительной карусели. После плотного обеда, когда умялась половина запасов, гном начал рассказывать.
Глава 4
- Кхорм, так как ты попал в эту западню? - спросил Павел, когда покончили с едой, меня поместили на привычное место, а самого принца умыли и привязали к Пашкиной спине, чтобы не свалился.
Бегунок сперва возражал против возрастания груза, но потом флегматично плюнул и уже не обращал внимания на гнома. Но иногда излишне усердно принимался отгонять мух, слегка попадая жестким хвостом по румпелю гнома.
- Хороший вопрос, Павел, жаль ответ не будет таким. У нас, подземных старателей, принято передавать по наследству королевскую власть. Может поэтому королям дается строгий запрет на рождение детей - не больше одного. И не важно, кто это будет - дочь или сын, но если нет ребенка, то тут уж власть переходит к родне. Может поэтому я и оказался в ловушке. Мой двоюродный брат Стохм, да проклянет его имя Подземный Кузнец, замыслил одну "веселую" шутку, итог которой вы наблюдали. Он часто поднимался на поверхность и гулял по полям и лесам, особенно гордился тем, что в темноте и на ощупь сможет определить любой вид деревьев. Но мало понимал в каменоломном, кузнечном и ювелирном деле.
- Это да-а, в семье не без урода, - прокомментировала Татина.
Я согласно кивнул, правда, этого никто не заметил. Ну и ладно. К тому же еловая лапа прочертила по боку Бегунка, заставила пригнуться, хотя смолистая шишка все же скользнула по ушам.
- На краю Вечного леса, в канун праздника подземного старателя, он поставил ловушку и поместил в нее зайца, рядом набросал кучу всяких щепок и сучьев, словно там срубили дерево. Потом за общим праздничным ужином Стохм обмолвился о ловушке и предложил проверить мою смелость, то есть ночью пойти и посмотреть - попалась ли в нее какая дичь. Мне не хотелось тащиться куда-то, и я запротестовал, тогда он упрекнул родителей в воспитании труса. Мой отец такого не стерпел и вызвал Стохма на спор: либо я приношу ловушку из леса, и тогда Стохм будет изгнан с позором навсегда, либо я отказываюсь и сам ухожу из племени, "ибо гордому и трудолюбивому народу не нужен трус в короне". Мать пыталась что-то сказать отцу, но тот не пожелал слушать, тем более, что и другие гномы разгоряченные элем, закричали о проверке смелости. Так и пришлось тащиться в непроглядную тьму за ловушкой Стохма.
- Развели как лошка, - хмыкнул Павел.
- Что это за зверь такой и как его разводят? - поинтересовался из-за спины гном.
- Да это я так, присказка такая, - пробормотал Павел.
- Так вот. На пути я не обнаружил ничего пугающего, правда, поднял с лежки кабанье семейство, но убежал, прежде чем секач нашел причину беспокойства. Зато неприятный сюрприз ждал меня возле ловушки, там, над еле живым зайцем, Брысь рассматривал валяющиеся на земле щепки. Заметив меня, все его духи собрались воедино, и он двинулся в мою сторону. На попытки объяснить, что да как, Брысь не реагировал. Он схватил меня в охапку, в ушах засвистело, в глазах помутилось, и в себя я пришел в западне, из которой вы освободили. То есть ощутил себя на месте зайца. Хорошо еще, что Брысь не растерзал меня, как остальных - Крохм перевел дух, слегка утомленный рассказом.
Бегунок, мирно топающий по мягкому мху, тоже слушал рассказ гнома, хвост ни разу не коснулся картофельного носа. Зато по завершении поставил хлесткую точку, гном испуганно ойкнул.
- Понимаю, и я пару раз велся на "слабо" и попадал от этого в неприятные истории. Ничего, зато сейчас вернешься, накостыляешь этому Стохму по ушам и забудешь все как дурной сон, - высказался Павел. - А как вообще жизнь у королей проходит, чем вы занимаетесь? А то Татина лишь про одного короля рассказывала, а он или убивает, или захватывает.
- Нет, мы, горный народ, давно ни с кем не воюем, живем в основном под землей, на поверхность редко-редко выходим. Мы оставили землю людям после Столетних войн, когда поняли, что не сможем вас одолеть, но как рассказывают горделивые старейшины - мы специально ушли вниз от слепящего яркого солнца. Купцы приезжают и оставляют товары у входа в пещеры, а наутро забирают мечи, кольчуги и щиты в обмен. Да и попасть к нам очень трудно, если не знать ходов, то всю жизнь можно проплутать по пещерам, а так и не встретить ни одного гнома - сообщил нам Крохм. - А жизнь у королей ничем не отличается от обычных трудяг, кроме решающего права голоса ничего такого не имеют.
- Вот бы у нас так, а то наш король на власти помешался, и может быть и к вам в скором времени заглянет с предложением, от которого вы не сможете отказаться! - печально сказала Тана.
Она сорвала длинный стебель и теперь выковыривала из белоснежных зубов застрявшие волокна обеденного мяса.
- Ему не зачем это делать, как я уже говорил, мы давно не имеем контактов с людьми, вы первые за последние несколько лет, кто видел гнома не на картинке - проговорил Крохм. - Хотя нет, не так давно к нам приходил маг Гарион, он предлагал, объединившись с его людьми, завоевать королевство Ростию. Но мы отказались. Мы живем своей жизнью и нас не касаются людские войны и перемены. Тогда он так разозлился, что прямо задымился и начал потрескивать. Но мой отец остался непреклонен и в ответ на грозное лицо мага пообещал завалить все выходы, похоронив гостя под тяжелыми скалами. Другие гномы поддержали королевский ответ. И Гариону пришлось уйти ни с чем. Кстати, Павел, а почему ты все время ерзаешь, что-то не в порядке?
- Ну как тебе сказать, я не привык так долго скакать на коне, и поэтому возникли некоторые проблемы интимного свойства, - замялся и попытался скрасить ответ Павел.
- Зад натер? - спросил прямолинейный гном. - Есть хорошая мазь от мозолей, постоянно с собой ношу, брызнет каменная крошка и порез. А мазь заживляет почти что сразу. Намажешь, и через пять минут всё как рукой снимет, остановись и дай ее достать.
- Не стесняйся, Павел, в этом нет ничего позорного, многие натирают зады. И главнокомандующим необязательно уметь ездить верхом. Давай мажь, я отвернусь! - со смехом проговорила ехидная Татина.
Покрасневший Павел резко к ней повернулся, с желанием высказать соображения по поводу женского пола и Татины в частности, но от этого движения страдальчески сморщился и остановил Бегунка. Конь сразу же склонил голову к сочной траве, мощное фырканье сгоняло с соцветий глупых кузнечиков и навязчивых бабочек.
- Ничего, вот если бы побывала в нашем мире, то посмотрел бы я, как ты оседлаешь велосипед и проедешь километр. Все столбы твоими бы стали, - пробормотал Павел, спешившись с коня и отвязывая гнома.
- Павел, так ты не из нашего мира? Расскажи, пожалуйста, о своем мире и в частности - что это за зверь такой - велосипед? На нем только ездить или в пищу можно тоже употреблять? - заинтересовался Крохм.
- Вот сейчас Павел намажет то, что врагу показывать нельзя, вернется и расскажет про этого дивного зверя, и про то, какой он важный человек в своем мире - сказки я с детства люблю! - продолжала веселиться Тана.