Не дожидаясь пока либийцы скроются с виду, мэги пошла в указанном направлении. Там, в широком, украшенном алебастровой лепкой, коридоре действительно было несколько дверей. Голаф толкнул среднюю, по другую сторону послышался слабый женский всхлип. Засов был без замка и поддался легко. Тусклая лампада освещала комнату с потертой циновкой на полу и широкими полками, укрытыми лохмотьями овчины. У дальней стены, боязливо поджав голые ноги, сидели три девушки.
– Анита… Где искать Аниту? – нахмурившись, Брис разглядывал их худые лица.
Одна мотнула головой и, увидев Астру за спиной незнакомца, немного осмелела:
– Всего ради, не троньте нас, – прошептала она.
– Мы не из шайки Пери и не служим храму. Вам нечего бояться, – обходя Голафа, мэги переступила порог. – Так не видели Аниту?
– Нет же. Она никогда не была с ними, – с чуть скрытым раздражением ответила смуглая черноволосая девушка в разорванной тунике.
– Бернат, помоги им выбраться отсюда. Отведи лучше в пещеру, – рейнджер направился к следующей двери. Она оказалась открыта. За ней находилось два ложа, прикрытых старой вонючей шерстью, и разбросанные на полу миски. Следующие комнаты так же оказались темны и пусты.
– Не бойтесь, – повторила Астра, все еще не верившим в освобождение пленницам Абопа. – Ступайте отсюда. Идите скорее за мастером Холигом. Он проведет вас в безопасное место.
– Госпожа Пэй, не благоразумней ли дождаться вас здесь? – эклектик прислонился к притолоке двери и смял с хрустом бороду. – Мало ли кого мы встретим…
– Никого, кроме мертвых и едва живых от страха жрецов. Если поспешите, – уверенно сказал рейнджер. – А станете тянуть – встретите людей Давпера.
Упоминание недоброго имени Хивса сразу расшевелило недавних невольниц. В полной готовности к бегству, они выскочили из комнаты и столпились перед Бернатом. Только эклектик с сомнением почесывал всклокоченную бороду, пока Голаф не сказал ему:
– Возьми, если думаешь, что эта штука поможет, – он скинул с плеча лук, отстегнул колчан с четырьмя оставшимися стрелами. Миг помедлив, вытащил из сапога небольшой острый нож и протянул девушке в порванной зеленой тунике: – И ты возьми. Вижу, смелая самая.
– Я буду по пути молиться за вас, – пробормотал Бернат. – Только возвращайтесь скорее!
Голаф и Астра почти бегом обошли пустые залы вокруг. На этом ярусе не было никого, кроме двух крупных дымчато-серых кошек. Ближе к спуску в подземелье рейнджер натолкнулся на стражника шевелившегося в луже собственной крови, а у самой лестницы ждало еще менее приятное зрелище. Между звероподобными изваяниями и на ступенях лежало десятка полтора либийцев, посеченных мечами. У некоторых немногим выше незащищенного нагрудником места торчал арбалетный болт, и Голаф, все более мрачнея, оценил мастерский почерк стрелка, служившего пиратам. Нескольких мертвых головорезов Давпера франкиец узнал по шароварам и широким моряцким рубахам с влажными пятнами.
– Всего их было около десяти, – угадывая его мысли, сказала Астра. – Вряд ли больше. Я считала, когда началась свалка на галерее.
– И я считал, – носком сапога Брис повернул одну из голов повязанных банданой. – Получается, осталось не больше пяти. А скорее, меньше. Справимся, Астра Пэй, – он недобро усмехнулся и начал спускаться вниз.
Услышав приближавшиеся голоса, Голаф велел мэги остановиться, сам прошел вперед и спрятался за колонну. Дальше открывался хорошо освещенный проход с рядами пилястр по обе стороны, выложенный полированными плитами известняка. Первым из полумрака дальнего зала, прихрамывая, вышел Морас, за ним следовало двое абордажников "Гедона", тащивших с руганью тяжелый сундук. Голаф выждал, убеждаясь, что пиратов всего трое, и шагнул из тени, обнажив клинок.
Бросив с металлическим грохотом ношу, пираты схватились за оружие.
– Зря вы, господин Брис, – подняв руку, капитан остановил боевой порыв моряков. – При всем уважении к вам… – он не спешил взяться за рукоять верного олмийского меча. – Вам лучше бежать отсюда для вашей же пользы.
– Что с Анитой? – взгляд рейнджера, безжалостный, как лезвие, полосонул по набычившимся противникам.
– Не надо за нее беспокоиться. Она под моей опекой, – спокойно ответил капитан. – С самого первого дня.
– Так вот, Морас, я не испытываю ни к вам, ни к ублюдкам рядом с вами ни капли уважения. Не задумываясь ни на миг, я убью вас всех. Так, как убивал тварей Некрона, нарушивших добрый порядок нашего мира. Как убивал без капли сострадания негодяев, грабивших у взгорий Анраса честных людей, насиловавших женщин. Я убью вас. За все страдания, которые вы доставили другим людям и лично мне, – он сделал шаг, держа острие меча на уровни груди Мораса. – Но сначала вы ответите, где Давпер и моя сестра.
– Ты нас сильно напугал, франкиец, – бородатый пират показал поломанные желтые зубы. – Твоя сестра – теперь наша сестра. Она – олена Пери!
– Где она, мразь?! – Голаф дернул клинком в его сторону.
– Кэп, я не вынесу этого! – скалившийся абордажник ударил косо сверху, ожидая, что лезвие войдет в шею рейнджера, но тот уклонился, взмахом ноги послал капитана к стене и вскинул свой меч, парируя второй удар.
Мэги, давно ожидавшая такого итога разговора, мгновенно отпустила фаерболл. Шар пламени угодило прямо в лицо бородачу, сжигая его пышную растительность, ослепляя, окатывая волной горячей боли.
– Астра, не лезь! – выкрикнул Голаф, его клинок пел от звонкой встречи со сталью врага, сыпал искрами и метался в воздухе с неуловимой для глаз быстротой.
Оба абордажника оказались хорошими бойцами, бесстрашными и верткими, однако, раньше, чем Морас вскочил на ноги и попытался занять место в ряду немногочисленной команды "Гедона", бородатый пират охнул и схватился за широко распоротый живот.
– Гринх грязный, гы-р… – выдавил он, хватая ртом застывший воздух, – я тебя… гр… – и повалился наземь, выпуская содержимое желудка меж окровавленных пальцев.
Морас и второй пират застыли на мгновение. Голаф перехватил меч лезвием к локтю. Теперь со стороны казалось, что он безоружен, уязвим для первой же смелой атаки. Но в этом была только обманчивая видимость, на которую покупались слишком самоуверенные или глупые, а осторожные терялись на миг, который им так же стоил жизни. Исторгнув грозный вопль, абордажник бросился вперед, полосуя воздух кривым мечом. Подпуская его на шаг, Голаф повернулся в пол-оборота, одновременно вскидывая согнутую руку – жало клинка, ставшее продолжением локтя, с хрустом вошло в толстую шею. Вопль оборвался. Выронив оружие, пират сползал по стене. Из рассеченного горла текла кровь, с отвратительным звуком вздувались, лопались красные пузыри.
Рейнджер почувствовал, что Астра стоит слишком близко за его спиной. Это снижало возможность маневра, а Морас, судя по всему, был непредсказуем в бою, и сколько же осмотрителен. И еще Голаф подумал, что капитан по каким-то смутным причинам не готов сойтись с ним решительно насмерть, как лежавшие возле его ног подонки. В этом не было трусости, и не было подобия благородства. "И это ничего не меняет", – решил для себя Брис, напал, обманчиво целя в грудь прикрытую складками кружевного ворота. Капитан, отскочил к пилястре, уклонился от замаха слева и, споткнувшись об сундук, потерял равновесие. Жалобно пискнул металл, украшенное серебром оружие Мораса отлетело к стене, сам он рухнул на пол.
– Вы такой же негодяй, как и все они. Мне плевать на ваши лживо-благородные манеры, кэп, – рейнджер нажал острием клинка на выпиравший кадык – по белому вороту потекла красная струйка.
Астра остановилась рядом, глядя на лицо капитана "Гедона", почти бесстрастное, лишь морщина, изгибавшаяся от носа к бледным губам, стала глубже. Мэги вспомнила, как он однажды спас ее от разгневанной шайки Варгиевых воров, и тихонько тронула франкийца за рукав.
– Голаф, оставь его! – раздался из темноты женский голос. – Оставь, или я выстрелю, – нацелив арбалет в Астру, Анита приблизилась на несколько шагов. – Прошу тебя! Знаешь же, не промахнусь!
– Ты?! Ты свихнулась, Ани! Опусти арбалет и иди сюда! – он убрал клинок в сторону.
Морас, упираясь локтями, отполз назад.
– Голаф, уходите отсюда. Просто уходите. Мы не будем преследовать вас. Я обещаю, и капитан это подтвердит, – строго сказала Анита.
– Шетова дрянь! – Брис уже разглядел две или три фигуры появившихся из полумрака за сестрой. Почти сразу он узнал по походке Давпера. – Астра! В сторону! – крикнул он, сам, прикрывая мэги от возможного выстрела, двинулся вперед.
О Морасе следовало забыть на миг. Сейчас рейнджер был готов схватить Аниту за волосы и тянуть за собой. Он сделал всего два шага, поравнявшись с продолжавшим тихо отползать капитаном, когда плиты под ногами дрогнули и резко ушли вниз. Сзади вскрикнула Астра. Царапая со скрежетом камень, пополз сундук. Голаф видел, как Анита, выронив арбалет, с испуганным лицом метнулась к ним, видел спешащего следом Давпера и кого-то еще. Сам успел лишь дотянуться до верхнего края предательски повернувшейся плиты, схватился левой рукой, правой по-прежнему надежно сжимал меч. Капитан "Гедона" повис рядом с ним, шаркая носками ботфортов о стену ямы. Подбежав к провалу, Анита опустилась на колени, наклонилась над цеплявшимися за выступ пола мужчинами.
– Помоги, Ани! Скорее! – прикрикнул Голаф.
Он так и не решился освободить вторую руку, бросив меч, – Давпер был рядом, и это означало, что кто-то из них должен умереть. Без оружия надежды остаться в живых у рейнджера было значительно меньше.
– Ани! – свирепея, прохрипел он.
Анита наклонилась ниже, уперлась в угол пилястры и протянула ладонь капитану.
– Шлюха собачья! – франкиец спрыгнул вниз, едва не свалившись на Астру. Под каблуками захрустели старые человечьи кости.
– Что ж так не вежливо с сестрой, господин Брис? – Давпер остановился у края колодца и убрал за пояс кинжал. Теперь было видно, что гилен Пери ранен. Он придерживал локтем лоскуты разорванного бордового камзола, из широкой прорехи в дорогом бархате выглядывала мокрая от крови сорочка.
– Невежливо. Она может такое не простить, – морщась, проговорил Хивс.
– Ты не понимаешь, Голаф. Ничего не понял с Рохеса! Я люблю этого человека! – не отпуская руки капитана, Анита отвела в сторону синие блестящие глаза. Морас обнял ее, что-то шепнув на ухо.
– Как трогательно! – Хивс усмехнулся половиной рта. – Только любовь и смерть правят миром, все остальное – их тень. Я вас люблю, мэги Пэй. Вы убедитесь в этом сегодня же вечером. Или раньше того.
– Отгрызи свинячий гринх! – Астра вскинула руку. С пальцев сорвался яркий голубой разряд, но Давпер проворно отскочил к стене.
– Позвольте угомонить, господин Хивс? – словно не ощущая боли от ран, полученных в схватке на лестнице, Бот навис над колодцем, взирая на мэги с диким торжеством. – Давайте, я франкийца с арбалета пришибу и ее за уши вытащу? – предложил он, однако тут же, повернувшись к Аните, поправился: – Извините, никак не могу привыкнуть к мысли, что он ваш брат. Сами решайте.
– Госпожа Пэй, не дурите там своей магией, – сказал Давпер, снова заглядывая в яму. – Ведь вы понимаете, что все это бессмысленно. У вас есть один выход: подняться сюда с вашим другом. По одному, разумеется. Мы свяжем вам руки и отведем на корабль. Впрочем, господина Бриса мы можем оставить на берегу. Все зависит только от вашего здравого смысла и желания.
– Спустите веревку, Хивс. Только я не буду давать никаких обещаний, – оценивая высоту стен колодца, рейнджер огляделся, подняв голову.
– Вы, никак, меня за дурака принимаете, – Давпер искренне рассмеялся. – Сначала поднимется мэги. А вы, лишь после того, как мы свяжем ее шаловливые ручки.
– Этого не будет. Мэги поднимется только за мной, – Голаф убрал оружие в ножны и запахнул полу накидки. Сейчас он очень жалел, что отдал Бернату лук. Теперь они с Астрой были беззащитны, и пираты, держа их под прицелом арбалета, имели власть навязать самые гибельные условия.
– Как знаете. По любому вы наши пленники. Не нужно испытывать мое благодушие сегодня. Особенно вам, мэги Астра, – Давпер подошел ближе к краю, достал из-под складок одежды потертый кожаный футляр, вытащил из него свиток. – Я сегодня в чудесном настроении и очень обязан этим вам. Знаете, что это? – он завернул часть пергамента, исписанного по краям древними либийскими знаками.
– Карта города Кэсэфа – Кара-Маат, – догадалась Астра.
– А вы, оказывается, посвящены куда больше, чем можно подумать. Да – Кара-Маат! О, госпожа Астра, вы мне очень помогли, без вашей очаровательной магии, этих прекрасных и разрушительных идей, нам бы трудно было получить этот бесценный свиток. Крайне признателен, госпожа! Крайне! – восторженно глядя на мэги, Хивс отпустил благодарственный поклон. – Вы мне от этого еще более дороги. Теперь даже не знаю, чего я больше желаю – вас или этот дражайший пергамент. Хвала Рене, выбирать не приходится – и то, и другое мое.
– Господин пират, те двое, – Астра кивнула в сторону одного из убитых абордажников, нога которого свисала в колодец, – тоже думали, что им что-то здесь принадлежит. Не отправить ли вас за ними? – она вытянула руку вверх, небольшой фаерболл разорвался, едва не опалив лицо Хивса.
– У вас дурное воспитание, госпожа Пэй. Ну, ничего. Я пришлю с "Гедона" людей за вами. Слышали, Морас? – обходя яму-ловушку, Давпер приблизился к капитану. – Возможно, потребуется сеть и веревочные лестницы. Идемте, не будем терять время.
– Голаф, прости, – Анита наклонилась над краем провалившейся плиты. – Пожалуйста, прости, но у меня не было выбора – ведь ты бы убил его. А я его люблю… Понимаешь? Я вместе с ним. Что бы не говорил господин Хивс, мы с капитаном позаботимся о тебе.
– Пошла вон! – сжав горячие кулаки, рейнджер отвернулся.
Шаги Аниты и пиратов стихли возле лестницы.
Астра молчала, присев на бок перевернутого сундука. Брис, как пойманный зверь, ходил от стены к стене глубокой ямы, опустив низко голову и отшвыривая попадавшиеся под ноги человеческие кости.
– Какой позор! – пробормотал он. – Лучше бы я нашел ее мертвое тело… Архор Праведный, прости меня… Брисы умирали много раз: в болотах Бурга с отравленными стрелами в груди, у Анрасских гор и войнах Двух королей, но никогда никого они не предавали. Тем более друг друга! Если бы был жив отец, он бы проклял ее злыми словами. И меня, за то, что я это допустил.
Голаф прислонился спиной к сырому камню и закрыл глаза. Пришли, подкрались воспоминания давних лет. Будто сейчас он видел окрестности Вильса, Аниту, чумазой девчонкой гонявшейся вместе с собаками за мелким зверьем, видел, как она собирала цветы и спешила порадовать ими мать, видел голубой счастливый блеск в ее глазах и слышал серебристый смех. Вспоминал, как учил стрелять ее из маленького вишневого лука, потом арбалета, и тут же в его памяти возникли тела либийцев пронзенные точным расчетливым выстрелом – на палец выше нагрудника. Теперь эта милая белокурая девочка была с шайкой последних негодяев, она была равна им! Она целовала, ласкала ночами одного из них!
– Олена Пери… – прошептал он, качая головой, ярость, раздиравшая его, стала обжигающе-горькой.
Астра, слушая жутковатое шипение змей, доносившееся из узких щелей над полом, пыталась придумать способ выбраться из либийской ловушки. Было ясно, что если она заберется рейнджеру на плечи, а он станет на сундук, то ей все равно не дотянуться до края, нависавших сверху плит. А пираты могли вернуться скоро: не более часа потребуется Давперу, чтобы выслать с "Гедона" команду лихих головорезов, которые бросят сверху сеть и возьмут их грубо, как рыбу. Вряд ли стоило теперь рассчитывать на помощь Берната. Эклектик не рискнет вернуться в храм. Если б он и вернулся, то не нашел бы темных проходах огромного святилища этой ловушки.
– Ну-ка, Голаф, открой, – она встала с сундука, подумав, что в нем могут быть какие-нибудь полезные сейчас вещи.
Брис безмолвно протянул ей меч. Мэги несколько раз безуспешно поддевала крышку, украшенную рельефами из слоновой кости и матерой бронзы. Потом зашла с другой стороны, просунула острие клинка в щель над фигуркой нага и резко нажала. Послышался треск сухого дерева, сундук отворился.
– Как вам это, господин Брис? – Астра наклонилась, набрав горсть нефритовых обменных фигурок, золотых, серебряных монет и ссыпая звенящим потоком обратно. – Здесь под сотню штаров. Боюсь только, у нас не будет возможности их потратить.
– Это кровавые деньги, госпожа Пэй. Побеспокойтесь лучше о своей душе, – франкиец нарочито безразлично отвернулся к стене.
– А я беспокоюсь. Очень беспокоюсь. Думаю, как сделать, чтоб она осталась в теле, – поднатужившись, мэги перевернула сундук и стала ссыпать монеты в щель возле пола. – Даже надумала кое-что.
– Хочешь, чтобы Давпер спустил в эту же дыру твои куски? Пожалуйста, не делай глупостей, которые только скорее погубят тебя, – Брис поднял меч, неторопливо убрал его в ножны, и мысли снова вернулись к сестре. – Пиратская шлюха, – пробормотал он, едва шевеля губами. – Столько шел за ней! Не спал ночи и мучился, представляя, как плохо ей в стае этих волков! В нашем роду никто и никогда не предавал друг друга. Тем более так!
– Да успокойся, Голаф. Что собственно случилось? С пиратами она. Любовь у нее. И что? Я говорила об этом еще в Ланерии. Говорила? – Астра ссыпала последнюю горсть монет и выпрямилась. – А ты злился, слушать ничего не хотел.
– Ты не понимаешь. Ты просто… Ты сама такая, госпожа Пэй, – мрачно произнес рейнджер. – Для женщин предательство так же обыденно, как смена нарядов.
– Знаешь что! Держатель чести гринхнутый! – в широко раскрытых глазах мэги мгновенная обида сменилась гневом. – Дай сюда веревку! Я не собираюсь сидеть с тобой в этой помойной яме.
Голаф откинул полу плаща и отцепил от ремня тугой моток веревки.
Отступив в угол, Астра глубоко вдохнула и, вскинув голову, стала пристально смотреть на край площадки, освещенной факелами. Через несколько минут воздух там задрожал, как это бывает над разогретыми на жарком солнце камнями, в его мутноватых изгибах начала проступать женская фигура, обратившаяся в тульпу мэги. От быстрого, неожиданного успеха Астра на время забыла о злости на франкийца.
– Девочка моя, ну-ка давай! – с третьего раза она добросила петлю до верха колодца. – Давай, вытащи нас!
Тульпа ловко подхватила веревку и направилась к ближайшей колонне, чтобы обвязать конец вокруг ребристого гранитного ствола. Управлять эфирным существом в этот раз оказалось значительно проще, чем в море на "Фарилии". Тульпа, будто предчувствуя желания хозяйки, исполняла все то, что задумала мэги. Через несколько минут пеньковый жгут был закреплен у основания колонны, и Астра, испытав прочность узла рывком, смогла вскарабкаться наверх. За ней поднялся Голаф, по-прежнему хмурый, серый лицом. Его словно не радовало освобождение, а вид двойника Астры потянул какие-то неприятные воспоминания. Рейнджер протянул руку к тульпе, прикасаясь к ее чуть теплому оголенному плечу – она испугано попятилась к провалу между плит пола.