- Правда. Прежде чем стать его женой, она была волшебницей. Когда они поженились, она родила своему мужу детей, так что брак у них настоящий… и все же… - Он опять оглянулся, потом наклонился, так что девушка ощутила его кислое дыхание, увидела черные поры на носу. - И все же она по-прежнему владеет Силой! Хотя и не девственница!
Эйдрис изобразила приличествующее удивление, хотя на самом деле не удивилась: ее собственная мать, Элис, тоже не утратила Силу с потерей девственности.
- Говорят, остальные волшебницы так и не простили госпоже Джелит за то, что она легла в постель своего лорда и при этом не утратила своей Силы. Они считали ее предательницей, - закончил Милт.
- Может, они ей завидуют, - предположила девушка.
Трактирщик хрипло рассмеялся.
- Не волшебницы Эсткарпа, сказительница! Для них мужчины - это нечто такое, что с трудом можно переносить, но чего нельзя желать!
- Скажи мне, Милт… колдуньи когда-нибудь… помогают людям? - Эйдрис заставила себя собрать последние остатки мяса с тарелки.
- Говорят, помогают время от времени. Благословляют посевы и все такое, призывают дождь в засуху, успокаивают ветер и волны, чтобы корабли благополучно вернулись в гавань.
- А меньшее волшебство… лечение и тому подобное?
- Ну, это тоже. Лекарственные растения, настойки и мази, амулеты от лихорадки… - Он налил в кубок сказительницы остатки вина, потом собрал тарелки на поднос. - Хочешь еще, менестрель?
- Спасибо, нет, - ответила Эйдрис, допивая вино и вставая. - Спокойной ночи.
- Приятных снов тебе, сказительница.
Кивнув хозяину, Эйдрис направилась к лестнице. Шла она медленно: так устала за день, что даже несколько глотков вина Милта заставили ее чувствовать себя так, словно она опутана нарядными разноцветными рыбацкими сетями, которые украшают стены "Танцующего дельфина". Пол под ее поношенными кожаными башмаками как будто ритмично покачивался, она словно все еще плывет на "Оспри"в океане. Добравшись до своей комнаты, молодая женщина разделась и зарылась в грубые шерстяные одеяла, слишком уставшая, чтобы искать ночную сорочку. Она уже засыпала, когда глаза ее распахнулись. "Забыла! Но, клянусь Янтарной Госпожой, я так устала…" Вздохнув, Эйдрис отбросила одеяло и протянула руку к посоху с головой грифона, лежащему на деревянных досках пола. В темноте подтащив к себе посох, она другой рукой отыскала у себя на шее амулет, который обычно прятала под одеждой. Янтарь и аметист показались ей теплыми и знакомыми, она провела пальцем по символу Гунноры - снопу пшеницы, перевязанному лозой.
- Госпожа, - прошептала она, - прошу твоей помощи в моем поиске. Молю тебя, защити тех, кого я люблю, кто живет в Гнезде Грифона. Защити госпожу Джойсану и ее лорда Керована. Защити их дочь и сына - Хиану и Фирдуна. Но больше всего молю тебя: защити моего отца! Помоги найти того, кто его излечит, чтобы Джервон после всех этих лет снова стал самим собой. И еще, госпожа… - Она помолчала в темноте. - Прошу тебя, помоги найти мою мать, леди Элис. Она так долго не с нами… Защити ее, где бы она ни находилась, ты, заботящаяся о всех, несущих жизнь…
Она крепко сжала символ, ожидая знака, знамения, но слова ее по-прежнему звучали пустыми звуками. Глаза грифона из кванской стали не вспыхнули: благословенный металл никогда не сверкал для нее. А янтарный амулет Гунноры был темен, как окружающая ночь. Так всегда было…
С усталым вздохом Эйдрис снова легла, отдаваясь сну, надеясь, что сегодня она так устала, что ей ничего не приснится.
Двухколесная телега скрипела на каменистой дороге.
- Тяни, Фэнси! - молодой фермер ударил ивовым прутом по круглому крупу своего малорослого гнедого мерина. - Вон там город Эс, сказительница, - бросил он через плечо. - Теперь уже недалеко.
Эйдрис осторожно передала жене фермера Прис, ее спящую маленькую дочь, потом приподнялась, чтобы выглянуть из телеги. Даже в свете полуденного солнца приближающийся город казался темным от старости; его круглые серо-зеленые башни пригибались к земле, как будто стоят здесь с тех пор, как сама земля была сотворена. Эс - большой город и предназначен быть не только столицей, но и крепостью. Высокая стена полностью охватывала его.
Когда телега фермера подкатила к воротам, два хорошо вооруженных стражника внимательно осмотрели и телегу, и людей. Убедившись, что под домоткаными половиками, которые привезли на продажу Каткус и Леона, ничего не спрятано, разрешили проезжать.
Телега застучала по мощеным улицам, а Эйдрис с удивлением оглядывалась. В таком большом городе ей еще не приходилось бывать. Жители Высшего Халлака не любят городов, а в своих странствиях по древнему Арвону Эйдрис сталкивалась только с деревнями.
Вблизи древние, поросшие мхом камни башен возвышались внушительно, их покрывала патина возраста, и девушка подумала, каково притронуться к ним рукой. Когда телега почти остановилась на крутом повороте, сказительница поднесла руку, потом отвела ее. Сами камни, казалось, отталкивают любопытную руку. Неужели она на самом деле ощутила волшебство, защищающее город?
- Мы приехали, менестрель, - объявил Каткус, натягивая поводья у входа на рыночную площадь. - Удачи тебе на твоем пути. - Молодой человек в прощальном приветствии поднес руку к краю соломенной шляпы. - Спасибо еще раз за то, что усыпила Прис, когда у нее вечером заболел живот.
- Спасибо вам за компанию и за то, что подвезли, - ответила Эйдрис, выбралась из телеги и попрощалась с Каткусом, Леоной и Прис.
Молодой женщине не нужно было спрашивать дорогу к замку: крепость волшебниц - самое заметное и внушительное здание города, с круглой башней, возвышающейся над всеми остальными сооружениями. Эйдрис прошла по улицам, полным народа; арфу и дорожный мешок она повесила на спину. По дороге она разглядывала встречных жителей города, тех, кто называет себя Древней Расой.
Они все необычно высоки и серьезны. Держатся гордо, ходят с прямой спиной, как солдаты. Волосы черные, как и у нее, но ни завитки, ни волны не смягчают жестких линий длинных овальных лиц с заостренными подбородками. Живые глаза преимущественно различных оттенков серого цвета. Лица гладкие, без морщин. (Даже в Долинах, в Высшем Халлаке, хорошо известно, что люди Древней Расы не стареют, пока смерть не оказывается всего в нескольких временах года.)
Вид этих людей живо - и болезненно - напомнил Эйдрис о ее матери. Странно думать, что она их отдаленная родственница. Элис часто рассказывала дочери, как ее родители бежали из Эсткарпа, но причины бегства при этом никогда не обсуждались.
Стражник в чиненной, но хорошо начищенной кольчуге вышел из сторожки у ворот замка.
- Какое у тебя дело… - он пристально посмотрел на ее символ, - сказительница?
- Я хочу встретиться с кем-нибудь из волшебниц, - ответила она, напрягаясь под его равнодушным взглядом. - Несколько минут, не больше.
Он продолжал разглядывать ее.
- А по какому делу?
- Для лечения, - ответила Эйдрис после секундного колебания, пытаясь подавить нетерпение. "Я пришла так издалека! Благословенная Гуннора, дай мне силы!"
- Мне говорили, что я могу посоветоваться с колдуньей о лечении.
- Как тебя зовут?
- Эйдрис.
- Подожди здесь. - Он повернулся и исчез в огромных, почерневших от времени воротах. Вернулся он через несколько минут. - Завтра утром. Прежде чем солнце коснется стены города.
- Большое спасибо, - ответила она, сдерживая облегченную улыбку. - Я приду.
Этим вечером в "Серебряной подкове" она пела в основном веселые баллады, сказания о чудесных происшествиях, о добром волшебстве и любви. Трудно было настроиться, когда мрачный старый фермер попросил спеть печальную "Жалобу солдата". Эйдрис пела, а когда устал голос, играла на флейте. Когда посетители "Серебряной подковы" разошлись по домам, молодая певица подсчитала, что заработала достаточно чтобы покрыть все затраченное за четыре дня пути.
Рассвет едва осветил восток, когда она проснулась, не в силах спать дольше. Позавтракав овсянкой и козьим молоком, Эйдрис надела на спину мешок и пошла по извивающимся улицам к крепости. Солнце едва поднялось над далеким горизонтом, а она уже ждала, спрятавшись в двери напротив поста стражника.
Два часа ожидания тянулись, как перетянутая струна, но наконец она встала, отряхнула плащ и перешла через уже оживленную улицу.
На посту стоял другой стражник, но, заглянув в список, он приказал ей оставить у него посох и указал на темный вход. Эйдрис потянула тяжелую, обитую кожей дверь и оказалась в длинном каменном коридоре. Перед ней стояла молодая женщина в платье туманно-серебристого цвета, с серебряной сеточкой на темных, как ночь, волосах. Ни слова не сказав, опустив серые глаза, женщина поманила сказительницу за собой.
Эйдрис пошла за девушкой - один взгляд на круглое лицо подсказал ей, что эта девушка на несколько лет ее моложе, - вначале по одному коридору, потом по другому и наконец по третьему. Все коридоры абсолютно пустые, стены из потемневшего от времени камня, все освещены рядами бледных шаров в металлической оправе.
Впервые увидев эти шары, Эйдрис едва сдержала удивленный возглас. Она уже видела такие фонари в прошлом, но только в одном месте. Они свисали со стен и потолков ее дома, древней крепости Кар Гарудин. Зная о том, какая древняя эта крепость, Эйдрис оглядывалась с большим уважением и даже страхом. Очень древнее место.
Молодая волшебница остановилась перед другой дверью, гораздо меньшей. Открыв ее, она знаком предложила Эйдрис зайти и последовала за ней.
За столом, усеянным свитками, сидела женщина. Ее ястребиное лицо (лицо человека из Древней Расы) ничего не говорило о возрасте, но проницательный взгляд заставил молодую посетительницу поежиться. На женщине такое же платье, как на проводнице Эйдрис, но вдобавок на ее шее висел на цепи туманный камень лунного серебристого цвета.
Волшебница слегка отодвинула кресло и долго сидела молча. А когда наконец заговорила, в голосе ее послышался деревенский выговор. Однако повелительная манера держаться свидетельствовала, что деревенское детство давно ею забыто. Она не представилась, но это не удивило сказительницу. Назвать другому свое подлинное имя значит пробить брешь в своей защите и Силе.
- Сказительница Эйдрис, - сказала наконец женщина, - ты ищешь излечения? Для кого? Для себя самой? Мне ты показалась здоровой.
- Нет, не для себя, - ответила Эйдрис, стараясь себя не отводить взгляд. - Для одного человека из моей семьи.
- И ты пришла издалека? - Волшебница встала, вышла из-за стола, прошла по каменным плитам пола и остановилась непосредственно перед сказительницей. Эйдрис на полголовы выше ее, но в этой женщине чувствовалась привычка властвовать, которая устраняла эту разницу в росте. - Ты пахнешь морем, а башмаки твои видели немало земель. Разве в вашей области нет целителей?
- Да, у нас есть свои Мудрые Женщины, - призналась Эйдрис. - Но никто из них не сумел помочь, потому что больны дух и мозг, а не тело.
Волшебница слегка покачала головой.
- Действительно плохо, девушка. Мало кто из целителей может вылечить такое. Кто заболел и как это случилось?
Эйдрис глубоко вдохнула. Воспоминания обожгли ее.
- Это случилось шесть лет назад, я была еще подростком. Мы были… в поиске… и пришли к месту древней Силы. Говорят, это оракул, который позволяет увидеть то, что больше всего хочешь. Но когда Джервон заглянул в него, Сила ударила его. С тех пор он как малое дитя, ест, когда его кормят, идет туда, куда ведут…
- Он? - в глазах волшебницы сверкнула гневная искра. - Ты хочешь сказать, что мужчина пытался воспользоваться Силой? Хочешь, чтобы я помогла тому, кто вмешался в непостижимые для его пола дела?
- Да, я хочу помочь своему отцу Джервону. - Эйдрис запнулась, думая, где совершила ошибку. - Мне говорили, что вы умеете лечить…
Она замолчала, потому что волшебница схватила ее за подбородок и принялась разглядывать лицо, поворачивая его в разные стороны.
- Твои глаза… - словно про себя заговорила женщина, - голубые… и щеки шире… но все же цвет волос, подбородок… - Она пристально смотрела на молодую женщину. - Ты дитя Древней Расы - частично. Твоя мать изменила своему призванию, выйдя замуж, когда мы нуждаемся в каждом клочке Силы! Думаешь, я помогу мужчине, который лежал с одной из моих сестер, лишив ее тем самым волшебной Силы?
"Но она не утратила Силу! Она даже не родилась в Эсткарпе!"- про себя возразила Эйдрис. Ее встревожила неприкрытая ненависть в глазах колдуньи. Девушка, конечно, знала, что многие женщины ее народа замужеству предпочитают владение Силой, но ничего не подготовило ее к такому иррациональному гневу и ненависти.
Короткие сильные пальцы женщины крепче сжали подбородок сказительницы.
- А как ты? - негромко спросила волшебница. - Избежала испытаний, которым подвергают всех девочек? Есть в тебе Сила? Если есть, мы сейчас это увидим… - Отняв руку, она взяла свой камень и протянула сказительнице. - Коснись его! - приказала она.
Воля столкнулась с волей. Эйдрис попыталась отступить, уйти от этих сверкающих светлых глаз, в которых блестел огонек безумия.
- Нет!
- Коснись его!
Побежденная, молодая женщина протянула дрожащую руку, коснулась вначале руки волшебницы, потом прохладного и гладкого камня. Волшебница отвела взгляд, посмотрела вниз, и Эйдрис увидела, как лицо ее утратило оживление.
- Ничего… - прошептала женщина и снова посмотрела в лицо сказительнице. - Ничего, камень остается мертвым. Я была так уверена…
Почему-то рассердившись из-за новой демонстрации отсутствия у нее Силы, Эйдрис взглянула на камень. И продолжала смотреть, не в силах отвести взгляд. Показалось ли ей или в глубине туманного камня действительно вспыхнула искорка? "Это все твое воображение, - гневно сказала она себе. - На этот раз будь благодарна, что у тебя нет Силы. Иначе эта полубезумная женщина попыталась бы задержать тебя!"
Сказительница отступила назад, подальше от волшебницы.
- Значит, ты не можешь мне помочь, - сказала она. - Или не хочешь? Что именно, госпожа?
Женщина в сером пожала плечами, голос ее прозвучал еле слышно.
- Когда-то… до Великой Перемены… не знаю. Но сейчас… - Она покачала головой и ухватилась за резную спинку кресла, словно могла бы упасть без этой поддержки. И сделала жест, отпуская посетительницу. - Иди, сказительница…
- Но если не можешь помочь сама, не знаешь ли того, кто сможет? - спросила Эйдрис, чувствуя, как уходит надежда, поддерживавшая ее все эти месяцы. Жизнь и цвет словно уходили из мира. - Я должна найти того, кто его вылечит, должна! Понимаешь, я виновата в том, что он заболел… Мы искали мою мать, которую он любил больше… - Голос ее задрожал от рыданий, она отвернулась в стыду.
Но женщина как будто больше не замечала ее присутствия. Спотыкаясь, опустив плечи, Эйдрис вслед за молодой волшебницей слепо вышла из комнаты.
Они шли по тускло освещенным коридорам, и шаги их шепотом отзывались на древних камнях. Сказительница постепенно брала себя в руки. Она подавила слезы, хотя ей очень хотелось заплакать… однако мешок казался ей вдвое тяжелее, а арфа в футляре с глухим печальным звуком задевала за стены. "Что мне делать? - тупо думала Эйдрис. - Куда идти?" Невыносимо было подумать о возвращении домой, в Кар Гарудин, с пустыми руками, но она не видела другой возможности, кроме многих лет тоскливых блужданий по чужим землям.
Повернув за последний угол перед выходом, она едва не наткнулась на свою проводницу.
- Тише! - прошептала волшебница, со страхом оглянувшись. - Сюда, нам нужно поговорить.
Холодная рука, показавшись из рукава серебристо-серого платья, ухватила Эйдрис и втащила в полутемную комнату. Немного погодя сказительница рассмотрела множество пыльных бочек и ящиков. Какая-то кладовая.
Сказительница видела, как молодая колдунья осторожно выглянула в коридор, проверяя, не заметил ли их кто. Потом закрыла дверь и прикоснулась пальцем к свече, которую достала из рукава. Сверкнула искра, свеча загорелась. В ее мерцающем свете девушки смотрели друг на друга.
- В чем дело? - начала Эйдрис, но девушка прижала палец к губам.
- Тише! - предупредила волшебница. - Послушай. Я знаю место, где тебе могут помочь, сказительница.
2
Эйдрис смотрела волшебнице в лицо, не смея надеяться, что встретила человека, который может ей помочь.
- Где это место? - спросила она наконец. - Где я смогу найти помощь, чтобы излечить того, что обожжен древней Силой?
- Есть Место знаний, - ответила девушка. - Древнее… может, древней самой крепости Эс. Я слышала легенды об исцеляющих камнях и о красной грязи, которая излечивает самые тяжелые увечья. Может, там, в записях, ты найдешь нужное средство.
- Где это? - нетерпеливо спросила сказительница. - Где эти камни? Где грязь?
- Не знаю. Может, в Эскоре… Многое из того, что мы считали легендами, оказалось правдой, когда Трегарты заново открыли землю, из которой когда-то бежала Древняя Раса. В том Месте древних знаний ты можешь найти ответ.
- Я не ученая, - с сомнением заметила Эйдрис.
- Но ученые живут там, и они тебе помогут: им больше нечем заняться. Возможно, в каком-нибудь древнем свитке есть и нужное тебе средство.
- Возможно, - повторила Эйдрис. Мысли ее смешивались. - Не очень большой шанс, кажется.
- Ты не похожа на человека, который упускает возможность, пусть самую ничтожную, - возразила волшебница.
Эйдрис вздохнула.
- Ты права. Где это место?
Девушка предупреждающе подняла руку.
- Не так быстро. Если ты поможешь мне, я объясню, как туда добраться. Поклянешься ли ты благословенной Гуннорой, амулет которой носишь, что сдержишь слово, если я тебе помогу?
Эйдрис поднесла руку к груди, где у нее спрятан амулет.
- Откуда ты о нем знаешь? - спросила она, подозрительно глядя на молодую женщину, пытаясь разглядеть ее лицо в тусклом свете.
- Сила моя невелика, но ее достаточно, чтобы узнать, что у тебя на груди спрятан амулет Гунноры, - нетерпеливо ответила волшебница. - Но здесь это неважно. Так поклянешься ли ты помочь мне в обмен на мою помощь?
- А какая помощь тебе нужна?
- Ты поможешь мне сбежать из крепости, из самого города, и вернуться в Кастрин, мою родную деревню. Там я открою тебе название древнего Места знаний и расскажу, как до него добраться. Кастрин находится на пути туда.
Эйдрис смотрела на молодую женщину, внимательно разглядывала ее узкое лицо с заостренным подбородком. Лицо красивое, хотя и худое и измученное. Видно, что, несмотря на свою молодость, эта девушка немало страдала.
- Я могу отыскать это Место древних знаний и без твоей помощи, - медленно сказала она. - Теперь я знаю, о чем расспрашивать. Если там живут люди, кто-нибудь о них знает.
Волшебница прикусила губу, утрачивая свое спокойствие.
- Я дура, - с отчаянием прошептала она. - Не умею плести интриги и с рождения всегда говорила прямо. Ты права. Если будешь долго расспрашивать ученых Эса, кто-нибудь расскажет тебе о Лормте и где он находится. Иди. Желаю тебе успеха в твоем поиске.
Она отвернулась, плечи ее под серым платьем поникли.