Комус кивает в ответ, не переставая морщиться, снимает гранаты с пояса и, схватившись за голову другой рукой, принимается неистово тереть висок.
Граната Комуса находит свою цель, и раздается еще один оглушительный взрыв.
В тот же момент сержант Хальсер выскакивает из дальнего конца оврага и бросается к краю скалы. Он бежит сквозь дым, а фигура в черном доспехе поднимается и отлетает от него, отброшенная взрывом.
Хальсер, открывая огонь на бегу, выпускает несколько снарядов в шатающуюся фигуру и выхватывает цепной меч. Когда он перепрыгивает через край скалы, клинок уже жужжит и разбрызгивает масло.
Враг пытается открыть ответный огонь, но не успевает навести пистолет на Хальсера. Цепной меч сержанта отсекает его руку. Брызжут искры, кровь и осколки кости.
Противник отшатывается, зажимая многочисленные раны, и Хальсер присматривается к нему.
Десантник-предатель облачен в древний черный доспех, скрученный в причудливой мешанине изгибов и шипов и отделанный золотыми, бритвенно-острыми лезвиями. Ротовая решетка шлема растянута в зверином оскале, а нагрудник украшен гнойно-желтым глазом.
Сержант ревет. Невозможно сказать, это рев гнева или восторга. Он поднимает цепной меч для нового удара.
Десантник-предатель слишком быстр. Он парирует движение цепного меча Хальсера своим клинком, и воздух наполняется искрами и скрежетом зубьев.
Хальсер поднимает болт-пистолет, но боль обжигает бок прежде, чем он успевает выстрелить. Сержанта подбрасывает, разворачивает и швыряет о землю. Падая, он замечает второго десантника, появившегося из бури и поднявшего болтер для следующего выстрела.
Хальсер перекатывается, и земля вокруг него взрывается.
Затем раздается визг разрезаемого металла, и стрельба прекращается.
Он поднимается на ноги и видит, что второй предатель бросил болтер и держится за грудь, воя от боли. Лезвие меча, появившееся из нагрудника, поднимается к горлу. Меч мерцает неестественным светом, разрезая врага надвое. Клинок выбрасывает последний слепящий импульс, выйдя из тела в фонтане крови и искр.
Брат-библиарий Комус переступает через безжизненную жертву, рухнувшую на землю. Меч все еще сверкает психической энергией, когда Реликтор поворачивается к другому предателю, но, не успев нанести удар, от боли хватается за голову и шатается. Кончик меча бесполезно лязгает о камни.
Оставшийся десантник-предатель обращает свое оружие на библиария, но прежде, чем он нажимает на спуск, левая сторона его шлема испаряется, оставляя тлеющую массу из разорванной брони и обуглившегося мозга.
Он валится на землю со свистящим бульканьем.
Сержант Хальсер переступает через него и делает второй выстрел в ротовую решетку. Затем еще. Продолжает стрелять, пока от головы предателя не остается ничего, кроме кровавого пятна на камне. Затем он приседает и поворачивается, изучая ствол своего оружия. По долине разносится треск болтерного огня, но звук искажается и приглушается облаками, делая бессмысленной попытку засечь что-нибудь.
- Отделение "Громовержец", - рычит он в вокс-бусину, - сообщите свой статус.
По каналу связи трещат голоса. Бой был коротким. Погиб только брат Тимьян.
Хальсер качает головой, заподозрив неладное в легкой победе.
- Удерживайте позиции. Обычно враг не атакует таким малым количеством.
Он поворачивается и видит, что Комус упал на колени, продолжая сжимать голову.
Сержант бросается к библиарию.
- Ты ранен?
Комус поднимает голову, его лицо посерело, глаза лихорадочно блестят.
- Это из-за устройства я схожу с ума? Разве ты не слышишь?
Хальсер в замешательстве качает головой:
- Слышу что?
- Облака, - стонет Комус, его голос полон ужаса. - Они обращаются к нам.
Глава 4
При виде навигатора монахи и сервиторы в спешке прячутся в тенях, будто крысы. Перед ним плывет сервочереп, волоча источающие дым кадила и толстую оплывшую свечу. Бегущий по рядам темных ниш свет обнаруживает съежившихся обитателей "Домитуса". Они с подозрением смотрят на стройного дворянина и бормочут молитвы под капюшонами. Даже самые последние мерзавцы вздыхают с облегчением, когда Пальх ван Тол минует их.
В конце длинного сводчатого коридора стоит его отец и вглядывается в освинцованное смотровое окно. Сложно увидеть что-нибудь сквозь стекла метровой толщины, замутненные пеплом и паутиной, но, подойдя ближе, Пальх может разглядеть смутное, призрачное присутствие Илисса.
- Это Реликторы, - тихо говорит навигатор.
- Кто? - спрашивает барон, повернувшись к нему.
- Отправленные на планету Адептус Астартес. Я разговаривал с несколькими стивидорами. Они лично поклялись Мортмейну молчать. - Пальх морщится. - Вытянуть правду было непросто.
- Ах да, я знаю, кто внизу. - Взгляд полуприкрытых глаз барона ван Тола сосредотачивается на сыне. - Не ты один здесь обладаешь зрением. - Он стучит костяшками по стеклу. - Что ты видишь сейчас?
Пальх смотрит на призрачную планету и качает головой.
- Ничего. То есть ничего за пределами варп-штормов. Я никогда не видел такой мощи.
Барон усмехается.
- Это грязная, грубая форма колдовства, но, несомненно, мощная.
Он оглядывается - в тенях мелькают фигуры в капюшонах - и наклоняется ближе к сыну, понизив голос:
- Если Мортмейн не начнет действовать, порча скоро распространится.
Барон извлекает предмет из церемониальной куртки и подносит к свече. Это крошечные песочные часы, встроенные в корпус из замысловато гравированных фаланг.
При виде их Пальх морщится. Песок скопился в центре, не падает ни в одну из половинок. Навигатор хватает отца за руку, тянет часы к себе и встряхивает их, без всякого эффекта.
- Что это значит?
- Время бежит, Пальх, - пожимает плечами барон. - Буря расширяется. - Он говорит еще тише: - Конкордат выиграл нам только небольшую отсрочку. Если Илисс не будет уничтожен в ближайшее время, другие Дома почуют неладное. Они гораздо проницательнее этих плебеев и поэтому не поверят вздору о Черном Легионе и поймут, чем на самом деле являются шторма. Мы будем уничтожены.
- Тогда что нам делать? - В голосе Пальха сквозит паника. - Инквизитор явно лжет нам. Зачем ему посылать космодесантников на планету, приговоренную к Экстерминатусу?
Барон качает головой и кладет песочные часы обратно в карман.
- Реликторы - известные падальщики, мерзкие коллекционеры, всегда ищущие под камнями то, что там оставлено. Каждый знает, что они всего в шаге от ереси, но инквизитор Мортмейн, должно быть, по какой-то причине дал им последний шанс изучить планету. До того… - Он делает паузу и раздраженно кривит губы. - До того, как возникли проблемы, Илисс славился своими скрипториями. Говорят, что в одном из них хранятся документы и реликвии, которые старше самого Империума.
- Скрипторий Зевксиса.
Барон кивает.
- Скрипторий Зевксиса в особенности печально известен. Старшие священники питали схожие с Реликторами интересы, которые наиболее авторитетные люди сочли бы еретическими. Скрипторий был утрачен на многие века, но Реликторы обладают умением раскрывать тайны. - Он распрямляет плечи и задирает подбородок. - Я должен подумать. Встретимся в моих покоях через час.
Когда Новатор направляется легким шагом в коридор, со стропил выплывает второй сервочереп и следует за ним, освещая путь.
- Ничего не делай, - предупреждает барон, усмехнувшись Пальху, и исчезает за углом.
Пальх барабанит пальцами по смотровому окну. О чем думает Мортмейн? Зачем он задерживается даже на секунду, когда столь многое поставлено под угрозу? Почему игнорирует конкордат? Кто-то должен знать. Навигатор стоит на месте несколько минут, бормоча под нос, пока его не осеняет. Кажется, мысль пришла полностью сформировавшейся, словно сам корабль ответил на его вопрос.
- Ну конечно, - тихо говорит он. - На борту есть другие Реликторы. Они должны знать, что происходит.
Пальх шагает к пустой нише. Это своего рода усыпальница, но он, не обращая внимания на сгорбившуюся, крылатую статую, притаившуюся в темноте, садится на каменную скамью и закрывает глаза. Навигатор подсовывает пальцы под козырек фуражки и касается выступа посреди лба. Затем шепчет про себя заклинание и через несколько минут дыхание начинает учащаться, а на лице появляются капельки пота. Ото лба расходится парализующая боль, и Пальх тихо стонет. В разуме проносятся образы. Пальх видит машины: огромные, почерневшие чудовища, грохочущие и извергающие энергию глубоко в недрах "Домитуса". Затем километры серых блоков, обеспечивающих жильем легионы матросов и жрецов, целые полки гвардейцев. Многие гвардейцы ранены, и Пальх, дотягиваясь до них сознанием, ощущает их муку и страх. Он направляется дальше. Затаив дыхание, осматривает полетные палубы, часовни, монастыри и ангары, пока не чувствует что-то абсолютно отличное от гвардейцев: обрывок холодного, сурового высокомерия.
- Да, - шепчет навигатор. Разумы Адептус Астартес ни с чем не спутать. Он убирает пальцы со лба, натягивает фуражку на место и, наконец, выдыхает. - Всего в нескольких километрах.
Кажется немного странным, что он легко нашел свои цели, но Пальх так обеспокоен, что и не задумывается над этим. Навигатор поднимается и осматривает коридор. Свет барона исчез из виду.
- Прости, отец, - произносит Пальх, и голос дрожит от эмоций. - Я не стану просто сидеть, когда наше имя выбрасывают на свалку.
Затем поворачивается и спешит в противоположном направлении, быстро исчезая в бесконечном лабиринте коридоров.
Через несколько секунд большая крылатая тень ползет по стене храма. Она выходит в коридор. Очертания трудно различить, но когда существо тихо скользит за Пальхом, один из наблюдателей в капюшоне оказывается достаточно невезучим, чтобы бросить на него беглый взгляд. Человек с проклятиями отшатывается к стене, запечатлев образ разорванной плоти и потрепанного железа. Он падает на колени, прижав ладони к глазам, и слышит далекий звон цепей.
Через полчаса Пальх замечает, что коридоры становятся более узкими и заброшенными. Нет признаков сервиторов, а по углам лежат неубранные кучи отходов. Воздух все более насыщают запахи машинного масла и экскрементов, и навигатор прикрывает нос шелковым, надушенным носовым платком. "Разве эти помещения пригодны для Адептус Астартес?" - думает он. Затем вспоминает, какой орден разыскивает: Реликторов. Утрата ими благосклонности почти забавна. Открытый коллектор - идеальное место обитания людей, на которых висит так много обвинений в ереси.
Наконец потолок становится таким низким, что сервочереп не может больше сопровождать его, и Пальх ругается, остановившись в темноте.
- Что это за место? - тихо спрашивает он, вытащив небольшой фонарик из кармана куртки. Тонкий луч освещает стены впереди, и навигатор видит, что коридор больше не каменный - он образован нагромождениями ржавого железа, вентиляционных отверстий и шипящих труб.
- Наверное, это не тот, - бормочет человек, наклонившись и медленно продвигаясь вперед.
Затем Пальх слышит за спиной звук и поворачивается, наводя фонарик на тени. Темнота колышется и отступает, навигатор не может отчетливо что-либо разглядеть. Его охватывает страх.
Пальх вытягивает меч и задумывается над тем, чтобы вернуться, но едва мысль формируется в его голове, как дверь отрывается от креплений и падает на каменный пол. От громкого лязга навигатор так сильно вздрагивает, что роняет фонарик, и тот, отскочив в темноту, гаснет.
Опускается кромешная тьма. Пальх ругается.
- Есть тут кто? - окликает он, и слова причудливо отражаются от стен узкого коридора.
Ответа нет.
Пальх опускается на колени и тянется в темноту. Он уверен, что заметил, где упал фонарик, но, шаря пальцами по холодному камню, не находит и следа металлического цилиндра.
- Где он? - шипит навигатор с растущей паникой.
Потянувшись дальше, он нащупывает что-то мягкое и теплое.
Навигатор взвизгивает от ужаса, отшатнувшись к стене.
Пальха сковывает ужас, он поднимается и пятится так быстро, как может. Так темно, что он вынужден идти вдоль холодного липкого металла стен. Навигатор тихо ругается, натыкаясь кончиками пальцев на острые края и торчащие винты.
Несмотря на боль, Пальх понемногу увеличивает скорость. По мере того как глаза начинают привыкать к темноте, уверенность возвращается. Он понимает, что впереди открытая дверь, и переходит на бег, держа перед собой меч.
Возле дверного проема навигатор замечает, как что-то движется: это сутулая, блестящая фигура, слишком резвая, чтобы отчетливо разглядеть ее.
За секунду до того, как он достиг двери, та закрывается. Пальх с хрипом врезается в нее. Меч болезненно выворачивается в руке.
Навигатор опускается на пол, держа руки перед лицом, и чувствует чье-то присутствие в темноте.
Темнота приближается.
Глава 5
Пока остальные бойцы отделения "Громовержец" неловко взбираются на скалы, сержант Хальсер останавливается и ждет брата-библиария Комуса. Наблюдая за приближением старого друга, он испытывает болезненную смесь гнева и вины. Комус идет, спотыкаясь, по причудливой местности, силовой доспех покрыт пылью. На лице застыла гримаса, но он по-прежнему крепко сжимает либеллус.
- У меня не было выбора, - одергивает себя Хальсер. - Это наш последний шанс.
Сержант вытирает визор и изучает горизонт в поисках врага. Солнце опустилось ниже, окрасив облака в бронзовый цвет, из-за чего их трудно различить. Хальсер снимает с пояса ауспик, но прибор по-прежнему ничего не показывает. С момента крушения от брата Сильвия не поступало никаких известий. И что вызывает большую тревогу, не удалось связаться с флотом Санктус и "Домитусом". Реликторы абсолютно одни. Когда взгляд Хальсера снова падает на склонившуюся фигуру Комуса, в голову приходит та же самая мысль: "Это наш последний шанс".
Комус уже всего в нескольких метрах, но тут Хальсер замечает что-то странное. Библиарий входит в узкое ущелье и на краткий миг исчезает из виду, потом снова появляется и машет сержанту мечом. Хальсер кивает в ответ, но затем хмурится. Между двумя космодесантниками проходит пелена пыли, и Комус исчезает. Хальсер собирается его вызвать, но Комус снова появляется, в точности повторяя свои движения. Он даже точно так же взмахивает рукой, словно ничего не произошло. Хальсер встревожен. Что-то не так, но он не может сказать что именно. Возможно, Комус вернулся в теснину, но в поданном им знаке было нечто странное. Второй взмах был идентичен первому. Сержант трясет головой и поднимается, чтобы поприветствовать библиария. "Дежавю", - думает он, но чувство тревоги остается, когда он помогает Комусу подняться на скалы.
- Ты в порядке? - спрашивает Хальсер, скрывая тревогу за хмурым видом. Он понимает, что из глаз библиария текут кровавые слезы.
Комус кивает, но не может ответить из-за сильной одышки.
- Это из-за присутствия предателей? - спрашивает Хальсер. - Оно причиняет тебе такую боль?
Комус морщится и качает головой.
- Нет, - выговаривает он через несколько минут, на его губах блестят маленькие капли крови. Комус кивает на либеллус: - Это из-за ксеноустройства и чего-то еще. Здесь есть еще что-то.
- Но это работа еретиков, верно? - Хальсер указывает в сторону каменных колонн и клубящихся облаков.
Комус следует за его взглядом и смотрит на жуткий закат.
- Что-то еще, - повторяет он.
Хальсер осознает, что никогда не сталкивался с такой болью у боевого брата.
- Может быть, ты вернешься к штурмовому кораблю, Комус? У нас нет времени на пассажиров. Наверное, ты сможешь помочь техножрецам? Кажется, они считают, что ремонт займет время, но пара лишних рук ускорит процесс. - Он медлит. - Возможно, ты смог бы показать мне, как пользоваться ксеноустройством.
Комус сжимает руку сержанта.
- Нет. Я должен продолжать. Я защищаю вас от чего-то. - Реликтор указывает в сторону облаков. - Вот почему… - Он прерывается и снова морщится. - Боль не только от либеллуса, но и потому, что я сдерживаю молитвы.
- Молитвы? - Хальсер в замешательстве качает головой. - Чьи молитвы?
- В ветре слышатся молитвы. И они наполнены такой силой, что освежуют тебя до костей, если я им позволю.
- Силой? Ты имеешь в виду колдовство?
Комус закрывает глаза и прижимает руку к одной из дюжин печатей чистоты, которые украшают его силовой доспех. Пальцы сильно давят на кусок воска и помятый пергамент, и когда библиарий открывает глаза, они становятся немного яснее.
- Нет, не колдовство. По крайней мере, не то, что ты подразумеваешь. Я слышу катехизисы и имена святых. Я слышу молитвы, которые говорят о покорности Бессмертному Императору.
Он массирует виски.
- Но в них сила, которую я никогда не… - Комус запинается, глаза полны замешательством. Потом он поворачивается к Хальсеру: - Я не верю, что Илисс захвачен Черным Легионом. Какая-то огромная сила властвует здесь, но она не любит Хаос.
- Конечно же, планета во власти Хаоса. - Хальсер яростно трясет головой. - Инквизитор Мортмейн был уверен. До Экстерминатуса считанные часы.
Сержант следит за продвижением отделения по изувеченному ландшафту. Крошечный по сравнению с ними аколит инквизитора тяжело опирается на свою трость и бредет за космодесантниками.
- Пилкрафт сказал, что облака - знак Хаоса. Он сказал, что они прибыли с Черным Легионом.
Комус пристально смотрит на сержанта.
- Я не стал бы слишком верить словам этого человека. Я чувствую, он что-то скрывает от нас.
Хальсер отдергивает руку и кивает на горизонт.
- Что ж, мы узнаем правду очень скоро, если продолжим идти. В нашем распоряжении всего шесть часов. Потом инквизитор Мортмейн начнет бомбардировку, есть здесь Хаос или нет.
Космодесантникам удается пройти совсем немного, когда снова начинается стрельба.
Отделение бесшумно исчезает в буре.
Сержант Хальсер опускается за скалой.
- Брат Вортимер, - шепчет он в вокс-бусину. - В кого-нибудь попали? Что ты видишь?
В ответ взрыв белого шума.
- Брат Вортимер?
Вновь раздается шипение помех, но в этот раз сквозь искажения доносятся слова:
- Болтерный огонь. Широкий разброс. Они укрылись в каком-то здании. В полукилометре к востоку. Это может быть башня, но я не увере…
Сигнал прерывается.
Хальсер чувствует, как учащается пульс. Он не потеряет еще одного человека. Сержант открывает канал связи со всем отделением:
- Вортимер, Борелль и Сабин - в обход, зайдите с тыла. Остальным оставаться на позициях и ждать моего сигнала. - Он поворачивается к Комусу: - Это та сила, что ты чувствуешь?
Библиарий качает головой.
- Это - предатели. - Он хмурится. - Им ужасно больно.