Кочевники-мужчины притихли и дрогнули. Более тридцати из них уже поплатились жизнью за свою необдуманную атаку. В такого рода сражениях они мало что понимали. Но вождь копьеносцев, который был среди них, взревел, завопил и опять погнал их вперед.
– Там драконы, – закричал кто-то из копьеносцев.
Но багуты наступали, а солдат Марнери становилось все меньше, и они не могли больше сдерживать вражеские атаки. Тогда Лессис прыгнула на вершину стены, неистово дуя в свой корнет. В нее чуть не угодила стрела, пролетевшая едва ли не в дюйме.
– Всем на землю! – закричал Кесептон, и все попадали вниз. Лессис подняла руку, раскрыла ладонь и прокричала последние слова заклинания.
Мир вздрогнул; земля как будто вдохнула и выдохнула.
Релкин с грохотом рухнул со стены. Воздух с хрипом вышел из его легких, но он продолжал плотно зажмуривать глаза, как было приказано.
И тьма обратилась в свет! Мир наполнился пламенем ярче солнца, ярче тысячи солнц; а затем все мигом исчезло, и землю окутал мрак.
Релкин разлепил веки; перед глазами плавали красные и зеленые пятна – так бывает, когда слишком долго смотришь на солнце.
И все же видеть он мог, чего нельзя было сказать про багутов. Кочевники вопили от ужаса и возмущения.
Капитан поднялся на ноги.
– Теперь, ребята, за работу, – прокричал он.
Лессис перелезла через стену.
Багуты пребывали в смятении. Многие попадали с лошадей и ползали по земле, завывая как раненые звери.
Солдаты Марнери во главе с Лессис устремились к реке. Воздух сотрясали дикие вопли багутских женщин и топот перепуганных лошадей.
У реки они обнаружили драконов, сидящих рядом с разбитыми вдребезги фургонами с провиантом; драконы уплетали колбасу из конины и вяленую лосятину.
Неподалеку стояло около сотни мужчин и женщин, скованных цепью за ноги. Это были рабы, обреченные на мрачное будущее в цехах Рока.
На телах их виднелись следы плетей.
– Бедняги, – произнес кто-то.
– Освободите этих людей! – приказал Кесептон.
Солдаты бросились развязывать рабам руки и сбивать цепи. Развели костер, и Каустрэп приготовил молот.
Лагдален и Розен Джейб пригнали лошадей, которых прятали в одном из каньонов, чтобы сберечь им зрение. Оставшиеся в живых талионские кавалеристы нетерпеливо ерзали в седлах. Лессис вскочила на свою белую кобылу и поскакала вдоль берега. Солдаты Марнери последовали за ней.
Ведьма оглядывала местность озабоченным взглядом. Куда подевался чародей?
Скоро удалось захватить крохотную группу чернорубашечных кавалеристов Туммуз Оргмеина, но чародея и принцессы с ними не оказалось.
Лессис въехала на высокое место, чтобы осмотреть окрестности: нет ли где беглецов. Но в наступивших сумерках ничего было не разглядеть. Они поскакали назад; Лессис в приступе раздражения погоняла кобылу грубыми пинками в бока. Раньше она себе такого не позволяла.
– Обыщите фургоны, – скомандовала она с тревогой в голосе.
Этот человек просто обязан быть здесь – он не мог ускользнуть снова!
– На запад, – произнесла она наконец. – Он ушел на запад. Вы хорошо знакомы с пепельными землями, капитан?
– Нет, леди. Я служил на юге. До этого я никогда не пересекал Оон. На юге Оон граничит с Теитолом.
– И следовательно, границу надлежит уважать. Что ж, к западу лежит плоскогорье, засыпанное вулканическим пеплом; оно тянется далеко, до самой горы Кулак. Плоскогорье сильно изрезано каньонами, там целые лабиринты, где можно прекрасно спрятаться и тебя никогда не найдут.
– Вы хотите сказать, что нам его уже не найти?
Она вздохнула. Ей очень не хотелось в этом признаваться.
– Я вышлю птиц, но к тому времени, когда они его обнаружат, он уже будет в безопасности.
Кесептон был удручен.
– Значит, мы все-таки проиграли, – тихо произнес он.
Она подавила тяжелый вздох. Шанс еще оставался, они могли еще вырвать победу из тисков поражения.
– Пока мы потерпели неудачу. Но сдаваться нельзя. Мы пойдем на север. Мы можем его поймать, когда он выйдет на лаву, ближе к Кулаку.
– На лаву?
– Это черная земля, где вода кипит в скалах и из расщелин вырывается пар. Ее по-прежнему трясет, как в агонии. Там потребуется вся наша осторожность – мы будем рядом с крепостными валами на Кулаке; за территорией этой всегда следят, поэтому там полно патрулей.
– И там мы их попытаемся поймать?
– Не просто попытаемся. Мы их поймаем.
Кесептон почувствовал чудовищную усталость. Погублены не только карьера, не только его отряд. Теперь он направляется прямиком к смерти, к границам Туммуз Оргмеина, к самому сердцу вражеской мощи. Но он не позволил выдать своих чувств голосом.
– Тогда я передам ваш приказ. Мы идем дальше, в черные земли.