- Даже если я заупрямлюсь, ты знаешь, как вырвать из меня признание. Многому ты научилась у меня, Нагит, слишком многому. В другое время я гордился бы таким врагом, как ты. С моим уходом именно тебе носить знак Первого Шамана Великой Степи…
Женщина напротив издевательски расхохоталась, и ветер за шкурами на время испуганно замолк.
- Да есть ли он? Не байки ли всё это о Знаке, которого никто и никогда не видел? Уж не померещилось ли это тебе однажды после чаши перебродившего кумыса, а, Сульди? И почему же он не спас тебя?
- Помнишь сказание об Орохое, женщина? - в глазах старика на миг блеснул огонь былой силы.
Улыбка сползла с лица Нагит, словно морок под взглядом истинно почитающего Великую Кобылицу. Помнила ли? Да, если даже не знать того, что она со странно то замирающим, то ускоренно бьющимся сердцем любила в детстве слушать именно эту песню, неспешным и прихотливым ручейком вьющуюся из уст акына. О том, как великий предшественник Сульди сломал гордых северных воителей, словно пучок гнилой соломы. Как кочевники разметали находящееся на полуночи Королевство Всадников. И, войдя в сердце их страны, взяли выкуп с самого большого их города.
Кони степных воинов шатались под грузом добычи, но военный вождь Саучин сумел вывести изнемогающее под тяжестью богатства войско и целую армию рабов обратно в родную Степь. И вряд ли кто-нибудь в ближайшие поколения сможет затмить славу этого воистину величайшего подвига!
- А ведь Орохой передал Знак именно мне, - угрюмо проворчал Сульди. - И все свои секреты тоже. И как я ни ненавижу тебя, но свой долг перед всем нашим народом Степи я выполню.
- И где же он, этот Знак? - молодой Галат безо всякого почтения к старшим влез в разговор, странно блеснув глазами. - Ни под твоими лохмотьями, ни вокруг на полёт стрелы нет ни единой вещи с колдовской силой. Кроме тех амулетов, что надеты на нас с матушкой.
Глаза старого шамана впились в юношу с такой пристальностью, что ещё вчера тот зашатался бы и упал в беспамятстве, но сейчас лишь беззаботно рассмеялся. Сульди покачал головой и отвёл взгляд, опустил голову.
- Твой сын тоже обладает Силой? Воистину - Великая Кобылица щедра к тебе, женщина. Так знай же - Знак Первого Шамана это не вещь и не пустословый титул… А что за вторая причина, презренная Нагит?
Та разглядывала старика со смелостью жалости и презрения.
- Две луны ты развлекался со мной, жалкой пленницей из поверженного клана. А когда я наскучила тебе, ты отдал меня на потеху воинам своего вождя. Только, Сульди, во мне уже тогда тлела искорка Силы.
Перед её мысленным взором вновь проплыли события тех далёких времён.
- Забившись в тёмный угол кибитки, жалкая истерзанная мышка присутствовала во время твоих камланий. Ибо ты обращал внимания на рабыню куда меньше, нежели на своего пса - помнишь, в каких муках он издох? Ха-ах… это было мелко - но так приятно. Поначалу я следила за тобой из безысходности, смотрела - что и как ты делаешь, чтобы единственно не сойти с ума. Затем, однажды, я почувствовала интерес - и безнадёжность в душе вспыхнула ненавистью.
Отпив чуть отвара из чаши, шаманка встряхнула длинными сальными волосами.
- Потому-то я и смогла выжить. Ненависть дала надежду, а потом и Силу. Потому-то в первую же ночь, оказавшись вдали от тебя, я сумела не только обмануть сильных, но глупых воинов, усыпив их. Я смогла ускользнуть от погони, словно лиса от загонщиков, и даже нашла остатки своего клана. Потом… потом было много чего.
Глаза её посмотрели на сына, и в них мелькнуло странное выражение.
- Галат, помнишь - я нагадала однажды на костях, что в пятнадцать твоих зим открою тебе имя отца? Вот… посмотри на этот старый бурдюк с дерьмом, что ещё не так давно звался великим Сульди.
- Вот тебе и вторая причина, старик - сыну нужен отец и учитель. Даже такое презренное ничтожество, как ты.
* * *
Двенадцать вождей - двенадцать гордых и сильных вождей степных кланов сидели в Круге. И сумрачны были лики их, ибо великий огонь в центре не горел. Выложенное грубо подогнанными плитами место в центре, где на время совета пылал не дающий копоти колдовской огонь, пустовало. Зажечь его мог только Первый шаман. Но старый Сульди из клана Серого Орла потерял свою силу, а новый их шаман был не настолько хорош.
По заветам предков, нельзя вести речи, пока в Круге не пылает огонь доверия. Потому-то вожди и молчали, упрямо склонив головы и исподтишка, недоверчиво поглядывая друг на друга непроницаемыми раскосыми глазами. За плечом каждого сидел шаман, и лишь у вождя Вольного Ветра место за спиной пустовало. Нагит где-то задерживалась, и пребывающий в одиночестве вождь еле заметно нервничал.
Время текло медленно, но никто и не думал роптать или уходить. Уж что-что, а жизнь в ровной как стол северян Степи приучает к неспешности. Да и не хотелось никому из вождей прослыть нетерпеливым юнцом.
Ветерок, приятно охлаждающий вспотевшие тела, донёс издали топот копыт. На лицах собравшихся в Круг мелькнуло облегчение, ибо перестук иноходца Нагит, резко отличающийся от сладостного звука нормальных коней, различался привычным ухом так же явно, как голоса родных.
Из-за зарослей высоких, ещё не высохших после весенних ливней степных трав вымахнули двое всадников. Подскакав на дозволенное расстояние, явно различимая своей статью шаманка спрыгнула с коня, бросив поводья неразлучному спутнику - своему сыну. И на чуть кривоватых, характерных для кочевника и старого наездника ногах поспешила к собравшимся.
Вождь Светлобородых отвлёкся от своих невесёлых мыслей и поднял взор от пыльных сапог.
- В чём дело, женщина? - буркнул он. - Тебя давно не били палками?
Та в ответ, подбоченившись, посмотрела на могучего мужчину, что даже сидя ненамного уступал ей ростом.
- Закрой то смердючее отверстие, что у тебя по недоразумению называется ртом, Ахмет. И не извергай на достойных людей нечистоты из него.
Она отвернулась, не обращая более внимания на потерявшего дар речи Ахмета, и прошла в центр круга, неслышно ступая по камням мягкими кожаными сапожками с загнутыми носками. Небрежно воздела руку - и покорный её воле Огонь вспыхнул на голом месте. Желая чуть проучить этих кичливых вождей, Нагит сделала шаг, другой - и вошла в неистово полыхающие языки колдовского пламени. Раскинула руки, постояла некоторое время, наслаждаясь течением Силы, а затем, словно сжалившись над сидящими вокруг мужчинами, вышла из огня - целая и невредимая.
Спокойно подошла к своему месту за плечом вождя своего клана Вольного Ветра и уселась.
- Круг замкнулся, и огонь доверия горит в нём, - произнесла она положенную фразу, ощущая, как с верхней губы скатилась солёная капелька волнения.
Сильным и неробким мужчинам потребовалось немало времени, чтобы прийти в себя и справиться с удивлением. Никогда ещё на памяти предков Первым Шаманом не была женщина - и всё же это свершилось.
Поначалу обсуждали обычные дела. Совершалась меновая торговля и заключались договора, рассказывались новости, принесённые со всех концов Великой Степи всадниками на мохнатых неутомимых лошадях. Обменивались невестами и подарками, и многое другое. Но каждый из присутствующих нет-нет, да и посматривал на брошенную Нагит почти к самому огню плеть - знак того, что у неё есть вести первостепенной важности. По традиции такое обсуждалось в конце, когда с повседневной мелочёвкой будет покончено и разум очистится для важных мыслей.
- Как вы помните, часть земель Серых Орлов по договору отходит к нам, клану Вольного ветра. Как шаманка, я обязана осмотреть их, прежде чем пастухи пригонят туда стада, а кочевники раскинут шатры. И тем сильнее было моё удивление, когда я обнаружила там потерявшего рассудок и Силу старого шамана, - Нагит говорила неспешно, медленно, словно вколачивая каждую фразу в головы с бесстрастно повёрнутыми к ней лицами.
Шаман клана Серых Орлов степенно кивнул.
- Сульди совсем обезумел от последнего камлания. Порешил двух воинов, поносил вождя бранными словами. Лишить его жизни мы не решились - оставили помирать на брошенном стойбище.
Нагит посмотрела в непроницаемые глаза, покивала своим мыслям.
- Всё верно. Старик прошёл Тропой Демонов.
Глухой ропот удивления был ей ответом. Из собравшихся здесь каждый знал, чем грозит смертному выйти прогуляться на недоступные иным дороги. Потерять всего себя - и даже душу, которая не попадёт на вечные пастбища небесной Кобылицы. А навсегда будет порабощена в мрачные бездны Падшего бога. И редко кто из шаманов решался на такое, причина должна была быть уж очень серьёзной.
- Да, почтенные вожди и шаманы - старый Сульди прозрел страшные опасности. И не его вина, что не хватило сил сообщить нам о них. К счастью, я подоспела вовремя. Нашлась, нашлась ниточка, чтобы удержать его дух по эту сторону непознаваемого. У шамана-женщины есть свои слабости - но и свои преимущества…
Витиеватым ручейком журчала и текла её речь. И внимательно слушающие мужчины помрачнели, узнав новости. Прищурились в гневе глаза, закаменели лица со стиснутыми от гнева губами.
- Первая новость, что Сульди увидел оттуда. Змея обрела ядовитый зуб. И Великая мать-кобылица в тревоге бьёт копытом. Почитающие змееголового бога бритоголовые жрецы добыли нечто, что они называют "глаз Сета". Пока что они изучают его, пробуют. Но если они научатся получать силу непосредственно от своего тёмного покровителя…
Дальнейшие слова были не нужны ни вождям, ни дышащим им в затылки шаманам. Уж что-что, а дураки долго не живут и в вершителях судеб не задерживаются. По всему выходило, что живущие на закате темнокожие обитатели Стигии стали неимоверно сильны. Никогда не было мира с ними - лишь так, иногда война прекращалась из-за нехватки сил и подспудно тлела, когда обе стороны ограничивались мелкими пакостями да наскоками, копя воинов на будущее.
- Да что тут думать? - вспылил Мехрат, молодой вождь Степных Волков. - Собрать все кланы да пройтись по змеёнышам, втоптать их в пыль!
Он обвёл собравшихся яростным взглядом. Но старый Архаб, что не потерял в бесчисленных походах ни руки и даже ни глаза, только покачал головой.
- Не думаю так. Пришло время последней битвы. Либо мы сотрём почитающих Сета с лица земли, либо от нашего народа Степи не останется даже памяти. А посему надо готовиться так, как мы не готовились никогда, - он упрямо набычил голову.
Остальные, подумав, согласились с ним. Мехрат тоже склонил свою заплетённую в косы голову в знак согласия.
- Продолжай, сестра, поведай нам - что ещё открылось безумному Сульди?
Шаманка неслышно перевела сбившееся от волнения дыхание, и лишь сидящий совсем рядом вождь Вольного Ветра знал, каково ей приходится.
- Три, может быть пять лет у нас есть. Потом жрецы змеиного бога овладеют силой… не собираюсь учить вас готовиться к войне и воевать, но лучше рассчитывайте на три года.
Посыпались неспешные, взвешенные предложения. Лазутчиков, да поосновательнее - дабы выведать дороги, переправы и колодцы. Обучить молодых воинов сражаться не только в привольной степи, но и в тесноте городских стен. Но всех удивил старый Сейд, шаман клана Дикой Кошки. Он несильно хлопнул нагайкой по подошве пыльного сапога и проворчал - как-то негромко, но его хриплый голос услыхали все.
- Укус Змеи смертелен. Мы можем не справиться. Но у неё есть и другие враги, кроме матери-Кобылицы. Не поискать ли их, чтобы раз и навсегда покончить с почитающими тёмного бога?
Это было неслыханно для кочевников - искать союзников на стороне. И всё же каждый осознавал, что предстоит не просто набег, а битва до конца. Посему страсти разгорелись с такой силой, что к тому времени, когда огненный глаз неба склонился к закату, все почувствовали, как одеревенели от усталости языки и губы. Но строптивые вожди с шаманами так ни к чему и не пришли.
Нагит внимательно слушала, помалкивая. Всё ж такие дела не по женской части. Из раздумий её вывел голос Архаба.
- Говоря об опасностях, ты упомянула слово "первая". Или мой слух изменил мне, и стоит отрезать себе ухо?
Шаманка улыбнулась показной суровости старого вождя.
- Это излишне, почтенный Архаб - твой слух не обманул тебя. Но Сульди не смог понять то, что открылось ему дальше. И как я ни размышляла…
Она отпила тепловатой воды из кожаного бурдюка.
- Где-то на краю земли, на полночном закате, там, где гуляют волны на большой солёной воде, скоро родится Звезда Морей. Неведомо - то ли это будет колдун неслыханной силы, то ли величайший из воителей, кто соберёт под свои знамёна грозные войска. Но опасность другого рода. Рядом кружит Чёрная Звезда. Ищет, ищет что-то нужное и известное только ему. И если он переманит Звезду Морей на тёмную сторону Силы, тогда погибель и мрак воцарятся над всеми землями - от обители остроухих на закате до Проклятых урочищ на восходе, где обитают орки.
- Не знаю, что всё это значит, но мне не справиться с этим одной. Нужен ваш совет, о великие вожди и могучие шаманы - и помощь.
Часть третья. Игры взрослых и не очень.
Конный рыцарь был словно настоящий. Опустив короткое толстое копьё, он настороженно поводил им во все стороны, а его голова, покрытая шлемом с глухим забралом, вертелась, осматривая округу подозрительным взглядом.
Линн присмотрелась к фигурке в своей руке - да, почти как настоящий. Даже маленький конь в нетерпении бил крохотным копытом.
- Поразительно, - восхищённо заметила она и прислушалась к дальнейшим наставлениям обучающей её эльфийки.
Они обе сидели у столика для волшебной игры в трик. Столик этот сам по себе был настоящим произведением магических мастеров. Стоило только щёлкнуть находящимся сбоку рычажком, как на поверхности размером примерно два на два эрда сама собой проявлялась случайным образом созданная карта. С лесами, горами и реками. С дорогами, городами и полями. Всё это было размечено шестиугольными ячейками наподобие пчелиных сот, и вот по этим-то ячейкам передвигались и действовали фигуры.
Кана улыбнулась, увидев восторг малышки, разглядывающей простую деревянную фигурку с искусно наложенным на неё заклинанием иллюзии Рыцаря. И тут же подала следующую.
- А это Лучник. Сама понимаешь, бегает и стреляет.
- Эльфийский? - спросила Линн, осторожно беря в руки крохотного человечка в камуфляжного цвета комбинезоне, так и ищущего - в кого бы всадить похожую на иголку стрелу.
Она уже перешерстила отнюдь не бедную библиотеку уехавшей тётушки Фло, и по совету Каны взялась за историю с географией. Основы основ, так сказать. А коль скоро боги и неведомые родители снабдили Линн быстрым и живым умом, то новые сведения попали на благодатную почву, воспламенив в душе её неизвестный прежде огонь. Жажду познания, сладостную и мучительную одновременно.
- Пусть будет эльфийский, - с улыбкой кивнула волшебница и вынула из особого ящичка следующую фигуру - Дракона.
Возникшая на поверхности столика страна постепенно заселилась всякими персонажами, причём в основном военного назначения. Правда, доставшийся Кане угол карты заселился такими же, но в отличие от белых фигур Линн, её цвета были зелёными. Девушка внимательнейшим образом слушала и запоминала - как фигуры передвигаются, как воюют и умирают. А сама нет-нет да и поглядывала на пока безучастно стоящую фигурку Ведьмы с узловатым кривым посохом в руке.
В конце концов эльфийская волшебница перечислила все правила, и даже показала несколько типичных комбинаций, ловушек и распространённых ошибок. Да и игра оказалась настолько захватывающей, что Линн отдалась ей с восторгом и увлечением неофитки.
Тётушка Фло вчера укатила в Игфаррен - столицу острова, помахав напоследок ручкой из окошка щеголеватой кареты на больших колёсах. Влекла её четвёрка красивых, но невиданной породы - а самое главное, непонятно откуда взявшихся лошадей. В конце концов девушка, проводив взглядом улегающуюся пыль, обратилась за разъяснениями к Кане.
Однако эльфийская волшебница только пожала плечиком.
- Даже если тётушка заколдовала несколько мышей из погребов - кому от того будет хуже?
Линн припомнила, как слыхала упоминание о чём-то таком в полузабытой сказке, и успокоилась. В самом деле - волшебница, чему ж тут удивляться? И решила попросту не обращать на всякие подобные дела внимания. Принять их как должное, а попросту - привыкнуть.
С утра погуляв по городку и окрестностям, она бодро отобедала, порадовав Зелу отменным аппетитом, а теперь на веранде вникала в тонкости игры в трик. Кана как раз зажала в речной бухте её Фрегат своим пыхающим огнём (точь-в-точь Синди!) Драконом, и всерьёз вознамерилась поджечь его. Однако быстро выяснилось, что и Линн горазда на хитрости.
Фрегат, прижавшись к самому берегу в тщетной надежде спастись, был обречён. И неторопливо приблизившемуся к нему Дракону тем неприятнее было обнаружить, что в прибрежных зарослях затаился Лучник, который не замедлил дать по летающему чудовищу хороший залп. Да и кубик выпал на самое большое число - "шестёрку", позволив Ведьме под управлением Линн беспрепятственно сделать шесть ходов по лесной дороге и подойти на расстояние атаки.
Дракон не успел убраться вовремя, и девчонка с азартными возгласами добила его своей парочкой. Возмущению Каны коварством соперницы не было предела. Отчасти она взяла реванш, потопив почерневший и дымящийся Фрегат Русалкой - но согласитесь, что такой размен фигур никак нельзя считать равноценным. Ликующая и довольная Линн бросила было в атаку своё воинство, но Рыцарь эльфийки быстро доказал, что в чистом поле, где можно набрать разгон, ему сам Падший не указ.
В конце концов партия сошла к ничьей, и в безымянном городке на границе разодетый в белые шелка изящный Граф церемонно раскланялся с закованным в отливающие изумрудным латы могучим Бароном, приняв мир - до следующего раза.
- Вот так, - удивлённо покачивая златокудрой головой, промолвила Кана, укладывая фигурки обратно в ящичек. - Понравилось? К тому же, эта игра способствует развитию и гибкости мышления. Тебе пригодится, да и мне небесполезно…
Три дня пролетели в напряжённом изучении книг, перемежающемся с прогулками и азартными сражениями на поле игры в трик. И уже вечером, когда Линн скрытно провела по реке Русалку в самую глубину территории Каны и коварнейшим образом пленила её Рыцаря, заставив того воевать на своей стороне, по улице к утопающему в зелени сада домику подкатилась карета. А следом голос тётушки Фло весело запел арию из оперетты:
И будь ты хоть хмельной повеса,
Весёлый эльф из Златолеса,
Иль важный бородатый гном…
- Ну здравствуйте, дорогие мои! - воскликнула разрумянившаяся от быстрой езды пожилая волшебница и обняла ссыпавшихся в сад девиц.
Зела весьма кстати быстренько организовала ужин, так что вернувшаяся хозяйка дома, смыв с себя дорожную пыль, отдала должное трапезе, по ходу дела заметив, что в столице готовят по-прежнему плохо, а вот шума и грязи заметно прибавилось. За едой, как обычно, болтали о пустяках да о всякой всячине вроде столичного театра.