- Мы верим вам, благородный леор, но эта гадюка нервирует нас и вызывает опасения.
- Она преворожила вас?
- Нужно удавить змею, пока она не погубила нас всех!
Голоса сыпались со всех сторон, словно камни, которые водники кидали в своего господина.
- У вас есть невеста, а вы забыли стыд и лапаете это отродье…
- Молчать! - прогремел голос Ская, прокатился по лесной тропе и растаял где-то высоко в небе. Отряд притих. Да что там отряд, даже лесное зверье и птицы замолчали, будто опасаясь нарушить приказ. Аквей обернулся ко мне, поджал на мгновение губы, а затем произнес: - Игнис, жди.
И тут же меня я почувствовала, как между нами выросла стена. Не в переносном смысле, а самая настоящая прозрачная стена, отгородившая меня от отряда и Аквея. Он что-то говорил, но ни звука не донеслось до меня, кроме изумленного писка моей крысы. И пока Искра носилась вокруг меня, вставала на задние лапки и прикладывала передние к стенкам временного узилища, я думала о том, как быстро растет сила водника. Если вчера утром он использовал росу, чтобы создать такие же стены, то сейчас они появились без всякого дополнительного источника. Выходит, ему нужно попробовать лишь раз, чтобы научиться и запомнить? А следующая мысль стала неожиданной. Я вдруг поняла, что Скай меняется, даже внешне.
Он был такой же, как год назад, когда стоял на коленях перед каменным троном Вайториса, и в то же время что-то неуловимо менялось. Вроде то же лицо, та же стать, но… Сила, да! Он словно повзрослел. Впрочем, нет, повзрослел - неправильное слово. Скай выглядел год назад не менее мужественно, но сейчас в его чертах появилось нечто, что напомнило мне Вайториса. И это было именно ощущение силы, растущей в воднике. Конечно, до Вечного ему было далеко, но все-таки он продолжал набирать мощь, и именно она отражалась бликами в глазах, когда состояния покоя покидало Аквея.
Я вновь любовалась им, и Скай уже несколько раз полуобернулся, бросив на меня досадливый взгляд, словно просил не отвлекать его. Разговор, который шел за пределами моей слышимости, был явно не из легких. Я видела, как шевелятся губы воинов, и по рубящим жестам моего водника понимала, что он сейчас выдерживает атаку за атакой. Мне было сложно винить воинов за их непонимание. Я прекрасно понимала, что так возмутило их, но всё равно злилась, и чем дальше, тем сильней, потому что… Хотелось защитить Ская? Тьфу, Тьма.
Из-за очередной блажи раздраженно передернула плечами и переключила внимание на змея. Бедный Венн, оказавшийся за пределами моего узилища, теперь кружил вокруг, время от времени бросаясь на прозрачные стены, но пробиться внутрь никак не мог. Бедолага обратился водой, пытаясь просочиться внутрь, и я подумала, если ему это удастся, нам с Искрой точно не хватит места. Однако затея Венна не увенчалась успехом. Он взметнул голову вверх, раскрыл пасть, явно издав рев, и снова с силой ударился о стену.
Я шагнула туда, где страдал змей, приложила ладони к неподвижной воде, как к стеклу, и попробовала успокоить Венна.
- Прекрати, ты разобьешь голову, - произнесла я, но добилась лишь того, что встревоженный не на шутку змей, обрушил на мое узилище новый удар. - Глупый, тебе же больно! Венн, перестань!
Пока я пыталась докричаться до змея, к нему стремительно подошел Скай. Он обхватил голову Венна ладонями и что-то отрывисто сказал ему. После бросил на меня взгляд, развернулся и ушел к отряду, сейчас молчавшему и следившему хмурыми взглядами за своим господином. Змей проследил взглядом за своим создателем, и мне друг показалось, что он сейчас скажет в спину Аквея: "Бе-бе- бе", - до того у него была обиженная морда. Но Венн, разумеется, ничего подобного не сделал. Он свернулся клубком, ткнулся носом в стену и замер, не сводя с меня жалостливого взгляда.
Я присела на траву, прижалась щекой к прохладной стене и прикрыла глаза, гадая о том, что сейчас говорит своим людям Скай. Что мне не нужно было услышать? Или же дело в том, что я не смогла сдержаться, едва не доведя одного из воинов до срыва? А то, что он был недалек от этого, я видела по глазам. А может он говорит…
"Вы ничего о ней не знаете!", - почти кричит светловолосый мужчина, закрыв меня спиной.
"Мы знаем достаточно для того, чтобы не доверять ей", - более спокойно отвечает воздушник. Это я понимаю по зеленым глазам и светлым, почти белым волосам.
"Она служит Темному, как мы можем поверить ей?", - горячится огневик.
Он опирается локтем на камин, играет языками пламени, но меня не завораживает это зрелище. Я лишь скольжу по нему взглядом и снова смотрю в спину того, кто защищает меня. Кладу ему руки на плечи, и мужчина накрывает пальцы одной из них своей ладонью. После перетягивает меня вперед и, крепко обняв за плечи, прижимает к себе. Поднимаю к нему лицо и вглядываюсь в зеленые, словно изумруды, глаза. Он улыбается мне, после склоняется и целует в уголок губ.
"Она просто вскружила тебе голову", - это уже женский голос. Я не оборачиваюсь, но знаю, что женщина маг земли. - "Я тоже не вижу смысла доверять ей".
"Прекратите взваливать на нее все грехи мира", - отмахивается воздушник, чьи объятья дарят мне чувство уверенности и покоя. Я льну к нему, наслаждаясь его теплом и нежностью, заполняющей взор, как только он смотрит на меня.
"В одном мальчик прав", - из-за моей спины появляется водник. - "Если кто-то и знает о том, как подобраться к Темному, то только эта лейда. Однако остальные тоже правы, доверять ей сложно".
"Вы ничего не знаете про нее, но если выслушаете, то поймете, кто она на самом деле. Возможно, это прибавит вам доверия", - снова говорит мой воздушник.
"Мы всё еще здесь", - пожимает плечами водник, делая глоток из кубка.
Мы с воздушниками обмениваемся взглядами, понимая, что нам дают возможность всё рассказать, и я, наконец, вступаю в разговор…
- Бесконечный Хаос, - выдохнула я, распахнув глаза. Что я сейчас вспомнила? Я когда-то предала Вайториса? От этой мысли мне стало смешно, и я истерично расхохоталась, мотая головой и выкрикивая: - Нет! Не-ет, не может быть… Нет!
- Чего не может быть? - я встретилась с внимательным взглядом Ская, и смех оборвался на высокой визгливой ноте.
Сжав ладонями голову, я запустила себе в волосы пальцы, сжала кулаки и уставилась перед собой бездумным взглядом. Что прорывается наружу из недр моей памяти? Кто этот воздушник, на которого я смотрела, как на свою единственную ценность? Кто все эти люди? Что я им рассказала о себе? Кто я на самом деле? Тьма, что происходит?!
- Пора ехать дальше, - ровно произнес Аквей. - Сама на коня сядешь?
- Да, - сипло ответила я, но на моего жеребчика я забралась только с третьей попытки и при помощи водника. Прострация, в которую я погрузилась еще долго не желала отпускать меня, но новых воспоминаний так и не появилось, и тайна видения осталась не открыта.
И вновь тишина повисла над тропой, шустрой змейкой бежавшей из-под копыт лошадей. Чтобы не сказал своим людям Скай, сейчас они молчали и на меня не глядели вовсе, по крайней мере, чужих взглядов я не чувствовала. Сам Аквей был спокоен, ничто не омрачало его лик. Думал ли он сейчас о чем-то? Сказать не возьмусь, но ни хмури во взгляде, ни поджатых губ, ни иных признаков тревоги и тяжкий раздумий не отражалось на его лице.
Со мной всё было иначе. Я сходила с ума от жалящего роя мыслей, но самым противным было то, что я не видела в них смысла, и это мешало выстроить хоть какую-нибудь логическую цепь событий прошлого. Если верить последнему воспоминанию, то Вайториса я знала еще до возрождения и была близка с ним, вхожа в Черный замок так уж точно, иначе что еще могут означать слова: "Если кто-то и знает о том, как подобраться к Темному, то только эта лейда"? Но тогда Господин покарал меня за предательство, а потом возродил?
А эти маги? Водник, огневик, землевик и два воздушника, один из которых был явно моим возлюбленным. Тот самый Кайрас? И тут же память подкинула образ шатена с темно-карими глазами. Парень лет двадцати, улыбчивый. Отчего-то я была уверена, что он обязательно должен быть улыбчивым…
"Кай, порой твои шуточки бесят меня!"
"Ну нельзя же быть такой занудой, сестрица", - парень смеется, а я злюсь.
Злюсь, но больше для вида, потому что люблю его так сильно, что могла бы задушить, если бы показала силу своей любви объятьями. Кай хмыкает, показывая, что не верит моему разгневанному сопению. Он поддевает кончик моего носа согнутым пальцем, я бью его по руке, промахиваюсь, и братец заливисто хохочет…
- Ну хватит, - простонала я, возводя страдальческий взгляд к небу.
- Еще что-то вспомнила? - Аквей обернулся ко мне.
Да если бы я знала, что вспоминаю! Брат… Шатен, темно-карие глаза - настоящий землевик. И мама тоже. А каким был мой отец? Почему я всё еще не вспомнила его? Мучительно потерла лоб, но в это раз память помалкивала. И всё равно чушь какая-то. Мама голубоглазая, брат кареглазый, у меня зеленые, что за разноцветье? Быть может, карими были глаза у бабушки или дедушки? И вновь память промолчала. Шумно выдохну, я решила, что пора заканчивать истязать себя. Я поглядела на водника, тряхнула головой, окончательно отгоняя последние воспоминания, и решилась заговорить о первом, что пришло мне в голову.
- Скай, - позвала я, - что ты сказала своим людям?
- Мы уже договорились, что ты в это не лезешь, - ответил водник.
- И всё-таки?
Он ответил мне чуть насмешливым взглядом. Затем перекинул ногу и теперь ехал, сидя на коне боком и лицом ко мне.
- А давай так, - заговорил Аквей, - правду за правду. Я отвечаю на твои вопросы, ты на мои. Согласна?
- Если правду, то ты можешь задать вопросы, на которые я не смогу ответить, - не стала обманывать я.
- Не волнуйся, я не буду спрашивать, как убить Вечного. На этот вопрос ты вряд ли ответишь, - усмехнулся Скайрен.
- И ты прав, не отвечу, - кивнула я, радуясь, что недавний бунт воинов не вбил между нами клин. - Я просто не знаю этого. И если бы знала, - опередила я логичный вопрос водника, - не сказала бы.
Он кивнул, принимая мой ответ.
- Итак, ты хочешь знать? Что я сказал своим воинам? Разное, - Аквей пожал плечами. - Напомнил об их клятве верности, пригрозил наказанием за бунт и непослушание и… - он посмотрел мне прямо в глаза, - рассказал, как ты дважды спасла мне жизнь, и один раз моим людям. - У меня вытянулось лицо при этих словах. Водник усмехнулся: - Загибай пальцы. Первый раз, когда влила в меня силу еще в Черном замке. Второй раз у тригов, и в этот раз ты знала, что делала. Ну и то, как ты целенаправленно подтолкнул меня очистить замок и спасти жизни родным, друзьям и челяди. И неважно, что тобой двигало, ты все-таки сделала это. Игнис Сиел сберегла жизнь, а не отняла ее. Заметь, про племя тригов я не упоминаю, но и не сбрасываю это деяние с чаши весов. Плюс, Искра. Итак, пять добрых дел за восемь дней. Мне нравится такая закономерность. Да, - он снова усмехнулся, - мои люди теперь знают, что в Черном замке ты влила в меня силу, потому что хотела сбежать от Вечного, устав от его жестокости, и я тебе в этом помог. У нас сделка, Игнис.
- Вот как, - я изломила бровь, осмысливая известие. Осмыслила. Плохая идея, очень плохая. Если Вайторис узнает о такой вариации, мне не поздоровится. Хотя… Кажется, я уже нарушила все установленные запреты, осталось только отдаться воднику, как того требует проклятое желание, и можно самой себя скормить живоглоту, чтобы умереть быстро и безболезненно, потому что Господин не поскупиться на боль. Тьма…
Отмахнулась от последней мысли и вновь посмотрела на Аквея.
- Почему ты защищаешь меня?
Водник укоризненно покачал головой и поцокал языком:
- Моя очередь спрашивать, - сказал он. - Каково условие возращение твоих сил?
Я усмехнулась. Признаться, думала, Скай будет расспрашивать о моих воспоминаниях, но они его, похоже, сейчас волновали не так сильно. Однако уговор есть уговор, и я ответила:
- Ты прав, это цветы. Каждый день распускается цветок, возвращая мне дар. Тридцать дней, тридцать цветов. Иногда они вянут, и я теряю вернувшиеся чары. Я до конца не могу понять условие для увядания, но утеряла уже два дара. Я больше не могу менять структуру предметов и не могу противостоять чужим чарам. Первый дар пропал после того сна, в котором мы с тобой… Еще в первую ночь.
- Безумный сон, - негромко произнес Скай, прервав меня, - и чувства такие же безумные.
Я поджала губы, кивнула и продолжила:
- Второй дар исчез, когда я сбежала от Господина… - Аквей кивнул, показывая, что понимает, о чем я говорю. - Я думала, цветы вянут, когда я начинаю желать другого мужчину, но… - Усмехнулась и созналась: - Помнишь, когда твоя бледная подружка застала нас? Я тогда хотела проверить, что будет, если я осмелюсь подойти к другому мужчине, однако дар не исчез.
- Проверяла? То есть наша ссора стала твоим экспериментом? - глаза водника полыхнули. Я увидела, как краска бросилась ему в лицо, на щеках заходили желваки, но отчего-то мне подумалось, что разозлился он вовсе не из-за ссоры с невестой.
- Всего лишь следствием, - я пожала плечами и хотела уточнить, что именно злит его, однако задала совсем другой вопрос: - Почему ты не женишься на Эйволин?
- Не твое дело, - сухо отчеканил Аквей и отвернулся, вновь усаживаясь в седле ровно.
- Хорошо, - не стала я спорить. - Это был честный ответ. У меня таких для тебя найдется целое множество.
Мы немного помолчали. Первым отмер Скай. Он покосился на меня и нехотя произнес:
- Извини.
- За что?
- Я сорвался. Твой ответ меня разозлил. Мне казалось, что тобой двигало… Тьма! Я хотел сказать, ссора с Эйви вышла неприятной. Особенно неприятно узнать, что она стала следствием…
- Оставь, - прервала я. - У тебя достаточно поводов злиться на меня. Твоя лояльность порой ставит меня в тупик.
- Меня тоже, - усмехнулся Аквей. - Продолжим? Вопрос тот же? - я кивнула. - Мы сговорены с детства. Наши отцы дружили с юности, потом я дружил с Эйвилом. Я всегда знал, кто станет мне женой. В детстве не придавал значения, в юности нашел Эйви хорошенькой. А когда она вернулась из пансиона, где воспитывалась и постигала магические науки, влюбился. Так случилось, что в это время как раз шла подготовка к нашему бесславному походу, и мы решили не спешить со свадьбой. Если бы я погиб, она была бы свободна для другого брака, если бы вернулся с победой, тогда бы и сыграли свадьбу. - Водник неожиданно невесело усмехнулся. - Мы все мечтали о будущем. Не было сомнений, что всё получится…
- Он знал о вас еще с момента подготовки, - тихо прервала я, сама не зная зачем. - Он всегда знает. И всегда позволяет подобраться совсем близко. Открывает западню и уничтожает всех, кто осмелился восстать. Я это видела уже дважды раза. Каждые сто-двести лет находится кто-то, кто ведет за собой объединенное войско. Господин называет это большой чисткой. Вы были обречены изначально. - И прежде, чем Аквей задал свой вопрос, попросила: - Продолжай.
- Я уже ответил.
- Нет, - я отрицательно покачала головой. - Мне всё равно до конца непонятно. Если ты хотел, чтобы она могла выйти замуж за другого в случае твоей гибели, то почему спишь с ней? Я… видела. В первый день, когда расцвел первый цветок. Разве у вас не принято выходить замуж девственницей? Целомудрие, чистота, что там еще?
Водник криво усмехнулся.
- Значит, проныра Игнис, ты смогла освободиться от ошейника? - мой кивок стал подтверждением его догадки. - Ах, да. Ты же сказала, что утратила дар изменять структуру материалов. Конечно! Я же так ясно чувствовал, что ты где-то рядом. "Вы, светлые, все с придурью", - передразнил меня Аквей. - Врушка. Ладно. Не в моих правилах рассказывать о том, что происходит у меня на ложе, но раз правду… В общем, это случилось перед самим походом. Эйви сказала, что не желает видеть рядом с собой иного мужчину, и если ей не доведется больше увидеть меня, то она хочет познать радость соития со мной и, если Создатели будут благосклонны, то выносит и родит мое дитя. Дитя, как ты понимаешь, не случилось. И другого мужа тоже. Эйви ждала меня. - Мужчина помрачнел. - Она не заслуживает моего предательства, а я… я уже начинаю привыкать к тому, что мой огонь желания горит не для нее. Не об этом. - Он мотнул головой. - Мы всё равно поженимся. Я дал клятву и нарушать ее не стану. Эйви будет ждать нас там, куда мы направляемся. Они едут другой дорогой, чтобы не подвергаться опасности. Чтобы там ни было, однажды наша с тобой связь исчезнет, и я вдохну полной грудью, обретя прежний покой.
- А я? - вдруг спросила я. - Что будет со мной? Если победит Господин, он порвет меня за всё, что сотворила. Если победите вы, меня порвут люди. Впрочем, почему тебя это должно волновать? Ты ведь тогда обретешь покой рядом со своей блеклой Эйви.
- Они просто не знают тебя, - непонятно на что ответил Скай.
Я откинула голову назад и расхохоталась, вспоминая одно из последних видений. Не удержалась и воскликнула:
- Он тоже так говорил! Он им всем так говорил!
- Кто? - тут же откликнулся водник.
Хотела бы и я знать, кто он такой. Но ведь я даже не знаю имени того воздушника, смотревшего на меня так… Снова мотнула головой, не желая думать о неясном прошлом.
- Кто так говорил, Игнис?
И с моего языка сорвалось судорожным вздохом:
- Торн… Торн Айер.
Аквей нахмурился, о чем-то думая. А я вновь и вновь повторяла про себя это имя. Сердце дрогнуло, вдруг ускорив бег, и перед внутренним взором вновь появился образ забытого воздушника и его взгляд…
- Торн, - прошептала я. - Мой ласковый ветер…
- Невозможно, - голос водника вырвал меня из воспоминаний. Я вскинула на него затуманенный слезами взор. - Айер - род магов воздуха. Вечный уничтожил этот род до последнего младенца. Выжег за один миг. Я слышал, что так жесток он еще никогда не был. Хотя как можно утверждать подобное с уверенностью, если и это страшное предание давно покрылось пеплом сгоревших тел? - Он посмотрел на меня и снова повторил: - Невозможно.
- Почему? - шепотом спросила я.
- Потому что это произошло пятьсот лет назад, Игнис. Тебе четыреста тридцать пять… Даже если рыжий возродил тебя юной девушкой, то сколько лет тебе было перед возрождением?
- Пятнадцать-шестнадцать, - машинально ответила я.
- И вновь не сходится, - Скай опять нахмурился. - Айеры исчезли раньше. Что-то здесь не так… На момент возрождения тебе должно было быть не меньше шестидесяти пяти-семидесяти лет. Даже для мага это почтенный возраст. В любом случае, юность уже далеко. Конечно, он мог тебя омолодить, но тогда следующий вопрос - зачем ты понадобилась ему, если он возродил тебя?
- Ты уже спрашивал, - хрипло ответила я. - Ответ всё тот же - не знаю… Не знаю!!!
Мой крик вспугнул лошадей и вывел воинов из молчаливой задумчивости. Не вздрогнул только Скайрен Аквей. Он некоторое время смотрел на меня, пока я всхлипывала всё сильней и безудержней.
- Разговор окончен, - задыхаясь, сказала я и прежде, чем я успела выкрикнуть, что больше ни о чем не хочу с ним разговаривать, и вспоминать тоже не хочу, водник резко хлопнул в ладоши, прерывая мою истерику.
- Игнис, - произнес он, глядя мне в глаза, - тебе нужно немного поспать.
- Не хо…
- Спи.