Как только я прочла последнюю строчку, письмо рассыпалось у меня в руках белесым противным пеплом. Я брезгливо отряхивала ладони, а Баронет задумчиво вертел меж пальцев тот самый кинжал.
- Странно, - сказал он. - В этом оружии нет никакой магии. Но тогда как же он проткнул зеркало?
- Зеркало ненастоящее, - выдвинула я версию и пошла на кухню. - Настоящее я разбила.
В доказательство своих слов я пошептала на правую ладонь и провела по зеркальной, казалось, абсолютно твердой поверхности. И она потянулась за пальцами, как наэлектризованная пленка, обнажая беззащитно-желтую фанеру гардеробной дверцы. И тут мне в голову пришла идея. Я с некоторым опасением открыла гардероб, ожидая от него каких угодно сюрпризов: от изрыгающего пламя монстра до обычного стандартного гардеробного скелета. Но ничего подобного в шкафу не оказалось. Уныло обвисали на плечиках мои давно вышедшие из моды платья, а рядом красовались мамины костюмы. И японский халат для домашних раутов.
Не было только форменного кителя с юбкой.
- Вика, нашла время рыться в тряпках, - упрекнул - было меня Баронет, но я сунула ему под нос осиротевшую пластмассовую вешалку:
- Видите?! Мамина домашняя одежда на месте, а форменной нет!
- Ну и что?
- А то, что… что она открыла похитителю как знакомому человеку!
- Ага. И он вошел в дом, объяснил ей ситуацию и предложил для встречи с сестрой нацепить парадный мундир! Как-то нелепо.
Но меня, видимо, переклинило на этой идее:
- А может быть, этот знакомый… или притворившийся знакомым тип и не сказал маме, что он действует по заданию тетки. Может, он пригласил ее в ресторан… Или на заседание научной конференции… А вы как раз с мамой познакомились на конференции.
Лицо Баронета пошло красными пятнами. Он чуть не взревел:
- Ты намекаешь на то, что это я похитил Татьяну Алексеевну, пока ты кувыркалась со своим фантастом, а потом быстренько вернулся на помеле в Москву?! Так тебя понимать, окаянная ведьма?!!
- Успокойтесь! Перестаньте орать, у меня от вашего крика все пломбы из зубов повыпадают! Неужели вы не поняли, это же элементарно, Баронет: маму выманил из дома тот, кто принял ваш облик. Скорее всего.
Хитроумный маг-полицейский посмотрел на меня разинув рот. Потом пришел в себя, приняв свой обычный скептический вид, и изрек:
- Хорошая мысль. Я буду работать над этой версией.
- Толку от вашей работы! - я схватилась за голову. - А еще спецслужба, не могли обычного человека от магии защитить! Ой, мамочка моя дорогая, да где же ты сейчас, кто тебе мюсли молочком заливает!
Баронет опасливо тронул меня за рукав:
- Вика, ты это, успокойся…
- Вам хорошо говорить!
- Вика, истерика хороша в любом другом случае, кроме этого. Иди лучше сделай чайку. А я все-таки еще посканирую место предполагаемого преступления. Может, хоть какой-то след обнаружится, хоть какая-то зацепка.
Я сделала глубокий вдох, сосчитала по-японски до десяти, успокоилась и сказала:
- Ладно, работайте. Пойду на кухню. Чай так чай. На кухне я, вспомнив киевского ведьмака, тщательно вымыла руки антибактериальным мылом, поставила чайник и включила радио. Мне надоели опутавшие меня магические проблемы! Я не хочу думать о том, что против меня и близких мне людей почему-то идет война! Во как все круто! И смешно: библиотекарь со статусом ведьмы (или, если хотите, читайте наоборот) втянут в какую-то магическую войну. Как будто других войн недостаточно…
"А теперь новости культуры и литературы. Вчера в одном из Интернет-кафе состоялась пресс-конференция лидера фэнтезийного мейнстрима, писателя и поэта Авдея Белинского Как уже сообщалось ранее, писатель попал в автокатастрофу и некоторое время находился на лечении в одной из частных московских клиник. Теперь он, по его словам, абсолютно здоров и возвращается к своим книгам и поклонникам. Писатель уже представил на своем сайте главы из новой повести "Имя для ведьмы", которую предполагает закончить к осени… А сейчас предлагаем вашему вниманию песню на стихи Авдея Белинского…"
Я, как автомат, терла полотенцем и без того блестящие чайные чашки, чайник уже не свистел, а криком кричал, что он готов к эксплуатации, а я слушала песню под немудреный гитарный аккомпанемент:
Я останусь для тебя никем.
Может, в лучшем случае, героем.
Непрочитанный роман закрою
И слезой повисну на щеке.
Милая, все рыцари давно
Вышли. Направленье - неизвестно.
Ты останься для меня невестой,
Чтоб не плакать, став моей женой.
И вокзал, который помнит нас,
Пусть стоит как памятник разлуке.
И легко мы разнимаем руки,
И в окне вагона свет погас.
- Вика, опомнись, - тихо приказал вошедший на кухню Баронет, щелчком пальцев выключая радио. Шикарная модель дистанционного пульта. - Ты не героиня любовного романа, у тебя сейчас война. Ты это понимаешь?!
- У меня сейчас чайник выкипит. Давайте пить чай. И еще: вы не против, если я буду курить?
- Да пожалуйста. Хоть на люстре сиди, свесив ноги, если это тебя успокаивает.
Я наколдовала себе "Данхилл", закурила и раздумчиво спросила:
- Это неподходящее для ведьмы занятие и место… Странная фраза, не правда ли, Баронет?
- Ты о чем?
- О постскриптуме в письме тетушки. Какое ей дело до того, чем я занимаюсь помимо ведьмовства?
- Ну, не знаю… Хотя, если разобраться, по этому поводу можно придумать минимум одну версию.
- Например?
- Например то, что ты имеешь в библиотеке доступ к книгам, магическим или обычным, которые несут, допустим, знание, при помощи которого…
- Которые, которых… Мы в словах не заблудимся?
- Не перебивай меня, противная девчонка! Так вот. Возможно, есть книга, являющаяся оружием против козней твоей тетушки.
- Ну, это слишком!
- Однако она о существовании подобной книги знает и не хочет, чтобы знала ты. Логично?
- Для версии - да. Баронет, книг - миллионы! Библиотек - сотни! Шанс, что я обнаружу такую книгу, просто ничтожен. Да ее и нет вовсе.
- Придумай тогда что-нибудь более логичное, - буркнул Баронет, насыпая себе в чашку с чаем пять ложек сахару. Вот сластена!
- Не могу, - я развела руками. - Меня больше удивляет другое: почему тетка, не видевшая меня никогда, сочла меня своим жутким врагом?
- Может, потому, что ты ведьма?
- Ну конечно! А из-за чьего проклятия я ею стала?! Я в ведьмы не просилась! Вся жизнь из-за этого насмарку пошла! А теперь еще и любимый мужчина меня из-за этого бросил! Ушел и даже не обернулся, а еще фантаст. Пис-сатель!
Баронет с видимым удовольствием выпил чай и изрек:
- Прекрати истерику. Я не буду говорить тебе высоких фраз о том, что надо следовать однажды избранному пути и делать то дело, какое нравится… Однако сейчас ты ведешь себя как пианист, решивший сломать себе пальцы только потому, что на его концерт пришло мало публики. А что касается твоей тетки, то, мне кажется, ее ненависть к тебе - вторична. Ты ненавистна ей не сама по себе, а как дочь нелюбимой сестры.
- Бедная мама, - вздохнула я. - Кстати, а какой приказ вам нужно выполнить? Ну, о котором бормотал призрак?
- Исчезнуть, - просто сказал маг-полицейский - Уничтожить все материалы Трибунала по делу Анастасии. Не докладывать ничего Семи Матерям-Ведьмам. В конечном счете, оставить Татьяну Алексеевну и тебя на растерзание вашей прелестной родственнице. Но, знаешь ли, я в своей жизни мало следовал приказам. Тем более таким.
- Какое благородство! - иронически засмеялась я.
- Ничуть. Просто мне интересно знать, чем же все это кончится, - цинично ухмыльнулся Баронет и налил себе еще чаю.
… Я выпроводила его часа через три, после того как в сахарнице закончился сахар и конфеты в вазочке, а голова уже трещала от множества версий и догадок. Посуетилась на кухне, перемывая посуду. А потом… пришла тишина.
Во всей квартире, нет, во всем многоэтажном доме! Такого я никогда не слышала. Ранний вечер, всего-то девять часов, а не слышно ни пацанов, гоняющих на мотоциклах возле подъезда, ни ругани соседки Клавдии Степановны по поводу в конце концов изволившего явиться пьяного супруга, ни лая соседского же дога по кличке Амаретто-Миндаль… Будто вымерли все.
Ага. Особенно пьяный Клавкин муж! Вот уж кого не задушишь, не убьешь…
Впрочем, что мне до них… Как и им до меня. У всех свои проблемы, и свою печаль особо ни с кем не разделишь. Даже и с мамой.
Почему ее похитили?
Может, это и не с магией связано, а с какими-нибудь налоговыми разборками в высоких коррумпированных кругах?! Нет, чушь. Тетка же написала: она у меня в гостях.
- Тетушка, тетушка, - укоризненно произнесла я в пустоту сумрачной квартиры, - разве так порядочные ведьмы поступают? Врагиней меня честите, а сами глаз не кажете. Уж пригласили б в гости и меня, смеха ради. Нельзя же быть такой мелочной И вообще…
Малахитово-зеленый свет прямо-таки осиял мою давно не ремонтированную кухню. Источником света был магический кристалл. Я, прищурив глаза, попыталась увидеть, что же там, в этом безумном сиянии.
И добилась своего.
Я почему-то сразу поняла, что это она.
Говорят, биологический возраст не отражается на внешности настоящей ведьмы. По молодости лет я не имела возможности проверить сей факт. А теперь убедилась.
У моей семидесятипятилетней тетки было холеное лицо женщины "чуть за сорок". Мраморная кожа исключала даже намек на морщины. Роскошные темные волосы обрамляли идеальный овал лица. Уста, казалось, были созданы исключительно для того, чтобы отдавать приказы.
Так с портретов смотрят королевы, небрежно попирая туфелькой горностаевую мантию материков и океанов.
Только вот вместо глаз у моей тетки - будто два горящих зеленых светофора. У людей таких глаз нет.
- Впечатляющее зрелище, - сказала я, выдерживая этот малахитовый взгляд. - Вы, тетушка, хорошо сохранились. Лесной воздух, натуральные продукты, уральские самоцветы…
По идее, она не могла меня слышать. Магический Кристалл - не устройство связи. Но раз уж у нее хватило силы задействовать подчиняющийся только мне кристалл, все остальное для тети - явно не проблема. И я тут же убедилась в правоте этого утверждения.
- Почему ты не боишься меня? - изволила разомкнуть уста уральская узурпаторша.
- А нужно? Извини, но бояться стоит только того, кого хорошо знаешь. У людей, конечно, все наоборот, а у нас, тетушка, логический абсурд в порядке вещей. И поскольку тебя я почти не знаю, то и бояться подожду. Скажи-ка, тетушка, ты всерьез намерена стать магической Хозяйкой всего Урала?
- Называй меня только Госпожой! - кристалл аж зазвенел, передавая интонации, с какими говорила Анастасия. - И я не собираюсь посвящать тебя в свои планы!
- Значит, намерена, - заключила я. - Это круто, конечно, но нас с мамой зачем трогать? Основывай в своем этом, как его, Аркаиме хоть новую династию Демидовых! Мы тебе что, мешаем?!
- ДА.
И кристалл потух. Превратился в обычную стекляшку, годную только в качестве пресс-папье. А жалко. Не успела я им толком попользоваться.
Впрочем, я много чего не успела сделать. Придется наверстывать упущенное.
И, дождавшись полуночи, я вернулась в свою библиотеку.
* * *
Такого холодного приема я не ожидала!
Книги - странные существа. Ты считаешь их только материальным воплощением чьих-то фантазий либо, хуже того, специальными устройствами для постоянного накопления пыли. А между тем…
Между тем книги - целая цивилизация, за которой не угнаться никаким пучеглазым марсианам. И, живя рядом с человечеством, цивилизация книг тоже, вероятно, считает суетных бестолковых двуногих материальным воплощением чьих-то фантазий. И поэтому не особенно с ними считается. Хотя бы потому, что книги живут гораздо дольше людей.
Я всегда предполагала, что отношение книги к библиотекарю можно охарактеризовать выражением "снисходительное презрение". Библиотекарь для них - как шофер для "нового русского": нужен, но не равен (правда, такой роковой для книг момент, как списание в макулатуру, воспринимается ими с ужасом, только тут наша человеческая власть над ними абсолютна и безраздельна).
Но сейчас не об этом. А о том, как меня встретили книги.
Я шла из комнаты в комнату между сумрачными безмолвными стеллажами и кожей и ощущала, что если меня здесь и ждали, то лишь для того, чтобы хорошенько отругать.
- Не сердитесь, - шептала я, поглаживая нервно вздрагивающие книжные корешки, - я пришла, я снова с вами…
С одной из полок мне прямо на голову свалилось "Возвращение" Ремарка. Не очень больно, но чувствуешь себя нашкодившей девчонкой, получившей подзатыльник от суровой старшей сестры.
- Намек поняла, - вздохнула я, карабкаясь по стремянке, чтобы вернуть Ремарка на место. - Обещаю впредь вас не бросать и не прогуливать полуночную работу. Ну, правда, хватит вам дуться! Так и быть, попрошу отменить обязательную квартальную чистку фонда, лады?
Атмосфера явно разрядилась. Ненавязчивый шелест страниц дал мне понять, что я прощена и допущена к общению. Такие вот они, книги. С характером, прямо как женщины. Правда, характер у них проявляется только в лунные ночи.
Кстати, в сегодняшнюю ночь читателей было немного. В отделе редкой книги меня вяло поприветствовала парочка привидений, изучавшая истинный текст "Крейцеровой сонаты" Толстого. До меня донеслись обрывки их тихого спора:
- Вот видишь теперь, это самый обычный протокол уголовного дела! Причем нашего. А ты мне мозги парил - нет, это художественный вымысел, воображение писателя…
- Ты не права, дорогая.
- Конечно, я у тебя всегда не права. Один ты прав - ножиком меня пырнул и тем утвердил свои супружеские прерогативы!
- Милочка, не зуди. Уж столько веков прошло…
В читальном зале шел литературный вечер "Моя судьба", посвященный очередному юбилею графа Дракулы. Юная бледненькая вампиресса хорошо поставленным голоском пела душещипательный романс о тяжкой доле нелюдей. Ей аккомпанировал на рояле свежий еще кадавр в строгом фраке. Я бы послушала, конечно, да недосуг. Надо отправляться в родимое книгохранилище.
Знаете, кто встретил меня там на пороге? Букс! Хотя поначалу я его просто не узнала, приняла за праздношатающегося читателя из оккультного большинства. Да и немудрено!
Мелкий, слабенький, боящийся крысиной тени макулатурный за рекордно короткие сроки вымахал в дюжего детину выше меня ростом. Его мышечная масса явно состояла из сверхпрочного картона, газетный ком головы плотно сидел на мощной шее из свернутых в трубку атласов мира и, кроме того, украшен был прической из нарезанной в лапшу копировальной бумаги.
К тому же Букс был одет. Приглядевшись к его облачению, я, слегка краснея, поняла, что свою рубашку и шорты-бермуды Букс сделал из глянцевых страниц "Пентхауза".
- Поскромнее ничего не мог выбрать? - строго спросила я его.
- Еще чего! - фыркнуло макулатурное чадо (или исчадие?) и зашуршало, расправляя картонные плечи. - "Отныне плащ мой фиолетов, берет и бархат в серебре…"
- Совсем ты от рук отбился, питаешься тут чем пoпало. Ох, займусь я как-нибудь твоим воспитанием!
- "Нет, я не Байрон, я другой…" - предупредил переросток.
- Вижу. Пусти-ка меня на мое рабочее место.
В ответ Букс только ухмыльнулся, но и шагу в сторону не сделал.
- Это как понимать? - изумилась я. - Что за непослушание?
A? - Глазки этого негодника загорелись привычным ехидством.
Ах ты, паршивец! Ну, я покажу тебе, кто тут старший по званию.
- Вызову завтра мусороуборочную машину, - максимально сурово прошипела я, - и всю твою макулатуру отсюда на свалку вывезут. И сожгут…
- Нет! - вскрикнул-прошуршал Букс, и сразу весь его напускной гонор испaрился. - Пожалуйста, госпожа, не сердись! Я шутил. Я играл. Пройди, только не убивай.
Я прошла в центр хранилища, минуя извечную макулатурную кучу. Тут я на мгновение задержалась… И поняла, почему Букс так остро отреагировал на мою угрозу. В нише из старых книг крепко спала малютка тоже явно из рода макулатурных. Но на вид она была гораздо симпатичнее непутевого Букса. Он, кстати, смотрел на малютку с обожанием.
- Это кто? - шепотом спросила я у него.
- Прекрасная Дама. Невеста. Душечка…
- Девочка? Вот это да!
- Да, - тихо и влюбленно подтвердил Букс и вновь повторил: - Невеста. Моя.
Я с сомнением посмотрела на него.
- Букс, она же еще совсем кроха! Ты смотри, раньше времени к ней не приставай со всякими непристойными предложениями…
- Она вырастет. - Букс заботливо прикрыл газеткой потенциальную невесту. - Я дождусь. А потом…
- Вы будете плодиться и размножаться, - заключила я. - И тем самым положите начало роду макулатурных во всех библиотеках мира. Только в связи с этим тебе, дорогой, все-таки стоит одеваться более солидно.
- Как скажете, - теперь Букс явно подлизывался. - А вы зачем сюда пришли?
- За солеными огурцами, - хмыкнула я. - За чем же еще ходят в библиотеку?!
- Не понял…
- Дурачок, а еще в женихи собрался. Я должна посмотреть кое-какие книги. Точнее, одну книгу.
Полочку с аккуратно выстроенными в ряд "Малахитовыми шкатулками" лауреата Сталинской премии Павла Бажова я тщательно просматривала трижды, ожидая обнаружить хоть в каком-нибудь издании признаки книги-оборотня. Бесполезно. Текст уральских сказов, похоже, был напрочь лишен магического потенциала и отказывался меняться. Я разочарованно сверила две последние книжки и поглядела на Букса, устроившегося рядом со мной на корточках.
- Это странно, - сказала я макулатурному - Ведь сказки первыми мутируют под воздействием фонового волшебства.
Букс старательно изобразил вежливое непонимание.
- Сказка - это как сундук с двойным дном. Обычный человек читает ее обобщенный и легальный вариант. А магия позволяет проникнуть в истинный текст. Можно сказать, первоисточник.
- Первоисточник? - переспросил Букс. - Так бы сразу и говорила! Эти книги - тьфу! Мертвая бумага., жевать не станешь!
- Уж какие есть, - вздохнула я. - Первоисточник - это рукопись, ну или хотя бы корректурные тексты. А где мы возьмем рукопись сказок Бажова? Ее, может, не существует в природе.
Тут я, конечно, прилгнула. Наверняка в той грандиозной библиотеке, где задумчивый эльф из числа Тринадцати Призванных погружал меня в бездны книжной премудрости, были и утраченные рукописи, и и восставшие из пепла фолианты, и склеенные из черепков глиняные таблички… Все раритеты, все переиздания и даже книги, которые только будут написаны… Но попасть туда вряд ли удастся, даже при всей моей Силе и желании.
Букс между тем подошел к полке, провел бумажными ладонями по корешкам бажовских сказок, затем поднял обе руки вверх и начал бормотать какую-то околесицу:
Эне, бене, рибоксин.
He пойду я в магазин.
Я не буду есть и спать.
Раз, два, три, четыре, пять.
УДэКа и БэБэКа.
Есть бумажная река.
Если в реку кто войдет,
Что захочет все найдет
Елы-палы, лес густой,
Появись, замри и стой!
Макулатурный опустил руки и с торжествующе-гордым видом поглядел на меня.
- Что это все означает? - спросила я.