– Врешь, маленькая дрянь, – губы Алекса надменно скривились. – Не люблю, когда врут, запомни это. Я разговариваю с тобой, с ничтожной, недостойной мразью, хотя мог бы шлепнуть тебя давным-давно. Цени это, шлюшка. Даю тебе последнюю возможность высказаться.
– Ничего не понимаю… – прошептала Милена. – Чего вы от меня хотите?
Она уже понимала. Начала догадываться сразу, как только этот желтоволосый уродец произнес слово "рабыня", а теперь ее догадка перешла в уверенность. Она уже слышала те словосочетания, что произносили сейчас его толстые розовые губы.
– Я хочу, чтобы ты сказала нам, кто мы такие! – громко произнес Алекс.
– Не знаю.
– Неправильный ответ, попытка не засчитана. Даю тебе еще одну попытку, последнюю. Если будешь врать дальше, Костя будет отрезать тебе пальцы. По одному за каждое лживое слово.
– Креаторы, – сдалась Мила. – Вы – креаторы.
Она уже встречалась с Алексом. В виртуальном пространстве он выглядел вовсе не низкорослым толстячком, там он был громилой в ассирийской одежде, с бесстрастным лицом голема. Что ж, имея способности креатора, в виртуале он мог создать себе любое тело и любое лицо. Но бред величия пер из него и там и здесь, выдавая с головой.
– Видишь, Костя, какая умная девочка нам попалась! – поднял палец Алекс. – Схватывает все на лету. Наше счастье, что ты ее не укокал до смерти, потому что нам есть о чем поговорить. Потрепаться по-дружески, душевно. Ты ведь не против, Милена Серебрякова?
– О чем?
– Само собой, не о тебе. О тебе мы и так все знаем. Кстати, ты сама подставилась. Не вылезала бы как дура в своем попсовом шоу, никто бы на тебя внимания не обратил. Нет, понадобилось ей, видите ли, резать правду-матку в глаза. Причем, обрати внимание, мы с тобой церемониться долго не собирались. Мы люди гуманные, овец режем с первого раза, сразу насмерть. И если бы тебе повезло, ты давно уже лежала в гробу – тихо и мирно. Но тебе не повезло, девочка. Какой-то ушлый гад влез во все это дело и отбил тебя у нас. Затем он заблокировал твой комп так, что мы больше не смогли в него забраться. Потом умудрился найти бабки, которые мы красиво сперли с твоего счета, и вернул их обратно. Наконец, вчера он подпортил нам эстетическое удовольствие – мы с таким наслаждением наблюдали, как ты трясешь голой задницей в Интернете, а он взял и все затер. Скотина, варвар! Испоганил нашу качественную работу. И вот результат: ты лежишь тут с переломанными костями вместо того, чтобы уже неделю порхать в раю с такими же, как ты, ангелочками. Ну, скажи честно, ведь это настоящее свинство со стороны твоего приятеля?
– Он мне не приятель. Сам появился. Я его не просила.
– Кто он такой?
– Креатор.
– Об этом я догадался, девочка. Ты мне имя его скажи.
– Принц Англии.
– Что?!
– Принц Англии.
– Меня не волнует, каким ником он обзывается, – раздраженно сказал Алекс. – Ты мне имя его скажи, фамилию.
– Я не знаю о нем ничего. Вообще ничего. Он очень осторожен.
– Ты хоть разговаривала с ним?
– Да. Всего два раза. Голос у него синтезированный, а выглядит он как пластилиновый негр… Ты сам его видел.
– Видел… – Алекс крякнул, вспомнив свое молниеносное поражение в виртуальном поединке. – Ну, и чего он тебе говорил?
– Что он вас, креаторов, ненавидит. Что вы – сосунки по сравнению с ним. И что скоро он вас всех раздавит как клопов.
– Сам он сосунок, – глухо сказал Костян. – Хорохорятся тут всякие… Если б мог нас достать – давно бы это сделал. Но кто ж он такой, все-таки? Может, это ФСБ что-нибудь крутит?
– Не, это ерунда, – заявил Алекс. – Если бы у фээсбэшников свой натуральный креатор был, они бы давно нас накрыли. Это кто-то из диких. Говорю тебе, Костик, надо нам с "Птицеловами" объединяться. Тогда мы точно всех диких запеленгуем и вырубим.
Из короткого разговора, произошедшего далее между Алексом и Костяном, Милена поняла следующее: в Нижнем Новгороде существовало как минимум две банды креаторов, враждующих между собой. Команда Алекса величала себя "Упырями", и именно она занималась нападением на подростков и прочими видами электронного вымогательства. Конкуренты – "Птицеловы" специализировались на хакерском грабеже банков. Кроме того, время от времени в сети обнаруживались следы присутствия креаторов, не принадлежащих ни к каким группировкам. Сколько их было, определить не было никакой возможности. Их-то Алекс и называл "дикими".
– Ладно, все ясно, – подвел итог Алекс. – Пора закругляться, девять вечера уже. Как там Вадя?
– Дрыхнет. Бутыль водки усосал от расстройства, я ему еще таблетку снотворного туда залудил для эффекта.
– Угу. С ним завтра разбираться будем. Слушай, Мила, ты хоть догадываешься, как это все так с тобой получилось?
– Не знаю… Вообще ничего не понимаю.
– Ты будешь смеяться, но все это – чистая случайность. Вадик нам все сегодня рассказал – раскололся, конспиратор. Он увидел тебя по телику и втюхался без памяти. То есть так, понимаешь, сразу – стрелой Амура в сердце и навылет. И нам про это, само собой, ничего не сказал. А поскольку мы с Костей в это время начали охоту на тебя, то глупый Вадя решил втихаря разрулить ситуацию по-своему. Таскался за тобой по улице, пока не получилось познакомиться в баре. Потом он собирался приручить тебя к себе, и увезти куда-нибудь подальше. Удрать от нас, проще. Но, поскольку приручаться ты никак не хотела, то он просто тупо надеялся, что все как-нибудь обойдется. Вот и донадеялся. Можешь сказать ему спасибо.
– Что будет дальше? Вы убьете меня?
– Ты умная девочка, Милена?
– Не знаю. Нет, наверное. Была бы умной – не попалась бы так по-идиотски.
– Если умная, то слушай внимательно. Мы сейчас ноги отсюда будем делать. Вместе с тобой. Убивать мы тебя не собираемся – если бы хотели, давно бы убили. Ты нам нужна. Догадываешься, зачем?
– Принц Англии.
– Правильно! Соображаешь. Так вот, слушай меня, умная девочка Мила: твоя задача очень проста – выйти сейчас с нами из дома, сесть в машину и уехать. При этом не надо орать, звать на помощь или пытаться убежать. Потому что если ты будешь вести себя неправильно, ты немедленно получишь от Костика нож до самой селезенки. Он у нас специалист грамотный, немедленный смертельный исход гарантирует. Если же будешь паинькой, мы отвезем тебя в симпатичный загородный коттеджик, и будешь там жить с нами, пока твой дружок Принц не объявится.
– А дальше?
– Дальше увидим. Может, ты к этому времени настолько нас очаруешь, что мы без тебя уже жить не сможем. – Алекс похлопал Милу по голому бедру. – Все будет от тебя зависеть, девочка. Постараешься?
Ложь чистейшей воды. Вряд ли Миле было суждено прожить больше нескольких часов. Вывезут ее за город, там же и убьют, и на месте закопают. Удобно – не надо возить в машине мертвое тело. А Принц… Вряд ли он действительно интересует "Упырей". Он для них – мелочь, досадная, но незначительная помеха.
– Я буду вести себя хорошо, – сказала Мила. – Не убивайте меня.
Она уже ни на что не надеялась. Она думала о своей смерти вяло, почти равнодушно. Наркотик, гуляющий в крови, притуплял чувства.
Глава 10
"Волгу-Лакшери" вел Костян. Алекс сидел на заднем сиденье, рядом с Милой, и курил сигареты одну за другой. Он нервничал… да нет, что там нервничал, он психовал, внутри него бурлил настоящий вулкан, и все же он сдерживался. Не хотел пугать Милу раньше времени, доводить ее до паники. Его задачей было довезти Милу до места казни без эксцессов, и поэтому он разыгрывал дружелюбие – неумело, но настырно.
– Мил, я слышал, что ты круто соображаешь в компьютерах?
– Да.
– Отлично! А конкретнее, ты чем занималась? Ну, в смысле, до телевидения?
– Веб-дизайн, сетевые коммуникации.
– Класс! То, что нужно! Ты не думай, мы тебе просто так сидеть не дадим. Загрузим тебя работой по уши. Заплатим, кстати, приличные бабки, ты таких на своем телевидении в жизни не видела. Мы сейчас одно дельце подрядились провести… По секрету говорю, не для чужих ушей – работаем по выборным делам. Один большой босс на выборы идет, чисто сам по себе он электорат не дотягивает, но мы ему поможем, дело вытянем.
– В Брянске скандал вокруг выборов идет. Это вы постарались? – спросила Мила.
– А, Брянск? Ну это мы просто так, пошутили! – Алекс захохотал. – Там же видно невооруженным глазом, что жульничество. Это мы для пробы пера сбацали, для отработки технологии. Взяли там какого-то аутсайдера, шизика, председателя партии имени самого себя, и вперли ему на первом же этапе сорок пять процентов голосов. Уржаться! Теперь ему точно тюряга светит! Он и не знает ничего – думает, небось, что народ его на самом деле так любит. Нет, если по-серьезному работать, то все это не так делается. Комар носу не подточит! У этого "Эл-Вота" защита интересная, непростая. Но если ее хакнешь, то есть где порезвиться…
– Кончай болтать! – сказал Костян с переднего сиденья. – Что-то ты сильно раззвонился.
– Да ладно, Милка наш человек, язык за зубами будет держать! Правда, Милка?
Хороший разговорчик… Для Милы он звучал так: "Кончай болтать, вдруг сбежит, заложит нас". "Да ладно, куда она денется? Она уже труп, а трупы, как известно, молчат в тряпочку".
– За нами все время кто-то пилит! – раздраженно сказал Костян.
– Да ты что? – Алекс встрепенулся, уставился в заднее окно. – Вот этот "Волжак", что ли?
– Нет, дальше, за ним. Джипчик такой неслабый. Светло-серебристый джипец, "Мерседес-Гелендваген". У кого у нас в городе такая тачка есть, не знаешь? Я таких "Гелендвагенов" в Нижнем не видел, они все черные, иногда зеленые, а тут вдруг серебристый!
– Я в машинах не разбираюсь, – буркнул Алекс. – Вадю надо спрашивать, он в этом волочет.
– Спит твой Вадя…
– Ты серьезно думаешь, что мы хвост подцепили?
– Думаю.
– Черт! – Алекс бешено сжал кулаки. – И что делать будем?
– Что делать? Хвост отрывать, что еще…
Костян крутанул руль вправо – так резко, что Алекс не удержался и повалился на Милену, придавив ее вальковатым туловищем к дверце. Мила вскрикнула – измученное тело отозвалось вспышкой боли. "Волгу" потащило в сторону, но Костян умело вышел из заноса и влетел в узкий проулок, под знак "Проезд запрещен". Колеса запрыгали по выбоинам в асфальте.
– Блин! – заорал Алекс. – Ты озверел, что ли? Я язык прикусил!
– Откуси его совсем, трепло. Назад смотри.
– Ну точно хвост! За нами чешет.
– Тогда держись крепче. Немножко вилять буду.
Окраина города, на которой они находились, не отличалась хорошими дорогами. Видимо, руки у властей еще не дошли до ремонта полудеревенских улиц, уставленных древними деревянными домами, а может быть, и не собирались восстанавливать этот изрядно разрушенный район, а предназначали его под слом. "Волга" скакала по ямам и кочкам как заяц, спасающийся от хищника. Хищник-джип и не думал отставать, спокойно шел за "Волгой" метрах в двадцати, не догоняя и не приближаясь.
– Издевается, сволочь! – Алекс дрожащими пальцами доставал из кармана пистолет. – Щас я ему пулю в лобешник, а?
– Сиди, герой хренов! – ледяной голос Костяна. – И пушку убери. Не твое это дело.
– А чье?!
– Мое.
Кто это может быть? – думала Мила, взлетая до потолка и снова плюхаясь на сиденье. ФСБ, наверное. Шабалин что-то там говорил… Мол, только государственные органы могут защитить Милу от преступников-креаторов. Если это ФСБ, или милиция, то где они раньше были? И что они будут делать сейчас? Стрелять по колесам?
– Это менты, как думаешь? – лязгая на скаку зубами, спросил Алекс.
– Вряд ли. Менты себя так не ведут.
– Ну и что дальше? Он же нас догонит!
– Уже догнал. Не бренчи нервами, Алекс. Сейчас на шоссе выйдем, тогда увидим, у кого тачка быстрее.
Вынырнули на относительно ровную дорогу и стрелка спидометра сразу же ушла за сто пятьдесят. Фары редких встречных машин проносились мимо желтыми размазанными полосами, рявкали испуганные вопли гудков. Мила оглянулась. Джип начал отставать все заметнее.
Дорога расширилась до нескольких полос, машин стало намного больше. Впереди показалось исполинское сооружение виадука, ведущего на Московское шоссе. Костян сбавил скорость, затерся в ряд автомобилей, ползущих перед постом ГИБДД на пятидесяти километрах в час. Мила напряженно всматривалась в заднее окно, но не находила "Гелендвагена".
– Что, отвалился твой спаситель? – ехидно спросил Алекс. – Ты, девочка, больше не думай об этом. Сядь ровно и смотри вперед. Не дергайся, веди себя образцово и проживешь долго и счастливо. Очень счастливо, уверяю тебя.
– Никуда он пока не отвалился, – прокомментировал Костян. Но отвалится точно – гарантию даю. Сейчас пост проедем, и прощай, земля. Полечу на первой космической.
Они проехали пост, Мила вела себя хорошо. Потом мчались минут десять-пятнадцать свободно, без преследования. Джип так и не появился в поле зрения.
– Слушай, это даже подозрительно как-то, – забеспокоился Алекс. – Он что, совсем отстал? У него ведь машина тоже нехилая…
– Плевать на него, – процедил Костян. – Бросил нас вообще или просто отстал – об этом поздно думать. Считай, мы уже приехали.
Они снова свернули направо и поехали по дороге, прямой линией разрезающий сосновый лес. Дорога была абсолютно безлюдна, точнее, безмашинна. Только асфальт блестел в желтом свете фар.
Приехали. Приехали… Наркотик вдруг испарился из крови Милы, оставив ее наедине с жутким страхом – острым, как бритва, беспощадно полосующим сердце. Приехали. Что сейчас будет – обещанный коттеджик? Будет ей сейчас коттедж – дом из холодной лесной земли.
Она скосила глаза на Алекса. Тот запустил руку за пазуху, нащупывал спрятанный там пистолет, но пока не вытаскивал его. Коротышка весь уже покрылся крупными каплями пота, завонял остро, будто неделю не мылся. Расслабься, Алекс. Убивать в реале – не твое дело, твой удел – виртуальные страшилки-бродилки. Ее убьет Костян. Как? Хорошо бы сразу – пуля в лоб… Нет, не будет он так делать. Выстрел – это слишком громко, это могут услышать. Нож – вот что ее ждет, и то в лучшем случае. Вряд ли этот садист упустит возможность получить извращенное удовольствие. Убежать она не сможет – она еле двигается. Что они сделают, чтобы она не кричала? Заклеят ей рот скотчем? Запихают туда кляп?
"Волга" свернула на лесную дорогу – кривую, едва отмеченную колеями между деревьев, проехала сто метров и замерла.
– Отлить надо, – заявил Костян. – После этих гонок пузырь как ведро мочи стал. Выходим все.
– Я не хочу, – тихо сказала Милена. – Я вас здесь подожду.
– Не хочешь ссать, не надо! – рявкнул Алекс. – А пойдешь все равно с нами! Так я тебя одну в машине и оставил! Ну, быстро!
Он выхватил пистолет и наставил его в лоб Милены.
– Стреляй, – сказала Мила. – Стреляй прямо сейчас. Будешь потом отмывать свою ублюдскую тачку от моей крови. Я никуда не пойду!
– Вот ведь стерва! – Костян выметнул свое длинное тело из машины, распахнул дверь, схватил Милу за шиворот и одним рывком выдернул наружу, как сломанную куклу.
Мила закричала изо всех сил – дико и отчаянно.
– Не ори, – прошипел Костян, зажимая ей рот ладонью. – Не ори, сука!
Яркий свет ударил им в глаза. Переваливаясь на лесных кочках, негромко гудя мотором, из леса выполз джип.
– Это он! – завопил Алекс. – Он! Блин, откуда он здесь?
Фары джипа погасли. Дверца распахнулась и оттуда не спеша выбрался человек.
– Отпусти девчонку, – сказал он. – И поднимите руки, оба. Оружие – на землю.
Мила едва дышала от боли и страха. Высокая фигура незнакомца расплывалась в глазах. Пятнистый камуфляжный костюм, черная матерчатая маска на голове. Похоже, все-таки фээсбэшник или что-то в этом роде. Но где же у него автомат, хотя бы пистолет вшивенький? Почему он один? Почему он так подставляется? Его же продырявят сейчас как решето…
– Алекс, стреляй, – приказал Костян.
Грохот выстрелов ударил по ушам, заставил Милу зажмуриться. Костян пятился назад к "Волге" и тащил Милу за собой, обхватив ее рукой, стискивая до хруста в ребрах. Дикий вопль, отдаленные удары. Тишина на доли секунды. Снова звук удара – на этот раз близкий, тяжелый, ожидание привычной уже боли. Нет, похоже сейчас досталось не ей. И внезапное освобождение – короткий полет, закончившийся жестким, выламывающим суставы приземлением.
Мила заставила себя открыть глаза. Она лежала на земле и то, что виделось ей отсюда, снизу, напоминало театр теней – две черных фигуры дрались на желтом фоне света фар. Она не понимала, кто из них был кем. Она не понимала уже ничего.
Один из черных бойцов прыгал как кузнечик, демонстрируя хорошую технику карате. Второй стоял в боксерской позе, отбивал наскоки скупыми движениями, двигаясь экономно и слегка замедленно.
Мила попыталась приподняться и снова упала – непослушная рука ее подломилась, обломилась с сухим треском, как ветка, источенная жуком-древоточцем. Мила упала с болезненным криком. Ударилась головой о твердый корень сосны и затихла.
* * *
– Привет, – сказал Хадди. – С возвращением тебя, милая. Как там, на том свете?
– Не помню… Там темно…
– Ты карабкалась в Царство мертвых. Ползла туда упорно, я хватал тебя за лодыжки, но ты брыкалась, никак не хотела возвращаться назад. Похоже, ты решила, что там – лучше, чем здесь. Ты права, конечно… так оно и есть. Но пока ты нужна мне здесь.
– Пока?..
– Извини, я сказал не то. Ты нужна мне. Я рад, что ты не умерла. Я скучал по тебе.
– Как ты сделал это?
– Что – это? Как я разобрался с теми людишками, что похитили тебя?
– Нет… Как ты вылечил меня? Не могу в это поверить.
– Лекарства. Люди Дикой страны изобрели волшебные эликсиры, чудесные таблетки. То, от чего в Ашшуре неизбежно умирают, здесь излечимо. Здесь нет волшебства, хотя с виду это более непостижимо, чем обычная магия.
– Ты пригласил врача?
– Нет. Нельзя было приглашать лекаря. Сам… Я сделал это сам.
– Ты – врун, – сказала Мила.
И вновь погрузилась в беспамятство – мягкое, теплое, расслабляющее.