Узнав об этом происшествии, призвал Гилфинг Светлый своего заблудшего сына - и не узнал его, сам же он тоже изменил свой облик - был он теперь подобен старцу, величественному и мудрому…
- Как же мог ты, - спросил он Гангмара, - принести столь великое зло в Мир, что создавал вместе с нами?
- Кто бы ни создавал Мир, однако владыка у него один - я! - ответил Гангмар Темный, и вихри хаоса бушевали в его душе, заставив забыть все - и стыд, и любовь, и почтение к родителю… - И никому не даю я отчета в том, что творю в моем владении. А тебе, старик, лучше покинуть мои пределы, не то я заставлю тебя вспомнить о второй стороне твоего естества - и уж мы с тобой наплодим уродов!
И дикий, зловещий смех Гангмара разнесся по всему Миру, заставив задрожать его. Так было!
- Что ж, сын, - молвил Гилфинг, - будь по-твоему, пора мне покинуть Мир, ибо я утомлен и должен поразмыслить о прошедшем… Однако и ты не станешь хозяином здесь, ибо в Мире останется Гунгилла - твоя сестра. Прощай!
Гилфинг покинул Мир и возвратился в свое обиталище, посреди Вечного Ничто, но народы Мира по-прежнему возносят к нему молитвы в надежде, что услышит их отец-создатель и вернется, пока же в Мире остались лишь дети его дум - Гангмар и Гунгилла… Так было!
Гангмар же рассуждал: как может сестра помешать мне стать властелином Мира? Ведь она происходит из той части естества Гилфинга, что несет в себе слабость, я же - чистая сила, потому не смог противиться мне и отец, чья сила смешана со слабостью и стало быть, даже он, породивший меня, меня же слабее…
И решил Гангмар, что отныне весь мир должен носить отпечаток его владычества и велел своим тварям распространиться по всему Миру. Так было!.."
Прошла пора вступлений и прелюдий…
В.Высоцкий
К исходу третьей недели правления король Ингви уже довольно свободно болтал со своими приближенными на их языке, чем, впрочем, не слишком их удивил - ясное дело - демон! Скорее было бы удивительным, если бы он учился так же медленно, как и человек. Зато сам король был очень горд этими успехами и не упускал ни малейшего повода похвастаться своими достижениями. Наконец, однажды он объявил, что его познания в языке достаточны для того, чтобы показываться на людях и что он заслужил небольшой отдых. В качестве перерыва в своих упражнениях король изъявил желание совершить с Сарнаком конную прогулку по столице.
Тщеславие короля, его слабость в том, что касалось собственной внешности, была уже известна - поэтому никто не удивился, что Ингви собирался в своих апартаментах чуть ли не час. Кони были давно оседланы и выведены во двор, Сарнак давно ждал… наконец, появился король. По случаю первого выхода он оделся во все черное, монотонность его костюма нарушали лишь серебряная цепь на груди и кинжал на поясе, также украшенный серебром.
- Я должен был тщательно обдумать, в каком виде впервые покинуть дворец, - немного смущенно пояснил демон.
В ответ колдун слегка улыбнулся:
- Ну что ж, поехали…
Улицы Альды поразили демона, три недели не выходившего из тишины Альхеллы, суетой и шумом, хотя день был обычный и людей на улицах было не больше, чем всегда. К тому же, вокруг короля, где бы он ни появлялся, мгновенно образовывался островок тишины - уличные торговцы прекращали нахваливать свой товар, нищие - монотонно изливать свои причитания, горластые мещанки - перекликаться из окон, обмениваясь свежими сплетнями… Вездесущие уличные мальчишки, бежавшие следом за всадниками, норовили шмыгнуть в подворотни или присесть за лотками торговцев, стоило глянуть на них королю или его спутнику. И вообще, как только демон задерживал на ком-нибудь взгляд своих неестественно-светлых глаз - человек замирал, иногда обрывая речь на полуслове, либо старался поскорее пройти мимо, отвернуться, нарочито демонстрируя свою занятость… Ингви обратил на это внимание Сарнака. Тот в ответ кивнул:
- Ваше величество производит сильное впечатление на подданных.
- Боятся - значит, уважают - деланно-важно заявил демон.
Спутники обменялись улыбками…
Демона интересовало буквально все - он, как ребенок, засыпал вопросами Сарнака, выясняя подробности цеховых обычаев, конъюнктуру городского рынка, расположение улиц и площадей. Город был невелик и вскоре всадники вернулись к площади перед дворцом, завершив объезд половины Альды.
Сарнак пояснил, что они не посетили ремесленный квартал, где расположены цеховые мастерские и куда по традиции воспрещен вход всем, кроме принятых мастерами в братство, да еще северную часть города - трущобы:
- …Но туда лучше не соваться даже днем, там свой мир, свои законы… - Сарнак боялся, что его спутник потребует отправиться туда, но Ингви неожиданно легко согласился.
- Ну, что ж, тебе виднее. Кстати, для первого раза вполне достаточно, я должен обдумать то, что увидел. Возвращаемся!
Начиная с этого дня Ингви сбавил темп в своей учебе, все чаще он делал перерывы и уезжал с Сарнаком в конные прогулки сначала по Альде, затем все дальше от города, либо подолгу просиживал в королевском архиве, копаясь в старинных манускриптах. Демона интересовало все - своды законов, собрания старинных легенд, он прочел даже пару светских романов, оказавшихся под рукой. Упражнения с оружием теперь сводились к часу-полутора занятий с утра перед завтраком. Демон за это время физически окреп, его движения с мечем стали более плавными, легкими. Иногда он, желая подшутить над своим учителем, использовал магию в учебном бою и время от времени Сарнаку приходилось лететь на землю от его ударов. Зато демон не обижался, если Сарнак без предупреждения использовал какой-нибудь новый прием…
Теперь, когда король больше не нуждался в переводчике, у Сарнака появилось время задуматься о событиях последних недель. Прежде он был настолько захвачен бурным ритмом жизни Ингви - ему ведь приходилось в качестве переводчика сопровождать короля постоянно - что некогда было и продохнуть. Но сейчас молодой колдун стал все чаще припоминать события той ночи, когда демон явился в Мир… Что тогда толкнуло его отказаться от ученичества и принять предложение таинственного пришельца? В общем-то разрыв с Гельдой назревал уже давно - старый маг в последнее время не столько учил Сарнака, сколько напускал туман в свои речи - казалось, что мудреными разговорами он хочет прикрыть некомпетентность, но все же он еще многое мог бы перенять у старика… Впрочем, все важные решения, наверное, и должны приниматься именно так - на одном дыхании. Не каждый день ученику колдуна делают предложение занять пост придворного мага - даже при таком захудалом дворе, как альдийский. А ведь Сарнак, с его благородным происхождением был честолюбив и рассчитывал сделать карьеру. Что ж, приходилось признать, что он не ошибся - демон сам оказался весьма знающим волшебником и мог научить чему-либо скорее, чем Гельда-колдун. Правда и скрытен он был не менее Гельды… К тому же приходилось признать, что демон был Сарнаку просто симпатичен. Молодому магу нравилась манера Ингви шутить в любой ситуации, его критический взгляд на тонкости королевского ремесла, даже его какая-то почти детская наивность, временами прорывавшаяся сквозь плотную маску иронии и насмешливости…
Размышления мага прервал приход слуги - Сарнака звали в кабинет, где собирался королевский совет.
…Пускай купец дрожит от страха -
Ни бог, ни дьявол не поможет
Ему сберечь свои суда…Б.Окуджава
Совет в прежнем составе - Лорд-хранитель, маршал, придворный маг - был созван в связи с возвращением четверых слуг из Энмара с первой суммой вырученных денег (еще двое остались в городе). Они привезли важные известия - Энмар был осажден с моря пиратами.
Вот уже несколько десятков лет эти разбойники досаждали купцам и грабили суда, ходившие между Энмаром и Архипелагом. Поначалу корабли разбойников под темно-синим флагом с белой лошадью на нем нападали на отдельные торговые суда, тогда купцы стали собираться в большие караваны, способные дать отпор - и немало пиратов отправились на дно к Морскому царю, которого они чтили. Теперь же - рассказывал Джамен, старший из вернувшихся слуг - пираты собрали целый флот:
- …Когда они появились перед Энмарской гаванью - чуть ли не двадцать кораблей - эти купчишки здорово струхнули. Никто и помыслить не мог о том, чтобы выйти из порта и дать им бой…
- На каждом корабле - больше шестидесяти воинов, то есть их, должно быть с тысячу, а то и больше, - перебив слугу, пояснил маршал Валент. Он, как военный специалист, считал нужным вставить свое слово.
Король, слушавший, задумчиво подперев голову рукой, кивнул рассказчику - дескать продолжай.
- …Ну так вот, они, энмарцы значит, заперли гавань цепями и нос из города не совали. Ночью все их городские колдуны пытались вызвать бурю, - при этом демон понимающе покивал, - да только не больно-то у них вышло. Всю ночь дождь лил, ветер то поднимался, то стихал, а наутро пол-города на стены высыпало смотреть - глядь, а разбойники тут как тут. Досталось им, конечно, помочил их ливень, однако с якорей не снялись… Говорят, что колдуны между собой переругались - одни хотели вызвать восточный ветер, чтобы прогнать разбойничьи корабли в море, другие говорили, что, дескать, пираты все равно вернутся - нужно западный ветер вызвать и погнать их на скалы и на цепи, которыми гавань закрыта… И вот то ли помешали колдуны друг дружке, то ли и впрямь Морской царь своим слугам помог - а только ничего у колдунов не вышло. Ну, в Энмаре, понятное дело, не до нарядов стало - потому и у нас дела ни с места… Три дня так прошло - а на четвертый разбойники на берег высадились. Их никто не ждал, а они на рассвете показались к северу от Энмара - человек триста, а может и все пятьсот и - пока энмарцы в затылках чесали - прошли по всему, считай, побережью. Сожгли, разграбили вдоль берега все - и опять на корабли вернулись. Так что крестьяне перепугались - кто в горы сбежал со скарбом и со скотиной, а больше - в Энмар, за стены прятаться… Ну, а мы-то наторговали к тому времени пятьдесят шесть золотых. Вижу я такое дело - не пойдет у нас торговля, оставил Мекора и Томена Черного товар стеречь, денег им оставил, а мы вчетвером сюда. Меньше, чем вчетвером, боязно - не морские разбойники, так свои, местные подстеречь могли… А деньги - вот они - пятьдесят монет, - Джамен указал на лежавший на столе мешочек.
- Ну что ж, Джамен, ты все исполнил верно, - нарушил тишину король, - все верно… Можешь идти отдыхать, да скажи своим людям - пусть помалкивают. Эти новости не должен узнать никто.
Демон потирал руки и чуть ли не подпрыгивал от нетерпения, пока дверь за слугой не закрылась, затем с улыбкой обвел взглядом свой совет:
- Ну что, господа, кажется, вся эта история дает нам возможность пополнить казну королевства - как по-вашему?
Приближенные удивленно молчали, наконец первым осмелился спросить канцлер:
- Простите, ваше величество, но я не вижу здесь ничего кроме убытков - вряд ли энмарцы станут теперь думать о нарядах…
Перехватив удивленные взгляды своих советников, Ингви перестал улыбаться и слегка даже обиженным тоном принялся развивать свою мысль:
- Ну как же, подумайте сами, господа - ведь Энмар теперь как бы в осаде, да к тому же в город сбежались толпы крестьян с семьями. Мало того - пираты разорили часть сельскохозяйственных угодий. Я уже не думаю об одежде, по-моему, стоит отправить в Энмар караван с продовольствием - в осажденном городе с разоренными окрестностями всегда дорожают продукты. Важно только, чтобы никто кроме нас не знал о нападении разбойников. Вас, маршал, - демон никогда не забывал назвать рыцаря его новым званием, так как знал, что тому было приятно, - я попрошу вот о чем - перекройте границу с энмарской областью, чтобы никто и ничто не проскользнуло, поверьте, это важно. А вы, сэр Мертенк, займитесь подготовкой остального.
- А что, если разорив окрестности, разбойники отплывут - ведь взять город им не под силу? - спросил осторожный Мертенк.
- Да, риск есть, но продукты в Энмаре подорожают в любом случае - ведь погибла часть урожая на полях, если я правильно понял. Так что за дело!
После окончания совета Ингви, идя с Сарнаком по коридору, говорил, все еще не оправившись от возбуждения:
- Ты представь себе, эти разбойники собрали такой флот, организовали осаду, причем действовали упорно и слаженно - и все ради того, чтобы сжечь несколько крестьянских и рыбачьих хижин? Нет, они никогда раньше не воевали сообща - я специально проверил все, что известно об их нападениях, в этот раз их, видимо, объединил какой-то сильный предводитель. Я думаю, осада продлится некоторое время и мы славно подзаработаем. Ведь скоро истекут два месяца и я хочу отметить праздником свое вступление в королевские права - а это стоит дорого!
ГЛАВА 7
Каждый день все дальше,
Света больше, лучше,
Новый мир все старше,
Каждый шаг все пуще…Егор Летов
"…Однако твари Гангмара не смогли изменить облик Мира - они поселились в нем рядом со зверями и птицами Гунгиллы, тех же, которые были особо опасны, без пощады истребляли люди, гномы и эльфы.
- Вот видишь, братец, - смеялась Гунгилла, - сила жизни - у меня, а даже твои твари - это жизнь! И к тому же мои дети сильнее!
- Ну что ж, - ответил Гангмар, - я подумаю над этим… - И скрылся на много лет…
Так было!
И вот однажды открылось тайное убежище Гангмара и оттуда вышли орки, которые до тех пор скрывались в глубоких пещерах, никем не замечаемые. Вывел их сам Гангмар Темный - ужасен стал его облик, некогда золотые его глаза стали подобны глазам змеи, но все так же хромал он на раненую молотом Стомора ногу… И были орки привычны к труду под землей и выносливы, как гномы, привычны к долгой пешей ходьбе, как эльфы, привычны к владению оружием, как люди. Это новое племя было жестоко и воинственно и сразу принялось нападать на народы Мира, убивая и изгоняя их…
- Посмотри-ка, сестра, - смеялся Гангмар, - как мои дети избивают и гонят твоих! Посмотри, какой народ я создал! Близка моя победа!
- Ты как и прежде не создал ничего, а лишь исказил и извратил то, что создано мною, - отвечала Гунгилла, - но и это жизнь! Посмотри, как ласково баюкает мама-орчиха свое дитя, как сильна в ней моя сила, сила жизни!
- Да, - откликнулся Гангмар, - это жизнь… Но я подумаю теперь, как создать живую не-жизнь, которая изгонит жизнь из Мира.
И вновь на многие века скрылся Гангмар с лица Мира, однако орки остались и вели жестокие войны с эльфами и гномами, люди же тогда были малочисленны и слабы… Так было!
Долго шли войны и все чаще побеждали в них орки. Легкие стрелы эльфов отскакивали от железных доспехов врага, гномов же орки сами засыпали стрелами из своих коротких луков. А надо сказать, что гномы не любили стрелять и лучниками были плохими. Люди же были воинственны и отважны. Их было слишком мало, чтобы бороться с врагом своими силами - потому они шли служить наемниками к эльфам и гномам. И тем, и другим, говорили люди: "Эльфы и гномы, сражайтесь вместе! Один у вас враг - орки!"
И вот однажды пошли на врага дружины гномов в прочных латах под прикрытием метких эльфийских стрел и рядом с ними верхом на конях мчались воины-люди - дрогнули орки! Повсюду бежали они… Так было!
Но вновь явился в Мир Гангмар Темный. И опять раскрылись потаенные пещеры - и вышли на поверхность из них тролли, щурясь на не виданный ими прежде свет. Были они могучи, хотя и неуклюжи, шкура их была крепка как камень, но были тролли лишены разума. Так было!
- Посмотри, сестра! - воззвал Гангмар Темный, - вот не-жизнь, которая сильнее жизни. Посмотри!
И в ответ серебряными колокольчиками зазвенел смех Гунгиллы:
- Да, братец, достойных же свидетелей своей победы ты избрал! И впрямь посмотрим, как мои дети управятся с твоими любимцами! Ибо несложно победить их, неразумных…
Действительно, легко одолевали дети Мира громадных противников. Ловкие эльфы опутывали медлительным троллям ноги прочными веревками - и рухнувших колоссов крушили гномы тяжелыми молотами… А часто летел наземь тролль, не выдержав силы удара рыцарского копья…
Однако спокойно глядел на это Гангмар и сказал:
- Да, слишком рано вышли из пещер мои тролли, не дозрел еще мой урожай… Но под солнцем Мира он дозреет быстрее. Долго ждал я - подожду еще… - И хромая, удалился в одно из своих тайных укрытий додумать свои черные мысли. Так он и думает до сих пор…
Тролли же и впрямь менялись под солнцем Мира. Подлинной мудрости у них не появилось, но стали они все же довольно разумны и заключили союз с орками. Эльфы же с гномами рассорились и не понять теперь - кто тому виной… Эльфы говорят, что гномы сводили леса, получая уголь для своих многочисленных кузниц и вырубили как-то даже священную рощу эльфов, под сенью деревьев которой встречал некогда Гилфинг Юный Гунгиллу в баснословные времена. И говорят эльфы, что гномы коптят воздух Мира и мутят его воды не хуже гангмарова отродья и чинят эльфам многие обиды… Гномы же кичатся тем, что молот Стомора, Храбрейшего Гнома, нанес неизлечимую рану Врагу Мира, они высокомерны и впрямь они способны нанести обиды и оскорбления, в которых их винят эльфы…
И пока вели между собою смертный бой эльфы и гномы, пока в потаеных пещерах копил силы враг, росли силы народа людей. По примеру своих прежних союзников избрали себе люди королей и велика стала власть и могущество тех королей… И росла также мудрость рода людского - стала им подвластна магия, колдовство кудесников-людей повелевало стихиями, что прежде доступно было лишь Гилфингу и его детям. Так было!.."
Ингви аккуратно закрыл фолиант и с тяжелым вздохом отодвинул его. Затем откинулся на стуле и, заложив руки за голову, тяжело вздохнул. Любопытная история, ничего не скажешь…
…Придуманным миром удобней управлять…