Глава вторая
Новый император и император вернувшийся
Странного цвета облака заполнили небо, огромное тяжелое солнце висело в вышине, а океан был черен под золотыми барками, устремившимися к дому впереди потрепанного флагмана. Сам флагман двигался медленно, с мертвыми рабами на веслах, порванными парусами на мачтах, прокопченными дымом моряками на палубах и новым императором на мостике. Из всех возвращавшихся ликовал один только новый император, и уж он-то ликовал по-настоящему. На главной мачте флагмана теперь полоскалось его – а не Элрика – знамя, поскольку он не терял времени и провозгласил Элрика убитым, а себя – правителем Мелнибонэ.
Для Йиркуна особый оттенок неба был знаком перемен, возвращения к прежним традициям и прежней власти острова Драконов. Когда он отдавал приказы, в голосе его слышалось удовольствие, и адмирал Магум Колим, который всегда не без подозрения относился к Элрику, но теперь был вынужден подчиняться Йиркуну, спрашивал себя: не лучше ли будет обойтись с Йиркуном таким же образом, каким (у адмирала были на сей счет свои соображения) тот обошелся с Элриком.
Дивим Твар стоял, опершись на борт своего собственного судна – "Удовольствия Терхали", – и тоже посматривал на небо, хотя и не видел в нем предзнаменований судьбы. Не видел же он их потому, что оплакивал Элрика и прикидывал, как ему отомстить принцу Йиркуну, если выяснится, что Йиркун убил своего кузена, дабы завладеть Рубиновым троном.
На горизонте показалось Мелнибонэ – нагромождение скал, черный монстр, присевший на корточки в море и зовущий своих детей вернуться назад, к изощренным наслаждениям Грезящего города. Огромные утесы приблизились, центральные ворота лабиринта открылись, вода принялась волноваться и плескаться, когда золотые барки, разрезая ее своими золотыми носами, вошли внутрь и исчезли во влажном мраке туннеля. На поверхности воды все еще плавали обломки кораблей – следы вчерашней схватки; время от времени в свете факелов мелькали распухшие тела мертвецов.
Боевые барки безучастно двигались по этим бренным останкам, но на них не царило веселье – они везли известие о гибели в бою их прежнего императора (Йиркун рассказал им, что случилось). В течение следующей ночи – а всего в течение семи ночей – улицы Мелнибонэ будут наполнены Диким танцем. Отвары и специальные напитки никому не дадут уснуть, потому что во время траура по умершему императору сон запрещен как старым, так и молодым. Владыки драконов, обнаженные, будут бродить по городу и брать любую приглянувшуюся им молодую женщину, чтобы наполнить ее своим семенем, потому что такова была традиция: если умирает император, то знать Мелнибонэ должна произвести как можно больше детей аристократической крови. Музыкальные рабы будут завывать с вершин всех башен. Другие рабы будут убиты, а некоторые – съедены. Это был жуткий танец, танец скорби, и отнимал он не меньше жизней, чем создавал. Одна из башен будет разрушена, а одна возведена за эти же семь дней, и новая башня будет названа в честь Элрика VIII, императора-альбиноса, который погиб в море, защищая Мелнибонэ от пиратов с юга.
Погиб в море, а тело его взято волнами. Это было плохим предзнаменованием, так как означало, что Элрик отправился служить Пьяраю-Щупальценосному нашептывателю невероятных тайн, Владыке Хаоса, который управлял флотом Хаоса – погибшими кораблями с погибшими моряками, навечно попавшими к нему в рабство. А такая судьба не подобает тому, в ком течет кровь правителей Мелнибонэ.
"Да, но траур будет долгим", – думал Дивим Твар.
Он любил Элрика, хотя и не одобрял иногда его методов управления островом Драконов. Он сегодня тайно отправится в Драконьи пещеры и проведет все дни траура со спящими драконами – единственными, кого он любил теперь, после смерти Элрика. А еще Дивим Твар подумал о Симорил, которая ждет возвращения Элрика.
Корабли окутались сумерками приближающегося вечера. Факелы и фонари уже горели на набережной Имррира, которая была пуста, если не считать небольшой группки, стоявшей вокруг колесницы, подогнанной к самому концу центрального причала. Дул холодный ветер. Дивим Твар знал, что это Симорил со своей охраной ждет возвращения флота. Хотя флагман вошел в лабиринт последним, остальным кораблям пришлось ждать – "Сына Пьярая" подвели к причалу первым. Если бы не традиция, то Дивим Твар покинул бы свой корабль, чтобы поговорить с Симорил, проводить ее с набережной и рассказать все, что ему было известно об обстоятельствах смерти Элрика. Но это было невозможно. Еще до того, как "Удовольствие Терхали" бросила якорь, с "Сына Пьярая" был спущен трап, и император Йиркун, которого распирала гордыня, сошел вниз, воздев руки и торжественно приветствуя таким образом свою сестру, продолжавшую обшаривать взглядом палубу корабля в поисках своего возлюбленного альбиноса.
Внезапно Симорил поняла, что Элрик мертв и что Йиркун каким-то образом причастен к его гибели. Либо Йиркун не пришел на помощь к Элрику, на которого набросились южане, либо сам убил Элрика. Она знала своего брата и сразу же догадалась, что означает выражение его лица. Он был доволен собой, когда ему удавалось то или иное предательство. Гнев загорелся в ее наполненных слезами глазах. Она откинула назад голову и закричала, обращаясь к непостоянным зловещим небесам:
– О! Йиркун погубил его!
Охранники вздрогнули от испуга. Их капитан заботливо сказал:
– Госпожа?
– Элрик мертв, и убил его мой брат. Капитан, арестуй принца Йиркуна. Убей его, капитан!
Капитан с несчастным видом взялся за рукоять своего меча. Молодой воин, более порывистый, вытащил свой меч и прошептал:
– Я убью его, госпожа, если таково твое желание.
Этот молодой воин любил Симорил беззаветно и бескорыстно.
Капитан бросил на воина предостерегающий взгляд, но тот был слеп к предостережениям. Два других стражника тоже извлекли из ножен мечи, когда Йиркун, завернувшись в красный плащ, в шлеме с драконами, поблескивающем в свете факелов, раздуваемых ветром, выступил вперед и воскликнул:
– Теперь Йиркун-император!
– Нет! – закричала сестра Йиркуна. – Элрик! Элрик! Где ты?
– Он служит своему новому хозяину, Пьяраю из Хаоса. Его мертвые руки держат весло корабля Хаоса, сестра. Его мертвые глаза ничего не видят. Его мертвые уши слышат только удары бичей Пьярая, а его мертвая плоть не чувствует ничего, кроме неземной боли. Элрик в своих доспехах ушел на дно моря.
– Убийца! Предатель! – Симорил зарыдала.
Капитан, который был не чужд практичности, вполголоса сказал своим воинам:
– Вложите мечи в ножны и приветствуйте нового Императора.
Не подчинился только молодой охранник, который любил Симорил.
– Но ведь он же убил императора! Так сказала госпожа Симорил!
– Ну и что? Теперь он император. Встань на колени, или через минуту ты будешь мертв.
Молодой воин с криком бросился на Йиркуна, который отступил, пытаясь высвободить руки из складок плаща. Он не ожидал нападения.
Но вперед выскочил капитан с уже обнаженным мечом и пронзил юношу – тот, удивленно открыв рот, повернулся назад и упал к ногам Йиркуна.
Этот поступок капитана свидетельствовал о том, что Йиркун теперь и в самом деле обладает властью, и он, ухмыльнувшись, бросил взгляд на поверженное тело. Капитан опустился на колено, не выпуская из рук окровавленный меч.
– Мой император, – сказал он.
– Ты продемонстрировал свою преданность, капитан.
– Я предан Рубиновому трону.
– Именно.
Симорил дрожала от скорби и гнева – но гнев ее был бессилен.
Теперь она знала, что друзей у нее нет.
Император Йиркун, смерив Симорил плотоядным взглядом, подошел к ней. Он протянул руку и потрепал ее по шее, щеке, губам. Потом его рука упала, задев ее грудь.
– Сестра, – сказал он, – теперь ты полностью принадлежишь мне.
И Симорил тоже упала к его ногам – она потеряла сознание.
– Поднимите ее, – сказал Йиркун охранникам. – Отнесите ее в башню, и пусть она никуда оттуда не выходит. Два стражника должны находиться при ней постоянно, и даже в самые интимные моменты они должны наблюдать за ней, Потому что она может замыслить предательство против Рубинового трона.
Капитан поклонился и дал знак своим людям выполнять приказ императора.
– Да, мой господин, будет исполнено.
Йиркун оглянулся на тело молодого воина.
– А этого скормите сегодня ее рабам, чтобы он и после смерти послужил ей. – Он улыбнулся.
Капитан тоже улыбнулся, оценив шутку. Как хорошо, думал он, что в Мелнибонэ снова будет править настоящий император. Император, который умеет себя вести, император, который знает, как обращаться с врагами, который принимает рабскую, не знающую сомнений преданность как должное. Капитану казалось, что впереди у Мелнибонэ прекрасные боевые времена. Золотые боевые барки и воины Имррира смогут снова отправиться в поход, чтобы варвары из Молодых королевств вечно жили, как им подобает, в восхитительном страхе. Он уже представлял себе, как поживится богатствами Лормира, Аргимилиара и Пикарайда, а может быть, Илмиоры и Джадмара. Его даже могут назначить губернатором какой-нибудь провинции, скажем, острова Пурпурных городов. Ах, какие роскошные мучения припасены у него для этих выскочек – морских владык, в особенности для графа Смиоргана Лысого, который уже сейчас пытался соперничать с Мелнибонэ, сделав свой остров второй торговой столицей мира! Провожая бесчувственную Симорил в башню, капитан поглядывал на ее тело и чувствовал, как его одолевает похоть. Йиркун отблагодарит его за преданность, в этом он не сомневался. Несмотря на холодный ветер, капитан даже вспотел в предвкушении будущего. Он сам будет охранять Симорил. Уж он-то вовсю насладится этим.
Йиркун во главе своей армии прошествовал к башне Д’а’рпутны – башне императоров, в которой находился Рубиновый трон. Он решил обойтись без носилок, которые были поданы ему, и шел пешком, чтобы насладиться каждым мгновением своего торжества. Он приблизился к башне, возвышавшейся над другими в самом центре Имррира, как приближаются к возлюбленной. Он приблизился к башне, изощряя свои ощущения неторопливостью, потому что знал: теперь она принадлежит ему.
Он оглянулся. За ним маршировала его армия. Ее вели Магум Колим и Дивим Твар. Вдоль петляющих улиц стояли люди и низко кланялись ему. Рабы падали ниц. Даже вьючных животных ставили на колени при его приближении. Йиркун Почти ощущал вкус власти, как можно ощущать вкус сочного плода. Он глубоко вдыхал воздух. Даже воздух принадлежал ему. Весь Имррир принадлежал ему. Все Мелнибонэ. А скоро весь мир будет у его ног – и уж тогда-то он будет править. Ах, как он будет править! Снова великий ужас воцарится на земле, ужас, который охватит всех! Император Йиркун, от ликования почти ничего не видя вокруг, вошел в башню. Он помедлил у огромных дверей тронного зала. Он дал знак открыть двери, и, когда они распахнулись, он стал вкушать вид зала по крохотным кусочкам, растягивая наслаждение. Стены, знамена, трофеи, галереи – все это теперь принадлежало ему. Тронный зал сейчас был пуст, но скоро он наполнится светом, и праздником, и настоящими мелнибонийскими развлечениями. Давно уже запах крови не услащал воздуха в этом зале. Его глаза медленно обшаривали ступеньку за ступенькой у подножия Рубинового трона. Но прежде чем Йиркун взглянул на трон, он услышал, как ахнул за спиной Дивим Твар. Тогда он резко перевел взгляд на Рубиновый трон, и челюсть его отвисла. Глаза Йиркуна в недоумении расширились.
– Иллюзия!
– Призрак, – не без удовлетворения сказал Дивим Твар.
– Ересь! – крикнул император Йиркун, делая нетвердые шаги вперед и указывая пальцем на фигуру в плаще и капюшоне, восседающую на Рубиновом троне. – Трон мой! Мой!
Фигура ничего не ответила.
– Мой! Исчезни! Этот трон принадлежит Йиркуну. Теперь Йиркун император! Кто ты такой? Почему ты встал на моем пути?
Капюшон упал на плечи, и все увидели белое лицо в копне струящихся молочно-белых волос. Малиновые глаза холодно смотрели на вопящую фигуру, которая, спотыкаясь, двигалась к трону.
– Ты мертв, Элрик! Я знаю, что ты мертв!
Призрак ничего не ответил, но едва заметная улыбка коснулась его белых губ.
– Ты не мог выжить. Ты утонул. Ты не можешь вернуться. Твоя душа принадлежит Пьяраю!
– В море есть и другие владыки, – сказала фигура на Рубиновом троне. – Почему ты убил меня, кузен?
Вместо вероломного Йиркуна теперь в зале стоял другой Йиркун – испуганный, неуверенный.
– Потому что я должен править в Мелнибонэ. Потому что ты был недостаточно силен, недостаточно жесток, ты и пошутить по-мелнибонийски никогда не умел…
– А разве это плохая шутка, кузен?
– Исчезни! Исчезни! Исчезни! Никакое привидение меня не испугает! В Мелнибонэ не может править мертвый Император!
– Это мы увидим, – сказал Элрик, давая знак Дивиму Твару и его воинам.
Глава третья
Традиционное правосудие
– А теперь я буду править так, как ты того хотел, кузен. – Элрик смотрел, как воины Дивима Твара, окружив и схватив за руки несостоявшегося узурпатора, отбирают у него оружие.
Йиркун дышал, как загнанный волк. Он сверкал глазами и крутил головой, надеясь, что кто-нибудь из воинов поддержит его, но они смотрели либо нейтрально, либо не скрывая презрения.
– И ты, принц Йиркун, первым почувствуешь все блага моего нового правления. Ты доволен?
Йиркун опустил голову. Теперь его пробрала дрожь. Элрик рассмеялся.
– Что же ты молчишь, кузен?
– Пусть Ариох и все герцоги Ада вечно мучают тебя, – прорычал Йиркун. Он откинул назад голову, глаза его безумно вращались в орбитах, губы искривились. – Ариох! Ариох! Предай проклятию этого слабого альбиноса! Ариох! Уничтожь его, или ты увидишь, как падет Мелнибонэ!
Элрик продолжал смеяться.
– Ариох не слышит тебя. Хаос сейчас слаб. Нужно колдовство посильнее твоего, чтобы Владыки Хаоса вернулись на землю и помогли тебе, как помогали нашим предкам. А Теперь, Йиркун, скажи мне, где госпожа Симорил.
Но Йиркун опять погрузился в упрямое молчание.
– Она в своей башне, мой император, – сказал Магум Колим.
– Ее повел туда один из прихвостней Йиркуна, – сказал Дивим Твар, – капитан стражи Симорил. Он убил воина, который хотел защитить свою госпожу от Йиркуна. Возможно, принцесса Симорил в этот момент в опасности, мой господин.
– Быстро ступай в башню. Возьми с собой отряд. Приведи сюда Симорил и капитана ее стражи.
– А что делать с Йиркуном, мой господин? – спросил Дивим Твар.
– Он останется здесь, пока не вернется его сестра.
Дивим Твар поклонился и, отобрав несколько воинов, вышел из тронного зала. Все отметили, что шаг Дивима Твара стал легче, а выражение лица – не таким мрачным, как в тот миг, когда он следом за принцем Йиркуном приближался к тронному залу.
Йиркун поднял голову и оглядел двор. На какое-то мгновение он стал похож на неразумное и озадаченное дитя. Весь гнев и вся ненависть исчезли, и Элрик даже испытал что-то вроде сочувствия к своему кузену. Но на сей раз он подавил в себе это чувство.
– Довольствуйся тем, кузен, что в течение нескольких часов ты был владыкой всего Мелнибонэ.
Йиркун произнес тихим, недоуменным голосом:
– Как тебе удалось спастись? У тебя не было ни времени, ни сил на колдовство. Ты едва мог двигаться, а твои доспехи должны были утащить тебя на дно, ты не мог не утонуть. Это несправедливо, Элрик. Ты должен был утонуть.
Элрик пожал плечами.
– У меня есть друзья в море. Они, в отличие от тебя, признают мою королевскую кровь и мое право властвовать.
Йиркун попытался скрыть удивление. Явно его уважение к Элрику выросло – как и его ненависть к императору-Альбиносу.
– Друзья?
– Да, – сказал Элрик с едва заметной улыбкой.
– А я… я думал, ты дал обет не использовать свое колдовское искусство.
– Но ведь ты думал, что такой обет не подобает мелнибонийскому монарху, да? Что ж, я с тобой согласен. Как видишь, Йиркун, в конечном счете победа осталась за тобой.
Йиркун в упор взглянул на Элрика, словно пытаясь понять тайное значение его слов.
– Ты вернешь Владык Хаоса?
– Ни один, даже самый сильный колдун не может призвать Владык Хаоса, также как Владык Закона, если они сами не пожелают быть призванными. Ты это знаешь. Ты должен это знать, Йиркун. Разве ты сам не пытался? А Ариох так и не пришел, разве нет? Разве он принес тебе тот дар, о котором ты просил, – два Черных Меча?
– Ты знаешь об этом?
– Я не знал. Догадывался. Теперь знаю.
Йиркун попытался что-то сказать, но гнев переполнял его так, что слова не подчинялись ему. Вместо этого он издал сдавленный рык и несколько мгновений пытался вырваться из рук державших его стражников.
Дивим Твар вернулся с Симорил. Девушка была еще бледна, но улыбалась. Она вбежала в тронный зал.
– Элрик!
– Симорил! Тебе никто не причинил вреда?
Симорил бросила взгляд на поникшего капитана стражников, которого тоже привели в тронный зал. На ее тонком лице появилось отвращение. Потом она отрицательно покачала головой.
– Нет, мне никто не причинил вреда.
Капитан стражников дрожал отужаса. Он умоляющим взглядом смотрел на Йиркуна, словно его сотоварищ по пленению мог ему чем-то помочь. Но Йиркун продолжал разглядывать пол.
– Подведите этого поближе. – Элрик показал на капитана стражников.
Того подтащили к подножию ступенек, ведущих к Рубиновому трону. Капитан застонал.
– Ты жалкий предатель, – сказал Элрик. – У Йиркуна по крайней мере хватило мужества попытаться убить меня. И у него были весьма честолюбивые помыслы. А твое честолюбие состояло в том, чтобы стать его прихвостнем. И поэтому ты предал свою госпожу и убил одного из своих людей. Как тебя зовут?
Слова капитану давались с трудом, но наконец он пробормотал:
– Меня зовут Валгарик. А что я мог сделать? Я служу Рубиновому трону, кто бы на нем ни сидел.
– Значит, предатель заявляет, что руководствовался преданностью. Но я так не думаю.
– Так оно и было, мой господин. Так оно и было, – заскулил капитан. Он упал на колени. – Убей меня легко. Не наказывай меня.
Элрик хотел было выполнить просьбу капитана, но тут он взглянул на Йиркуна, а потом вспомнил выражение на лице Симорил, когда та смотрела на своего стражника. Он чувствовал важность момента и знал, что на примере капитана Валгарика должен теперь преподать всем урок. Поэтому он покачал головой.
– Нет, я накажу тебя. Сегодня ты умрешь здесь по традициям Мелнибонэ, когда мои придворные будут праздновать новую эру моего правления.
Валгарик заплакал. Потом он взял себя в руки, прекратил рыдания и поднялся на ноги – как настоящий мелнибониец. Он низко поклонился и сделал шаг назад, предаваясь в руки стражи.
– Я должен подумать, как ты разделишь судьбу с тем, кому хотел служить, – сказал Элрик. – Как ты убил молодого воина, который хотел остаться верным Симорил?
– Мечом. Я пронзил его. Это был чистый удар. Один.
– А что стало с телом?
– Принц Йиркун приказал мне скормить его рабам принцессы Симорил.
– Понимаю. Что ж, принц Йиркун, ты можешь сегодня присоединиться к нашему пиршеству, пока капитан Валгарик будет развлекать нас своей смертью.
Лицо Йиркуна стало бледнее лица Элрика.
– Что ты хочешь этим сказать?