* * *
Никита хмыкнул, но тут же воровато оглянулся и ускорил шаг. И уже не оглядывался, пока между ним и зданием, где располагалась сауна, не установилось расстояние в несколько кварталов.
Он нащупал в кармане ватника объемистый конверт.
"Сколько ж там бабок? - подумал Никита. - Много, наверное. Киллерам вообще нехило платят, а меня только что за киллера приняли и еще аванс дали. Чтобы я завалил этого Полуцутикова. Предпринимателя. Вот ведь. Стоп. Так, может быть, эти агенты в черных костюмах за мной гонялись, потому что знали, что я киллер? Так ведь и я сам этого не знал тогда, когда они мною интересоваться начали. Вот ведь люди работают, - удивился Никита. - Заранее знают, где какое преступление будет. Одно слово - ФСБ. Наверное, какой-нибудь секретный отдел. Как они грузовик-то переворачивали".
При воспоминаниях о подробностях недавней автоаварии Никиту передернуло.
"С другой стороны, - мысленно проговорил он, - деваться мне теперь некуда. Если убегу с бабками, то бандиты Достанут. А если сделаю то, за что мне заплатили, тогда федералы настигнут. Во всяком случае, надо что-то придумать. Может быть, просто встретиться с этим Полуцутиковым. И что дальше? Нет, черт возьми, над этим еще надо подумать. А пока приоденусь поприличнее".
Он снова сунул руку в карман, погладил конверт с деньгами и нащупал тонкий листок фотобумаги, лежащий рядом с конвертом. Фотография предполагаемой жертвы - предпринимателя Полуцутикова. Никита вытащил листок.
Это был фотографический снимок. С него смотрела на Никиту круглая физиономия, безбородая, с маленькими глазками и ротиком, маленьким, как змеиная головка, и таким же мерзким. Хоть объектив фотоаппарата захватил только одно лицо, почему-то казалось, что обладатель этого лица очень маленького роста, а курчавые буйные волосы на голове Полуцутикова вкупе с абсолютно голыми щеками рождали ощущение ненатуральности.
"Парик, наверное, - решил Никита. - А харя у этого Полуцутикова отвратительная, надо сказать".
Никита остановился посреди улицы, покрутил головой по сторонам и, заметив поблизости вывеску "Модная одежда", кивнул сам себе и направился в сторону магазина. Исчезнув за зеркальными дверьми, он снова появился на улице через полчаса, одетый в ярко-красный и явно очень дорогой спортивный костюм, прошел несколько шагов и вдруг остановился, разглядывая сам себя.
- Что за ерунда, - пробормотал он. - Как это я умудрился так вырядиться? Хотел же поприличнее одеться - пиджачок там, брюки и ботинки. А купил эту дрянь. Совершенно не в моем стиле. И бешеных денег стоит. Чертовы продавцы-консультанты всучат что ни попадя, а ты ходи потом. Нет уж, не буду, как клоун.
Он вернулся к магазину, решительно взялся за дверную ручку и вдруг замер, заметив в зеркальных дверях магазина собственное отражение.
Высокий статный молодой человек с волевым лицом. Широкие спортивные штаны и куртка, распахнутая на мускулистой груди так, чтобы было видно массивный крест, висящий на тяжелой золотой цепи. Никита поднял руки и ощупал лицо.
- Странно, - проговорил он, - почему мне все время кажется, что я - это не я? Почему мне все время кажется, что когда-то я выглядел по-другому?
Он замолчал. Внезапно ему пришло в голову, что нынешний его облик хоть и несколько вызывающий, зато в целом вполне органичный. Никита сунул руки в карманы и повернулся в профиль.
- А ничего, - промычал он. - Это, конечно, не пиджачок с брючками, но тоже нормально. Реальные тряпки.
Усмехнувшись самому себе, он повернулся и пошел вдоль по улице. Прохожие, идущие навстречу, почтительно уступали ему дорогу, а вот постовые милиционеры хмурились, завидев ярко-красную его фигуру, и потом долго-долго смотрели вслед.
- Простите, - услышал Никита женский голос, - можно к вам обратиться?
Повернувшись, он увидел худенькую женщину, затянутую в джинсовую одежду.
- Простите, - снова сказала женщина, поднося к лицу Никиты большой микрофон. - Городское телевидение. Мы проводим социологический опрос. Позвольте спросить, как по-вашему…
Краем глаза Никита заметил бородатого мужика, который, вздохнув, сплюнул на тротуар сигарету и нацелился на женщину видеокамерой.
- Нас, видите ли, интересует мнение представителей любой социальной группы, - продолжала женщина между тем как бородатый переводил объектив камеры с нее на Никиту и обратно. - Как вы думаете, какой мэр нужен нашему городу? Вам, конечно, известно, что наиболее вероятная, так сказать, кандидатура - предприниматель Андреев. Он…
- Так он еще и кандидат в мэры? - удивился Никита,
Живо вспомнив разговор с Тампаксом.
- Разве вы не знаете? - в свою очередь удивилась женщина. - Андреев - это гордость нашего города. Своими благотворительными деяниями он…
Дальше Никита не слушал. Отодвинув одной рукой женщину, он сказал в объектив видеокамеры несколько слов лексическая принадлежность которых не оставляла никаких сомнений в том, что пленку, запечатлевшую физиономию Никиты, показывать в эфире не будут. Женщина ахнула.
"Потеха, - думал Никита, шагая дальше. - Киллер по телевизору разговаривает о своем заказчике. Накануне убийства. Тьфу ты, что это я? Я же не собираюсь на самом деле убивать этого Полуцутикова".
Позади него резко свистнули тормоза, кто-то закричал:
- Ой, батюшки, человека сбили! - но Никита не стал оборачиваться.
* * *
После беседы с Тампаксом Андреев решил поехать домой.
"Голова пухнет, - думал он, крутя руль своего автомобиля. - Голова пухнет. Это надо же, столько проблем навалилось. Голова пухнет", - повторял он, в полной мере ощущая, что его голова от безрадостных мыслей и вправду распухает, как буханка хлеба под струей воды.
Уже стемнело. Свет от фар встречных машин превращался в тусклые мазки, сливающиеся с общей световой сумятицей вечернего города. Андреев машинально тормозил, завидев впереди похожие на воспаленные глаза красные круги светофоров, машинально трогался с места, как только загорались зеленые круги.
- Бросить бы все, - неожиданно для себя вслух проговорил он. - И уехать на время куда-нибудь. Без жены. Без никого. На морс, например. Поселиться в рыбацкой хижине, варить себе на обед рыбу. Или крабов каких-нибудь. И ни о чем не думать.
Ему захотелось узнать, сколько времени. С этой целью он отвел глаза от дороги и посмотрел на свои наручные часы, а когда снова глянул вперед, то увидел размытый силуэт, перебегавший всего в нескольких метрах от бампера своей машины.
- Черт! - крикнул Андреев, выкручивая руль и нажимая одновременно ногой на педаль тормоза.
Машина вильнула влево, вылетела на тротуар, но силуэт, словно привязанный, все еще болтался впереди, заслоняя обзор. Потом Андреев почувствовал глухой удар, и силуэт исчез. Машина остановилась.
- Ой, батюшки! - донеслось откуда-то из внешнего мира. - Человека сбили!
Некоторое время Андреев сидел, не шевелясь, тупо переваривал суть новой проблемы.
"Этого еще не хватало, - появилась наконец мало-мальски здравая мысль в его голове, - человека сбил. Теперь точно пресса раздует все. Если узнает. Да за что же мне такое, господи!"
Андреев застонал и вдруг ощутил такую злость на неведомого сбитого человека, что, ни о чем больше не думая, рванул дверцу и выскочил из машины. И едва не наступил на женщину, лежащую на тротуаре лицом вниз.
- Дура чертова! - заорал он, склоняясь над ней. - Дура! И осекся. Глазок видеокамеры смотрел ему прямо в лицо.
Бородатый оператор, как акула, кружил неподалеку, выискивая наиболее лакомые кадры.
"Вот тебе и пресса! - стукнуло Андрееву в сердце. - Какого дьявола они здесь крутятся? Опять, наверное, проводят какой-нибудь глупый социологический опрос".
Бородатый уже развернул свою видеокамеру в сторону женщины с микрофоном. Женщина, округлив глаза, взволнованно вещала в микрофон:
- Съемочная группа нашей телекомпании совершенно случайно стала свидетелем дорожно-транспортного происшествия, что само по себе интересно. Но еще более всего захватывает тот факт, что непосредственным участником происшествия оказался почетный гражданин города и потенциальный мэр, предприниматель Андреев Андрей Андреевич. Сейчас мы обратимся к нему за объяснением. Андрей Андреевич…
- Дура чертова! - по инерции проорал Андреев и за сотую долю секунды сообразил, что ему предпринять дальше. - Дура чертова! - еще громче заголосил он и пнул в бок свою машину. - Чтоб ты сдохла! Зачем ты, дрянь такая, сбила ни в чем не повинного человека! Конечно, я оплачу этому несчастному все больничные расходы и безоговорочно выдам компенсацию за физический и моральный ущерб.
Тут Андреев прервался и повернулся к женщине с микрофоном, словно только заметил ее присутствие.
- Ох, - сказал он, всплескивая руками. - Телевидение. Больше он ничего не говорил, потому что корреспондент кивнула оператору и, когда тот прицелился в нее своей видеокамерой, закричала в микрофон:
- То, что вы только что видели, вовсе не специально подстроенный рекламный трюк. Уважаемый господин Андреев действительно не имел никакого понятия о том, что поблизости находится съемочная группа. Честно говоря, я всегда знала, что у известного предпринимателя Андреева золотое сердце! Вы все видели, как он сокрушается по поводу роковой случайности.
Андреев воздел руки к небу и затопал ногами с видом человека до крайности огорченного.
- Золотое сердце! Золотое сердце! - продолжала кричать корреспондент. - Сейчас, уважаемые телезрители, вы можете наблюдать за тем, как господин Андреев склоняется над потерпевшей. Как он помогает ей подняться на ноги и сопровождает к своей машине. Несколько слов от потерпевшей…
Женщина, которую Андреев с преувеличенной осторожностью поднял с асфальта, оказалась молодой и красивой и потому очень киногеничной. Оператор навел на нее камеру в упор так что зрители могли убедиться, что никаких серьезных повреждений она не получила. Только золотистые волосы растрепались, одежда в некоторых местах запылилась, но лицо, осененное светлой благодарностью к человеку, который только что ее сбил своей машиной, было чистым.
- Это моя вина, - тихо и виновато проговорила потерпевшая. - Я не совсем внимательно смотрела по сторонам, когда переходила дорогу, а невнимательный пешеход - настоящая угроза даже для самого аккуратного водителя. Нет, уважаемые телезрители, - с неподдельной скорбью в голосе добавила она. - Не я потерпевшая, а господин Андреев. Из-за моей рассеянности могла бы произойти серьезная авария.
- Ваше имя? - спросила корреспондент.
- Анна, - застенчиво ответила потерпевшая и собралась было проследовать вслед за Андреевым, увлекающим ее в салон автомобиля.
- Как вы себя чувствуете, Анна? - не отставала корреспондент.
- Хорошо, - вздохнула потерпевшая. - Немного голова только кружится, а так ничего. Хорошо.
Оператор снова переключил свое внимание на Андреева, тут же состроившего на своей физиономии глубоко сочувствующую гримасу.
- Где были мои глаза! - возопил в камеру Андреев. - Нет, я не достоин быть мэром! Не достоин! Но я постараюсь Целиком и полностью искупить свою вину перед этой несчастной!
Он усадил наконец Анну в салон, сам прыгнул на водительское сиденье, захлопнул дверцу и, укрывшись за тонированными стеклами, вытер со лба пот.
- Ах, - долетел до него с заднего сиденья томный вздох. - Голова кружится.
"Корова, - с облегчением подумал Андреев. - Хорошо что сообразила, как надо в телекамеру говорить. Эх, чуть я не погиб в лице своих избирателей. Повезло мне. Все-таки умный я человек и находчивый. Другой бы на моем месте растерялся и пропал. А я…"
- Ну? - проговорил он вслух, трогая автомобиль с места. - Куда вас отвезти, прекрасная незнакомка? Домой?
- Домой, - согласилась прекрасная незнакомка.
- А где вы живете, Анна? - вспомнил Андреев ее имя. Анна ответила.
- Далеко, - проговорил Андреев, - ну ничего. Мне теперь нужно искупать свою вину.
"Не перед тобой, дура, - мысленно добавил он, - а перед своими потенциальными избирателями".
- Ах, что вы, что вы! - защебетала Анна. - Ведь это не вы виноваты в случившемся, а я сама. Если бы я была немного повнимательнее… Видите ли, я профессиональный психолог. Психоаналитик. Постоянно думаю о своей работе, поэтому мне сложно сосредоточиться на окружающем мире. Извините.
- Психиатр? - удивился Андреев, пытаясь оглянуться назад. - Очень кстати.
- Следите за дорогой! - испугалась Анна. - А то неровен час… Да, я психоаналитик. Сейчас у меня один очень трудный пациент. Представляете, серьезный бизнесмен, орудует крупными суммами, а сам до того извелся своими заботами, что едва в обморок не падает после рабочего дня. Стал раздражительным, мнительным и злобным. Ему кажется, что все проблемы, какие только можно себе представить, разом навалились на него, и нет из этого водоворота никакого выхода. А ведь всякую груду проблем можно очень легко разгрести. Если знать один простой способ.
- Какой? - с жадностью спросил напряженно вслушивающийся в речь Анны Андреев.
- О, долго рассказывать, - уклонилась Анна от ответа - Это сказать легко, что простой способ, но на самом деле все гораздо сложнее. Конечно, не для пациента, а для меня, психоаналитика.
- Знаете что, - проговорил Андреев. - У меня как раз сейчас сложный период в жизни и на работе. Сплошные неприятности. Громадный стресс. Может быть, вы мне попытаетесь помочь?
- Конечно, - сказала Анна, - вы были так ко мне добры.
- Отлично, - обрадовался Андреев. - Я как раз хотел к психоаналитику обратиться. Только вот, я, знаете, занимаюсь бизнесом, и многие мои дела, как бы это сказать, секретны. Не то чтобы я темными какими-то махинациями ворочаю, а просто. Не принято в нашей среде, предпринимательской, рассказывать о том, чем занимаешься.
- Конечно, конечно, - согласилась Анна, - я все понимаю. Почти все мои пациенты - предприниматели. И каждый говорит то, что вы сейчас сказали мне.
- Да? Вот и хорошо.
- Все мои пациенты - люди очень серьезные, - продолжала Анна. - Так что у меня в профессиональном плане большой опыт. Знаете, мне даже приходилось иметь дело с людьми, за которыми охотился киллер. Ну а когда за тобой киллер охотится, конечно, самочувствие не будет идеальным. Так вот я разработала комплекс психологических упражнений, которые позволяют избавиться от всяких ужасных проявлений нашей ужасной действительности,
- Как это? - не понял Андреев. - Если я буду по вашему комплексу заниматься, то на меня никакой киллер не подпишется? Так, что ли?
- Грубо говоря, да.
- Ничего себе! - восхитился Андреев. - Не знал, что Наука дошла до такого!
- Но ведь вам беспокоиться не о чем, - проговорила вдруг Анна. - На такого доброго и отзывчивого человека как вы, никто охотиться не будет.
- Правда, правда, - спохватился Андреев. - На меня никто и не охотится. Потому что я сам честный бизнесмен и в своем деле использую только честные, законные средства. Но на всякий случай. Завистники, знаете. Какой у вас метод?
- Профессиональная тайна, - ответила Анна. - Уж извините. Сначала я должна понаблюдать за вами, за вашим поведением в различных ситуациях. Это можно устроить?
- Пожалуй, - согласился Андреев. - А какие ситуации вы имеет в виду?
- Различные, - повторила Анна. - То есть всякие разные.
"А всякие разные ситуации я тебе гарантирую, - мысленно договорила она. - Заказ мой был на убийство с особой жестокостью. Я человек не злой, но полученные деньги отрабатывать придется. Жалко мне тебя, Андреев".
Но этих ее мыслей Андреев, конечно, слышать не мог.
* * *
Ночь Никита провел в какой-то безымянной гостинице на самой окраине города. Документов у него не было никаких, но после изрядной дозы денежных средств у администратора вопросов по этому поводу не возникло. Оказавшись в номере, Никита заперся и, проговорив:
- Утро вечера мудренее, - окончательно решил пока ни о чем не думать. И лег спать.
Утром он вышел; покинув гостиницу, весь день бесцельно шлялся по улицам, размышляя о том положении, в которое он попал, но, вопреки народной пословице, ничего такого не надумал. Уже смеркалось, когда она нащупал в кармане все еще довольно толстую пачку денег, полученных от Тампакса, и решил немного развеяться.
Точнее - выпить.
Уличных кафе на открытом воздухе уже не было, сентябрь все-таки. Так что, чтобы выпить кружку пива, Никите пришлось зайти в подвальное кафе, переполненное по причине вечернего времени, и отвоевать себе место у стойки. Он спросил себе пива, получил прохладную, приятно тяжелую кружку, закурил и крутнулся на высоком вращающемся стуле, развернувшись лицом к залу.
Он поморщился, ощутив укол странного, почти нефизического недомогания.
"Что это такое? - подумал Никита, рассеянно поглаживая кружку. - Голова болит? Вроде нет. Живот? Тоже не болит. Тогда что? Какое-то странное неприятное состояние. Как будто гвоздь проглотил, и теперь этот гвоздь блуждает по всему телу, покалывая то тут, то здесь".
Только выпив половину кружки, Никита стал догадываться, что это такое с ним происходит.
Непонятное чувство, поселившееся в его груди с самого момента пробуждения в милицейских застенках, усилилось.
"Так, - сказал Никита самому себе. - Давай разберемся. Значит, мне отчего-то кажется, что это не я. Отчего? Зовут меня Никита вроде бы. В чем я отнюдь не уверен. Профессия моя, - Никита оглядел себя с головы до ног, заглянул в зеркальное нутро уставленной разноцветными бутылками витрины бара и Уверенно констатировал, - профессия моя - бандит. Точно. Если б я был кем-то другим, то тогда я мужика в подъезде бы не грабил и заказ на убийство предпринимателя не принимал. Да и внешний вид мой никаких сомнений не оставляет. Ладно, с этим разобрались. Теперь что касается моей прошлой жизни. Тут, надо сказать, дыра преогромная. После той пьянки в пельменной что-то в башке у меня помутилось и замкнулось, почти ничего не помню. Нет, помню, что я живу у тетки Нины. Жил то есть. Теперь там совсем другие люди обитают. Значит, я Могу ошибаться. У тетки Нины я не живу. Но ведь я ее знаю!
Причем с детства. Но почему-то не помню детства. И вообще практически всего, что предшествовало пьянке в пельменной Пустота какая-то на этом отрезке. Только припоминаю, что подобные провалы в памяти у меня уже случались. Так, может быть, ничего страшного и не произошло? Ну, провал в памяти потом все вспомню. О, уже вспомнил, как эти провалы называются - ретроградная амнезия. Слово-то какое". Никита выпил пиво, заказал еще кружку. "Еще одна странность, - пришло ему в голову. - Когда меня из "обезьянника" выпустили, я не был уверен в том, что я бандит. Это как-то само собою появилось во мне. С того самого момента, когда я ни с того ни с сего ограбил мужика в подъезде. Что это значит? Что я с похмелья забыл, кто я есть, а потом вспомнил? Или наоборот, нафантазировал чего-то себе и поверил в это. Может быть, до пьянки я и не был вовсе бандитом, а кем-то другим был. Кем, например?"
Вопрос этот показался Никите таким сложным, что он даже не стал его решать.