Я, крутя в руке поданную мне трактирщиком кружку с пивом, задумчиво изучал её содержимое, попутно боковым зрением приглядывая за приближающимся бретером. Другого оружия, кроме палаша, и вправду не видно. Это хорошо. Клинок, кстати, не простой, если судить по узорам из чернёного серебра на эфесе. В другое время не обратил бы внимания, палаш и палаш - точная копия стандартного армейского образца, что я одолжил у лейтенанта, отправляясь на дело. Но если присмотреться повнимательней… Чем-то оружие ле Решта напоминает мой собственный кинжал, подаренный Гертом год назад. Такая же неприметная, но по-своему совершенная вещица.
Хотя главное в оружии - это его владелец и вот он-то мне категорически не нравится. Моторика ле Решта очень уж смахивает на манеру движения Стига. Вкупе с фамильным клинком это значит, что моя догадка про потомственного бойца экстра-класса, скорее всего, правильна.
Ставлю так и не початую кружку обратно на стойку, чтобы освободить правую руку и демонстративно поправляю перевязь с палашом.
- Ищете кого-то, уважаемый?
Народ в зале затихает. Кривой Торм за своей стойкой старательно пытается прикинуться прозрачным. Графский посланец усмехается, прислонившись боком к стойке и занимая, таким образом, позицию справа от меня. Грамотно работает, зараза. Я стою к нему вполоборота, лицом к выходу, опираясь локтями на всё ту же стойку, и теоретически, чтобы выхватить свой палаш, висящий, как и положено, на левом боку, мне придется потратить куда больше времени, чем ему.
- Уже нет. Кажется, я нашел что хотел. Ты ведь Морд-северянин, верно?
Ухмылка у него такая же жесткая, как и весь остальной облик. Взгляд цепкий, движения скупые и выверенные. Профи, мать его.
- Допустим. Что с того?
- Мне надо кое-что узнать.
Я нагло ухмыляюсь.
- Это не ко мне. Попробуй Сатару помолиться - за знания он отвечает, может и пособит чем.
Губы ле Решта кривятся в ответной улыбке.
- А я как раз о нем и хотел разузнать. Точнее, об одном его служителе…
- О как! Это ты зря, уважаемый. Жрецы служат лишь богам, а боги не любят, когда вмешиваются в их дела.
Произнося свою речь, я, изображая сомнения, задумчиво почесываю щетину на подбородке большим и указательным пальцами, продолжая старательно привлекать внимание к моей правой руке, а левая как бы невзначай оказывается на поясе. Ле Решт на все эти манипуляции не реагирует, продолжая внимательно отслеживать каждое мое движение, не меняя позы и не демонстрируя ни малейших признаков расслабленности.
- Ради знаний я готов рискнуть.
- Не всякое знание - благо.
Пока я это произношу, пальцы моей левой, скрытой от оппонента руки ложатся на рукоять. Пора?
- Не тебе решать.
Я пожимаю плечами. Правая Ле Решта стискивает эфес. Есть!
- У меня мало времени, наемник…
Палаш с легким шорохом начинает свое движение из ножен, а на моих губах помимо воли расползается самодовольная улыбка. Попался!
Неоднократно имел возможность убедиться, что профи, посвятившие свою жизнь какому-то определенному занятию, мыслят несколько стереотипно. В принципе, это свойственно всем людям, но у спецов проявляется наиболее ярко. Собственно, на этом и строился мой хитрый план.
Повесив на себя длинную шпагу и показательно размахивая перед носом эмиссара своей правой пятерней, я таки добился того, чего хотел, приковав внимание противника к тому, чем пользоваться не собирался. Ле Решт вытянул палаш едва на половину, когда мой удар уже достиг своей цели. Выхватить кинжал, подвешенный к поясу как раз под левую руку и до поры скрытый одетой на выпуск рубашкой, оказалось не в пример проще длиннющей шпаги. Остальное было уже делом техники.
Правой я просто и без затей дернул противника за рубаху, заставляя потерять равновесие и драгоценные мгновения, а левой, с зажатым в ней кинжалом, ударил снизу вверх, метя в шею. Попал не совсем так, как думал, ну да Эйбрен с ним. Главное, что попал! Подарок Герта вошел в шею справа под челюстью где-то на две трети лезвия. Ле Решт дернулся пару раз, открыл, закрыл и снова открыл рот, просипел что-то непонятное и затих. Из открытого рта и раны на шее тягучими струйками стекала густая темная кровь, быстро пропитывая добротную рубашку - видать кинжал таки достал яремную вену или что там в шее проходит. А я, склонив голову набок, все смотрел и смотрел с каким-то болезненным интересом в лицо убитого мною бретера.
Почему-то подумалось, что потомственному фехтовальщику и владельцу элитного клинка должно быть не так обидно умереть от удара кинжала, выкованного настоящим мастером, а не от обычной фабричной штамповки. Глупейшая мысль, но почему-то именно она пришла мне в голову в тот момент. Может, подсознание таким экстравагантным способом пыталось оправдать тщательно спланированное и хладнокровно совершенное убийство? Если так, то пусть. Всяко лучше, чем угрызения совести.
Резким рывком выдергиваю кинжал из раны, позволив телу свалиться на пол. Сажусь на корточки и тщательно вытираю лезвие о штанину убитого. Люди вокруг старательно тянут шеи и пучат глаза, стараясь не упустить ни одного движения, но при этом столь же старательно избегают приближаться к эпицентру событий. Оно и к лучшему. Я неспешно распрямляюсь, еще раз осматриваюсь по сторонам и, порывшись в кармане, кидаю трактирщику мелкую монетку - за так и не выпитую кружку пива. Затем вновь поворачиваюсь к трупу ле Решта, уютно расположившемуся в постепенно расплывающейся луже крови.
- Я же говорил: некоторым тайнам лучше так и оставаться тайнами.
Глава XXXV
"Пенную кружку" я покидал в гробовом молчании. Никто не пытался меня остановить или хотя бы окликнуть. Трактирщик даже не притронулся к оставленной мной монетке. Встревать в разборки никто явно не рвался. И слава Эйбрен. К чему мне лишние неприятности? Хватит с меня и убийства в купе с подозрениями в контрабанде. Хотя первое вроде как было совершено в рамках самообороны (не зря ж я ждал, когда ле Решт схватится за шпагу, старательно выставляя его нападающим), а второе еще надо было доказать, но… Будучи немного знаком с методами местной фемиды, я не испытывал ни малейшего желания помогать следствию разобраться во всей этой запутанной истории.
Законами тут крутят, как хотят. Взять хотя бы случай с рыжей ведьмочкой. С другой стороны - не пойман, не вор. Система розыска в Илаале примитивна до безобразия. Можно совершить парочку убийств и спокойно себе жить дальше, просто перебравшись в соседнее графство или герцогство, так что лучший способ избежать ответственности - неявка в суд. И меня такой вариант устраивает как нельзя более. Контракт с пограничниками выполнен, миссия Ролло, насколько можно судить, увенчалась полным успехом, а значит и оставаться дальше в этой богом забытой дыре под названием Гелинард нет ни малейших оснований. Осталось прихватить Боньку да кое-какие пожитки и раствориться в бескрайних орочьих степях. Мир велик - пускай ищут, если делать больше нечего.
Хватит с меня приключений. Надоело. Всё. И Стиг со своими топорными подставами, и Маран с непонятными выкрутасами, и контрабандисты, и потомственные бретёры, и дуэли с интригами, и прочая мутота. Самое время отдохнуть и подлечить расшатанную нервную систему. Парадокс - визит к оркам теперь кажется чем-то вроде поездки на курорт. Кто бы подумал еще месяц назад? И вот в таком дурацком мире приходится жить!
С такими мыслями я и вперся в домишко, служивший последние полгода нашим временным пристанищем. Скучавшая Боня вскинулась, посмотрела как на ожившего покойника.
- Собирайся, мы уезжаем.
Вообще-то чистая формальность - всё давно уже собрано, осталось только закинуть тюки на оседланных лошадей, что ждут у входа, но надо же что-то сказать, вот и ляпнул. Рыжая вместо того, чтобы молча метнуться куда сказали, отреагировала странно - замялась, потупилась, стала зачем-то теребить поясок платья… Тут уж я вспылил.
- Чего стоишь?! Шевелись!
Мало мне проблем, так еще и эта пигалица от себя добавить решила! Не знаю, во что бы всё это в итоге вылилось, но тут очень вовремя скрипнули ступени крыльца, заставив меня отвлечься от тормозящей любовницы. В спокойные времена разве что голову повернул бы, а тут… кинжал оказался в руке быстрее, чем я успел сообразить, что происходит. Всё-таки последние события сказываются - нервишки совсем ни к черту стали.
Боня при виде тускло блеснувшего в свете свечки клинка молча бухнулась на лавку, как будто у нее ноги подкосились. Противно взвизгнули несмазанные петли, а я, по-прежнему действуя на голых инстинктах, сместился в сторону, уходя в тень, прочь с линии, пролегающей между входом и горящей на столе свечой. Глухо стукнула об косяк закрывающаяся дверь, и в неверном свете возник озабоченный чем-то Стиг. Даже не оглядевшись, лейтенант зачастил, обращаясь к сидящей за столом Боните:
- Собралась? Хорошо. Побудешь у меня, пока всё не утрясется. Не думаю, что Морд вернется, но мало ли… всё-таки я не зря его учил, хотя Решту он не ровня, конечно…
Хм-м, вот всё и стало на свои места. А я-то всё недоумевал, чего это рыжая весь день словно в воду опущенная? И лейтенант хорош. И раньше подозревал, что он не самый умный человек в имперской армии, а теперь окончательно убедился. Всю последнюю терцию себе голову ломал, чего это он мне палки в колеса вдруг совать начал. Додумался до того, что Стиг решил занять мое место при Ролло, завязав со своей лишенной перспектив военной карьерой. Всё-таки зря я ему про возвращение в столицу после визита к оркам наплел - для него это тема больная. А на деле-то всё куда проще оказывается… Или не проще, если вспомнить о разнице в социальном положении между дворянином и бродячей потаскушкой крестьянского происхождения.
- Ты немного припоздал.
От звуков моего голоса Стиг дернулся было, но тут же замер на месте в довольно неудобной позе. Может, заметил отблеск света на полированном лезвии в моей руке? Надо будет его сажей какой-нибудь покрыть, что ли, если еще раз на "тёмное" дело соберусь. Но пока и так сойдет - лейтенант оказался зажат в углу между стеной и закрытой дверью. Ни пространства для маневра, ни времени, чтобы достать упрятанный в ножны палаш. Если дойдет до дела, то шансов у него будет куда меньше, чем у покойного ныне ле Решта. Мне ведь даже не нужен безукоризненно точный удар - достаточно нанести любую серьезную рану. И Стиг слишком опытный боец, чтобы этого не понимать.
- Морд? Ты как?
Вопрос прозвучал довольно неопределённо, поэтому я предпочел не отвечать, благо расстановка сил позволяла.
- Это ты мне скажи.
- Э-э-э-э, если ты про ле Решта, то я только что узнал.
- Да ну! А вот я узнал об этом, едва услышав его фамилию. Первый клинок графства всё-таки.
Тут я, честно говоря, ляпнул наугад, но в правильности своей догадки практически не сомневался. И не зря. Стиг шумно сглотнул, молчаливо подтверждая обоснованность моих подозрений.
- Оно того стоило, а, лейтенант?
Кажется, этот простой вопрос поставил пограничника в тупик. Стиг пару раз моргнул, а затем вдруг как-то весь обмяк, словно смирившись с бесполезностью борьбы.
- Да кто его знает? Теперь уже не проверишь.
Я не сдержал злой смешок.
- Да ты просто уникум! Единственный в империи дворянин, просравший всё из-за подзаборной девки. Зато теперь я, кажется, понимаю, за что тебя выперли из столицы.
Последняя фраза заставила лейтенанта дернуться, словно от пощечины, но в следующую секунду он вновь расслабился. А затем, не глядя в глаза, пробормотал, словно извиняясь.
- Сам не понимаю, что на меня нашло. Будто помутнение какое. Веришь, нет, я даже Лаэте* молился! Видать и тут мамашина кровь подсобила, чтоб ей…
Стиг хотел было махнуть рукой, демонстрируя степень охватившей его досады, но под моим подозрительным взглядом в последний момент передумал и решил воздержаться от резких телодвижений, прервав едва обозначенный жест в зародыше.
- Слушай, Морольд.
Я презрительно фыркнул на такую грубую попытку лести, и Стиг поспешил исправить свой промах:
- Морд! Оставь девку мне, а? Ну, на кой она тебе? Ортен-Хашу ее подаришь, что ли? Так его таким добром не удивишь.
Вообще-то ничего такого у меня в планах не было. Не то чтобы я считал этот вариант принципиально неприемлемым… просто не задумывался как-то о такой возможности. Но рассуждать об этом сейчас было не с руки, так что пришлось ответить ассиметрично:
- Тебе рассказать, зачем девки нужны? Совсем на границе одичал, что ли?
Стиг недовольно морщится.
- Нашел о чем переживать! Выдаст тебе вождь рабыню, еще и посимпатичней Бониты. Да и не век же ты в орде гостить будешь…
От такой наглости меня чуть вконец не переклинило. И так-то настроение не в дугу было, а тут… Где-то на заднем фоне мелькнула мысль, что я могу прославиться, как персонаж, умудрившийся зарезать сразу двух признанных мастеров клинка за один вечер. Именно она и остановила уже отведенную для удара руку. Скрипя зубами, я вынужден был констатировать, что это, пожалуй, будет явный перебор.
Кто его знает, какие отношения связывают лейтенанта с орками, и насколько важна его низкорослая фигура в мутных раскладах Марана? Перевесят ли новые договоренности Ролло отработанные годами связи или Ортен-Хаш предпочтет выдать меня на расправу пограничникам? Ответов у меня не было, а проверять на себе не было никакого желания. Пришлось сдерживать свои кровожадные позывы, ограничившись злобным шипением:
- Че ж ты сам у него не попросил "посимпатичней", если такой умный? Вы ж с ним давно друзья, это я - без году неделя.
Лейтенант в ответ только сокрушенно вздыхает.
- Молчишь? А ты чего скажешь, рыжая?
- Я?!
Кажется то, что ее мнение вообще кого-то интересует, потрясло Бонни больше, чем возможность быть подаренной орочьему вождю или оказаться зарезанной, как нежелательная свидетельница.
- Яа-а… я… я не хочу к оркам… М-можно м-мне ос-статься?
Тьфу ты! Вот же тварь неблагодарная! Я, понимаешь, спас эту заразу от долгового рабства, показал мир и научил делать минет, а она… сссууу… шалава рыжая! Променяла героя-спасителя на мелкого жлоба из мухосранского гарнизона! Ну не сволочь?!
По-хорошему, это я ее должен был кинуть, когда стану на ноги и придет пора обзаводиться более благопристойной подружкой. Не судьба. Рыжая меня слегка опередила. Ведьма!
С другой стороны, все равно ведь надо было от нее избавляться. Ну, может, не сейчас, но рано или поздно… И вариант "скинуть на другого ухажера" смотрелся в этом плане наиболее предпочтительно. Так что может оно и к лучшему, а Стиг просто оказывает мне услугу… Но обидно, блин!
В этом месте лейтенант, настороженно посматривавший всё это время из своего угла, рискнул прервать цепь моих размышлений.
- Ну так что, мы договорились?
Решение пришло само собой. Я широко улыбнулся.
- Договорились.
Левая рука, всё ещё сжимающая рукоять кинжала, слегка качнулась, приковывая к себе внимание Стига и заставляя напрочь забыть про безоружную правую… Кулак с глухим хряском впечатался в челюсть лейтенанта, отозвавшись привычным зудом в содранных костяшках.
От полученного удара голова ле Серка резко откидывается назад и громко стукается о дощатую стену, которую лейтенант подпирал спиной всё это время. Обмякшее тело безвольно сползает на пол - чистый нокаут. Как говаривал мой тренер по рукопашке "Людей маленького роста бить в башку легко и просто". Знал, о чём говорил, чёрт здоровый.
Я еще пару секунд рассматриваю сложившегося вдвое соперника, после чего злорадно заканчиваю начатую до удара фразу:
- Как очнешься, можешь забирать.
Затем добавляю, обращаясь к сжавшейся на лавке Боните:
- Сиди, где сидишь, пока не очухается. И не шуми. Иначе башку откручу.
И лишь открыв ведущую на улицу дверь, для чего пришлось слегка подвинуть ногу лейтенанта, с усмешкой добавляю:
- И шерифам больше не попадайся.
Степь встретила противным моросящим дождиком. Следы толком не скроет, но намочить - намочит. Я придержал коня и в очередной раз оглянулся назад, прислушиваясь, не слышно ли топота копыт или звяканья сбруи. Вроде всё спокойно, погони нет. Дождь слабеет, кое-где в разрывах туч уже проглядывает чистое звездное небо.
Поворачиваюсь к начинающему светлеть востоку, оставляя где-то за спиной всё еще тонущий во мгле Гелинард, и пришпориваю обиженно всхрапнувшую лошадь. Пора заканчивать с образом бездомного бродяги, настало время становиться кем-то более солидным. Меня ждут капитанский патент и контракт с культом всеведущего.
-------------------------------------------------
* Богиня любви и красоты в имперском пантеоне, одна из Великой Пятерки. Считается невестой Сатара-всеведущего.
Часть третья. Пограничье
Глава XXXVI
Лето, жара, в небе ни облачка. Над раскаленной землей волнами поднимается горячий воздух, превращая окружающий пейзаж в зыбкое марево. Легкий ветерок лениво колышет сочные метелки степных трав. Над полянами луговых цветов деловито жужжат дикие пчелки, из чахлых кустиков раздаются веселые трели местных цикад. Вскоре безжалостное солнце сожжет все это зеленое великолепие на корню, но пока в земле еще достаточно влаги после недавно отгремевших весенних гроз и буйное разнотравье радует глаз насыщенными красками.
Минуло уже два года с момента моего появления в Илаале и почти полтора месяца, как я гощу у орков. Мой работодатель и, можно сказать, товарищ Ролло третьего дня отбыл вместе с местной верхушкой на большой орочий слет. Ортен-Хаш - вождь приютившего нас племени Ходящих-по-Воде, после интенсивных переговоров со своими камрадами из других племен возвестил, что младший жрец Сатара может посетить ежегодный партийный съезд, то есть совет вождей, и донести слово капитула до лучших представителей племенного союза Ухорезов. И вот брат Роливер отправился осуществлять дипломатический прорыв в отношениях церкви всеведущего и одной из крупнейших орочьих группировок, кочующей по просторам Великой Степи у северо-восточных рубежей империи Рейнар, а я остался бездельничать в похожем на табор летнем лагере степняков.
Чтобы скоротать время и хоть как-то развлечься, решил сходить на рыбалку к местной речушке, название которой Ролло перевел с орочьего как Мелководная. Название, надо сказать, полностью соответствует реальному положению дел. Вроде и дожди окончились совсем недавно, а речушку сплошь и рядом можно перейти вброд, хотя вширь разлилась изрядно. Орки, как я заметил, вообще ребята весьма практичные - лишний раз фантазию предпочитают не напрягать. У них почти все названия, имена и прочие наименования так или иначе описывают объект, к которому относятся.
Вот, например, название племени, у которого я нынче проживаю, произошло от того, что входящие в него орки поколениями кочевали вдоль Мелководной и ее притоков, то и дело форсируя эти водные преграды вброд, без помощи лодок и тому подобных паромов. Так вот со временем и превратились в "Ходящих-по-Воде". Племенной же союз, к которому относятся Ходящие и еще пара десятков племен, заработал свое название за милую привычку отрезать обращенным в рабство пленникам кончик левого уха. Душевные создания, да. Зато клеймо не ставят, как некоторые.