- Работа на сегодня началась, - произнес Крузий.
>
Первая серьезная для Инвикты схватка вспыхнула на северной границе рабочих поселков, где ярусы штабелей Семпловых Высот начинали выравниваться, переходя в густонаселенные районы беззаконных улиц и провалов Старой Башни.
Выдающаяся в узкий илистый залив Семика Старая Башня была одной из самых жалких черных трущоб среди пригородов улья. Жилища здесь стояли на сваях, и самые высокие приливы переполняли каналы вокруг острова Святой Сатис, затекая в нижние улицы окраин. Это были районы бедняков, сточная яма для воров, должников, проституток и изгоев, куда даже Магистратум и общественные миссионеры Экклезиархии заходить не желали.
Хотя главный удар наступления Архиврага на восток был встречен у Аргентума и западных границ Иеромихи, тактики Геархарта предсказывали, что враг может попытаться подойти с фланга вдоль бассейна и болотистой поймы Семика. Несколько махин отправились широкой цепью на север вместе с поддержкой из скитариев, чтобы следить за подступами оттуда.
"Владыка войны" "Сикариец Фаэро" под командованием Вансента Кунга шел первым. Свернув с главной магистрали, достаточно большой для прохода титанов, махины, такие как Кунгова, были вынуждены пойти напролом. "Фаэро" давно уже не ходил через город, и Кунг снизил скорость. Сопутствующего ущерба не избежать, но он не желал разрушать кусок пригорода того улья, который должен оберегать, только ради того, чтобы быстрее дойти до врага.
Даже идя малым ходом, "Фаэро" оставлял после себя кильватерный след разрушений. Его громада стесывала стены на узких улицах или проламывала панельные жилые блоки, если не находилось прохода.
В этом районе многие строения были ветхими и заброшенными. Каменная кладка и деревянные балки почернели от времени и грязи. Каркасы четырех- и пятиэтажных зданий стояли без крыш, и "Фаэро", цепляя выступающие свесы и гнилые опорные конструкции, с хрустом пробирался вперед, снося полумертвые трущобы, что простояли по шестьсот-семьсот лет. Он продвигался сквозь группки грязных улочек, словно передвижное землетрясение, сопровождаемый непрерывным грохотом и шелестом осыпающейся кладки, звоном разбитого стекла, треском падающей черепицы. Там, где он проходил, резкий дневной свет, смешанный с пылью, падал на вскрытые помещения и подземные туннели, которые находились в темноте многие века.
Кунга привело в уныние количество жизненных отметок, которые показывал ауспик. Обреченный, полуразвалившийся район Старой Башни не был оставлен жителями. В отличие от своих более зажиточных соседей в Семпловых Высотах и прилегающих городках, у которых нашлись средства и возможности эвакуироваться в главный улей, несчастные отбросы Старой Башни остались в своих трущобах. Они прятались там, в сырых и подтопленных подвалах, в подземных криптах и удушливых погребах, ожидая и молясь, чтобы закончилась война, чтобы они смогли выйти и продолжить свою отвратительную жизнь. "Фаэро" шагал вперед, Кунг следил за ауспиком. При каждом шаге, при каждом падении стены или крыши кучки жизненных отметок смещались, двигаясь волной впереди махины и рассыпаясь по окрестным улицам. Словно крысы, которых гонят из нор, жители Старой Башни бежали перед разрушительным продвижением махины, хотя и выжидали до самого последнего момента, когда на сулящую гибель поступь надвигающегося титана уже нельзя было не обращать внимания. Тогда их решимость сидеть тихо и прятаться побеждал страх смерти, и они бросались бежать, таща за собой детей, скот и пожитки, в примыкающие переулки и тупики, в то время как гибли их дома и убежища.
- Этот сектор стоило бы расчистить, - пробормотал Кунг.
- При всем уважении, принцепс, я сомневаюсь, что Кузница или губернатор обладают каким-то контролем над этими беднягами, - отозвался модерати. - Это черные трущобы. Здесь нет властей.
- Ну и кем мне прикажете себя считать? - спросил Кунг. - Отрядом по реконструкции города, что ли?
Модерати расхохотался.
Титан вышел из темной улочки во двор, граничащий с рядом гниющих скотобойных навесов. Бурая приливная вода поднималась в каналах, и каждый гигантский шаг вздымал по всему двору такие волны, что они грязным прибоем разбивались о фасады окружающих зданий.
Модерати Кунга издал возглас изумления. Кучки местных жителей собрались по краям двора, крича и глумясь над шагающей махиной. Некоторые появлялись в окнах и даже на просевших крышах. Они принялись забрасывать "Фаэро" камнями и обломками. Кунг почувствовал крошечные удары и стук кусков черепицы и дорожной плитки, отскакивающих от его кожи.
- Вот тебе и благодарность.
Он включил могучий боевой ревун "Фаэро", и рассерженный упрек древней махины заставил толпы рассеяться в ужасе. Некоторые снова собрались позади титана, швыряя камни и бранясь, с намерением прогнать махину из своей жизни.
- Черт возьми, - произнес модерати, - они что, не понимают, что мы пытаемся для них сделать?
Кунг не слушал. Что-то только что промелькнуло по манифольду, и он запустил систему ретрокогниции, чтобы воспроизвести снова и отследить, что же это было.
- Контакт! - взревел он, занимая соответствующее положение в амниотике и концентрируя сознание.
"Фаэро" внезапно очутился под совмещенным огнем с семи наземных позиций на улицах впереди. На броне расцвели взрывы от осколочных и прямых попаданий.
- Щиты на полную!
Стаи ракет со свистом брызнули через крыши и вспухли пеленой огня поверх щитов. Интенсивный артиллерийский огонь разносил стены и деревянные балки, страстно желая добраться до махины.
Несколько плотно стоящих зданий впереди рассыпались под сокрушительным обстрелом.
Стремительное нападение превратило двор в хлещущий лес водяных столбов, потоков грязи и разлетающихся обломков. Те из жителей, у кого хватило мозгов бежать, ринулись в ближайшие переулки и проходы.
Спастись им не удалось. Враг усилил обстрел, стремясь поразить "Фаэро". Град дальнобойных снарядов модифицированных "Бомбард" и "Сотрясателей" осыпал двор и скотобойные навесы. Меткость врага оставляла желать лучшего. Падающие снаряды взрывались на окраинных улицах и в переулках за спиной титана, оставляя после себя глубокие воронки и развороченные зловонные подвалы. Вихри огня вскипали в узких проходах и извергались из зданий. Разбегающиеся кучки людей сгорали в пламени разрывов, умирали в потоках кипящей воды. Непрерывная тряска от падающих снарядов была столь интенсивной, что "Фаэро" слегка шатало.
- Щиты держатся! - крикнул модерати.
Кунг ответил энергично, атаковав турбоогнем с левой руки. Поворачивая корпус, он сровнял с землей целый ряд домов, захватив попутно одну из скрытых позиций противника. Он услышал мусорный код и шум двигателей. Засада пыталась перевести и перенацелить свои мобильные батареи.
Кунг вычислил источник шума и снова врубил турболазер. От ярости его убийственного излучения посыпалась черепица с крыш и полопались стекла в окнах. Ауспик показал вспышку тепла - где-то поджарилась самоходка или орудийная установка. Явно уничтожение цели.
- Вперед, самый полный ход! - приказал Кунг.
- Есть самый полный!
Сенсори Кунга высчитывал данные целеуказания по мере поступления информации. Любая горячая точка, появляющаяся среди холодного и темного камня в непосредственной близости, любой всплеск мусорного кода, выхваченный из эфира, становился устойчивым следом. Кунг чувствовал пульсацию вен предплечья, когда били "Вулканы", переключаясь с одних данных целеуказания на другие, как только сенсори их выдавал.
<Выгрузить данные о ситуации, "Фаэро"!> - потребовал по связи манифольда Борман.
Уже делая безо всякого труда двадцать дел одновременно, Кунг выплюнул данные оперативного изображения в ответ. Он был в курсе, что следом за ним идут силы скитариев, а с юга приближается "Венгесус Грессор".
Он не стал запрашивать помощи ни у кого из них.
>
Крузий внимательно следил за загружающейся передачей.
- Кунг, - пробормотал он.
- Что? - спросила Этта Северин. Гололитический дисплей менялся быстрее, чем она могла уследить, одни данные накладывались на другие слишком часто для немодифицированного смертного.
- Принцепс Кунг, - пояснил Зонне, - ведущий "Сикариец Фаэро" в район Старой Башни. Принцепс вступил в бой.
- Успешно?
- Бой еще не закончен, мамзель, - ответил фамулюс. - "Сикариец Фаэро" на данный момент повреждений не имеет и уничтожил девять наземных целей.
- Десять, - поправил Крузий не глядя.
Связь ноосферы краулера оказалась слишком слабой, чтобы можно было эффективно следить за сражением. Экзекутор выпустил небольшой механодендрит из гнезда в запястье под обшлагом рукава и вставил в пульт. Подключившись напрямую, хотя и с ограниченными возможностями, он соединился с манифольдом.
Этта наблюдала за ним. Экзекутор-фециал, казалось, смотрит в пустое пространство, хмуря брови. То и дело едва заметная реакция кривила его губы или прокладывала морщины на лбу.
- Похоже, что предположение лорда Геархарта было правильным, - сказал он. - Враг сделал попытку флангового обхода через Семик. На самом деле они продвинулись даже дальше, чем ожидалось. "Фаэро" столкнулся с наземными частями - легкими моторизованными орудийными платформами и крупными боевыми сервиторами.
Этта посмотрела на окна. Даже для открытой площадки наблюдательного мостика битва шла слишком далеко, чтобы можно было различить какие-то детали. В нескольких километрах к северу небо вспыхивало от орудийного огня, поднимался дым. Махина, которую они видели осветившейся выстрелами, пропала из виду.
- Каковы силы противника? - спросила она.
- Принцепс Кунг на данный момент отслеживает сорок восемь источников огня артиллерии и тяжелого оружия.
- Сорок восемь? - переспросила Этта. - По нему стреляют из сорока восьми мест?
- Его щиты держатся, мамзель. Он устраняет цели с поразительной скоростью.
- Он? - эхом повторила она.
- Конечно, - сказал Крузий. - Он и есть "Сикариец Фаэро".
>
"Владыка войны" Кунга пробился через старую Паперть в конце Палатной дороги, уничтожив за несколько секунд достопримечательность Старой Башни, что тысячи лет являла свои осыпающиеся, потемневшие от мха черты небу Ореста. Гранитные колонны, оплетенные плющом, валились, словно деревья, позади махины; западная стена Паперти неторопливо вспучилась и рухнула, будто падающая волна. Грохот всеобщего разрушения потонул в визге турболазеров и испепеляющих плевках плазменных орудий.
Пробираясь сквозь каменные обломки, "Фаэро" вышел на Птичий рынок - широкий проход, идущий от старых пристаней Самика на юг к коммерции Гокса. Около дюжины крупных боевых сервиторов накидывались на "Фаэро" сзади, словно питбули, хватающие за пятки свирепого урсида.
Они бросались вперед, быстро семеня многочисленными ногами, и выпускали с близкого расстояния импульсы из своих плазменных установок, предназначенных для убийства махин, а затем отступали.
Кунгу надоели их забавы. Дюжина этих зверюг уже лежала разбитыми и горящими позади "Фаэро". Он опустил турболазер и перепахал дорожное покрытие вокруг ног титана, вращая корпус махины, чтобы увеличить конус огня. Надоедливые сервиторы поплатились за свою дерзость. Двое испарились. Еще трое получили столь серьезные повреждения, что их шасси разлетелись на куски. Покинув Паперть, Кунг перешел на полный ход и раздавил еще двоих. "Фаэро" дрогнул, когда под ногами воспламенились резервуары с плазмой. Вдобавок Кунг превратил один могучий шаг в неуклюжий пинок, метко ударив одного из сервиторов, отчего тот улетел и, подпрыгивая, покатился по улице.
Уцелевшие сервиторы отстали и, отстреливаясь развернутыми назад орудиями, разбежались с изрытой воронками дороги. Впереди, у Птичьего рынка, танки и самоходные орудия Архиврага, что обстреливали "Фаэро" у скотобойных навесов, заметили надвигающегося титана и с ревом начали торопливо отступать. Кунг прицелился из орудия "Дрожь земли" и турболазера и принялся отстреливать их с ходу. Они понадеялись, что их массированная огневая мощь прикончит "Фаэро" прежде, чем тот выйдет на открытое шоссе. Надежда оказалась опрометчивой и глупой.
Танки начали взрываться. Башни отрывало и кувырком вскидывало в воздух. Боеукладки детонировали с силой грома. Целые орудийные платформы разрывало пополам и опрокидывало набок. Те, кто уцелел при первых залпах, увеличили скорость, некоторые задним ходом съезжали с шоссе, пробивая стены, пытаясь уйти от прямого столкновения.
- Держать скорость! - приказал Кунг.
Даже отступая с открытой дороги в плотную застройку трущоб, проламывая своими отбойниками дыры в зданиях, вражеские танки оставались видимыми для него. Сенсори Кунга продолжал терпеливо фиксировать каждый след, что регистрировал ауспик: мусорный код, шум двигателей, тепло выхлопов, вибрацию движения. Он даже указывал векторы целей по следам рушащейся кладки. Сознание Кунга, полное звериной ярости БМУ, переключалось между наборами вооружения, выполняя несколько задач сразу, быстро подбирая тип боеприпасов, подходящий для конкретной цели. Разбитые строения рабочего поселка не спасали врага - каменные и роккритовые стены не могли ни спрятать его от взгляда "Фаэро", ни защитить от выстрелов.
Бой длился девять минут. За это время "Сикариец Фаэро" сровнял с землей пять кварталов Старой Башни и уничтожил тридцать четыре цели. Кунга в амниотической раке омывал восторг битвы. Голова откинута, рот распахнут в рыке, пальцы хищно скрючены. Он отдался "Фаэро", позволив машинному духу поднять его способности до интуитивного, инстинктивного уровня.
Даросс, модерати, не сводил глаз с монитора жизненных показателей. Были известны случаи, когда на пике сражения принцепсы отключались, испытывая большой эпилептический припадок или полностью теряя рассудок и пропадая в ревущем водовороте БМУ. Через манифольд, через щекочущие всплески штекерного подключения Даросс ощущал то, что переживал Кунг, - через вторые руки, но все равно ярко: перегрузку сенсорных изображений и вычисления целей, мощь конечностей, ревущую ярость орудийных сервиторов, бешено колотящийся реактор, треск щитов, машинный код, расплавленным свинцом бегущий по спинному мозгу, стальную крепость духа, радость…
Внезапно прозвучал сигнал попадания во вражеский прицел. Предупреждающая отметка, словно кровавая ссадина, вспыхнула в манифольде.
<Махина! Махина!> - прокантировал сенсори.
Бой вот-вот грозил перейти на более высокий уровень.
Она пробивалась к ним сквозь пыльные амбары за Птичьим рынком, целеустремленно перешагивая через каналы и мостки, что крест-накрест пересекали задние поля. Она пинками рушила стены и расталкивала плечами башни и карнизы крыш в агрессивной жажде добраться до имперского титана. Она прошла сквозь верховой переходный мост, который перегородил ей дорогу на уровне груди, выгнув и порвав металлическую ферму, как спринтер-победитель рвет финишную ленточку. Обломки моста, высекая искры, посыпались на улицу внизу.
Ее звали "Некромант Инвидиоза". Она и не пыталась скрыть свое имя, даже наоборот, громко транслировала его завывающим мусорным кодом через аугмиттеры, крича на всех частотах, словно слова могли быть неким оружием. Их отравляющий скрежет заставлял манифольд дрожать и дергаться по краям. Кунг зарычал и приглушил аудиорецепторы, отключив десятки незначимых каналов, чтобы убить шум.
Злобный вой не прекращался. Слова: "Некромант Инвидиоза!" - эхом метались по манифольду, БМУ, мысленному представлению, словно выжженные раскаленным добела железом. Имя смердело. Оно воняло смертью и убийством. Оно имело привкус какого-то нечистого, неосвещенного места за пределами известных звезд; его фонетическая структура состояла из недочеловеческих, отвратительных звуков.
Уродливая вражеская махина щетинилась шипами. Она была черной, словно сгоревшая плоть, но нельзя было сказать, специально она покрашена в такой цвет или покрылась копотью в результате предыдущих боев. Ржавчина проела броню, отметив тело махины язвами. Кроваво-красный свет сиял из окон кокпита. Уже наведясь, она выстрелила первой. Нечто вроде турболазера изрыгнуло копье света в "Фаэро"; вспышка была столь яркой, что оставила синеватый отпечаток на сетчатке глаз.
Кунг сморщился, когда выстрел ударил по щитам на уровне брюшных мышц, вспыхнув фонтаном рассеивающейся энергии. Пустотные щиты выстояли, но на мышцах пресса самого Кунга остался болезненный психостигматический рубец. Вражеская махина выстрелила во второй раз, но выстрел по касательной отскочил от пустотного щита на плече. Кунг услышал злой животный хохот из аугмиттеров врага.
Обезображенный вражеский "Владыка войны" выстрелил снова, и "Фаэро" получил второе попадание в брюшные мышцы. Кунг задохнулся от боли; зазвучал сигнал, предупреждающий о состоянии щитов.
- Повреждение щита, участок восемьсот восемьдесят три, - передал Даросс.
Коварный и предусмотрительный "Некромант Инвидиоза" специально целился в первую рану, пытаясь разорвать щиты. Он издал первобытный хохот - хриплое автохтонное бульканье: частью ликующий смех, частью испорченный код.
Кунг двинул правым плечом, правая корпусная установка - кубическое пусковое устройство, которое "Фаэро" носил на широком правом плече, словно ящик, - проснулась и активировалась. Боезапас ее составлял пять управляемых ракет. Створки установки и крышки пусковых труб распахнулись.
<Курс два-десять>, - прокантировал Кунг.
- Есть два-десять, - ответил рулевой.
<Подготовить расчет поражения цели>.