О некроманте напоминала теперь только небольшая горка костей да маленькая луковица – Слезный Лист обычно всегда таскал ее с собой, "на счастье", за что и получил свое прозвище.
Жезла среди костей не было: предводительница ворон с сытым и довольным видом несла его в слабых корявых лапках.
Погост ничем не отличался от других, виденных Пижоном ранее. Немного смущало то, что все до единой могилы пустовали. Ну, да где такого не бывает! Не видь он собственными глазами разгуливающих по деревне мертвецов, ни за что бы не подумал о том, что кто-то "поднял" кладбище.
Усадив Валентина у тонкого вяза метрах в пяти от погоста, вампир еще раз огляделся вокруг. Может, Константин лежит где-то раненый, и ему требуется помощь? Или убили Вестника – чем черт не шутит...
Но не провалился же он сквозь землю?!
Однако тела нигде не было.
За оградой что-то лежало. Это что-то весьма привлекло внимание шулера, и он даже перелез через ограду, чтобы получше разглядеть находку.
Это что-то оказалось костями. Свежими.
Пижон, конечно, не являлся большим знатоком человеческих остовов, но на костях осталось мясо, а наглых ворон, очень любящих его жрать, поблизости не было.
Значит, это либо останки неизвестного селянина, решившего в столь мерзкую погоду навестить похороненных на погосте родичей и не сумевшего сбежать от поднявшихся зомби... Либо это все, что осталось от Слезного Листа, что более вероятно.
Но кто же мог сделать подобное? И жезл – его нигде нет. Забрали? Но зомби не воры и не грабители. Да и разве с обычными зомби опытный мастер-некромант не совладал бы? Молодость и горячность Пижон в расчет не брал: многие поговаривали, что Вестники Смерти не старятся. Константин мог быть старше шулера на сто, двести, триста, а может, всего на пять лет – не имело смысла гадать.
В общем, заключил Пижон, лучше всего, если существо или существа, убившие некроманта и укравшие его жезл, сейчас уже далеко отсюда. Встречаться с ними вампир не желал и очень надеялся, что страшная кончина его минет.
– Прикинь, Вал, – картежник перемахнул через ограду и пошел к оставленному у вяза спутнику, – твари какие-то некроманта нашего сгрызли – одни кости остались!
Ангел ничего не ответил. Даже головы не повернул.
– Вал? – встревожился вампир и бегом бросился к другу.
Нет, ангел не умер – всего лишь потерял сознание. Но кто знает, вернется ли он в него?
В любом случае трясти Странника было опасно: помрет еще скорее.
Подумав немного, Пижон полез в мешок Валентина и выудил оттуда сверток с глазом фрогула. Если самка все еще чувствует муженька, надо увести ее от ангела и, по возможности, прикончить. Конечно, бросать раненого друга возле беспокойного погоста – не самое лучшее решение. Но тут станет слишком жарко, если фрогулша найдет убийц мужа.
Вложив в здоровую руку Валентина спертый у Лесси нож (так, на всякий случай), вампир взял мешок, арбалет и побежал к лесу.
Странник остался наедине с самим собой.
Летящее в сторону леса воронье, обеспокоенное лицо Пижона, кладбище – все это пропало. Да так неожиданно, что Валентин и глазом не успел моргнуть, как очутился совсем в другом месте.
Все вокруг было белым. Абсолютно. Настолько чистым, что нельзя было увидеть стены, потолок, пол... Впрочем, искать пол не было нужды: ангел на нем лежал.
– Встань, Небесный Странник! – велел властный голос.
Валентин поднял голову, однако никого не увидел. Проклиная надоевшую рану, встал. Пока не видишь противника, который, судя по всему, о тебе прекрасно осведомлен, лучше следовать его приказам.
– Подойди! – сказал тот же голос.
Вал криво усмехнулся: а невидимый "повелитель", похоже, большой шутник.
– Куда?
– Ко мне, – последовал ответ.
Нет, это, конечно, хорошее пояснение. Вот только где стоит говорящий и есть ли он вообще в комнате? Может, это и вовсе – сон?
– Нет, Странник, это не сон.
В трех шагах от Валентина неожиданно появилось небольпюе облако клубящегося пара. Оно висело в метре от пола и имело очень странный сероватый оттенок. Словно маленькое пушистое облачко, страшно желающее стать грозовым.
– Так лучше? – осведомился голос.
Теперь стало ясно, что он исходит из облака.
– Да, – подтвердил Валентин. – Как ты... вы... это сделали?
– Ты. На "вы" не люблю. А сделал я очень просто: всего-навсего немного изменил цвет. Это очень несложно, – усмехнулось облако. – Как с балахоном твоим: был белый – стал серый.
– Забавно, – натянуто улыбнулся ангел. – Может, объяснишь, кто... или что ты?
– Легко, – не стал возражать голос. – Я – Дух Всего Сущего. Можно сказать, Великий Демиург, создавший Астрат и следящий за ним с самого рождения.
– Действительно? – удивился ангел. – А Бог тогда на что?
– Бога нет, Валентин. Ему здесь просто нет места. Так же, как и Дьяволу. Хотя многие все еще... верят...
– Почти все.
– Ну, почти, да не все... Впрочем, дело не в этом. У меня к тебе есть деловое предложение, Странник.
– Что значит "деловое предложение"? По всем подобным вопросам тебе стоит обратиться непосредственно в Небесную Канцелярию и согла...
– Послушай, Странник: Канцелярия здесь ни при чем. Речь идет о том, что... точнее, кого ты потерял в Ленорре.
Валентин напрягся.
– Что-то, связанное с Клареттой?
– Разумеется, нет. Она – просто награда. Для тебя. То есть ты сможешь воссоединиться с ней, если выполнишь небольшое мое задание...
Ты ведь наверняка слышал о Великом Исходе? Вот. А мне надо всех тварей тех, что ушли, вернуть.
Не смотри на меня, как на сумасшедшего. Задача вполне выполнимая: орки, эльфы и прочие обосновались в мире под названием Тигамута, а не провалились в Великое Никуда . И, хотя жизнь у них и сейчас неплохая, они очень хотят вернуться на... хм... историческую родину. И ты можешь помочь...
Если согласишься, я вручу тебе список ингредиентов и описание ритуала, необходимое для Обмена.
– Что за Обмен?
– Все очень просто: твари из того и люди из этого мира постепенно будут исчезать, пока не пропадут все до единого. А потом в Астрат вернутся гоблины, тролли и иже с ними, а в Тигамуте поселятся люди. Это и называется ритуалом обмена. Без жертв, заметь! То, что мне нужно.
– Да, без жертв... Но при чем тут моя Малышка?
– Если ты выполнишь мое задание, я разберусь с вашей Небесной Канцелярией и ты сможешь до самой кончины счастливо жить с Клареттой бок о бок. Где там твоя контора находится?
– В Вермунте.
– Я так и думал: только там могли подрядить ангела для такого глупого задания, как "воссоединение любящих сердец"! – последние слова Дух сказал с явной издевкой.
Валентин нахмурился.
– Не слишком умно по отношению ко мне. После этих слов уже и не так охота искать ингредиенты для твоего Обмена...
– И очень зря, Валентин. Пока не дашь согласие, ты не вернешься в Астрат.
– И что же, я до скончания времен буду сидеть с тобой здесь? – усмехнулся ангел.
– Ну, зачем же... Для подобных случаев существует как раз Великое Никуда. Ты же не хочешь там очутиться?
Вал побледнел.
– Неужели ты, Великий Демиург, на такое пойдешь?
– Пойду? Да, пожалуй, – теперь пришел черед Духа довольно усмехаться. – Мне, видишь ли, очень надо вернуть тварей сюда, а людей сбагрить в Тигамуту. Вижу, ты хочешь спросить: "Зачем?". Что ж, всему причиной обычная скука. Точнее, не совсем обычная, а Великая. Прямо как тот самый Исход, после которого ничего интересного не происходило.
Ну, может, ВДВ поражало всяческими крутыми виражами и огненными струями, рассекающими воздух к восторгу и страху наблюдающих сражения тварей с земли. Но очень скоро мне наскучило и это.
Астрат в нынешнем состоянии напоминает мне муравейник, в котором муравьи похожи друг на друга, как две капли воды. Люди – скучный народ. А вот Изошедшие... Наблюдать за ними всегда было интересно.
– Короче, мне ясно, – прервал воспоминания Духа Валентин. – Если я соберу все, что нужно для Обмена, и проведу ритуал, ты освободишь меня от службы в Небесной Канцелярии – кстати, они сейчас не могут слышать этот разговор?
– Нет, разумеется. Мы – вне времени и пространства.
– Хорошо... Так вот, а еще я смогу жить с Малышкой... – Валентин мечтательно закрыл глаза, правда, тут же открыл. – А если откажусь, ты отправишь меня в Великое Никуда. Правильно?
– Может, и не правильно, но отправлю! – подтвердил Дух.
– И что мне остается? Соглашаться? Да, пожалуй, что так... Но – с одним условием!
– Каким? – насторожился Великий Демиург.
– Ты позволишь мне выполнить это задание, а за ингредиентами я отправлюсь позже – сразу по завершению. Дело в том, что Небесная Канцелярия очень пристально следит за сотрудниками. А ты ведь не сможешь все это время держать меня "под колпаком" вне времени? Конечно, если ты решишь договориться с моим начальником прямо сейчас...
– Я не настолько глуп, чтобы вестись на такие нелепые попытки меня одурачить! – фыркнул Дух. – Стоит мне решить трения с Канцелярией, как ты тут же смоешься в Ленорр, где достать тебя будет не в моей власти.
– А чем ты сможешь подтвердить, что освободил меня от службы? Не сейчас, конечно, а когда я выполню это треклятое задание?
– У тебя есть выбор? – поинтересовался Дух.
Судя по всему, он опять издевался. Впрочем, власти у него на это хватало.
– Что ж, тогда просто позволь выполнить это задание, чтобы Канцелярия ничего не заподозрила.
– Ладно, – нехотя согласился Великий Демиург. – Обмен может немного подождать. Но только сразу по завершению...
– Слово ангела! – заверил Духа Вал и неожиданно громко воскликнул: в раненое предплечье словно толстенную иглу воткнули, повертели да вынули. Резко. Скосив глаза на рукав, Странник, мягко говоря, очумел: на нем больше не было крови. Заглянул под ткань – и замер, не в силах и слова сказать: рана исчезла, причем бесследно. На ее месте не было даже маленького белого шрамика, который остается после небольших повреждений.
– Это аванс, – сказал Дух.
Картинка в глазах Валентина задрожала, как заяц, прячущийся в медвежьей берлоге от волков, и неожиданно лопнула на сотни маленьких кусков. Словно кто-то в окно дворянской усадьбы камнем попал.
Пока эти куски падали, Странник чувствовал, как сознание постепенно возвращается к нему.
С падением последнего осколка он, наконец, открыл глаза в обычном мире.
В замок их пропустили без разговоров: на турнирные доспехи, по мнению стражников, у разбойника или убийцы просто не хватит денег. А если и хватит, то вряд ли кто-то из них станет покупать реннцойг только затем, чтобы насолить королю и не возместить этим и гроша.
В общем, обычная логика уставших от проверки дворянских кортежей стражников.
Фэт их охотно понимал: каждый уважающий себя дворянин обязательно берет с собой кучу всевозможных одежек, чтобы покрасоваться, и с десяток верных слуг... опять же, чтобы покрасоваться. Путешествовать можно и втроем, что наглядно доказали Фэт, Кушегар и Элви.
– Как думаешь, – спросил Фэт, когда они шли по лестнице в зал, на маленький банкет перед обещанным парадом, – Элви насильно забрали?
– Думаю, нет. Если Мон не врет – а на сей раз он слишком испугался, чтобы врать, – то тот дедушка...
– Морри Файнэ! – напомнил рыцарь. Ножны с палашом он привесил на пояс – так было намного удобнее. Куда б еще шлем деть, а то идти с ним в руке...
– Точно, Этельме. Так вот, если это действительно был он, то нашей спутнице ничто не грозит: декан вряд ли поднимет руку на собственную ученицу. Скорее всего, ее просто накажут...
– Накажут? – Фэт тут же представил, как Элви снимает штаны, ложится на лавку, а здоровенный декан факультета Перевертышей берет ремень и, замахнувшись...
– Пороть или ставить в угол у магов не принято! – улыбнулся Кушегар. – Правда, по сравнению с тем, что обычно предлагает к выполнению провинившемуся Совет, любая порка покажется манной небесной... Впрочем, давай пока не будем думать о плохом: у тебя впереди еще масса сражений с не самыми слабыми рыцарями. Сейчас, на банкете, можешь чуть расслабиться, но не забывай поглядывать на сидящих за столом: кто-то из присутствующих, возможно, в будущем окажется твоим соперником. Изучи их.
Фэт кивнул.
– Ну, вот и отлично, – облегченно вздохнул Кушегар. – Тогда пошли.
У дверей стоял молодой парень в нарядных одеждах глашатая. На груди его красовалась корона.
– Добрый день, господа, – он поприветствовал друзей низким поклоном. – Как прикажете вас объявить?
– Ну... – задумался Фэт, но Кушегар не дал ему закончить.
– Сэр Жруно де Фэт, великий рыцарь, спаситель Астрата, победитель дракона. А я – сэр Кушегар, которого сэр Жруно одолел в честном поединке и сделал, как победитель, своим оруженосцем.
– Отлично, – кивнул парень. – Входите!
– А зачем он спрашивал? – шепнул лентяй, толкая дверь.
Ответить Кушегар не успел – опередил глашатай:
– Величайший рыцарь всех времен и народов, единственный человек, спасший Астрат от неминуемой гибели, победитель несчетного множества драконов... Сэ-э-эр Жруно де Фэт!
Фэт от такого объявления покраснел: сидящие за длинным столом рыцари разом повернулись к нему. Их заносчивые взгляды, казалось, задались целью прожечь в хвастуне сотню сквозных дырок.
Комод же, напротив, важно надулся, ожидая, когда объявят его. Однако глашатай молча затворил за ними дверь. Барон помрачнел, но лишь на миг: секундой позже он уже белозубо улыбался собравшимся в зале дворянам.
– О! Кого я вижу! – раздалось с дальнего конца стола. – Сэр Кушегар!
– Мой король! – еще шире ощерился Комод. Его низкий поклон засвидетельствовал огромнейшее уважение правителю Астрата.
– Какой милашка! – сладострастно вздохнули на том конце стола. – И кто это с тобой?
Фэт поднял голову и увидел короля.
Ну, точнее того, кого только что назвал королем Кушегар.
На большом, изукрашенном каменьями и золотом троне сидел маленький морщинистый мужичок лет пятидесяти. Седовласый, бородатый, с маленькими голубыми глазами и торчащими ушами. Губы у мужичка тонкие, нос узкий. Редкие брови, больше похожие на женские (те постоянно их прореживают). На голове – корона.
Несомненно, это – тот самый Стронций Барий Третий, король Астрата.
Но он не вызывал в Фэте благородных чувств, желания умереть за родину. Все, что он мог вызвать, – это сострадание и жалость. И немного даже – отвращение.
Разве пристало королю называть подданных "милашками"?!
– Это – мой господин, – ответил Кушегар. Рыцари за столом от таких слов разом поутихли. Король же лишь выгнул тонкую бровь:
– Господин? Как это понимать?
– Очень просто, Ваше Величество: он победил меня в бою, а так как у меня ничего, кроме меча, не было, сделал своим оруженосцем, – без запинки повторил Кушегар.
– И ты принес ему клятву?
– Я не нуждаюсь в клятвах, – подал голос Фэт, мрачно глядя на короля. – Он дал мне слово. Этого достаточно.
– У, какие мы грозненькие! – просюсюкал король. – Ладно, это, конечно, очень завлекательно, но оставим наш разговор на потом. В двенадцать начинается парад открытия турнира, и я бы хотел, чтобы все мои гости на тот момент были сыты.
Рыцари поддержали его согласными криками.
– Присаживайтесь за стол! – Стронций подмигнул стоящим у двери друзьям и указал на лавку рядом с троном.
Барон кивнул и толкнул "господина" в бок...
– А где же сэр Ровэго? – поинтересовался король полушепотом, когда друзья уселись на лавку.
– Он не смог приехать.
– Почему?
– Денег у нас не слишком много. Да и одеть нечего было... А про те наряды, что раньше у нас с сэром Ровэго имелись, спросите у сэра Холигана.
– Хорошая идея, – ухмыльнулся король и воскликнул: – Сэр Холиган!
– Да, Ваше Величество? – Из-за стола встал рыжебородый великан.
Фэт мигом впился в рыцаря взглядом. Сэр Холиган оказался могуч, однако и ростом, и шириной плеч уступал лентяю. Впрочем, не настолько, чтобы можно было с уверенностью говорить о победе: этот гигант еще не стар, а значит, все так же техничен и силен. Дожить до его возраста, не умея как следует управляться с мечом – задача для настоящего рыцаря непосильная.
Правда, Кушегар говорил, что он болен... Может, недуг действительно ослабил рыжего?
– Что вы сделали с нарядами сэра Кушегара и сэра Ровэго?
– Я выстлал ими свинарник, – невозмутимо ответил Холиган.
Рыцари дружно заржали; кто-то похлопал великана по плечу, благодаря за хорошую шутку.
Король тоже немного посмеялся в кулачок, а потом вновь обратился к Комоду:
– Вот видите, сэр Кушегар, какая сволочь? Он – как паук. А вы с сэром Ровэго – две мухи. И вы попались в ловко сплетенную им паутину, совершенно не ожидая ее в том самом месте, куда он действительно поставил сети!
"Во как закрутил! – с уважением отметил Фэт. – Все ж таки не зря корону носит!"
– Чего задумался? – толкнул его Кушегар. – Налетай: до ночи мы поесть вряд ли сможем!
– Думаешь?
– Еще бы! Сегодня же не только парад – конные бои еще. Помнишь, что я тебе о копье говорил?
– Его надо держать обеими руками, направив строго противнику в грудь. И, когда от наконечника до соперника останется шесть-семь шагов, со всей силы швырнуть его вперед, а самому спрыгнуть с лошади, – протараторил рыцарь.
Кушегар только довольно причмокнул: несмотря на природную лень, уроки барона Фэт усвоил назубок. Комод только диву давался, когда ученик на какой-то вопрос отвечал заученными наизусть словами учителя. И это при том, что Кушегар всегда говорил только один раз!
Знал бы он, что Фэт еще и грамоте обучен... Впрочем, лицо его рыцарь даже представлять себе боялся.
И потому, схватив ложку, он поспешно запустил ее в огромный тазик с заморским салатом. А глаза уже пожирали зажаренных цыплят, горкой возвышающихся на блюде...
Похоже, обед в кои-то веки обещал быть... Обещал быть.
Валентин шел по небольшой просеке и с удивлением озирался вокруг.
Рана на плече больше не беспокоила: Дух действительно ее залечил. Кроме того, за пазухой ангел обнаружил список ингредиентов и описание ритуала Обмена.
То есть встреча с Духом ему не просто приснилась. А значит, и договор, который он заключил с Великим Демиургом, вступил в силу.
Впрочем, чтобы приступить к его выполнению, нужно сначала свести Пижона с его суженой. А для этого надо хотя бы найти вампира.
Что оказалось совсем несложно: идти по натоптанной дорожке – одно удовольствие. Откуда взялась просека, Валентин даже не думал.
Он знал.
Всему причиной стал украденный шулером глаз фрогула: самка ведь чувствовала только око убитого мужа, а не его убийц! И, если раньше она следовала за Валентином, то теперь ее целью стал Пижон.
Конечно, глаз мог взять некромант, но стал бы он вкладывать в руку серебряный нож, который был только у вампира?