Сейчас здесь собрались специально отобранные бойцы роты, экипажи боевых машин и вертолетов, и ждали моей речи, так как никто из них не знал, ради чего их собрали, и по данным моих информаторов, народ строил многочисленные версии происходящего. Но в большинстве своем склонялись к мысли, что готовится генеральная высадка в Южную Америку, где мы уже вполне неплохо обосновались.
Чтоб создать не совсем формальную обстановку, людям разрешили разместиться на броне танков, на подножках машин или самим притащить из бункера скамейки и стулья. Когда я подошел и командующий здесь Левченко крикнул: "Смирно!" - ровного строя не было, но множество глаз наблюдали за мной в ожидании очередного фантастического приключения. Если честно, я был рад, что не разочарую людей и сейчас. За последние несколько месяцев на фоне наших гуляний по времени и постоянных стычек то с бандеровскими бандитами в нашем времени, то с немцами и предателями в прошлом, у людей, которые были со мной почти с самого начала, выработался какой-то необыкновенный дух авантюризма.
Со мной пришли пара человек, в том числе Ирина Борищук, психолог, которая принимала непосредственное участие в детальном планировании нашего массового внедрения в мир 1914-го. С собой мы притащили несколько опечатанных чемоданов, набитых свежими книгами под названием "Курс новейшей истории Новороссии" с грифом "секретно".
- Вольно, - скомандовал я, подойдя к бойцам и офицерам. Левченко продублировал приказ, и люди расслабились.
- Значит, так, можете рассаживаться, разговор будет долгим и интересным, особенно учитывая, как вы в курилках до хрипоты, наверно, обсуждаете, ради чего вас тут всех таких красивых собрали.
Нестройный гул подтвердил, что есть такое дело, но в открытую никто не высказывался, люди подобрались серьезные, и что такое дисциплина, прекрасно понимали. Прохаживаясь перед бойцами, я начал спокойно рассказывать так, чтоб слышали все:
- Не секрет, что в 1942 году дела и для нас, и для СССР складываются не самым лучшим образом. Да, Германия запросила пощады, Гитлер сдох, и немецкие войска в ближайшее время будут выведены с оккупированных территорий, уже вовсю возвращают военнопленных. К тому же товарищ Сталин лично мне обещал, что такой ситуации, как в нашем времени, когда, возвращаясь из немецких концлагерей, советские люди прямиком шли уже в наши лагеря и там загибались, не будет. Они там тоже озаботились имиджем партии и недопущением развала страны и реставрации капитализма под контролем западных банкиров. Это плюсы. Теперь минусы.
Сделав паузу, я прошелся взглядом по лицам собравшихся: все смотрели и слушали очень внимательно. Нечасто я устраивал такие посиделки.
- СССР обескровлен и, несмотря на нашу помощь, держится из последних сил, учитывая, что вся промышленность, расположенная в европейской части, на колесах и только-только начала работать в эвакуации. О нашем вмешательстве уже известно всем, и, соответственно, основные мировые игроки уже сейчас рассматривают варианты нападения на СССР, чтобы не дать возможности воспользоваться информацией и технологиями из будущего. Да, у нас есть танки, вертолеты, самолеты, но их мало, и их запасы невосполнимы. Ремонтировать нечем, и, к примеру, тот же "Белый лебедь" снова встал - проблемы с изношенными двигателями. Плюс к тому и Штаты, и Англия уже активно восстанавливают ядерную программу. Близится новая война между западным миром и СССР, и тут до конца не ясно, на чьей стороне будет Германия. Вроде как обещают плотно заняться Англией, но там после смерти Гитлера идет борьба за власть и не известно, кто победит. Может, соберутся силами, устроят диверсии у нас в тылу, попытаются с помощью смертников вывести из строя установку и снова полезут всем скопом со всех сторон в обнимку с пиндосами и англами. Естественно, в такой ситуации никакого ленд-лиза ждать не приходится, и в таких условиях над СССР, а соответственно и над нашими поселениями нависла реальная опасность.
Я внимательно наблюдал за лицами бойцов и видел, что многие вещи, которые я озвучивал, люди и так знали. Но, несмотря на всё, они верили мне и верили в наши возможности. Тут собрались по-настоящему уверенные в своих силах люди, способные свернуть горы, и я, убедившись в правильности их реакции, продолжил:
- Естественно, такое положение вещей нас не устраивало, и в условиях особой секретности пару месяцев назад начались серьезные работы по поиску путей проникновения в другие времена.
Предвосхищая вопросы, я сразу изменил тон:
- Не стоит это рассматривать как кидок Советского Союза. В наши планы входил именно поиск ресурсов для помощи нашей Родине в 1942 году. Так сказать, новая степень свободы. И нам это удалось.
Опять пауза.
- Мы сумели пробить портал в осень 1914 года. Там сейчас только началась Первая мировая война. Мы, естественно, решили вмешаться, но немного по-иному, нежели в 1941-м, и основными целями ставим вывод России из войны, предотвращение революции, гражданской войны и, главное, не допустить огромных потерь. Но это общие задачи, а нас интересует переориентация и развитие ВПК Российской империи на выпуск продукции, необходимой для Советского Союза в 1942-м. Поэтому была разработана многоходовая операция по нашему внедрению в тот мир и соответствующей легализации. Уже удалось выйти на определенные политические фигуры и заключить с ними некоторые договоренности…
Не знаю, как каждый из вас относится к тому же Николаю Второму и политике государства того времени, но у нас есть цель, есть средства и возможности спасти миллионы русских людей. Политика тут не играет никакой роли, мы, так сказать, остаемся над ней, не помогая белым, красным, зеленым и тем более националистам. Будем разруливать конфликты и бить по головам тех, кто попытается с помощью русской крови реализовать свои политические амбиции, ну и, соответственно, иметь с этого приварок. Главное - не допустить массовой гибели русских людей и не довести ситуацию до всякого рода терроров.
Теперь о нюансах. Мы там появимся как пришельцы из другого, параллельного мира, и будем называться Экспедиционным корпусом суверенного государства Новороссия, которое образовалось в нашем мире после революции, развала страны и экспансии против великой православной России орд новых крестоносцев-католиков. Трезубец в том времени как символ еще не осквернен Петлюрой, Скоропадским и остальной националистической мразью, поэтому мы его и решили взять в качестве герба, тем более что легко найти в наших условиях фурнитуру на форму, а не заново всё производить.
Поэтому, чтобы максимально соответствовать образу и легенде, каждый из вас сейчас под подпись получит так называемый "Краткий курс новейшей истории Новороссии" и будет изучать и изучать. Потом Ирина Владимировна, - кивнул в сторону замершего психолога, - вместе с вашим командиром капитаном Левченко примут самый настоящий экзамен. Сами понимаете, как только мы там появимся, всякие ухари сразу попытаются получить побольше информации и, соответственно, попробовать на твердость, вот и нужно будет дать соответствующий отпор.
Помимо этого, у кого нет, обязательно обзаведитесь православными крестиками и выучите несколько молитв и доведите умение креститься до автоматизма. В той России народ религиозный, и чем больше у нас с ними будет точек соприкосновения, тем лучше для дела и установления нашего авторитета.
На всё про всё у вас два дня, потом вводится боевая готовность "Повышенная", и ждем сигнала от нашей группы на той стороне, что нас готовы принять. Вопросы?
Вопросы были.
- А как к этому отнесется Сталин в 1942-м, и что будете делать с коммунистами в том времени, ведь они попытаются на нас воздействовать силой?
- Сталин в курсе. У него нет другого выхода, нежели использовать ресурсы других миров. А насчет коммунистов… Посмотрим. Будут борзеть и стрелять в людей - будем их гнобить, а нет - так и трогать нет смысла. Еще раз повторюсь. Мы в том времени - ни за белых, ни за красных. Мы за Россию…
Ответив на кучу каверзных, но не злобных вопросов, я передал бразды правления этой камуфлированной бандой ее непосредственному командиру капитану Левченко и, кивнув рыжеволосой и стройной психологу, которая, раскрыв журнал, стала выдавать бойцам и офицерам под подпись "Краткие курсы новейшей истории…", отправился в свой кабинет в бункере.
Два дня пролетели незаметно. Мотался в большой бункер в Симферополе и несколько раз ходил в 1942 год и даже снова побывал в Кремле на очередном заседании Государственного комитета обороны, на котором был торжественно представлен. Многочисленные косые и изучающие взгляды, множество обсуждаемых проблем, причем мое мнение выслушивали с большим интересом и вниманием. Так сказать, взгляд со стороны.
Одно могу сказать: люди там подобрались серьезные, и все реально работали на износ. Заседание было непростое, пришлось попотеть, взять на себя определенные обязанности и, после окончания, со мной наедине снова захотел пообщаться Сталин.
Разговор вышел короткий и напряженный. Глава Советского Союза интересовался положением в нашем мире, и на каком этапе находится наша операция по внедрению в мир 1914 года. Судя по некоторой недосказанности на заседании ГКО, дела на Западе шли не самым лучшим образом, и немцы, в связи прекращением полетов "Белого лебедя" из-за технических проблем, существенно замедлили вывод своих войск с территории СССР, мотивируя техническими трудностями. При этом было достоверно известно, что у Гиммлера начались серьезные переговоры с представителями западных держав на предмет совместной войны против Советского Союза, и кое-какие договоренности уже были приняты. А нам снова начинать наступательные операции в связи с имеющимися соглашениями о прекращении огня было пока невыгодно. В общем, двойственная ситуация. При этом Канарис по своим каналам спустил информацию, что вроде как всё в силе, а это временное явление, чтобы потянуть время.
Сталин поинтересовался моим мнением и, услышав предложение отправить Канарису от моего имени сообщение, что мы такие шутки не понимаем и второго 22 июня не будет, а будет раннее 9 мая со всеми вытекающими последствиями, оживился и спросил:
- Сергей Иванович, стратегический бомбардировщик "Белый лебедь" показал себя с наилучшей стороны, он сейчас очень нужен в небе Германии, приложите все силы.
- Сделаю, товарищ Сталин.
Когда все вопросы утрясли и я уже собирался уходить, хозяин кабинета как бы между прочим спросил, хотя в голосе его слышалось сильное напряжение:
- Сергей Иванович, скажите, что вы будете делать с товарищем Сталиным в 1914-м и с некоторыми другими товарищами?
Я замер, хотя и ожидал этого вопроса.
- Я попробую с ним поговорить. Если хотите, могу привезти его для личного разговора с вами. Нам бы очень не хотелось видеть Иосифа Джугашвили в списке своих врагов в том времени.
- И что вы хотите, чтоб он делал?
- А то же, что он, только старше, делает в другом мире - строит великую русскую державу, которую бы уважали во всем мире. Просто есть разные методы, а когда за тобой стоят потомки, которые однозначно могут дать оценку тому или иному человеку, то это придает дополнительный вес и дает большие возможности не совершать некоторые роковые ошибки. Кстати, хотел спросить… - я перевел разговор на другую тему: - Что там с Лаврентием Павловичем? Очень бы не хотелось лишаться такого талантливого руководителя.
Сталин всё понял, но ответ его удовлетворил, поэтому уже с привычной усмешкой он ответил:
- Лаврентий Павлович заболел, но скоро вернется к выполнению своих обязанностей.
- Звездная болезнь?
- Да, небольшой приступ, пришлось срочно оказывать медицинскую помощь…
Вернувшись в бункер, я вызвал на связь Семенова, у которого возникли какие-то проблемы в аэропорту.
- Привет, Сергей, что случилось? - сразу перешел полковник к делу.
- Здорово. Был у Сталина на приеме. В общем, там всё очень весело. Немцы начали тянуть время, а сами с пиндосами да англами договариваются. Нужно срочно восстановить "Белый лебедь", очень срочно.
- Я понимаю, у нас запчасти в плане стоят на следующей неделе.
- Ты не понял, это нужно срочно сделать, чтоб бомбер днем над Берлином звуковой барьер взял, иначе можем ситуацию упустить.
- Понял. Всё так серьезно?
- Еще как. Там даже писков не было про второй мир и про идеологию. Все в ГКО чувствуют, что скоро весело будет, поэтому дергаются и будут рады любой помощи.
- Я попробую изменить графики поставки. Ты ж сам всё попортил срочным заказом с этим вертолетами.
- Понимаю, но тут уже высокая политика. Так что напрягись, очень прошу.
- Хорошо, сделаю.
- Вот и спасибо. С меня навороченный коньяк.
- Оттуда? - он сразу понял, откуда. - Кстати, как там дела?
- Завтра-послезавтра ждем сигнала и начинаем, у нас всё готово.
- Понятно. Ну, удачи вам…
Всё, вроде основные вопросы решены, горящие проблемы закрыты, и как перед дальней дорогой, я поцеловал жену и сына, провел с ними пару часов, присел по русскому обычаю на дорожку. Несколько мгновений, когда просишь высшие силы помочь и не оставить без покровительства, - и, глубоко вздохнув, резко встал и не оборачиваясь направился к выходу, где меня ждал бронетранспортер с охраной. На улице опять начался буран, и БТР, ревя двигателем, осторожно пробирался через снежные заносы, ориентируясь по специальным дорожным отметкам, и через сорок минут доставил меня до укрепрайона в Молодежном.
Здесь всё шло установленным порядком. Бойцы учили свои легенды, еще раз проверяли оружие и снаряжение, а возле самого портала на специальной тележке стоял легкий вертолет А600 Talon. Второй прошлой ночью, управляемый Женей Евсеенко, вылетел поближе к Барановичам для поиска приемлемой площадки и переброски пространственно-временного маяка. Именно там в 1914 году находилась Ставка Верховного Главнокомандующего, и там же были запланированы основные мероприятия по нашему торжественному появлению в этом мире с участием Николая II и вдовствующей императрицы.
Зайдя в центр управления, я застал там полусонного Дегтярева, который, потирая глаза, запускал кофейный аппарат, чтобы опять нахлебаться кофе и хоть немного взбодриться.
- Здорово, Олег. Что на той стороне? Давно портал включали?
- Всё путем, Серега. Полчаса назад Марченко сообщил, что поезд с императором, вдовствующей императрицей и великой княжной Ольгой Александровной сегодня вечером отправляется в Барановичи, типа Николай, по настоянию матери, хочет посетить Ставку.
- Там который час?
- Около четырех.
- Понятно. Что там Женя налетал?
- Нашли приемлемую площадку. Маяк уже там, запустили, проверили, высадили группу охраны.
- А что вертолет обратно не затянули?
- Да хочу его ночью послать с наблюдателем по кругу полетать, пусть полную разведку с тепловизором проведут, чтоб завтра никаких сюрпризов не было.
- Дело. Ну, тогда всем полная готовность, ночью перебрасываем большие вертушки, готовим к полету и, как получим сигнал от Марченко, вылетаем. Кстати, что там с митрополитом Владимиром? Как прошло?
Олег скривился.
- Ну, вроде как и поверил, но не до конца, ему другие доказательства нужны, более серьезные. Для священника уж слишком он прагматичный материалист. Если хочешь, могу скинуть запись разговора. Мария Федоровна по нашей просьбе даже видео засняла, дядька весьма непростой.
- Скинь, конечно. Будет время, посмотрю.
Прошло еще несколько часов, мы открыли портал в Киев и получили подтверждение, что поезд с императором и вдовствующей императрицей ушел в Барановичи по расписанию. Через час уже открыли портал по маяку под Барановичами и, предварительно выпустив дополнительную охрану, которая выдвинулась на несколько сотен метров в разные стороны, начали выгрузку вертолетов.
К рассвету винтокрылые машины, накрытые маскировочными сетями, уже стояли на расчищенных площадках. Экипажи, десантники, да и мы, заметно нервничая, ждали сигнала от Марченко, что народ готов к встрече с будущим.
По местному времени уже было около часа дня, когда Дегтярев, возившийся возле приемника, вскрикнул:
- Серега, есть сигнал!
- Код?
- Соответствует. Это Марченко подтверждает, что всё идет по плану. Нас ждут.
- Понял.
Поднявшись, крикнул во весь голос:
- Внимание! Всем, работаем.
Народ забегал, занимая свои места. Через пару минут загудели двигатели вертолетов, раскручивая лопасти винтов, а я смотрел на пятнистые боевые машины и любовался их хищной грацией. Рядом стояла Катя Артемьева, которой отводилась весьма важная роль в предстоящем представлении. Я повернул голову, еще раз глянув на ее идеальный макияж и задорно блестящие глаза, и сквозь гул работы двигателей крикнул:
- Ну что, Катюша, готова?
Она мило улыбнулась.
- Конечно, командир, будет весьма интересно.
Это незабываемое чувство, когда несешься над землей в рычащем боевом вертолете! Именно здесь ощущаешь мощь и силу этого летающего танка. Я сидел на скамеечке, смотрел через иллюминатор на проносящиеся внизу деревья, болота, дороги, деревеньки и вспоминал, как совсем недавно вот так вот неслись над заснеженными полями Подмосковья и случайно увидели, как немцы вешали пленных комсомольцев. Тогда так же ревели машины, десантники с особым азартом шли в бой, да и летчики оттянулись по полной программе, расстреляв из пушек машины с зенитными пулеметами и гоняясь за отдельными целями. В общем, тогда погуляли хорошо, с азартом, хотя девушку еле-еле спасли. Маринка над ней долго колдовала в госпитале и с большим трудом поставила на ноги, при этом приходилось пациентке рассказывать, что она находится в секретном медицинском центре НКВД и ее лечат на самом передовом оборудовании. Перед выпиской девушку просто усыпили, вывезли через портал и отправили в один из столичных военных госпиталей, где ее приняли как национального героя. Благодаря средствам массовой информации и особой манере изложения материала, имя этой девушки уже было известно всей стране, как в нашем мире была известна Зоя Космодемьянская, и в ее лице прославлялись все комсомольцы, погибшие ради освобождения своей Родины…
От размышлений меня отвлек голос пилота, раздавшийся в наушнике:
- Товарищ генерал, подлетаем.
- Как действовать, помните?
- Конечно.
- Работайте по плану, если что, уходим на большой круг.
- Вас понял.
Вперед выдвинулся Ми-28Н, а наши два Ми-24 чуть отстали и шли парой за ним.
Я переключился на тактическую радиостанцию.
- Паша, что там на земле?
- Марченко сообщил, что нас ждут и всё под контролем.
- Хорошо. Работаем по плану.