* * *
Солнце нового дня не могло разогнать тени в углах старого склепа. Могильные плиты покрылись мхом и местами проросли хилой зеленью.
Возле статуи коленопреклонённой женщины с медальоном в руках стоял закутанный в плащ человек. На полах его одежды и сапогах из грубой свиной кожи блестела роса. На плите лежал потёртый хлыст. Мужчина нервничал и в нетерпении поглядывал на вход в склеп.
- Долго мне ещё тут мёрзнуть! - недовольно бурчал он. - Или решил сбежать? Не выйдет, найду и деньги выбью.
Мужчина снял перчатку, блеснул перстнем на мизинце.
Дел не меряно, а некромант вынужден стоять и ждать какого-то аристократа! Граф был куда более пунктуален.
Мэтр Карен для всех и Эльес для тёмных магов никогда прежде не видел и не говорил с заказчиком. Тот предпочитал общаться через посредников. Интересно, что заставило его сейчас передумать? Видимо, собрался дать какие-то инструкции. Прошлые некромант выполнил, принёс и новый артефакт, собираясь продать его вдвоедвое дороже прежнего. Если есть спрос, предложение неизменно взлетает в цене. Да и риски возросли. По недосмотру Майи мальчишка сбежал и рассказал об алтаре, пришлось спешно съезжать и искать другое место. Виновная понесла заслуженное наказание и отныне занималась всей грязной работой.
Некромант не любил рассвет. Нет, не из-за солнца, а потому, что вместе с природой просыпались люди. Чужие глаза - главный враг тёмного мага, особенно теперь, когда следаки начали на него охоту. Только искали не там: мэтр Карен умел заметать следы и появляться за спиной преследователей.
В очередной раз выругавшись в полголоса и мысленно повысив цену на два лозэна за очередные пять минут ожидания, некромант взглянул на дорожку и расплылся в холодной улыбке, которой некогда баловал Сару Мранес.
Заказчик шёл быстрым размашистым шагом. Фигуру скрадывало свободное одеяние, лицо - карнавальная бархатная маска. Даже волосы не удалось разглядеть из-за широкополой шляпы. Ни одного светлого пятна, только чёрный цвет.
- Ещё позже не могли явиться! - прошипел мэтр Карен. - Я не ваш слуга, это дорого вам обойдётся.
- Вы базарный торговец, а не маг, - отрезал аристократ. - Одного щелчка моих пальцев хватит, чтобы вас не стало, поэтому можете и подождать.
- Вот, значит, как! - усмехнулся некромант и наглядно продемонстрировал часть своих умений: шипящий, пульсирующий огнём чёрный шар поплыл к высокомерному заказчику.
Мэтр Карен ожидал, тот испугается, хотя бы заслонится рукой, но дворянин даже не сдвинулся с места.
- Дурак! - презрительно хмыкнул заказчик. - Ну, убьёте меня, а дальше? Как же деньги, мечты, Университет? ВместоВместе этого - болота, вечное бегство и злоба на самого себя за упущенные возможности.
Некромант лениво тряхнул рукой, и шар поплыл обратно к создателю. Мэтр Карен достал из-за пазухи уровневый накопитель и лениво провёл пальцем по узору на дне восьмигранника. Шар беззвучно взорвался, потоком света уйдя в недра накопителя. Места для нового заклинания не осталось, восьмигранник буквально распирало от энергии. Опасно, может взорваться.
- Разумно, - кивнул аристократ. - Осторожнее с накопителями, этот уже на пределе.
Некромант с уважением глянул на заказчика. Люди редко разбираются в магии, а этот, несомненно, слышал о ней не из книг.
- Уже видели подобный накопитель?
Аристократ кивнул и предложил перейти к делу.
- Мне нужна ещё энергия, чем больше, тем лучше. А ещё вы нужны мне в столице. На этот раз не пугать и избавляться от мошек, а охотиться на крупную рыбку. Устраните - получите всё, что просили. Нет - отдам инквизиторам. Да хотя бы тому, который очень вами интересуется. Одной герцогской дочери и её служанки хватит для смертного приговора.
Некромант нахмурился, а потом вновь одарил заказчика холодной улыбкой. Так даже интереснее, не из робкого десятка. С такими приятно сотрудничать.
- Договор? - изогнул бровь мэтр Карен.
- Безусловно, - тем же тоном ответил аристократ.
- На крови?
- Согласен.
Заказчик не переставал удивлять, некромант даже проникся к нему уважением.
Некромант с готовностью извлёк нож и предложил аристократу первому сделать заказ:
- Не доверяю я бумаге.
- Взаимно, - заказчик бесстрашно взялся за лезвие, перехватил его рукоятью к себе и неспешно снял перчатку. Никаких перстней, ничего, что бы указывало на фамилию владельца. Но руки выдавали представителя правящей элиты. - Бумага слишком часто приводит на эшафот, а ни я, ни вы не жаждем там оказаться.
Закатав рукав шёлковой рубашки, аристократ надрезал запястье. То же самое проделал некромант. Перемазав ладони кровью друг друга, они по очереди произнесли слова клятвы. Аристократ незаметно изменил пару слов, умело манипулируя понятиями. Ему не хотелось отдавать в залог свою душу, и в итоге её заменила честь. Мэтр Карен клялся первым, и ему оставалось лишь скрежетать зубами: далёкий от магии человек провёл его.
- Итак, теперь мы знакомы и доверяем друг другу в пределах возможного, - заказчик вытер ладони полотняным платком, не вязавшимся с его происхождением, и прижал его к ранке. Нож некроманту аристократ не вернул, оставил себе в качестве залога успешного сотрудничества. - О деньгах не беспокойтесь, я оплачу все расходы. Надеюсь, аванс вы получили?
Некромант кивнул.
- Держите ещё, - в руки тёмного мага перекочевал ещё один кошелёк. - Взамен два артефакта переноса, приворотное зелье и смерть одного человека.
- Какого?
Заказчик усмехнулся.
- Смотрите на самый верх. Инквизитор ваш, станет мешать, можете убить. Что с девушкой?
- Жива и надёжно спрятана.
- Чудесно! Опоите её, пусть ничего не вспомнит.
Мэтр Карен подумал, что проще бы убить юную герцогиню, но заказчик заказывает музыку. Не желает её трогать, только пугает - его право.
Некромант развязал кошелёк и на глазок пересчитал золотые лозэны. Достаточно для нового витка игры, но слишком мало, чтобы убить короля.
Глава 9. Немного продажной любви
Эллина завтракала в одиночестве: и герцог, и Брагоньер уехали рано. Гоэта апатично жевала тосты и гадала, увидит ли любовника в ближайшие дни. Судя по всему, тот с головой отдался любимой страсти. Обижаться бесполезно: наивно полагать, будто Ольер ли Брагоньер останется в стороне от такого громкого дела. Тёмные - пунктик соэра, он их люто ненавидел. Эллине так и не удалось узнать почему. Сама она тоже не питала любви к носителям тёмной энергии, ко всем, кроме Малиса, но Брагоньер травил их с особой страстью. Порой складывалось впечатление, словно это личное. Однако ни родители, ни сестра соэра, графиня Летиссия Сорейская, от их рук не пострадали, Эллина проверяла. Значит, идейное. Инквизитор по образу мыслей. Недаром его так ценит король.
По словам служанки, Брагоньер уехал вместе с герцогом верхами, экипаж же оставил Эллине.
- И во сколько они ускакали? - с одной стороны, гоэта даже порадовалась, что не придётся давиться под взором министра.
- В семь утра, госпожа.
Эллину подмывало спросить, поспал ли хоть немного Брагоньер, но она сдержалась. Даже супруге неприлично спрашивать такое у чужой прислуги. Однако прислуживавшая девушка оказалась словоохотлива и пожаловалась на то, что господа засиделись до рассвета, а герцог и вовсе не ложился.
- Три чашки кофею выпил, - по секрету поделилась девушка.
- Неужели так и просидел до завтрака в кабинете? - под маской бесхитростного любопытства скрывалось желание узнать, чем же занимались мужчины. - Письма, наверное, писал?
- Да нет, госпожа. Когда я последнюю чашку приносила, сидел, обхватив голову руками. Печальный такой. Оно и понятно, больно он госпожу любит, а тут такое...
Служанка горестно вздохнула.
- И во сколько же ты его видела? - общение с Брагоньером начинало приносить свои плоды. Вопрос сорвался сам собой, до того, как Эллина успела сообразить, что делает.
Девушка задумалась, забавно морща нос.
- Ну, эта... Кухарка уже плиту растопила, значит, седьмой час пошёл. Его светлость обычно в восемь изволят завтракать.
- А до этого?
- Не помню, - честно призналась служанка. - Я спросонья на часы не глядела, но рассвело уж. А зачем вам? - запоздало заподозрив неладное, насупила она. - Вы тоже сыскарка?
- Вроде того.
Эллина пожалела, что затеяла этот разговор. Расскажет служанка хозяину о кое чьём неуёмном любопытстве, и всё, влетит Брагоньеру. Да и самой мало не покажется. Министр же ясно дал понять: свой нос в следствие не совать. Но со скуки, из беспокойства чего только не сделаешь! И помочь соэру хочется, вдруг подобные мелочи пригодятся? Никогда не знаешь, что натолкнёт на след.
Служанка сразу замкнулась в себе: никто не любил 'следаков' - так в народе называли всех служащих Следственных управлений. Молчаливо налила молока и ушла.
Эллина не задержалась в курортном имении герцога, сразу же после завтрака вернулась в Трию, но направилась не в гостиницу, а к господину Ирджину. Не застав его на месте, гоэта оставила записку Брагоньеру. Эллина не сомневалась, любовник оккупировал чужой кабинет, заставив бедного следователя вновь почувствовать себя практикантом. Лист сложила вчетверо и вручила секретарю. Та не горела желанием передавать чужие послания, но всё же взяла записку. Гоэта не писала ничего особенного, так, просьбу не переусердствовать и вернуться хотя бы к ужину.
Ольер ли Брагоньер же обходил питейные заведения Трии. Переодевшись в одолженный у одного из сотрудников Следственного управления костюм: свой слишком богатый, за милю видно дворянина, он отправился инспектировать постоялые дворы и таверны в предместьях. По мнению соэра, некромант не сунулся бы в город: слишком далеко от имения герцога.
Питейных заведений оказалось много. В каждом приходилось заказывать кружечку, чтобы подозрительно не косились. Ни одну Брагоньер не допил до конца. Он изображал, будто ищет знакомого, в итоге вопросы не вызывали подозрений. Трактирщики обычно оказывались словоохотливыми. Это со следователями они замыкались, а обычным людям, особенно за деньги, охотно выбалтывали любые тайны.
Старания Брагоньера увенчались успехом: после шестой кружки эля соэр, кажется, напал на след. Нет, трактирщик ничего интересного не поведал, даже медяки не пригодились, а вот скучавшая в уголке девица лёгкого поведения заметно оживилась.
- Да это ж тот, кто мне не заплатил! Вот, гляньте, господин, - она с готовностью задрала юбку, демонстрирую синяки на ногах, - как разукрасил. И управы никакой!
- С чего ты взяла, будто это Мерш? - вымышленного знакомого соэр называл Мершем.
Брагоньер сомневался, чтобы некромант стал коротать время в компании проститутки, да ещё избивать её. Скорее, просто пил в уголке, не привлекая внимания. Однако всё оказалось не так просто.
- Не он, подружка его, стерва, кошка драная! А мужик видный, при деньгах.
- Да, у Мерша деньги водятся, только подружки не припомню.
- Я тебе сейчас всё расскажу, - проститутка пересела к Брагоньеру, будто невзначай коснувшись бедром. - Сначала мужик. Мерш, значит? Найду, денежки стребую, я ведь злопамятная!
Девица потянулась к кружке эля. Брагоньер брезгливо скривился. Теперь он точно допивать эль не станет. Проститутка же смахнула пену с губ и развалилась на табурете у стойки - Брагоньер устроился поближе к трактирщику.
- Я его сразу заприметила. Статный такой мужчина, не чета этим, - она презрительно обвела рукой неказистых посетителей трактира. - Стоит, пьёт, будто ждёт кого. Может, и тебя, красавчик. Ты как, развлечься не хочешь?
- Женат, - резче, чем требовалось, ответил соэр. Сказывалась усталость.
- Кольцо-то где? Не вижу.
Проститутка попыталась ухватить его за руку и стянуть перчатку, но Брагоньер не позволил. Он не желал раскрывать своего благородного происхождения, да и прикосновение дешёвой продажной девки вызывало брезгливость. В своё время Брагоньер хаживал только к проверенным девочкам, в один и тот же бордель.
- Под перчаткой. Так что Мерш? - поторопил соэр.
- Жена развлечениям не помеха, - продолжала настаивать проститутка.
Она наклонилась к Брагоньеру, так, чтобы обвисшая большая грудь едва не выпадала из платья, и для усиления эффекта сжала и приподняла свои пышные формы. Соэр не соблазнился, и проститутка неохотно продолжила рассказ.
- Я, само собой, улыбнулась, подошла. Не хотите ли, мол, разлечься? Он губы сначала, как ты, кривил, а потом согласился. И глаза такие... Темнущие, страсть, какие красивые, хоть и холодные. Слабость у меня к таким мужикам, - вздохнула девица.
- Дальше что? Синяки откуда? - прервал Брагоньер череду романтичных вздохов.
- Оттуда! - огрызнулась проститутка. - Баба у него оказалась ревнивая. Только мы этим самым занялись, как явилась, права начала предъявлять. Мол, хочет трахаться, она есть, а другим не даст. Как только нашла, выследила, шалава? Приятель твой, конечно, приструнил, даже в рожу дал, чтобы заткнулась, но ушёл, не заплатив. Быстро ушёл, сбежал даже. А я теперь работать не могу.
- Сомневаюсь, - усмехнулся Брагоньер. - Всем плевать, есть у тебя синяки или нет, новых наставят.
Знает он таких девиц - третьесортная проститутка. Как только некромант позарился, если, конечно, это был он. Почему не заплатил, понятно: подружка подняла шум, привлекла ненужное внимание. За это по лицу и получила. Значит, у неё к нему чувства, на этом можно сыграть, надо запомнить.
- Как выглядел? Или ничего, кроме глаз, не запомнила?
Проститутка нахмурилась, почесала голову, погрызла ногти и растерянно пробормотала:
- Не помню. Только глаза, да то, что импозантный мужчина. Будто в тумане лицо.
Девичья память или колдовство?
- Ладно, куда водила?
- К себе.
- А поточнее?
- Не помню, - проблеяла девица и сжала руками виски. - Ох, больно так! Голова гудит.
Соэр кинул на стол пару медяков и позвал скучавших за дверью солдат.
Посетители трактира тут же перестали жевать, а хозяин спешно начал прятать нелегальное спиртное. Он полагал, будто имеет дело с простым любопытным посетителем, а тот оказался инквизитором. При виде перстня на руке Брагоньера трактирщику сразу поплохело, проститутка и вовсе попыталась незаметно выскользнуть на улицу. Не вышло.
- Её - в Следственное управление, - распорядился соэр.
Солдаты с готовностью выполнили приказ и, игнорируя ругательства, выволокли девицу за дверь.
- Вам деньги вернуть, благородный сеньор? - подобострастно спросил трактирщик. Ещё немного и хвостом завиляет.
- Оставь себе, - отмахнулся соэр. - Хотя это пойло и медяка не стоит. Сегодня явишься в Следственное управление для дачи показаний. Скажешь, к господину Ирджину. И только попробуй сбежать!
Трактирщик закивал и провёл ладонью по покрывшемуся испариной лбу.
Брагоньер брезгливо отставил кружку в сторону и встал. Хозяин напрягся, гадая, разразится ли буря. Хлопнула входная дверь, и он с облегчением вздохнул. Пронесло! Повестку не выписали, пригласили в частном порядке - живём.
Соэр задумался. Маги, конечно, поработают с памятью девушки, но не факт, что сумеют восстановить события недавнего прошлого. Неизвестно, вспомнит ли что-нибудь на допросе трактирщик. Тёмные на то и тёмные, что умеют заметать следы. Нужно выйти на некроманта другим путём. Брагоньер сомневался, чтобы проститутка работала на себя. Значит, нужно отыскать бордель, в который девушка привела клиента. Кто-нибудь да запомнил преступника и его не в меру ревнивую подругу. Соэр догадывался, это та самая некромантка, которая искала мальчика.
Тёмным необходимо избавляться от излишков энергии, значит, если некромант колдовал, то и до этого он прибегал к услугам жриц любви. Вывод напрашивался сам собой: обойти дома терпимости, потолковать с вышибалами, 'мамами' и девочками. Первичное описание, пусть и скудное, у Брагоньера есть, он прибавит к нему пару качеств, вытекающих из психологии тёмных, и получит от кого-нибудь точный портрет некроманта.
Желудок не вовремя напомнил о том, что его поили, но не кормили. Соэр завтракал в шесть утра, после перекусил лишь чашкой кофе в Следственном управлении и чесночными палочками. Обедать в дешёвом трактире не хотелось, хотя Брагоньер не брезговал самой простой пищей, если того требовали обстоятельства, поэтому решил вернуться в гостиницу. Там можно и вздремнуть часок. Стареет соэр, раз не может уже не спать по несколько суток.
На столе Брагоньера ждала записка от Эллины: 'Я на море. Письма положила тебе под подушку. Отдохни, пожалуйста!'
Конвертов оказалось два. Один - от столичного друга, второй - от матери. Первым соэр вскрыл письмо от друга. Сольман, шутя, пенял Брагоньеру за то, что тот опять ввязался в клубок интриг, и сообщал: его величество письмо получил, изволил гневаться, но недолго.
'Ты у него на хорошем счету, не удивлюсь, если Донавел имеет на тебя виды. Орден уже дал, пора бы новую должность. Но всё равно осторожнее, умерь гонор и гордость. Уволить не уволят, но зачем лишний раз злить высший свет? Вот и герцог Ланкийский обмолвился о неком превышении полномочий. Но радуйся, его светлость не жаловался, наоборот, просил его величество дозволить тебе не только надзор над делом.
Врагов у нашего министра внутренних дел немерено, но он скрытный, даже моим людям ничего не накопать. Дочь, судя по всему, действительно любит, во всяком случае, отказался из-за неё от крайне выгодного брачного союза. Имя особы сообщаю в отдельной шифровке, в ней же прилагаю полный список гостей злополучного бала. Наблюдение за герцогом установлено. Он только-только прибыл в столицу и сразу получил аудиенцию. О чём говорил с королём, увы, не знаю'.
Далее Сольман давал краткую характеристику Арлану ли Сомерашу, подчёркивая, информация секретная, даже не для Следственного управления. 'И я тебе ничего не посылал, - подчёркивал друг из Тайного управления, - от всего отопрусь'.
Отдельной строкой Сольман выделил неприятное сообщение: граф Олсен сбежал. Официально уехал к родным, неофициально же подался за пределы королевства. Наверняка к давним врагам в Аварин. Вот они, аристократы! Для них не существует подписки о невыезде, никакие кордоны не остановят. Хотя, Брагоньер практически не сомневался, граф покинул Тордехеш магическим путём, прихватив всю свою семью.
Соэр раздосадовано заскрежетал зубами. Говорил же, предупреждал! Но не дали заняться Олсеном, а теперь тот сбежал. Ещё одна ниточка оборвалась. Или её оборвали: кто знает, может, всё достопочтенное семейство вскоре найдут в придорожной канаве? На месте некроманта Брагоньер так и поступил бы.