– Никогда не задумывались, ваше высочество, почему королевство Эдайн, лояльно относящееся к Ведьминским кругам, не знает неурожаев и ваши стада тучны, а среди животных нет падежей? Причём заметьте, что ваши поля исправно плодоносят из года в год, хотя они ничем не лучше тех, что в соседних королевствах, которые постоянно страдают от неурожаев.
– Хочешь сказать, что всё это благодаря вам, ведьмам? – спросил принц с недоверием.
– Да, ваше высочество, – спокойно ответила наставница. – Попробуйте нарушить соглашение с Ведьминскими кругами, и королевство Эдайн на своей шкуре испытает, что такое жить без их поддержки.
– Жрецы Единого говорят другое. Они убеждены, что ваше племя это угроза нашему благополучию и пока не поздно вас, ведьм, нужно беспощадно истреблять. Они говорят, что именно вы наслали несчастья на королевства, изгнавшие Ведьминские круги.
Наставница грустно усмехнулась.
– Ваше высочество, это неправда... в любом случае, нет смысла уничтожать настоящих ведьм. Девочек с колдовским даром у нас рождается год от года всё меньше и меньше, а мальчики и их потомство не наследуют наши ведовские признаки, они во всём обычные люди. Потерпите, скоро мы исчезнем из вашего мира и будем жить только в ваших легендах.
– Волчица, ты преувеличиваешь. По человеческим меркам вы, ведьмы, живёте очень долго и наверняка при вашем распутстве у вас рождается много детей. Потому вряд ли ваш род скоро иссякнет, – сказал принц, тревожно глядя на печальную женщину, и на её усталом лице с уже заметными морщинками появилась лёгкая полуулыбка.
– Это вы о чём, ваше высочество?.. Дайте угадаю! Вам опять не дают покоя наши шабаши?
– Ну да! Ты же сама не отрицаешь, что вы балуетесь свальным грехом. Судя по слухам, от вас пострадало множество пастухов и лесорубов, да и просто случайных путников, которых вы обманом завлекли и заездили до смерти на своих шабашах. Говорят, после этого самого... ну ты понимаешь, ведьмы отгрызают им кое-что и делают из них себе ожерелья, а потом похваляются у кого их больше в связке...
– Какая гнусность! Больше ничего не хочу слушать! – гневно воскликнула наставница и, спохватившись, уже спокойней добавила: – Спите, ваше высочество, и дайте мне отдохнуть.
– Если я не выполню твое требование, что ты сделаешь? – в глазах юноши заплясали смешинки.
– Ну, вы же знаете, как мы ведьмы поступаем с непослушными мальчишками, – с легким рычанием ответила наставница и для убедительности щёлкнула зубами.
– Ой, только не это! – засмеялся Морис. – Пожалей моих не родившихся деток, ведьма!
– Так и быть сменю гнев на милость. Всё! Спать!
– Слушаюсь, госпожа ведьма!
Принц закрыл глаза, а наставница, одолеваемая тревожными мыслями, расхотела спать, и чтобы чем-нибудь занять себя, взялась расставлять по полкам использованную хозяйскую утварь. По ходу дела она что-то выронила и наклонилась, чтобы поднять упавший предмет.
Движения женщины отличалось изяществом, какое редко встречается у простолюдинок, и принц, исподтишка наблюдающий за ней, призадумался: "Вот рогатый! Не будь она ведьмой, я решил бы, что она – дворянка высокого рода, которая по каким-то своим причинам скрывается в ведовской обители... хотя постой! Почему бы и нет? Конечно, соседние королевства изгнали Ведьминские круги, но сами ведьмы вряд ли у них перевелись. Наверняка богатые семьи переправили близких родственниц в безопасное место, а для этого самое подходящее место это ведовская обитель в Эдайне… или замужество. Поговаривают, что у нас кое-кто женат на таких изгнанницах. Ещё бы! Ведь ведьмы очень хороши собой, а если за ними дают богатое приданое, то кто угодно закроет глаза на происхождение красавицы-жены, которая вдобавок почти не стареет ".
Принц перебрал в уме, не случилось ли каких-нибудь громких скандалов в соседних королевствах, объявивших Ведьминские круги вне закона, но ничего такого не приходило ему на память. Чем-то ведьма нравилась ему, и он хотел, чтобы она оказалась знатной дамой в бегах. Желательно, королевских кровей.
"Будь оно так, Радон мог бы жениться на Волчице. Похоже, этот дурак с ходу в неё влюбился. Но если она обычная ведьма без связей в высших кругах, то это чревато неприятными последствиями", – подумал Морис и огорчённо вздохнул. Ведь он любил старшего брата и желал ему счастья.
Наставница, не подозревающая о сомнениях принца, покончила с делами и, устроившись на лавочке у стены, начала уже проваливаться в легкую дрёму, но его голос снова не дал ей уснуть.
– Волчица, ответь, ты уже переспала с братом? – спросил он без предварительных экивоков и, приподнявшись на локте, грозно предупредил: – Только не лги, а то хуже будет!
– И не собираюсь, ваше высочество, – ответила она, открывая глаза. – Можете не пилить меня взглядом. Да, переспала, если вас это интересует.
– Скажи, он тебе нравится? – не отставал принц.
Перед глазами наставницы возникло смеющееся лицо эльфа-обманщика, и её сердце сжалось от боли.
Да, ваше высочество. И всё же это не любовь.
– А кого ты...
– Уже никого, ваше высочество! Угомонитесь, наконец! Я ведь тоже не железная и страшно устала.
Давая понять, что больше не желает вести беседу, она закрыла глаза и провалилась в страну грёз, подвластную эльфам.
* * *
– Лгунья! Ты любишь меня! – серебристо рассмеялся Лесной король.
– Не тешь себя понапрасну, Раэтиэль! Как мог ты старался убить во мне любовь. Что ж, радуйся, твои усилия увенчались успехом.
– Ведьма, твоё сердце говорит иное! – сидя на троне, принц подался вперёд. – Атуэль, не старайся избавиться от любви. Не стоит. Учти, я никогда не дам тебе свободы. Ведь я тоже тебя люблю, – вкрадчиво проговорил он, и на его губах промелькнула странная улыбка.
– Я, Аталиса! – возмутилась наставница. – Ах, Раэтиэль, ты жесток и ничегошеньки не понимаешь! Не будь слепцом! Или ты намеренно занимаешься самообманом и не хочешь замечать правды? Ведь до сих пор ты любишь не меня, а Атуэль! Думаю, потому ты так часто путаешь нас и зовёшь меня её именем.
После долгого молчания последовал жёсткий ответ.
– Может, оно и так, но это ничего не меняет, ведьма.
* * *
Волчица со стонами заметалась во сне. Не выдержав рвущего душу плача, принц Морис сполз со своего лежака и потряс её за плечо. Несмотря на его усилия, она не проснулась. Тогда он вернулся на место и снова впал в раздумья о короле и ведьме. Интуиция подсказывала ему, что в будущем она принесёт немало горя его брату.
КРУГ ВОСЬМОЙ
На следующий день принц Морис порадовал свою лекарку. Проснувшись с первыми петухами, наставница подошла к нему и положила руку на лоб, хотя уже видела, что у него нет горячки.
Непоседа оживал буквально на глазах. Видя такое дело, она покормила его жидкой кашицей и заодно предупредила, чтобы он не смел в её отсутствие есть твёрдую пищу. Морис пообещал, но она не слишком-то поверила своему высокородному пациенту, видя шельмовской блеск его глаз. Поскольку хозяева в доме не показывались – постояльцы окончательно вытеснили их в летнюю пристройку – она попросила одного из придворных присмотреть за юношей, а сама отправилась досыпать в комнатку по соседству. Для предстоящей дороги были нужны силы, а она ещё не отошла от лечения.
Наставница задвинула шторы на окошечке и, зевая, прилегла на лежанку. Монотонное жужжание мух со страшной силой нагоняло сон, но она держала глаза открытыми, опасаясь новой встречи с Лесным королём, хотя понимала, что это глупо. Ведь она не могла совсем не спать. Чтобы отвлечься от переживаний, связанных с эльфом, она решила подумать о чём-нибудь хорошем и… вспомнила о речном боге Альфее, от которого она родила сына.
"Люцифер ар-риа-Ньёрд, должна признать, что у тебя замечательный отец, – тепло подумала наставница и мысленно вернулась к тем временам, когда впервые встретилась с Альфеем. Не с тем безумцем в омуте, что набросился на неё и чуть было не утопил, а с тем весёлым авантюристом, что не меньше отца хочет вернуть морской престол. Они встретились после того как Аталиса попрощалась с водяным и вместе с Мольпой покинула его владения.
* * *
Когда ведьмочка с сиреной очутились на твёрдой поверхности, Вотар оказал им последнюю услугу. Намокшая одежда обеих задымились, стремительно теряя набранную воду, и вскоре стала совершенно сухой. Правда, Мольпа недовольно поморщилась – морской жительнице сырость была больше по душе.
Аталиса убрала с лица распушившиеся волосы, и с опаской глянула, куда их занесло, но безбрежное болото с его опасной трясиной бесследно исчезло. Водяной отправил их на берег спокойной реки, вокруг которой расстилались прекраснейшие пейзажи Междумирья уже ставшие привычными за время путешествия с эльфом.
С сиреной они договорились встретиться ближе к вечеру. После чего Мольпа прыгнула в реку и ушла на глубину, а ведьмочка бодро зашагала по берегу. После отдыха и сытой жизни у Вотара она чувствовала себя превосходно, потому вскоре не выдержала и по привычке бросилась бежать.
Впервые оказавшись предоставленной самой себе, когда не нужно было гнаться за эльфом из-за опасения остаться одной, Аталиса находилась в прекрасном настроении и с любопытством поглядывала по сторонам. Она сразу же отметила, что Междумирье изменилось. Растущие небольшими купами раскидистые деревья стали значительно выше и массивней; чувствовалось, что им уже ни одна сотня лет, а может быть, и тысячелетий. Зелёный травяной ковёр, пестрящий незнакомыми цветами, тоже приобрёл необычный изумрудный оттенок, какой не встречается в реальном мире. Но больше всего её изумляли необычные существа, которые попадались буквально на каждом шагу.
Пробежав через рощу дубов-великанов, Аталиса оказалась на поляне с роскошными мухоморами, шляпки которых доставали ей чуть ли не до пояса. Грибы росли так плотно, что она побежала в обход, как вдруг что-то укололо её в икру правой ноги. Сначала раз, затем другой. Она глянула вниз и вскрикнула от удивления. Оказалось, что она чуть не наступила на избушку, которая притулилась у огромного трухлявого пня, а уколол её сердитый человечек, размером с локоть. Высоко подпрыгивая, он что-то кричал и с воинственным видом размахивал крохотным копьем размером с иголку.
Аталиса с покаянной миной посмотрела на маленького храбреца и, порывшись в сумке, вытащила леденец. Только она собиралась присесть, чтобы человечек мог его взять, как вдруг он с громким треском распустил полупрозрачные крылышки. Взлетев, он выхватил у неё леденец и сразу же запихал его в рот.
Крылатый человечек был какой-то странной помесью знаменитых брауни, пикси и… персидской кошки. У него было круглое личико, поросшее короткой шёрсткой, огромные жёлтые глаза и вдавленный носишко. Одет он был в костюмчик, сшитый из листьев, а между острых ушек красовался преогромнейший розовый колпак с сиреневой кисточкой, который всё время норовил свалиться ему на глаза.
Головной убор доставлял своему хозяину массу хлопот и у Аталисы даже зачесались ладони, так ей хотелось ему помочь и водрузить колпак на место, но она благоразумно воздержалась от неуместного порыва, понимая, что человечку это не понравится. Стараясь удержаться от смеха, она присела на корточки, и взялась было чинить крошечный заборчик, на который нечаянно наступила. Но человечек, сердито пища, жестами приказал ей убираться. Тогда ведьмочка набрала веточек, пригодных для починки, и сложила их рядом с домиком. В качестве дополнительного извинения. При виде этого он сменил гнев на милость и даже изволил поклониться, но затем увидел полёвку и его глаза загорелись охотничьим азартом. Он опустился на землю и, повесив колпак на уцелевшую часть забора, крадучись двинулся к добыче, которая тревожно поблескивала глазками-бусинками.
Аталиса не стала мешать человечку и, мысленно пожелав ему удачи, попятилась прочь. Отойдя подальше, она снова перешла на бег, но теперь внимательно глядела себе под ноги, боясь наступить на волшебную мелочь.
Когда она пробегала через поляну, поросшую белыми колокольчиками, за ней увязались феи. Они затеяли игру в пятнашки и со смехом носились вокруг её головы. Памятуя об их прежних фокусах, она ускорила бег, но это не помогло, крылатые малышки не отставали.
Скоро феям надоело играть и они, нещадно дёргая её за волосы, стали вплетать в них гроздья белых колокольчиков, которые при беге чуть слышно звенели. Аталиса скосила глаза и при виде тонких косичек и локонов, падающих на лицо, понадеялась, что они не зря трудились и соорудили ей красивую причёску.
На этот раз феи вели себя миролюбиво, но она всё равно обрадовалась, когда они всей стайкой куда-то дружно полетели и оставили её в покое. Остановившись, Аталиса помахала им вслед и глянула на небо. Дело близилось к вечеру, и пора было подумать о ночёвке. Она спустилась к реке и отправилась к приглянувшемуся местечку, где можно было найти всё нужное для нужд путешественников. Заросли кустарника с широкими опахалами вместо листьев прекрасно подходили для лежаков, а ветви и обломки деревьев, когда-то принесённые водой, были прекрасным топливом для костра. Аталиса разложила на листьях ягоду, набранную по пути, и села, ожидая, когда появится Мольпа. Но она почему-то припозднилась и ведьмочка не заметила, как ягодка за ягодкой съела дары Междумирья.
Наконец сирена гибким движением вынырнула на поверхность реки и, выбравшись на сушу, протянула ведьмочке форель.
– Сможешь приготовить? – спросила она и, встряхнув мокрыми волосами, пояснила: – Что-то я устала с непривычки, отмахав такое расстояние.
– Конечно, смогу! – заверила её ведьмочка и немедля приступила к делу. Она выпотрошила рыбину и, ополоснув её в воде, надела тушку на прут. – Ну вот! Всё готово.
Пока они сидели у костра и ждали, когда форель зажарится, сирена расчёсывала волосы и косилась на прическу Аталисы.
– Что это за кошмар у тебя на голове? – не выдержала она.
– Феечки постарались, – ответила ведьмочка и, бережно касаясь пальцами, ощупала свои волосы. – А что, очень плохо? – огорчилась она.
– Ну как тебе сказать, чтобы не обидеть, – фыркнула сирена. – Давай-ка, расплётём эту жуть. С этими поганками лучше не рисковать и выкинуть всё, что они напихали тебе в волосы, – сказала она и под жалостливое оканье ведьмочки безжалостно выдрала из её косичек все колокольчики.
Когда форель была готова, Аталиса протянула сирене её порцию на широком листе лопуха, куст которого заменил ей тарелки.
– Вкусно, но мало, – заявили обе в унисон, облизывая пальцы, испачканные жиром.
– Ладно! В следующий раз прихвачу с собой несколько рыбин. Я же не знала, что ты такая обжора, – сказала сирена.
– Я не обжора, а девушка со здоровым аппетитом, – возразила ведьмочка. – Кстати, почему ты такая голодная? Разве русалки не едят сырую рыбу? Вряд ли в морских глубинах вы разводите костры.
Мольпа смерила её насмешливым взглядом.
– Почему это не разводим? Мы не какие-нибудь дикари, как в вашем реальном мире. Конечно, я могу есть сырую рыбу, просто Вотерей ар-риа-Ньёрд приучил меня к земной пище.
– Это полное имя Вотара?
– Да, – коротко ответила сирена.
– Почему он питается земной пищей, если он морской король? – заинтересовалась Аталиса.
– Потому что у некоторых дырявая голова. Господин тебе говорил, что он бог плодородия, которому помимо земли подвластны стихии воды и огня.
– Точно! – восторженно воскликнула ведьмочка и захлопала в ладоши. – Это здорово! Как-то я всё время забываю, что Вотар – необычный водяной.
Сирена сверкнула глазами.
– Не ты одна об этом забываешь! – сердито воскликнула она и, помолчав, добавила: – Но лишь ты одна можешь вернуть роду Ньёрдов его былое величие. Не подведи, Аталиса, сделай всё, чтобы сберечь малыша. Помни, если с ним что-нибудь случится, я отыщу тебя и лично утоплю, где бы ты ни скрывалась.
– Мольпа! Ну, что за угрозы? – ведьмочка бросила укоризненный взгляд на сирену.
– Что Мольпа? – отозвалась она и приказала: – Хватит болтать, давай спи. А то носишься целый день, как лошадь, а ты, между прочим, беременна и должна вести себя осторожней.
Сирена опустилась на один из приготовленных лежаков и, вытянувшись во весь рост, с довольным вздохом закрыла глаза. Аталиса тоже легла и, подложив руки под голову, с мечтательным видом уставилась в ночное небо. Несмотря на бег, она нисколько не устала, и переизбыток энергии не давал ей уснуть.
– Знаешь, а ведь Вотар так и не рассказал мне, что за напасть приключилась с его сыном Альфеем, – сказала она, повернув голову к Мольпе, и та с ленивым видом открыла глаза.
– Если интересно, то я могу рассказать...
– Не утруждайтесь, госпожа риа-Морисо, я могу это сделать сам, – вдруг перебил сирену незнакомый мужской голос.
Аталиса вздрогнула от неожиданности и Альфей, откинув с лица тёмно-зелёную гриву волос, обезоруживающе улыбнулся.
– Не бойтесь, я не причиню вам зла, – сказал он ведьмочке и повернул голову к насторожившейся сирене. – Вот госпожа риа-Морисо подтвердит, что моё безумие возвращается только с первыми лучами солнца. Могу я с вами посидеть и заодно погреться? – спросил он и, подойдя к костру, провёл над ним рукой и тот вновь разгорелся.
Сирена низко поклонилась речному богу, ведьмочка тоже вскочила на ноги и во все глаза уставилась на отца своего будущего ребёнка. Несмотря на разительную перемену, она узнала в нём безумного русала, который преследовал её в омуте.
Альфей тоже не сводил с неё глаз. Текучим движением он приблизился к Аталисе и, встав вплотную к ней, с умоляющим видом заглянул в лицо.
– Скажи, могу я тебя поцеловать?