Первый же Указ ГКО шокировал. Всем российским банкам были запрещены прямые операции, связанные с переводом средств в зарубежные банки. Единственным банком, который получал право работать с зарубежными коммерческими организациями, был ВТБ-24. Цена этого разрешения - национализация банка. Так же национализировался Сбербанк. Национализировались все нефтяные компании, "Газпром" преобразовывался в Министерство газовой промышленности, ОАО "РЖД" превращалось в Министерство путей сообщения, вся разрозненная электроэнергетическая отрасль национализировалась, сводилась в единую энергосистему и отныне называлась Министерством электроэнергетики. А еще в стране вводились карточки. Продуктовые карточки, по которым каждый гражданин мог купить по социальным ценам набор продуктов, обеспечивающий полноценную физиологическую норму по калориям и белку.
Первое заседание ГКО открывал Примаков с докладом по сельскому хозяйству и перспективах экономического развития страны.
- Наиболее гипертрофированной для России является сфера розничной и оптовой торговли. Она равна почти трети ВВП. Это выше, чем у любой развитой или развивающейся страны, включая лидера постиндустриального мира США. Высокая доля в России внутренней торговли - следствие большого числа неэффективных, а зачастую криминальных посредников.
Так, по данным за прошлый год, цена килограмма зерна от зернотрейдерских организаций колебалась от восьми до девяти рублей за килограмм. Из этой суммы непосредственные производители зерна получали от двух с половиной до четырех рублей за килограмм. В случае хорошего урожая цена на зерно опускалась еще ниже. Из одного килограмма зерна получают семьсот грамм муки. Из семисот грамм муки можно сделать две полукилограммовые буханки хлеба. Цена буханки хлеба составляла шестнадцать рублей. То есть если мы избавимся от зернотрейдерских организаций и производители будут продавать хлеб напрямую потребителю по цене трейдерских организаций, то двукратное увеличение доходов производителей не приведет к увеличению цены буханки хлеба в магазине. Прижав полусотни организаций, мы получим рост прибыли у производителей и их заинтересованность в увеличении производства зерна. Точно такая же картина с производителями молока и мяса. Посредники - это зло.
Десять лет назад у нас было сто семнадцать миллионов гектаров посевных площадей. К сегодняшнему дню больше сорока миллионов гектаров оказалось заброшено, из них двадцать миллионов уже успели полностью зарасти кустарником и деревьями и выпали из сельскохозяйственного оборота. В том числе - и в черноземной Курской области, над которой бывший президент восторгался сельскими красотами.
Но рынки-то наши завалены продуктами, в том числе и отечественными! Да, завалены, но только с этой точки зрения судить о состоянии сельского хозяйства некорректно. На продукты питания в России тратится львиная доля дохода обычной семьи. А это означает одно: продукты по отношению к средней зарплате у нас ужасно дороги. Именно поэтому при избытке на рынке своего - и привозного - мяса потребляют его меньше, чем хотелось бы и чем нужно по нормам потребления на одну российскую душу в год. Здесь мы все еще не достигли уровня даже тысяча девятьсот восемьдесят девятого. Тогда, напомню, был кризис, СССР и его экономика летели в тартарары, однако потреблялось в пересчете на человека более семидесяти двух килограммов мяса, сейчас - порядка пятидесяти, и это уже прогресс, недавно было куда меньше. Минздрав, кстати, считает нормальным уровнем потребление минимум семьдесят - семьдесят пять килограммов мяса и мясопродуктов в год. Ну о нынешнем среднедушевом годичном потреблении рыбы по сравнению с тем же тысяча девятьсот восемьдесят девятым, учитывая, что рыба лишь чуть-чуть теперь уступает по цене мясу, и говорить не стоит: показатели мизерные.
Многие наши экономисты, особенно правительственные при министре финансов Кудрине, считали и считают, что наличие обильных минерально-сырьевых богатств - это своеобразное "ресурсное проклятие", которое позволяет нам меньше думать и заботиться о росте ВВП за счет других источников, что приводит к отставанию в технико-технологическом развитии. А с учетом исчерпаемости таких ресурсов достигнутое с их помощью благосостояние не имеет будущего. В определенном плане такие выводы имеют под собой реальную основу. Однако они явно односторонние. Например, богатая нефтью Норвегия заняла одно из первых мест в Индексе человеческого развития ООН. Дело, следовательно, упирается в правильность и эффективность использования и управления доходами от продажи сырья, поступающими в страну.
Сохранение энергосырьевого крена в специализации хозяйства грозит России превратиться в мирового поставщика энергии, сырья, финансового капитала, не нашедших применения у себя на родине. Эту тенденцию может переломить только новая индустриализация страны, иными словами, глубокие структурные сдвиги в пользу наукоемких отраслей промышленности, в первую очередь обрабатывающей. Нужно сказать, что в прошедшие годы этому по тем или иным причинам не уделялось достаточно внимания: с тысяча девятьсот девяносто пятого по две тысячи шестой годы доля инвестиций в машиностроение всех видов и приборостроение снизилась с трех процентов до двух и четырех процентов от всего объема инвестиций в экономику.
Можно было бы отметить относительно низкую долю обрабатывающей промышленности в развитых странах. Но это объясняется, во-первых, высокой эффективностью этих отраслей и, во-вторых, переносом части производства в развивающиеся страны. Что касается необходимости активной промышленной политики нашего государства, то это очевидно. Без регулирующего участия государства невозможно решить задачу изменения структуры экономики. Бессмысленно ждать решения этой задачи от рынка: рентабельность в высокотехнологичных обрабатывающих отраслях примерно в два раза меньше, чем в среднем по экономике, и в три-четыре раза ниже, чем в добыче топливно-энергетических ресурсов. От этого нельзя абстрагироваться. Противникам государственной активности в экономике можно было бы напомнить, что даже в Соединенных Штатах важнейшим рычагом развития полупроводниковой промышленности, производства в Силиконовой долине в целом были государственные военные и авиакосмические заказы.
Почему дорого в России производить? Нет механизма по устранению диспаритета цен на сельскохозяйственную продукцию и используемую в сельскохозяйственном производстве промышленную продукцию. Так, за двадцать реформенных лет по Кировской области - в других регионах ситуация сходная - средняя цена реализации молока выросла в шестнадцать раз, мяса - в тринадцать раз, зерна - в одиннадцать раз. В этот же период цены на дизельное топливо выросли в триста шестьдесят шесть раз, на электроэнергию - в четыреста семьдесят один, на сельхозтехнику - в двести-пятьсот, на минеральные удобрения - в сто пятьдесят и более раз. Все ясно?
Семьдесят процентов сельхозработ выполняется у нас по старым технологиям. Для новых нет техники и оборудования из-за их дороговизны. Парк тракторов в стране ежегодно сокращается на семь процентов, зерноуборочных комбайнов - на восемь процентов. Что тут сказать?
Поэтому предлагаю следующее.
Использовать опыт плановой экономики и рыночные механизмы.
Первое: создать государственное предприятие "Заготзерно". Данное предприятие будет кредитовать крестьян ГСМ, зерном, удобрениями, техникой и запчастями. Крестьяне долг будут гасить продукцией по твердым ценам, определенным еще весной. Тем самым мы сможем избежать сезонного снижения цен на зерно и другую сельскохозяйственную продукцию. Схема примерно выглядит так: в начале года крестьянин подает заявку в "Заготзерно" на поставку определенного количества ГСМ, зерна, удобрений, техники и запчастей. "Заготзерно" указывает цену этого товара в объеме зерна. Цена зерна рассчитывается из среднегодовой цены. Таким образом, крестьянин будет знать, что спрос на его продукцию гарантирован, не будет никаких процентов по кредиту. Собранное зерно сверх договора крестьянин может свободно реализовать на рынке.
Второе: уцелевшие отечественные предприятия испытывают недостаток оборотных средств. Поэтому предлагаю ввести следующий алгоритм: государство вносит на депозит полную стоимость, например, самолета. С этого депозита оплачивается труд рабочих и инженеров, материалы, электричество и прочие необходимые ресурсы. И только после завершения работы предприятие получает всю сумму с депозита. Так мы застрахуемся от затягивания работ.
Третье: цена на ресурсы, добываемые в России, электричество и ГСМ, если сравнивать уровень зарплат, завышен в четыре-пять раз. Предлагаю снизить стоимость электричества для всех потребителей до восьмидесяти копеек за кВт, цену литра бензина и ДТ уменьшить до пятнадцати рублей. При себестоимости литра бензина в шесть рублей, прибыли в три рубля и акциза в шесть рублей - это вполне достижимо.
Четвертое: также предлагаю провести масштабную модернизацию НПЗ и довести выход светлых нефтепродуктов до семисот килограммов с одной тонны нефти. Опыт Белоруссии показывает, что это абсолютно реальные цифры.
Пятое: крайне важный вопрос. Мы не можем простить преступления, совершенные против граждан страны. Это я как раз говорю об организаторах приватизации и самой приватизации. Считаю крайне важным, чтобы Генпрокуратура и Следственный комитет провели проверку по фактам приватизации общенародной собственности, залоговым аукционам и дало этому правовую оценку. Без этого народ нам не поверит.
Это самое важное и первоочередное, на мой взгляд. Доклад закончил.
Утро следующего дня. В "Российской газете" появились новые указы. В "Матросской тишине" новый постоялец. В журнал учета вписана первая соответствующая строчка: "Чубайс А. Б. 1955 год рождения".
Кабинет Сталина. 1941 год.
Москва.
9 октября. 17 часов 12 минут.
- Товарищ Сталин, к вам нарком водного транспорта, - послышался из динамика селектора голос Поскребышева.
- Пропустите, - ответил Иосиф Виссарионович, нажав на кнопку селектора.
Через некоторое время в кабинет вошел нарком.
Сам хозяин кабинета в это время с интересом изучал запись боев на УРах, что проходили вчера, на огромном экране плазменного телевизора.
- Товарищ Сталин, ваш приказ выполнен. Выпуск бронекатеров увеличен на двадцать процентов. Торпедные катера - на тридцать. Заканчивается переоборудование двух лайнеров во вспомогательные крейсеры зенитного прикрытия.
- Хорошо, Владимир Владимирович. Как семья?
- Все в порядке, товарищ Сталин… и спасибо.
- Договоренность мы выполнили, хоть и пришлось подыграть вам немного, - чуть усмехнулся хозяин кабинета, шевельнув усами.
- Все равно спасибо.
После того как новый нарком ушел, оставив доклад по своему наркомату, Верховный связался с наркомом Берией.
- Лаврентий, что-нибудь слышно?
- Нет, товарищ Сталин, второй месяц ни слуху ни духу, - послышался ответ.
- Будем надеяться, что он и в этот раз вернется. А пока вышли мне полный аналитический доклад по РФ, пора нам вмешиваться или нет.
- Сейчас вышлю, товарищ Сталин, и я думаю, что да, пора.
За два месяца до последних событий.
Москва. Кремль. Кабинет ИВС.
Август 1941 года.
- Ну что ж, передайте нашим белорусским друзьям запрос на данное оборудование тоже. На первое время этого должно хватить, но для массового использования стоимость килограмма продукта, - Сталин ухмыльнулся, произнеся это слово, - великовата. Пусть еще ваши люди поищут по другим направлениям, проработают другие варианты. Возможно, удастся найти старое списанное оборудование где-нибудь на складах или даже в других странах. Выкупайте. Стоить должно недорого - для них это будет явно позавчерашний день, а у нас такого качества исполнения никто не сможет добиться еще годы. И проконтролируйте работу химиков - состав красителей должен быть неотличим…
Нью-Йорк.
Дешевая итальянская забегаловка.
Подсобное помещение.
Октябрь 1941 года.
Доминик Дженовезе находился в сложной ситуации. Он не понимал, что за человек находится перед ним, кто стоит за ним и что с ним делать. Лет через пятьдесят состояние, испытываемое главой одной из пяти Семей, назвали бы "когнитивным диссонансом". Возможно, эти слова уже существовали в лексиконе психоаналитиков, но положа руку на сердце, скажи кто ему об этом, он бы только рассмеялся - что ему за дело, какие мудреные слова могли придумать всякие там еврейские мозгокруты. Но человек, что сидел напротив, не вписывался в картину мира!
Во-первых, он говорил на идеальном британском английском, что нечасто встречается в Нью-Йорке. Настолько идеальном, что иногда начинало казаться, что он специально выставляет британизмы на вид, чтобы именно они и запомнились собеседнику. Но одет он был как-то неуловимо иначе, не так как одеваются ребята, приехавшие с Острова. И у него была какая-то ДРУГАЯ манера оглядываться по сторонам - то, что этот человек не расстается с оружием даже ночью, Дженовезе, понял сразу, как говорится "рыбак рыбака…". Но взгляд его цеплялся за другие точки, двигался он как-то невыразимо иначе, по-другому держал руки. Короче, это был целый букет каких-то неуловимых черточек, которые не проникали в сознание каждая по отдельности, но создавали смутное ощущение, что что-то с этим человеком не так.
Во-вторых, неправильным был способ появления этого человека. Его не представил ни младший, ни консильери. О нем никто не знал и никто не предупреждал. Человек просто пришел сюда, в пиццерию и просто в лоб попросил находившегося там капореджиме передать фотографию и сложенный листок бумаги Толстяку Доминику Дженовезе. После чего сел в угол за столик и стал ждать, когда его позовут. Его позвали. Довольно быстро - на фотографии был его погибший два года назад младший брат. На листке всего пять слов: "Я знаю, кто это сделал". Его провели в подсобку, которая таковой была только на пожарном плане, а по сути была одним из рабочих кабинетов Босса Семьи. Он сел напротив и молча протянул папку. Доминик быстро просмотрел ее и спросил:
- Что вы хотите за это, мистер…
- Зовите меня Бонд, Джеймс Бонд. - Человек улыбнулся, как будто сказал что-то смешное. - Ничего. Считайте это небольшим подарком, чтобы показать искренность наших… намерений.
Гость выделил последнее слово, явно показывая, что представляет не только себя одного.
- Хорошо, мистер Бонд, тогда что вы хотите мне предложить?
И ответ стал этим самым "в-третьих".
- Деньги, мистер Дженовезе, деньги. Очень. Много. Денег, - по частям проговорил собеседник.
Начало ноября 1941 года.
Южная Сицилия. Ночь.
Берег был скалист, и причалить к нему могли только небольшие лодочки рыбаков. При свете керосиновых фонарей между камнями проходила очередная лодка. Ее зацепляли крюком, подтаскивали к небольшим мосткам и сразу с нее начинали перебрасывать тяжелые тюки. Через минуту лодка отчаливала и уходила в сторону стоящего на рейде транспорта под хорватским флагом, а на ее место подходила следующая. Один из тюков уронили, и то ли он был плохо завязан, то ли был надорван, но на мокрые камни высыпалось несколько тяжелых брикетов. При желании в слабом свете луны можно было с трудом различить какой-то портрет и надпись "Zwanzig Reichsmark". Немецкие рейхсмарки. Там были и более мелкие надписи, но разобрать в такой темноте, что именно там было написано, было гораздо сложнее…
Ноябрь 1941 года.
Германия. 120 км восточнее Берлина.
Высота 14 тысяч метров.
- Внимание всем бортам, я полста-второй, начинайте сброс по готовности!
В эфире прозвучали подтверждения.
Три минуты спустя.
- Я полста-второй, Третий, расходимся. Твоя зона южная. Встреча через двенадцать минут над КарлМарксШтадтом.
- Понял, прием.
Еще пять минут спустя у шести 22-х ТУшек и восьми ИЛ-76 открылись бомболюки и оттуда на два рабочих пригорода Берлина пошли "подарки". Как ни странно внизу их уже ждали - слухи о том, что вчера такое уже было, быстро разошлись по городу, и люди высыпали на улицы, задрав головы кверху. Тем более что отдельные, так и не найденные впоследствии полицией лица очень точно называли время и место. Их ожидания не обманулись - очень скоро с неба посыпались деньги. Купюры в десять, двадцать и даже пятьдесят рейхсмарок, как весенний листопад, сыпались с неба.
"…вбрасывание в экономику огромного количества фальшивых оккупационных марок и рейхсмарок в период октября-ноября 1941 года подорвало доверие к финансовой системе рейха как в оккупированных странах, так и в самой Германии. Качество подделок не позволяло отличить их от настоящих, а количество наличных фальшивых денег только за ноябрь превысило всю наличную денежную массу в номинальном исчислении, находящуюся в обороте в Третьем рейхе. Большая часть денег ввозилась в Германию через нейтральные Швецию и Испанию, а также с помощью отрядов Народной Армии Сицилии (в то время часть Республики Италия). Но наибольшим психологическим эффектом обладали "волшебные ночи" - когда деньги разбрасывались над городами. Преимущественно целями для таких акций служили оккупированные города Советского Союза, Польши и наиболее доступная часть Германии - Восточная Пруссия. Но одна из крупнейших акций была проведена в Берлине, когда на протяжении недели на рабочие пригороды столицы рейха было сброшено порядка 2 миллиардов рейхсмарок. Уже в августе 1941 года началась гиперинфляция и процесс стал неуправляемым. Были подорваны товарно-денежные отношения внутри немецкой экономики. Падение производства в декабре-январе составило по разным оценкам от 30 до 50 процентов…"
БСЭ изд. 1994, Нью-Сталинск, СССР.
Окрестности Минска.
Линия Сталина. Минский укрепрайон.
Август. Полдень.
Генерал Гудериан без особого интереса осматривал внутренний дворик артиллерийского дота, который его солдаты взяли буквально накануне. Бои за город настолько вымотали и истощили его части, что генерал серьезно подумывал обратиться к фюреру с просьбой о выводе его войск на пополнение и отдых. И это несмотря на постоянные звонки из Берлина и истеричные вопли генералитета штаба. Ладно хоть сам "бесноватый", как его прозвали в русских листовках, особо не связывался с "быстроходным Гейнцем", свалив все на своих подчиненных из Генерального штаба. Сейчас его внимание было привлечено больше к Украине. Где войска непобедимого Третьего рейха хоть и тяжело, но двигались вперед.
"Быстроходный Гейнц. Два месяца. ДВА! Мы бились об эти укрепления. Как, черт возьми, они смогли привести их в такое состояние?" - мысленно вздохнул генерал, припоминая свое прозвище.
"Это во Франции или Польше я был быстроходным, а здесь… М-да, русские как всегда приготовили сюрприз. Все-таки я был прав, не стоило недооценивать противника, они скрупулезно изучили мои действия в прошлых компаниях и нашли противодействие. Хорошее противодействие. Эти их АОПы просто чудо. Много немецких танкистов поломали свои зубы, пытаясь взломать эти артиллерийские опорные пункты!"
Момент самобичевания бы прерван подбежавшим связным.
- Герр генерал. Сообщение от генерала фон Хубицки, - отрапортовал он, протягивая "быстрому Гейнцу" конверт с посланием.