– За лес-сом, кажетс-ся, ес-сть деревня… Там тебя подлечат, накормят, а потом и поговорим. Хорошо?
– А у меня есть выбор? – проворчала я, охая, ахая и держась за спину.
– Нет, – любезно улыбнулась Яти.
– Как обычно, – мрачно резюмировала я.
С заразой на запястье пришлось смириться. Без нее я в этом мире – как слепой кролик, заглядывающий в пасть к голодному удаву. И, набравшись храбрости, я все-таки спросила:
– Яти… а-а-а… э-э-э… я точно не сошла с ума?
– Боюс-сь, что нет, хотя ты к этому близка, – не без ехидства сообщила моя собеседница.
– Ну спасибо! – оскорбилась я.
– Не за что, – безмятежно отозвалась она.
Я обиженно засопела и потопала по тропинке, а Яти положила голову на хвост, замкнув круг импровизированного браслета, и замолчала.
Дорога казалась бесконечной. Вообще-то лес я люблю и по грибы ходить тоже, но ведь к этому делу подготовиться как следует надо! Кепку на голову надеть, чтобы клещей не собирать, аэрозолем специальным побрызгаться, чтобы комары не кусали, и уж конечно, не в тапках рассекать… Я шлепнула рукой по боку и тихо ойкнула. Комар, мерзавец, улетел, а ожогу – опять досталось. И, дабы избежать неблаговидной роли корма для настырных насекомых, мне пришлось накинуть свитер и пыхтеть от жары.
В попытках отвлечь себя от дурных мыслей я тщательно разглядывала деревья. Такие же, как и у нас в Сибири. Сосны, елочки, березки… И пара хиленьких осинок, тщательно запрятанных в дремучей чаще. Цветы тоже ничем особенным не отличались – колокольчики там всякие, лютики, да и трава оказалась зеленой, – какой же тут другой мир? Фи! Ничего необычного и невероятного, если не считать говорящих ящериц, но к ним я уже успела странным образом привыкнуть.
Легкая тень перебежала мне дорогу и прильнула к растущей у обочины стройной березке. Я же от неожиданности споткнулась и удивленно выпучила глаза. Что это было, товарищи!.. Существо, абсолютно прозрачное, но имеющее довольно четкие очертания, ростом – чуть ниже моего плеча. В общем, вот она, искомая странность!
Я бочком придвинулась ближе к березке и громким шепотом спросила:
– Слушай, а это… кто или что такое?.. Ящерка лениво приподняла голову:
– Это? Альв.
– А по-русски?
– Дух земли. Земли или природы, ес-сли удобно.
– А почему он прозрачный?
– Покров невидимос-сти. Защитная реакция.
Я подошла еще ближе. Альв вжался в дерево, практически полностью с ним слившись.
– Альвы – довольно безобидные с-существа, ес-сли их не злить, – разглагольствовала меж тем Яти. – Духи природы делятс-ся на нес-сколько групп – лес-сные, полевые, горные и так далее. В их обязаннос-сти входит с-следить за порядком, подс-сказывать заблу-дившимс-ся верный путь, ес-сли те знают, как правильно прос-сить духов… Но ес-сли с-существо безобразничает в приюте духа – его мес-сть с-страшна. И нечего так улыбатьс-ся – они лишь кажутс-ся милыми и безвредными. Альвы держат в руках вс-се ниточки с-силы земли.
Слушая рассказ вполуха, я постепенно приближалась к странному созданию. То замерло, не шевелясь. Честное слово, я и не собиралась причинять ему какой вред или начинать безобразничать в лесу! Мне просто стало любопытно, как альвы выглядят без защитной оболочки. Поэтому, когда существо внезапно бросилось на меня, опрокинув на землю и взгромоздившись сверху, я даже не сопротивлялась. Лишь с возрастающим изумлением наблюдала за духом, который постепенно избавлялся от покрова. И в конце концов узрела, что именно кроется под покровом невидимости.
А крылось там!.. Мама дорогая! Эдакая помесь карлика (правда, я их никогда не видела, зато читала) и кустика. Невысокая – но, черт, тяжелая! – кряжистая человеческая фигурка духа была сплошь увешана листьями разных древесных пород и, что характерно, на каждой части тела – свой особый сорт. На левой ноге – дубовые, на правой – березовые, на руках соответственно – осиновые и почему-то малиновые (в смысле, от одноименного кустарника), на теле спереди – кленовые и сзади, надо полагать, тоже. А вот мордочка оказалась хвойной. Только иголки не торчали в разные стороны, а аккуратно так лежали, словно приклеенные. На голове у этого чуда природы вместо волос зеленела травка, а с серьезной рожицы на меня взирали огромные, голубовато-фиолетовые, как лесные колокольчики, глазищи с вертикальными и – ой, жуть-то какая!.. – совершенно белыми зрачками. Одним словом, каков лес, таков и его хозяин.
Я, разглядев альва, тихо выпала в осадок. И как такое существовать может?.. Дух, судя по его нахмуренным бровям-корешкам, думал обо мне также. Пока я пыталась прийти в себя, он недоуменно моргал и лапками-ветками взъерошивал свою оригинальную шевелюру. Наверное, думал, к какой категории меня причислить – нарушителей покоя или заблудившихся путников. Благо, в дело вмешалась моя зеленая спутница.
– Мое почтение, Вир-ран. – Яти тоже взгромоздилась на меня (да что им тут – взлетное поле, что ли?!).
Дух, разглядев ящерку, важно кивнул:
– Взаимно, посланница, – и перевел взгляд на меня. – Что за создание ты привела в мой лес? Как сюда попал павший воин?
Голос у существа был под стать среде его обитания: тихий шелест потревоженной травы, перешептывание листьев, перезвон колокольчиков…
– Это с-спас-сительница, – кратко ответила та.
Альва с меня – как ветром сдуло! Кубарем скатившись на тропинку, он помог моей ошарашенной персоне встать на ноги, а затем чинно отвесил земной поклон. Я машинально склонила голову.
– Приветствую тебя в своем лесу, – церемонно заметил дух.
– Да… спасибо… – почему-то смутилась я и покосилась на невозмутимую Яти, которая обосновалась на моем левом плече.
Спасительница, значит?! И кого от кого я тут спасать должна?! Да она издевается, что ли?! Я свою хату от тараканов спасти не могу, да и от нередких потопов, а тут на меня еще мир какой-то повесить хотят?! Не выйдет!!! Дудки вам, господа хорошие!
Ящерка молча просигналила мне взглядом: мол, не кипятись, все сейчас объясню, но куда там! Если я завелась – одним лишь взглядом меня не угомонить! И я мрачно уставилась на свою зеленую проводницу, представляя ее в виде экзотического ресторанного блюда. Яти чуть заметно поежилась и бочком-бочком придвинулась ближе к альву. А тот не сводил с меня восхищенного взгляда и шелестел:
– Наконец-то и спасительница нашлась! Мертвых воинов давно следует поставить на место! Помни, спасительница, – я и мой лес в твоем полном распоряжении!
У меня от услышанного кровь застыла в жилах. И лес тут был совершенно ни при чем…
– Кого, повтори, на место поставить?.. – упавшим голосом спросила я.
– Мертвых воинов, – послушно повторил дух. Мама!!! Роди меня обратно… Или это у них так шутить принято, а я просто не понимаю местного юмора? И все происходящее – это типа проверки на вшивость и профпригодность? Я так и стояла столбом, не зная, верить или нет – и встреча с удивительным существом быстро потеряла свою новизну и увлекательность на фоне всего вышеозначенного.
– Касс-си еще не в курс-се наших печальных с-событий, – извинилась за меня Яти. – Мы прибыли вс-сего лишь ночь назад.
А не хило я тут прозагорала… Целую ночь в незнакомом лесу, полном опасностей, да еще и на холодной земле… Так ведь радикулит преждевременный схлопотать недолго или еще чего похуже. Я снова покосилась на ящерку и незаметно для альва дернула ее за хвост. Яти возмущенно подскочила, кинула на меня укоризненный взгляд, но поспешила завершить разговор:
– Вир-ран, не подс-скажешь с-случайно, где ближайшая деревня?
– По тропинке до развилки, а там направо, – охотно подсказал дух и вновь поклонился мне: – Рад был увидеться с тобой лично, спасительница. Ровной дороги и открытых путей.
– А я-то как рада, – проворчала я, а ящерка вновь наградила меня укоризненным взором.
Нет, увидеть своими глазами живого духа природы, да еще и альва, – это одно удовольствие, но услышать от него то, что услышала я, – совсем другое! Это же… это же бред сивой кобылы! И кое-кто мне сейчас очень долго и вдумчиво будет его разъяснять!
Распрощавшись с альвом, который быстро исчез в лесной чаще, я вновь пошла вперед, подозрительно косясь на Яти. Моя же нахальная спутница продолжала молчать с упорством, достойным лучшего применения. И в молчании минуло несколько томительных минут.
– Ну? – первой не выдержала я. – Ты мне собираешься все объяснять или нет?
– Ладно, я виновата, – подумав, покаялась Яти. – Мне не с-следовало тебя брать с-с с-собой, но не могла же я вернутьс-ся к Хранителям нашего мира с-с пус-стыми руками! Чтобы ты с-сделала на моем мес-сте?.. Нас-стояший с-спас-ситель умер, ты оказалас-сь неподалеку…
– Это дядя Петя, мой сосед? – искренне огорчилась я.
Хороший был мужик, ничего не скажешь! Добрый, веселый, отзывчивый, забавный… Но из-за злокачественной опухоли давно стоял одной ногой в могиле. Царствие ему небесное…
– Он с-самый, – подтвердила ящерка. – Все дело в том, Касс-си, что, когда у нас-с появляетс-ся неприятнос-сть извне, мы и с-спас-сителя с-себе ищем из другого мира.
– Это ты про тех воинов?
– Угу. С-свалилис-сь на нас-с, как с-снег на голову… Откуда взялис-сь и где затаилис-сь не может определить даже Магис-стр, как от них избавитьс-ся – тоже… Вот они и бродят по нашей земле безнаказанно, захватывают деревню за деревней, вес-сь мир заполучить хотят – ведь здес-сь умершие обретают право на жизнь… Пришлос-сь звать с-спас-сителя, иначе…
– Моменто море, – глубокомысленно изрекла я.
– В с-смыс-сле?
– Плохо всем будет, – "перевела" я. – Это латынь. Стоп! А мы вообще-то с тобой на каком языке разговариваем?..
– Ты – на с-своем родном, – пояснила ящерка. – А я – на с-своем. Есть такой феномен – на каком бы языке пришелец ни разговаривал, его вс-сегда поймут, а он – поймет нас-с. Это же относ-ситс-ся и к пис-сьменной речи.
– А-а-а. Так что там еще про зомби?
– Они не зомби, – вздохнула Яти. – Ес-сли бы они были только ими… Ну у с-себя они ими и были… А здес-сь – с-сила нашего мира дала их телам вечную жизнь и неуязвимос-сть от нашей же магии… Расс-скажу с-сразу, чтобы ты не пугалас-сь. У нас-с каждое, живое с-сущес-ство – немного маг. С-смотря под знаком какой с-стихии оно родилос-сь. А магию – питает рас-створенная в мире с-сила. Ты с-сама ничего не чувс-ствуешь?
– Нет. А что – должна?
– Вообще-то да… Но, может, пока у тебя пос-сле-переходный шок и адаптационный период…
– Подожди! – Меня наконец проняло. Ну я – известный тормоз, но ведь он – тоже полезный механизм. – Я что, с ними одна воевать должна?!
Моя хвостатая спутница красноречиво промолчала. Я начала тихо закипать. Сейчас завою…
– Да вы в своем уме?! Какой из меня, к черту, спаситель, если я таракана тапкой прибить не могу?! И вообще – мне домой надо! У меня сессия на носу! Кто ее сдаст, если не я? Ты? Ваш Магистр? Или зомби эти? И мои родители… – Я громко ахнула. – Родители свихнутся от беспокойства! У вас же здесь нет телефона, чтобы их предупредить!!!
А про себя мрачно подумала, как бы я это сделала! Просто позвонила бы домой и сказала: мол, так и так, не теряйте меня, я сейчас быстро один мир от бешеных зомби спасу и вернусь?.. Бред сивой кобылы…
– Нас-счет родителей – не переживай, – невозмутимо заметила Яти. – Время в твоем мире для тебя ос-становилось. Ты вернешьс-ся назад в тот же час-с, мгновение в мгновение. И никто ничего не узнает, ес-сли с-сама расс-сказать не захочешь, а захочешь ты вряд ли.
– Но я не собираюсь спасать ваш проклятый мир!!!
– А домой возвращатьс-ся с-собираешьс-ся? – вкрадчиво осведомилась ящерка.
– Конечно!
– Вот вопрос-с и решен, – резюмировала она. – Ты помогаешь нам – мы перемещаем тебя назад.
– Но я же… – Я запнулась. – Я… У меня ничего не выйдет!
– А ты пробовала? – заинтересовалась Яти.
– Нет…
– Вот и не говори, что не получитс-ся. Ты, конечно, не идеал с-спас-сителя, но… К Магис-стру тебе надо. Он лучше меня разбираетс-ся в том, что с-сейчас-с здес-сь творитс-ся… Я вс-сего лишь пос-сланница Хранителей, мое дело – добывать для мира с-спас-сите-лей… Передохнешь немного в деревне, познакомишьс-ся поближе с-с нашими жителями, с-соберешьс-ся – и в путь.
– Но я даже не знаю, как…
– Магис-стр тебе вс-се покажет, pace-скажет и подс-скажет.
Н-да… Мои неуверенные возражения ящерка разбивала в пух и прах. Плохо дело. Как я смогу настоять на своем, если все мои мысли, похоже, известны ей наперед?.. Вот что значит – богатый опыт общения д разного рода спасителями.
– А ты меня бросишь?.. – обиделась я.
Какая хитрая! Затащила к черту на кулички – и сразу в бега?.. А я тут разбирайся и все делай? Иди, туда – не знаю куда, ищи то – не знаю что? Это называется заманить человека в мирное на вид озеро подсунуть ему самый глубокий омут и торжественно сообщить, что спасение утопающих – дело рук самим утопающих. Короче, аминь, граждане.
– Нет, но мне придетс-ся впас-сть в с-спячку. На поис-ски с-спас-сителя и его перемещение уходит очень много с-сил, мне необходимо восс-становиться, – извиняющимся тоном объяснила Яти. – Иногда буду прос-сыпатьс-ся и помогать… Но в ос-сновном тебе придетс-ся дейс-ствовать с-самос-стоятельно.
Отлично! Перспективы-ы-ы… Светлые и радостные, как лунная ночь на кладбище! Да какой из меня на фиг спаситель?! Вот антиспаситель – другое дело: устраивать разного рода неприятности и пакости – это я могу, это моя прямая специальность, если не сказать больше – жизненный путь… Нет, спасать я в; свое время пыталась, и не раз. Сначала – кошку, забравшуюся на дерево, с которого мы в итоге обе благополучно свалились. Ну кошке-то что, у нее девять жизней – встала себе и дала деру, а я – сломала ногу и все летние каникулы провела не на даче, а в больнице. Потом, помнится, еще одно безнадежно утопающее дитя спасала. Вылавливали нас вместе, и меня откачивали в два раза дольше, чем мальчишку. Больше я не рисковала. Ну там ладно, человека после моих "подвигов" спасти еще реально, а мир-то кто откачивать будет? Впору бы еще одного спасителя искать – от моей бесценной персоны. И ничего тут не попишешь… Ну и ладно – сами виноваты. За что боролись – на то и напоролись. Выхода у меня все равно нет, выбора – тоже. Одно утешает – как там Яти сказала: умершие здесь обретают жизнь?..
Я поплелась по узкой тропинке, уныло размышляя о своей несчастной судьбе. Ведь надо же было дяде Пете так не вовремя нас покинуть… а мне – оказаться с ним по соседству. И ведь так хорошо жилось! Сравнительно, конечно, но что там делать-то – сиди себе и учи. И сдавай. И снова учи. И заметьте, товарищи, никаких перспектив общения с ходячими трупами!.. Только если в кино, но я на ужастики – не ходок. Кошмары потом мучают, воображение воспаляется и вконец расстраивается. После одного так называемого шедевра японского психа, помнится, полгода спать нормально не могла… Ужасно все, короче…
Тропинка резко вильнула хвостом, сворачивая направо, и впереди замаячил выход из леса. Яти, напомнив мне, что там должна находиться искомая деревня, снова обернулась вокруг моего правого запястья и мирно прикинулась обычным браслетом. А я вышла из леса и остановилась, завороженная открывшейся моему взгляду красотой.
Честное слово, такое только на картинах бывает! На таких, знаете, где художник, сраженный наповал величием природы, вдохновенно изображает пасторальный пейзаж райских кущ. Я, правда, кое-что подобное на Алтае видела, когда мы спускались по серпантину с очередного перевала и проезжали мимо селения. С горы вид казался очень даже ничего: крошечные низкие домики, тесно прижатые друг к другу, узкая речушка, на обоих берегах которой селение и стояло, хиленькие мостики, пасущаяся где попало мелкая скотинка… Очень живописно – особенно с учетом окружающих долину гор. Но здесь… Поселение алтайцев и рядом не валялось! Гор, правда, не водилось, но местность от этого особо не страдала. Скорее наоборот. Я прикрыла ладонью глаза от слепящего полуденного солнца и прищурилась, всматриваясь в даль.
Тропинка сбегала с крутого холма и выводила к небольшой деревеньке. Вокруг нее, насколько хватало глаз, простирались цветущие зеленые луга, где мирно паслась многочисленная сельскохозяйственная живность. Весело журчащая речка широкой извилистой петлей окаймляла селение, создавая некое подобие острова, и исчезала в неизвестном направлении. Многочисленные мостики, не в пример крепче алтайских, соединяли две полоски суши. Меж домов мелькали пышные шапки деревьев… И запах. Неповторимый запах свежескошенного сена, смешанный с ароматом полевых цветов и дымком топившихся бань… Меня как магнитом потянуло в сей населенный пункт – очень уж есть хотелось…
Дома, правда, я толком разглядеть так и не смогла: и далековато, и зрение у меня никогда особой остротой не отличалось, однако мне почему-то казалось, что они, все до единого, похожи на сказочные теремки с резными крылечками и расписными ставнями, со старинными печками и заботливо вышитыми занавесками. Почему, спросите вы? Сама удивляюсь. Просто в то мгновение, когда я увидела деревню, возникло стойкое ощущение дежавю. Словно я здесь когда-то давным-давно была… И стояла на этом же холме, любуясь прихотливыми изгибами сверкающей в лучах солнца речки и бескрайними просторами зеленых лугов, вдыхая запах мирной, безмятежной и спокойной жизни… И уже знала, как именно выглядят дома и как зовут старосту деревни… потому что лично с ним знакома. Мистика? Возможно.
Я неторопливо спустилась с холма и, засунув руки в карманы джинсов, побрела по дороге. А новый мир нравился мне все больше и больше. Страшно подумать, чего тут могут наворотить зомби… Перед моими глазами живо встала финальная сцена "Обители зла": пустота, холод, полная разруха… подохшая живность, плавающая в речке, и поедающие друг друга люди… Брр! Мороз по коже… И на минуту в моей душе действительно шевельнулось желание помочь людям во имя спасения мира. Шевельнулось – и пропало под влиянием здравого смысла. Да что я сделать-то смогу?.. Их – много, а я – одна, они – неуязвимы, а я – живой человек, и убить меня очень даже просто и реально. И посему… Мир этот – не мой, жить здесь – не мне, и вообще – моя хата с краю, ничего не знаю. Самой бы отсюда ноги унести, а остальное – побоку. Получится – хорошо, нет – извиняйте.
Меня в университете миры спасать не учили.
ГЛАВА 2
Царь… Очень приятно, царь…
Из кинофильма "Иван Васильевич меняет профессию"
Я прокляла все на свете! Это с холма казалось, что до деревни – рукой подать! На деле же я тащилась до нее часа два, если не больше. И заметьте – с ожогом на спине и при страшной жаре! А если добавить к вышеупомянутым радостям еще и прожорливых оводов, полное отсутствие спичек, дикое желание курить и смертельный голод – жизнь уже не будет казаться прекрасной и удивительной.
Не помню, как у меня хватило сил доползти до первого мостика. Опершись о резные перила, я свесилась к воде и, тяжело дыша, принялась гадать – искупаться мне или утопиться?.. Обе перспективы чрезвычайно заманчивы, и я уже почти склонилась к тому, чтобы сначала искупаться, а там – подумать, когда позади меня раздался изумленный возглас. Вопил определенно мужик, а почему – неизвестно. Он ведь моего лица еще не видел… Я мрачно покосилась на свое отражение. Волосы дыбом, физиономия вся в пыли и грязных разводах, нос обгорел и уже начинал шелушиться… А, черт с ним!