- Если только из чистого золота. Хотя разве станешь ты на меня свое драгоценное добро переводить?
- Ничего, один раз переведу, зато потом столько лет спокойствия и экономии.
- А вот это вряд ли. Я в огне не горю, в воде не тону…
- В воде и так понятно, что не тонет, проверять не надо, а вот насчет огня… - Он неторопливо подошел, сгреб меня пятерней и бросил в камин.
Нет, ну не гад?! Ни тебе тепла, ни ласки… Муж называется! Хотя насчет тепла я погорячилась, у меня его самой с избытком, а вот он мог бы быть и поласковей. Кому эта свадьба нужна была? Мне? Да мне она никуда не уперлась! Одна морока. Я изначально предупреждала, что ничего хорошего браком назвать не могут, вот и убеждайтесь теперь на собственном опыте.
Я вылезла из камина и отряхнулась, рассыпав вокруг сноп искр.
- Осторожнее, ковер прожжешь, - равнодушно заметил муженек. Он уже лежал на кровати, закинув руки за голову, и со скучающим видом таращился в потолок.
Ага! Так, значит? Ну ладно, сам напросился, вот и получай!
Ковер красиво вспыхнул.
- С ума сошла?! - тут же резво подскочил он. - Что ты делаешь?! В своем уме?!
Наконец-то хоть какое-то проявление эмоций, а то уж я думала, он бесконечно плох. Оказывается, для него еще не все потеряно.
Муженек тем временем схватил вазу с водой, в которую по каким-то неведомым мне причинам цветочки забыли поставить, и от души ливанул на пол. Я еле отскочить успела. Воды я, конечно, не боюсь, но как-то не очень хочется, чтобы меня, такую маленькую и беззащитную, смыло приливной волной.
Ковер зашипел, недовольный столь резкой сменой температур, выпустил клубы пара и потух. Ровно посередине зияла черная дыра. Не очень красиво, зато оригинально. Черный круг Саламандры. Звучит.
- Ты в человека превращаться собираешься? - с некоторой угрозой спросил Полоз, поворачиваясь в мою сторону.
- А ты поцелуй, может, и превращусь, - продолжала глумиться я.
- Я тебя сейчас поцелую, - начал наступать на меня муж. - Я тебя сейчас так поцелую… А ну иди сюда!
Ваза еще продолжала недвусмысленно находиться в его руках. Он что же, меня туда посадить собрался? Ха-ха! Пусть сначала поймает! И я с радостным визгом бросилась под кровать. Пальцы Полоза схватили всего лишь воздух. Он отчаянно и как-то заковыристо выругался.
- Не поймаешь, не поймаешь! - весело пискнула я из своего убежища.
- Дивы знают что! - окончательно вышел из себя он и швырнул вазу об стену. - Женили неизвестно на ком, кусок кожи пятнистой! Из него даже мешочек для мелочи не сделаешь! Брак по расчету! Политически необходимый шаг! Предназначение свыше! В гробу я видел такие предназначения! Саламандра, живо вылезай, я с тобой разговариваю!
Если он думал, что запугал меня до колик в животе, то сильно просчитался, теперь-то я точно тут жить останусь и буду продумывать план заковыристой мести. Мешочек для мелочи, значит… Ну-ну…
- Ты меня слышишь? - Полоз наклонился и заглянул под кровать.
- Лучше бы не слышала, шнурок ходячий!
К моему великому огорчению, под кровать он не полез. Жаль. Забавное было бы зрелище. Взрослый здоровый мужик вылавливает мелкое юркое существо, ползая под кроватью и чихая от пыли. Классно! Вместо этого мой неизвестно кем нареченный супруг опять нагло развалился на кровати и вообще перестал подавать какие-либо признаки жизни. Он там уснул, что ли? Ничего себе!
Я для верности посидела еще немного и осторожно высунулась. Тишина. И кто сказал, что первая брачная ночь - это что-то страшное? По-моему, так очень даже весело было, я даже во вкус начала входить, а тут такой облом… муж не выдержал. Кому рассказать - не поверят и засмеют. Я совсем осмелела и вылезла полностью. Нет, ну что за наглость? Первая брачная ночь, а мой новоявленный и, тьфу на него, законный муж дрыхнет себе спокойненько.
Это-то меня и сгубило. Плохо я изучила противника, очень плохо…
Сильная рука уже схватила меня поперек моего худосочного маленького тельца и резко подняла вверх. Мама! Пустите меня обратно под кровать! Я обещаю больше никогда оттуда не высовываться и выжигать ежедневно пыль до скончания века!
- Пусти! - пискнула я, отчаянно дрыгая всеми имеющимися у меня в наличии конечностями.
- Обойдешься. - Он снова принял лежачее положение и усадил меня себе на грудь.
О да! Прижми меня к своему нежному сердцу! Только не резким хлопком мухобойки! Наивный, я же все равно смотаюсь, ты еще меня не знаешь!
Я предприняла несколько безуспешных попыток к бегству, но Полоз каждый раз небрежным движением возвращал меня обратно. Нет, он еще играть со мной вздумал. Нахал! Смотреть в его глаза с вертикальными зрачками было выше моих сил, но он целенаправленно старался усадить меня поближе к своему лицу.
- Ну что? - с трудом сдерживая раздражение, спросил он. - Будем разговаривать по-плохому или все-таки по-хорошему?
- Ладно, - сделала я вид, что начинаю сдавать позиции. - Давай теперь по-хорошему.
Кажется, сейчас у меня начнутся проблемы…
- А до сих пор и было по-хорошему.
Так я и знала. И уже на месте человека лежал огроменный, свернувшийся кольцами змеище, метров эдак десяти в длину и обхвата… хорошего такого обхвата. Его блестящая песочного цвета чешуя матово блестела в пламени камина, как необработанный слиток золота, а большая голова с теми же самыми вертикальными холодными зрачками смотрела на меня сверху вниз.
Bay! Страсть-то какая!
Я с перепугу плюхнулась на брюшко и растопырила лапки, потому что они не только предательски дрожали, но еще и беспомощно разъезжались на гладкой скользкой чешуе. Если свалюсь, то хоть на мягкую перину, это радует. И я свалилась. Толстые змеиные кольца тут же сомкнулись в круг, оставив мне места всего-то на пару шагов. Все! Теперь точно попалась! Интересно, сколько у змей пища переваривается? Хотя пищей назвать такую маленькую меня довольно трудно, скорее - закуской. Но это успокаивало мало.
Однако Полоз рассматривал мою распластанную пятнистую тушку с сытым спокойствием. Его голова покачивалась из стороны в сторону и есть меня, похоже, не очень торопилась. Или брезговала? Интересно, он правда не голоден, или просто я не вызываю у него ничего, кроме болезненных спазмов желудка? А может, у него аллергия на ящериц? Вот здорово было бы!
Змей продолжал нагло сверлить меня взглядом.
Так! Я спокойна! Я очень спокойна! Я абсолютно спокойна! Я само воплощение всемирного спокойствия! Вот напасть - не помогает!
- Ну и?.. - прошипел Полоз, почти вплотную склонив ко мне голову.
- Что "ну и"? - осторожно переспросила я, стараясь трястись как можно незаметнее.
- Долго ты еще собираешься так изгаляться?
- Как - так?
- Изощренно.
- Разве?
Полоз пошевелился, несколько сузив свои кольца, и задумчиво подпер хвостом голову. Его чешуя красиво переливалась и поблескивала в пламени камина, но мне сейчас было не до любования изгибами его стройного змеиного тела.
- Что? Прикидываешь, под каким соусом я буду вкуснее? - попыталась я выведать дальнейшую свою судьбу.
- Нет, - спокойно ответил он, подергивая кончиком хвоста. - Мне вот интересно, ты яйца нести будешь, а потом их высиживать, или как? - И столько неподдельной умственной деятельности в глазах, с ума сойти можно.
- Что я тебе, курочка Ряба - яйца нести? Еще скажи - золотые! - вспылила я и негодующе уставилась в его змеиную физиономию. - Сам неси, если так уж приперло. А можешь и икру пометать. Это как тебе больше нравится.
- А я серьезно спрашиваю, между прочим.
Он что, правда не в курсе? Вот уж повезло!
- Дожили! Мужики уже не знают, как дети на свет появляются! Ты еще капустное поле перекопай, может, завалялся кто, не заметили во время сбора урожая. Или по гнездам аистиным пошарь…
Я красочно представила себе этого узкоглазого хмыря, ползающего между кочанами капусты, и начала давиться собственным смехом.
- Хватит! - Полоз рыкнул так, что я с испугу подпрыгнула и прикрыла лапками голову. - Я не хуже тебя знаю, откуда что берется! Лучше бы я на Елене Прекрасной женился. Та хоть всегда человек. Пусть тупая и на подарки падкая, но ей кольцо или платок в зубы сунул - и сразу все вопросы решил…
- Ага, а потом бегай выясняй по всем ближайшим царствам, чей же это все-таки наследник, - не удержалась я от колкости. - Думаешь, ты один такой умный?
Интересно, а он уже пробовал к этой самой Елене клинья подбивать? Вон с какой уверенностью рассказывает. Хотя с этой особой и не обязательно лично дело иметь, слава вперед нее бежит. Родители уже отчаялись такое повернутое на нарядах и украшениях чудо с рук сбыть, она же на все ради новой безделушки готова, а мужики этим беззастенчиво пользуются. Сидит теперь эта беда распрекрасная в тереме высоком под замком трехпудовым, своего спасителя дожидается. Только кто ж добровольно согласится ее спасать? Потом ведь жениться придется. Видела я ее, приезжала она к нам один раз с дружественным визитом. На лицо - картинка, а ума - с пылинку. Только и умеет, что глазами как сова хлопать. И чего так все ею восхищаются?
Мой муженек шумно вобрал в себя воздух. Нет, мне точно не дожить до первого брачного солнышка, укокошит. И я еще сильнее зажмурилась, приготовившись к убийственному акту возмездия за язык мой болтливый. Однако Полоз с расправой пока не торопился, растягивал удовольствие, и я осмелилась приоткрыть один глаз.
- Бить будешь? Больно?
- Вообще-то я никогда еще не поднимал руку на женщину, кем бы она ни была, - хищно прищурившись, прошипел он. Я заметно расслабилась, и тут меня огорошили: - Повода не давали. Но я уже склоняюсь к тому, чтобы пересмотреть свои жизненные принципы. Несколько их ужесточить.
- Значит, будешь…
- Да не мешало бы.
- Я хоть мучиться недолго буду? - полюбопытствовала я, затравленно озираясь в поисках любой лазейки. Сбежать захотелось со страшной силой. Да хоть к той же Вальсии, она мне теперь казалась существом очень даже незлобным.
- А это зависит от того, как ты себя вести будешь.
- Не буду!
- Тогда поживи еще, помучайся, пигалица языкастая!
Вот гад! Еще и обзывается!
- Ой, спасибочко, благодетель ползучий! Век доброту твою помнить буду! - Я склонила голову в издевательском поклоне, за что получила золотистым хвостом по хребту и растянулась на скользком атласном покрывале, растопырив лапки в разные стороны. - Уй! Ты еще на запчасти меня разбери, потом на досуге собирать вместо мозаики будешь.
- Да что тебя разбирать-то? - удивленно склонился надо мной Полоз, пристально присматриваясь. - Тебя и так-то в лупу не разглядишь, а уж по частям и подавно. Они у тебя хоть есть? Одна большая…
- А ты вообще не знаешь, где у тебя кончается голова и начинается хвост! Вот! - обиженно перебила я, не дожидаясь очередных гадостей в свой адрес.
- Почему это не знаю? Знаю.
- И где же?
Он открыл уже рот, чтобы ответить, но ничего путного по данному вопросу сказать так и не смог.
- Тьфу, дивы! Ну тебя!
- Не ругайся своими подданными, это некультурно.
- Кто бы говорил о культуре…
Я высокомерно фыркнула, давая понять, что уж о чем о чем, а о культуре-то знаю побольше некоторых. Не будем говорить - кого, хотя это мой недалекий муженек. Ему еще учиться и учиться, как завещал кто-то из древних. Только данный вид жизнеутверждения, похоже, прошел от него стороной, причем очень дальней.
- Кстати, поговорим о культуре. - Я скромно потеребила передней лапкой свой пятнистый хвостик и потупила глазки. - По-хорошему спрашиваю - где тут туалет? Не скажешь - тебе же хуже будет, я сильно растягиваться не умею.
- Вон за той дверкой возле зеркала, - кивнул Полоз и, обхватив хвостом, аккуратно составил меня на пол. Наверное, боялся расплескать. - Там же и ванная. Под дверью щелка есть - пролезешь. Или тебе надо открыть, проводить, поддержать, закрыть?.. Ну и так далее по пунктам.
- Сама справлюсь, - буркнула я и гордо направилась в указанном направлении. Вот еще! Провожающих мне только и не хватает! Дайте хоть в этом заветном месте одной побыть, а то я уже притомилась сегодня от постоянного присутствия всяких подозрительных и не внушающих никакого доверия личностей.
Когда я вернулась обратно с жутко довольной физиономией, будто с родными повидалась, Полоз уже в нормальном человеческом облике возлежал на кровати с видом замученного воробья. При этом он самым наглым образом спал прямо в одежде и поверх покрывала. Ну не подлец? Да уж. Вот тебе и первая брачная ночь, на славу удалась.
Я бестолково покрутилась по комнате, стараясь о чем-нибудь подумать, но у меня ничего не получалось. Попытки забраться на кровать с треском и ругательствами провалились, потому что лапки подло скользили по гладкому атласу, а на свою родную подушечку я даже и пытаться не стала влезть - высоко слишком. Вот как так можно? Молодая красивая жена, полумрак в комнате, ночь глухая, никто не мешает, а новоявленный муж спит. Я что, должна на полу первую брачную ночь коротать? Без тепла и уюта? Не хочется, а придется…
Свернувшись калачиком на коврике возле догорающего камина, я посмотрела в темный провал окна. Ничегошеньки не видно, одна сплошная густая темень, хоть глаз выколи. Ладно! Посмотрим, что день грядущий мне готовит.
Утро разбудило меня приятной неожиданностью - в окно светило самое что ни на есть настоящее солнышко. Какая прелесть! И это самое солнышко очень ласково светило прямо на меня. А я уж напридумывала себе вчера страстей всяких - что света белого больше никогда не увижу, что в подземелье мрачном и темном навсегда сгину, что отсырею раньше времени и плесенью покроюсь, ну и много чего такого. Долго ли с хорошим-то воображением? Оказывается, тут не все так плохо, жить можно.
Я сладко потянулась, подставляя мордочку теплым лучам и щурясь от яркого света, перевернулась на спинку и… начала падать. Остатки сладкого сна и благодушного настроения как корова языком слизала. Куда я падаю, я же на полу спала?! Неужели меня уже распределили при жизни в преисподнюю? Я не согласна!
Однако полет закончился довольно быстро и ощутимо. Я смачно приложилась левым боком к полу (хорошо еще на ковер шмякнулась) и от души выругалась в адрес всех известных мне родственников, как своих, так и Полозовых.
- И тебе доброе утро, Саламандра! - насмешливо поприветствовал меня муженек, выходя из-за заветной дверки возле зеркала и приглаживая влажную после принятия ванны косу. Странная у него прическа, но, что греха таить, она ему действительно идет. - Не ушиблась?
- Да ты что! Такой кайф! - Я чуть ли не со скрипом поднялась на лапки. - Как ты успел заметить, падать - это мое любимое занятие. И чем с большей высоты, тем прикольнее. Ощущение полета ни с чем сравнить невозможно. Странно, что это пристрастие проявилось только вчера. - В боку немилосердно прострелило, и я схватилась за отшибленное место. - Ой! У меня теперь точно синяк на всю левую половинку саламандры будет…
- Ничего, ты черненькая, не видно, - "утешил" меня благоверный.
Он уже сменил свой вчерашний черный костюм (меня всегда интересовало - почему женихи на свадьбу одеваются в черное, ведь это цвет траура, но теперь понимаю) на бежевую рубашку и такого же цвета брюки. Я окинула его с ног до головы презрительным взглядом и задрала голову. М-да, и когда это он успел меня на мою же подушечку переложить? И ведь я даже ничего не почувствовала. Хорошо еще не за окно вывалилась.
- Ты всегда такой заботливый? - поинтересовалась я, морщась от боли и ковыляя по направлению к туалету. Все-таки падать со стола не очень приятно, хорошо еще кости не переломала.
- А ты всегда предпочитаешь спать на полу? - Полоз проводил меня своим фирменным холодным взглядом, от которого я поежилась. - Не советую. Ночи прохладные, сквозняки, можешь простудиться.
Ха! Его беспокоит мое здоровье! Да по нему видно, что чем быстрее я лапки откину, тем быстрее он сможет начать новую жизнь. С более сговорчивой особой. Я же идти на поводу у государственных интересов не собираюсь! Пусть даже не надеется!
- А нечего меня во сне хватать и с места на место перекладывать! - фыркнула я. - Спала себе спокойно, никого не трогала, теперь вот страдай. И все из-за чего?
- Из-за твоего же упрямства и глупости. - Мой муженек скрестил руки на груди и прислонился к спинке кровати. - Если бы ты не выпендривалась, мы могли бы неплохо поладить, и ты бы прекрасно выспалась в теплой и мягкой постельке, а не зевала сейчас на каждом шагу.
- Да я вообще удивляюсь, как смогла уснуть в непосредственной близости от тебя? - Я юркнула в щелку под дверью и уже из-за двери выдала: - И так всю ночь кошмары снились, еле отмахалась.
Мне не ответили.
- Ты что, умер там? - громко позвала я, прислушиваясь к звукам (точнее - их отсутствию) в комнате.
Тишина позволила мне понадеяться, что "мой новобрачный кошмар" куда-нибудь свалил, устав бестолково пререкаться, и я, поплескавшись в тазике, подозрительно заботливо поставленном на полу, и закончив все полагающиеся по утрам гигиенические процедуры, чистая и относительно свежая вползла обратно в комнату.
Надежда приказала долго жить сразу на выходе - мой муженек уходить даже не собирался. Он продолжал так же стоять у кровати, скрестив руки на груди, и терпеливо поджидал меня, ящеркообразную.
- Надеюсь, ты готова? - равнодушно спросил он, едва мой нос высунулся из-под двери, и почти в приказном порядке добавил: - Тогда пошли.
- Я не котлета, чтобы быть готовой, - огрызнулась я и упрямо выпятила нижнюю челюсть. - И никуда с тобой не пойду. Больно надо.
Мне почему-то казалось, что я просто обязана ни в чем и ни под каким предлогом с ним не соглашаться и все делать назло. Для сохранения образа, так сказать.
- А придется. - И Полоз достаточно ловко подцепил меня с пола. - Ты же не собираешься морить себя голодом?
Я только и успела, что возмущенно пискнуть. Мне вдруг неожиданно напомнили, что я со вчерашнего дня еще ничего не ела. Вредность вредностью, а организму это не докажешь. Пришлось пока притихнуть, а то накормят еще какой-нибудь отборной гадостью. А обещание… А что обещание? Для себя любимой и парочку исключений сделать не грех. К тому же еда - это святое.
В огромный овальный зал, именуемый семейной трапезной, как мне учтиво удосужились сообщить, мы пришли (хотя кто шел, а кто и в кармане ехал) не первые. Во главе широкого стола, уставленного всевозможными яствами, от одного запаха которых у меня началось счастливое головокружение, восседал сам Владыка. Вот уж кто точно сегодня неплохо выспался, сразу видно. Или притворялся, что выспался.