Тереза и ее старшие коллеги мелькали вокруг пациента постоянно, с одинаковой бесчувственной деловитостью рассматривали бесчисленные швы, тыкали пальцами, крючками и трубочками, живенько обсуждая вид и состав жидкости, истекающей из плевральной полости через несколько дренажей. Мафей еще подумал тогда, что хирургов несправедливо принято сравнивать с мясниками, на самом деле они больше напоминают портных, пытающихся из трех локтей сукна сшить камзол на королевского паладина.
В какой-то из дней – кажется, уже в последний – появился Хоулиан. Такой же деловой и сосредоточенный, как и все в этой комнате, в такой же, как у всех, шапочке, предназначенной для того, чтобы закрывать волосы, а на самом деле замечательно скрывающей нестандартные уши. Ни с кем не здороваясь, молча подошел, протянул руки и с минуту стоял неподвижно, словно вслушиваясь в нечто, не слышное простому смертному. Мафей, который как раз стоял на легких, к простым смертным не относился. Как и другие маги, находящиеся в этот момент в контакте с пациентом, он тоже чувствовал, как то там, то здесь взвиваются крошечные силовые вихри, на ходу формируя направляющие и взмывая вверх, от полуживого тела к вытянутым ладоням целителя. Так же как и все, принц понимал, что идет скоростная диагностика, но мог бы поспорить, что не только он, но и старшие коллеги никогда не видели, чтобы этот процесс происходил так подробно, с такой скоростью и на таком расстоянии. Всего полминуты понадобилось эльфу, чтобы разобраться в ситуации, после чего он что-то невнятно хмыкнул, обежал вокруг стола и непочтительно подвинул коллегу, стоящего у головы.
– Позвольте.
Это было сказано быстро и решительно, не оставляя какой-либо возможности "не позволить". Сила хлынула сразу дюжиной мелких ручейков, быстро оплетая все тело и вырывая из рук "держащих" магов проекции органов, над которыми они трудились. Мафей замер, завороженно следя за каждым движением, чтобы успеть запомнить, как это делается. Никаких сомнений в том, что он сможет это повторить, у него не возникло. Кто-то из коллег ахнул "что за?..", другой изумленно выдохнул, что "так не бывает!"…
Грудь пациента несколько раз судорожно дернулась, восковое лицо исказилось гримасой боли, и хриплый стон на первом вдохе вызвал всеобщий восторг.
– Орландо, слушай внимательно, – быстро заговорил Хоулиан. – У тебя есть пять минут, начинай регенерацию, вот здесь… Чувствуешь? Внутри. Я держу там метку…
– Не могу… – слабо простонал героический король Мистралии. – Не чувствую… Больно… Дышать больно…
Одним быстрым рывком сотворив обезболивающее заклинание, заботливый папа продолжил:
– Так лучше?
– Да…
– Теперь чувствуешь – где?
– Кажется…
– Начинай регенерацию. Скорее.
– Мне плохо…
– Соберись. У тебя пять минут. Дольше я не продержу. Всего пять минут, чтобы спасти свою жизнь. Остальное сейчас неважно.
Орландо, видимо, вспомнил о долге перед народом и державой, так как больше возражений не последовало.
– Здесь?
– Ниже, глубже и правее.
– Здесь?
– Еще чуть правее. Вот здесь.
Чувствовать чужую регенерацию Мафей не умел, но, судя по всему, процесс пошел. Что б мы делали без Хоулиана?! – с надеждой подумал принц. Кто бы еще смог вот так, за полминуты, на чистой Силе вдохнуть жизнь в это тело, пусть даже на пять минут? Пяти минут хватит, регенерацию надо только запустить, а там можно опять валяться без чувств, она будет идти своим чередом. Теперь нам остается только продержать Орландо, пока не восстановятся хотя бы частично основные функции организма, чтобы сам смог дышать, а там уж дело времени…
Прошло явно больше пяти минут, когда эльф чуть дрогнул, пошатнулся и быстро произнес:
– Все, подхватывайте.
Мафей и его коллеги без вопросов и уточнений бросились на свои места, а Хоулиан, не прощаясь, телепортировался прямо от стола. Только через полтора часа, когда принца сменили, он сообразил, что и парой слов не перекинулся со старым приятелем, не спросил, как дела, даже не поздоровался. Да и сам-то приятель хорош – мелькнул летящей ласточкой и испарился, и еще неизвестно, заметил ли Мафея да узнал ли…
На следующее утро высочайший консилиум решил снять искусственное жизнеобеспечение за ненадобностью, оставив при пациенте лишь четверых магов для круглосуточного наблюдения.
Мафей с одобрения наставника остался в числе этих четверых.
"В пятой стихии есть своя прелесть, ее надо только почувствовать" – говорил когда-то мэтр Истран, впервые познакомив юного ученика с этим разделом магии. В те времена мальчишка пропустил это суждение мимо ушей, взявшись за новый предмет с привычным прилежанием и не задаваясь вопросом о его прелестях. Сейчас же он наконец постиг, что наставник, как всегда, был прав. Пятая стихия – это нечто особенное.
ГЛАВА 3
Сегодня к вам зайдет наш сотрудник в черной маске. Напугает всех пистолетом и совершит ограбление.
Э. Успенский
Небывалая честь выиграть пари у Шеллара III ничуть не улучшила Ольгиного угнетенного настроения. Честно говоря, она была бы рада проиграть. А если совсем честно, то и поспорила только ради этого. Слышала, что выиграть у его величества практически невозможно, да понадеялась на королевское везение. Как выяснилось, ее невезучесть забивала даже удачу такого матерого вора, как Шеллар III. А как же могло быть иначе? Неужели ее вечная непруха с противоположным полом отчего-то вдруг должна закончиться? Можно же было давно догадаться и уяснить очередное дополнение к закону подлости: если мужчина, который тебе нравится, оказывается свободен и отвечает взаимностью, и все у вас получается – зашибись, и, кажется, сама судьба создает все условия для дальнейшего счастья, то…
Во-первых, тебе постоянно приходится за любимого мужчину переживать.
Во-вторых, от него действительно, как он и сам признал, масса неприятностей.
В-третьих, этот красавец, умница и вообще супермен во всех отношениях в самый неожиданный момент сбегает, оставив на память мятые исчерканные бумажки вместо прощания.
Иначе и быть не могло. Нечего было и надеяться. Но ведь как обидно! В сто раз обиднее, чем прошлой осенью с Жаком получилось. Тогда все было, по крайней мере, быстро и честно. Когда роман заканчивается, не успев начаться, как-то проще и привычнее. А когда из твоей жизни исчезает человек, успевший стать ее неотъемлемой частью… эх, да что говорить!
Все, что можно сказать плохого о мужчинах, будет не ново и до отвращения банально. И давно уже сказано не одним поколением обманутых женщин…
Король вежливо помалкивал, не вмешиваясь в ход Ольгиных мыслей и давая ей возможность как следует переварить новости, подумать над возможным ответом и подождать, пока голос обретет необходимую твердость. Обычно непроницаемая физиономия его величества излучала сейчас откровенное огорчение. То ли он действительно так сильно переживал проигрыш в споре, то ли намеренно это демонстрировал, надеясь утешить Ольгу хоть чем-нибудь, то ли причиной для огорчения послужило что-то совсем иное.
– Теперь-то я могу убраться из этого серпентария? – сказала наконец Ольга, выбрав наиболее нейтральную тему.
– В любой момент. И не обязательно для этого дожидаться Элмара и нагружать его прислугу. Я распоряжусь. Только сначала найди себе другую квартиру. В другом квартале, где тебя не знают.
– Зачем?
– Затем, что старые соседи будут раздражать тебя так же, как и придворные дамы. А если их мужская половина возобновит свои попытки добиться твоего внимания, дело кончится парой трупов и мне придется тебя отмазывать от суда. Например, жаловать дворянство задним числом, что является подлогом. Я, конечно, не побрезгую, но ведь не подобает королю так поступать. Поэтому лучше тебе не встречаться со старыми соседями, а сразу найти новую квартиру. Я бы рекомендовал тебе Лоскутный квартал. Там живут в основном барды, и, как мне кажется, в этой среде ты будешь чувствовать себя уютнее. Ты ведь знакома с бывшей подружкой Жака, художницей?
Ольга кивнула. Конечно, она помнила веселую художницу Диану, только вот виделись они в последний раз… кажется, в первый день весны… Нет, в двадцать первый. Да, в двадцать первый день Голубой луны, когда победительниц дракона официально чествовали. Несостоявшиеся жертвы тоже тогда приходили, и они даже перекинулись парой слов…
– Вот и попроси ее, пусть что-нибудь порекомендует. Насколько я тебя знаю, так будет лучше. Тебя будут окружать не придворные дамы и не городские обыватели, а люди, чей образ мыслей близок твоему собственному. Никто не будет пялиться на твои экстравагантные наряды. Никого не будет шокировать твоя вольность в речах и поведении. Словом, ты не будешь изгоем в Лоскутном квартале. А со временем освоишься, привыкнешь, найдешь себе занятие, возможно, даже откроешь в себе какой-нибудь талант, о котором до сих пор не подозревала…
Его величество был, как всегда, в своем репертуаре. Неизменно логичен, предусмотрителен и великодушен.
– Спасибо. – Ольга через силу улыбнулась. – Я так и сделаю.
– Я знал, что тебе понравится эта идея, – серьезно кивнул король. И добавил, разгоняя ладонью клубы дыма: – У меня есть еще одна.
– Ну? – поощрила его Ольга, поскольку его величество вдруг замолчал, задумавшись.
– Может, это покажется тебе мелочной глупостью, но меня глубоко уязвил сегодняшний проигрыш. То ли я так уж привык не ошибаться, что разучился достойно проигрывать, то ли мой нюх пытается намекнуть, что игра еще не окончена… Словом, я жажду реванша. Предлагаю новое пари.
– Ну если вас это утешит, а мне не обойдется дорого…
На этот раз Ольга улыбнулась уже искренне. Ей действительно стало смешно.
– Условия те же. Но срок продлим до года.
– Зачем?
– Видишь ли… Я искренне уверен, что наш общий знакомый, о котором теперь не следует упоминать в твоем присутствии, совершил столь бестолковый поступок исключительно по глупости. И также уверен, что он об этом очень скоро пожалеет. Я готов спорить, что рано или поздно он все равно вернется.
– Фигня какая-то… – пожала плечами Ольга. – Но если вы так хотите – пожалуйста. Только не на тех же условиях.
– А на каких?
– Через год мне будет уже все равно, упоминают о нем или нет. Давайте вы лучше найдете для меня моего "мертвого супруга". Сможете?
– Найти – возможно, смогу. Но заставить его явиться пред твои светлые очи – не обещаю. Он может не захотеть, а принуждение в таком деликатном деле не допустимо.
– Хорошо, найдете и мне скажете.
– В целом приемлемо, – поразмыслив, согласился ко роль. – Я, конечно, не могу со стопроцентной вероятностью обещать тебе результат, но даю слово, что искать буду честно и добросовестно. Кстати, а зачем тебе? Да еще через год?
– А так… подумалось… Вдруг проклятие все-таки рабочее? Хоть Диего и продержался целых полгода, исчез он как-то… странно. Вот я и заподозрила: не из-за этого ли? Как тогда сказал дедушка-некромант – мои парни не обязательно должны умирать, но будут куда-то деваться. Вот они и деваются. Если дела будут идти так и дальше, то через год мне и однорукий псих за счастье покажется.
– У тебя есть время проверить, – усмехнулся король. – Что они действительно не умирают, ты уже убедилась. Можешь начать серию экспериментов на исчезание.
– Не хочу, – решительно отозвалась Ольга, которой стало тошно при мысли, что следующие любовные истории будут выглядеть так же, как эта.
– Как пожелаешь. Это была всего лишь шутка. Итак, ты согласна на новое пари? В случае если Кантор не вернется в течение года, я обязуюсь найти для тебя маэстро Эль Драко. Если же вернется – ты не прогонишь его и выслушаешь.
– Выслушаю, – согласилась Ольга. – Но не обещаю, что прощу!
– О, я не настаиваю, – засмеялся король. – Прощение он должен будет добывать самостоятельно. Я не нанимался устраивать личную жизнь этого остолопа, особенно учитывая его вину в моем позорном проигрыше. Значит, мы договорились?
– Договорились.
– Тогда я откланяюсь. Надеюсь, ты все же будешь нас навещать хоть иногда? Кира будет очень скучать. Я, конечно, тоже, но Кире сейчас вдвое труднее, чем мне. И ей будет не хватать тебя больше, чем когда-либо.
– Может, лучше вы ко мне? – начала было Ольга, но его величество укоризненно покачал головой:
– Как ты себе это представляешь? Моя охрана распугает тебе всех новых приятелей. А без охраны я Киру больше никуда не отпущу. Так что удобнее будет тебе приходить к нам в гости. Или, если хочешь, будем встречаться у Жака.
– Ой, чуть не забыла! – спохватилась Ольга. – Я ж хотела спросить, как там бедный Плакса?
– Лучше, – серьезно ответил Шеллар. – Он уже дышит самостоятельно и довольно прочно держится за жизнь. Целители в один голос уверяют, что опасность миновала. Но все же привыкай, что он не Плакса, а его величество Орландо Второй.
– Вот, блин, везет мне на королей… – хихикнула Ольга. – Вот бы так на мужиков везло…
– Будет тебе плакаться, – оборвал ее нытье король. – А то я напомню тебе, как вы с одним господином, имя которого не следует называть в приличном обществе, утешали меня в точно такой же ситуации.
– Намек поняла.
– Замечательно. На досуге поразмысли над ним подробнее.
Ольга, конечно, пообещала. Но, когда король ушел, вовсе не употребила образовавшийся досуг на размышления, а уткнулась в подушку и от души разревелась.
Валяться на больничной койке, когда в мире происходит столько интересного и важного, было не в характере Макса Рельмо. Как ни протестовали доктора, как ни уверяли ребята из "Альфы", что от него ничего не требуется, кроме показаний, как ни возмущался Дэн, высказывая сомнения в умственной полноценности всей ветви Кирин, больше чем на неделю у Макса терпения не хватило. И тринадцатого августа, начхав на глупые человеческие суеверия, связанные с упомянутым числом, неистребимый региональный координатор объявился в своем кабинете. Сидевший в его кресле Толик поперхнулся пивом и почти повторил речь доктора Дэна:
– Охренеть! Морда на распорках, рука на винтах, ноги на штырях, а он работать приперся на одном костыле!
– Работаю я головой! – огрызнулся непослушный пациент, жестом сгоняя нахала с кресла, чтобы сесть самому. – А она как раз уже в порядке.
– Знаешь, ты этого постарайся больше нигде не повторять, – хохотнул Толик, – а то никто не поверит и будут смеяться. С минуты на минуту сюда должен пожаловать Раэл собственной персоной, ты представляешь, он о тебе подумает, если вспомнить эльфийские представления о приличиях?
– Мне наплевать, что подумает Раэл о моей морде на распорках! – еще агрессивнее заругался Рельмо. – Будем считать, что это ответ человечества на его похабную бирюзовую помаду!
– О, такой вариант мне нравится! – тут же сменил мнение инспектор Темной Канцелярии.
Этот безобразник почему-то питал юношеское пристрастие к эпатажу, что редко сохраняется у людей в его возрасте, а эльфам не свойственно вообще. Дразнить окружающих Толик обожал, и доставалось от него и людям и эльфам. Причем, как подозревал Макс, эльфам доставалось больше. Людей уже трудно чем-то пробрать, разве что ориентироваться на самую консервативную их часть. А вот реакция эльфов на некоторые шедевры человеческой культуры сравнима с впечатлениями благородной дамы от портового борделя.
– Поздравляю! – проворчал региональный координатор. – А как тебе вариант, что агентство лишилось в одночасье двух десятков сотрудников, в том числе шести полевых агентов? Ты понимаешь, что у меня оголилось сразу шесть точек, и мне некем их закрыть, потому что последняя группа, которую готовили, тоже… словом, до работы их допускать нельзя. Ладно, в Мистралию можно сунуть Мануэля, он, собственно, и так уже там. А остальные страны остались без присмотра. И ведь все точки, кроме Келси, – центральные! Хоть иди сам на место Мануэля в Ортане…
– Ага, – жизнерадостно хихикнул Толик, – как раз с твоей мордой и прочими переломами.
– Я говорил теоретически, хотя как раз со своими переломами я бы вполне подошел на роль одного из многочисленных пациентов клиники. Стелла меня прикрыла бы.
– Во-первых, Стеллу Мануэль спрятал, как только услышал о твоей кончине, и отпрятывать не торопится. Во-вторых, Шеллар давно уже подумывает, как бы найти старого знакомого, пропавшего без вести…
– Вот потому я и рассуждаю только теоретически, – мрачно согласился Рельмо и на этом этапе беседы все-таки добрался до своей косы. – Как Мануэль?
– Мануэль заперся в Кастель Коронадо и не высунется, пока не будет уверен в собственной безопасности. Все, что хотели бы от него узнать "Альфа" и Пятый отдел, передается через меня. Кстати, знал бы ты, как мне пришлось изгаляться, чтобы попасть в этот дворец и взять ориентиры! Меня туда пускать не хотели! Это меня, героя битвы за Кастель Агвилас!
– Про то, как работают доблестные парни из "Альфы", я вообще молчу! – ругнулся Макс, теребя косу. – Мануэль от них спрятался – это еще ладно. Так ведь они, кроме того, и половину виновных упустили! Саню Сидоренко ищут по всей Восточной Европе, Жорика, Пьетро и Гришу ждут по всем местным кабинам… И фиг они дождутся двух последних! Пьетро теперь вампир и наверняка потащился на Каппу за хозяином, а Гришка – умный, толковый мужик, запросто способный спрятаться в этом мире и благополучно здесь жить.
– Они и Жорика не найдут, – заметил Толик, хитро усмехаясь.
– Жорик силен только языком, а духом слаб. Гришка выживет без благ цивилизации, а Жорик – нет. Он обязательно рано или поздно сунется к ближайшей кабине.
– Хммм… Макс, нас тут точно никто не услышит? А то я хочу тебе кое-что сказать… такое, что, боюсь, ты свой крысиный хвостик и оторвешь от полноты чувств…
– Точно, – проворчал Рельмо, но косу все же отпустил. От греха.
– Жорика изловил Шеллар и по своему обыкновению задал ему пару сотен вопросов.
– И? – ужаснулся региональный координатор.
– Как ты сам заметил, твой подчиненный слаб духом, у него нежная нервная система, испорченная цивилизацией, не вынесла местных методов…
– И он все сказал?
– Все, что у него спросили, и даже более того. Да ты так не переживай. Надо отдать должное Шеллару – он терпелив и умеет помалкивать, когда надо. Контакта не будет. Его величество сам этого не хочет. И в свете всего сказанного желал бы знать, как ему лучше всего поступить с Жориком, чтобы никому не навредить. Он… понимаешь… там нехорошая история получилась. Заловили Жорика в тот момент, когда он, пользуясь новым служебным положением, вербовал Мануэля.
– Где?
– Ну как где – у него в каморке. У Жорика хватило ума опечатать комнату с кабиной для пущего психологического давления на бедного мистралийца, и они сидели в лаборатории. Туда и вломился его величество, размахивая моим жетоном… Да не давал я ему жетон, не давал! Я его потерял, а он нашел! И не надо мне в тридцать первый раз напоминать, как я потерял телефон, я сам отлично помню, и, кроме того, меня за это уже отчитал Раэл. Я о чем… Жорик узнал слишком много лишнего. Если его сдать Пятому отделу, сам понимаешь, что будет. Выгораживая себя, этот гад начнет топить и тебя, и Мануэля, и всю нашу Темную Канцелярию, жаловаться на негуманное обращение, и в результате контакт все-таки случится. Тем более что контакт выгоден его "спонсорам". Я ведь правильно догадываюсь, всех их не переловят, самые главные опять выкрутятся?