Хм, интересно, в каком танке он сидел, если не слышал? Впрочем, это на него очень похоже – стоять рядом и не слышать диалога, который ведется без его участия. Вот и сейчас – пропустил мимо ушей то, что я буду фехтовать заточенным мечом без доспехов, поэтому и глаза по пять советских копеек.
– Что ж, леди, прошу вас! – Армей улыбнулся и отвесил чуть ироничный поклон, отведя нарэиль в сторону.
Я глубоко вздохнула и переступила веревку, ограждающую арену.
Глава 10
Честное слово, я думала, что скончаюсь. Армей совершенно нещадным образом гонял меня по площадке вначале нарэилем, отчего я обзавелась энным количеством мелких и тонких порезов, а потом, когда я наконец-то обозлилась и начала более-менее отражать его удары и почувствовала, как меч сам направляет мою руку, герцог объявил перерыв. Я радостно свалила с площадки, буквально падая от усталости, но стоило мне только отдышаться, как герцог решил погонять меня по второму разу. Отказаться мне не хватило духу – слишком уж много ехидных взглядов бывалых воинов было на меня направлено. И, по-моему, только у Рейна он был оценивающим. И, похоже, одобрительным.
На этот раз мне вручили деревянный тренировочный меч, и вот тут Армей оторвался по полной. Если с нарэилем он как-то сдерживался, все же оружие было заточено, и очень хорошо, то с деревянным можно было не волноваться, что прирежет меня ненароком. Короче, когда я уходила с тренировки, у меня были отбиты все ноги и ребра. Все же я могла быть сколь угодно шустрой, но против тренированного воина, коим являлся хозяин Ранвелина, мне не продержаться. Хотя, когда я сваливала с заднего двора, Армей меня окликнул и во всеуслышание заявил, что, быть может, сейчас я и никудышный фехтовальщик, но перспектива роста у меня есть. К тому же, как выяснилось, дерусь я все равно лучше, чем большая часть здешних новичков, которые и мечом-то машут, как лопатой.
Так или иначе, но я вернулась в комнату, отведенную мне, где уже находилась деревянная лохань с горячей водой, на полочке у края которой лежало чистое полотенце и какой-то эмалированный глиняный горшочек с крышкой. Я незамедлительно заглянула туда. Мыло. Похоже на наше жидкое, только непрозрачное, с приятным запахом лаванды и свежескошенной травы. Интересное сочетание.
Я быстро разделась, попутно отметив, что завтра мне будет очень трудно вставать – по всем бедрам и ребрам уже начинали расплываться бесформенные синяки,– и залезла в горячую воду. Я была почти счастлива! Все-таки после жесткой тренировки горячая ванна – лучшее, что можно придумать. Надо будет обязательно поблагодарить заботливую хозяйку.
Мои размышления прервал стук в дверь.
– Леди Ксель? К вам можно?
– В общем-то да.– Я чуть привстала, чтобы увидеть, как Мелисса, все так же безупречно выглядевшая, что и ранним утром, заходит в комнату. Девушка бросила взгляд на мои посиневшие от ударов тренировочным мечом пальцы и охнула.
– Леди, это герцог вас так?
Я озадаченно покосилась на свои руки. Ну-у-у-у, на тренировках в Москве мне прилетало сильнее. Тут герцог хоть силу соизмерял так, чтобы не переломать мне в случае чего кости.
– Получается, что да. На тренировке. Я неправильно подставляла меч под удары.
– Но это же возмутительно! – Мелисса подошла ближе и узрела еще и синяки на предплечьях. Я добавила:
– Ниже синяки тоже есть. Кстати, Мелисса, у вас никакой лечебной мази нет?
– Есть, конечно! Ох, ну зачем ты полезла в это ремесло, сидела бы дома да детей растила. А ты все в рыцарки… – Видимо, Мелисса сама не заметила, как перешла на "ты", но мне это понравилось. Девушка сочувствовала действительно искренне, да и теплом от нее веяло, как от старшей сестры.– Сейчас позову прислугу, она принесет.
Мелисса уже сделала шаг к висевшему над кроватью толстому шнуру, видимо звонку, когда наконец-то осознала, что нарушила этикет.
– О, простите меня, леди Ксель, что я допустила подобную фамильярность по отношению к вам. Просто я действительно возмущена поведением герцога.
– Мелисса, у меня есть просьба. Быть может, мы все-таки на "ты" перейдем? Если, конечно, это для вас приемлемо…
Девушка на несколько секунд задумалась. Молча дернула за шнур. Обернулась ко мне:
– Конечно, Ксель. Я совсем не против. Мне кажется, что ты не совсем обычная девушка. Все же в нашей стране девушки нечасто берутся за оружие. Еще реже путешествуют в компании молодого человека, который ей не родственник и не муж.
– И даже не жених,– поддакнула я, черпая из горшочка мыло и начиная промывать свои седые волосы.– Просто друг.
– Разве? – Мелисса лукаво улыбнулась.– Наверное, это не совсем мое дело, но смотрит-то он на тебя не как на боевую подругу. Да и по нашим служанкам ни разу не прошелся, словно хранит обет верности. Другой гость уже давно хоть кого-то да затащил бы на сеновал, а служанка и рада бы. Друг твой и лицом красив, и статный, и молодой…
– Ну, расписала,– смутилась я, с трудом намыливая голову негнущимися пальцами.– Эдак мне надо его еще цеплять и окольцовывать, пока к другой не улетел?
– В общем-то да,– вздохнула Мелисса, подходя к лохани.– Тебе помочь? А то я вижу, что пальцы у тебя совсем не гнутся. Надо будет леди Кейлине сказать, пусть ее муж тебя гоняет поаккуратнее. Ты же все-таки девушка, а не парнишка, мечтающий поступить в гарнизон.
– А я думала, что помогать прислуга должна. Но была бы тебе очень благодарна.– Я опустила руки, давая возможность Мелиссе заняться моей головой.
– Так оно и есть.– Девушка начала аккуратно вспенивать мыло на моих волосах.– Но у меня ощущение, будто бы мы с тобой знакомы если не всю жизнь, то хотя бы долгие годы. Знаешь, когда-то я тоже мечтала стать воительницей, быть свободной и путешествовать с арбалетом за плечами. А сейчас уже время ушло, я прижилась в замке и, по правде говоря, ни о чем не жалею. Хотя, конечно, иногда накатывает. А увидев тебя, я словно встретилась с самой собой. Такой, какой я была в двадцать лет. Кстати, что у тебя с волосами? Я никогда не видела такого странного цвета. Совсем белые…
– Седые они. Тут колдовство было замешано, оттого и поседела,– вздохнула я.
– Ты колдунья? – Пальцы Мелиссы замерли.
– Не совсем. Скорее, просто интуиция очень хорошая. А с колдовством герцог поспособствовал.
– Жаль… А то у нас помимо милорда Армея есть одна ведьма. Молодая совсем и, как мне кажется, злая. Правда, на людях она себя ведет более чем прилично – такая отзывчивая, вроде бы помочь стремится. Но у меня от нее мурашки по коже. Потому что иногда ее взгляд просто спиной ощущаешь. И не злобный вроде... а неприятный.
– Бывают такие,– вздохнула я.– Они сами очень хотят стать добрыми и хорошими, действительно хотят, но когда-то давно они уже выбрали не свет, а тьму, и от этого уже никуда не денешься. И не исправишься. Все равно сущность возьмет свое. Рано или поздно.
– Грустно, получается, что она когда-то давно ошиблась, и теперь от этого ей никуда не деться?
– Выходит, что так. За некоторые решения мы платим всю оставшуюся жизнь.
– Сложно-то у вас как. Ксель, закрой глаза, я сейчас мыло смывать буду.
Я послушалась, и тотчас на голову мне вылилось полкувшина теплой ароматизированной воды. Фыркнула, как кошка, когда чуть горьковатая жидкость залилась мне в нос, и только потом рискнула приоткрыть глаза.
– Все, можешь вылезать.– Мелисса протянула мне широкое банное полотенце из отбеленного льна и помогла выбраться из бадьи по скользким ступенькам. Увидела синяки, уже расплывающиеся по бедрам, и тихо ахнула.
– Ксель, похоже, что тебе лучше пока не надевать платья с разрезами по бокам. Иначе подумают, что тебя либо жестоко избили, либо изнасиловали, либо то и другое вместе. Да где же прислуга, а?
Стоило вспомнить об этом, как в дверь постучали. Я справедливо заподозрила, что девушка с любопытными карими глазами какое-то время банально подслушивала у замочной скважины, но говорить вслух об этом не стала.
– Леди Мелисса, вы звали?
– Звала, и уже довольно давно. Принеси набор заживляющих мазей. Да поживее. И позови кого-нибудь с кухни, чтобы унесли бадью.
– Слушаюсь, госпожа.
Девушка вымелась за дверь моментально, а я, усевшись на кровать, скептически оглядела собственные коленки. Н-да-а-а-а, если Рейн это увидит, на тренировки больше не пустит. Хотя раньше к моим "боевым ранениям" он относился как-то спокойно, но после истории с Белой Невестой... Кстати, о Белой Невесте…
Я оглянулась вокруг в поисках зеркала и, не найдя оного, окликнула Мелиссу:
– Слушай, посмотри, следы на моей шее еще видно? А то я зеркала поблизости не наблюдаю.
– Какие именно следы? – улыбнулась Мелисса, но, приглядевшись, помрачнела.– Ксель, это ведь не следы после бурной ночи.
– Ага, это памятка от одной нежитевидной особы,– буркнула я.– Сильно заметно?
– Да нет, не очень. А если волосы распустишь – то и совсем не разглядеть, коль не знаешь, что и где искать. А как так получилось-то? И… Ты ведь осталась человеком?
– Разумеется,– поспешила я ее успокоить, в доказательство выставляя руку на лучик солнца, пригревшийся на покрывале кровати.– Видишь, солнышка не чураюсь…
Рассказ занял с полчаса. В урезанной и откорректированной версии. В процессе разговора прибыла нужная мазь, была унесена бадья с мыльной водой, а мне доставили выстиранную и выглаженную одежду. Мелисса, не теряя нити рассказа, критически окинула мое походное одеяние и заявила, что леди в таком виде по замку ходить не должны.
– То есть? – Я посмотрела на вполне себе приличный наряд.– А что в нем не так?
– Леди должны ходить в платьях, за исключением тех случаев, когда находятся в дороге или тренируются с мечом, как ты сегодня. Здесь ты в гостях. Вот поедешь опять куда-нибудь – наденешь брюки. А пока я тебе что-нибудь из своих вещей подберу, мы с тобой примерно одинаковы. Подожди меня немного, ладно?
– Конечно, куда я денусь.
Мелисса вышла из комнаты, и минут через десять уже вернулась, неся в руках что-то в бежевых и коричневых тонах. Этим "чем -то" оказалось тонкое льняное платье с широкими рукавами и длиной в пол, поверх которого надевалась бежевая туника без рукавов с разрезами по бокам почти до пояса. Ко всему этому еще прилагался расшитый кушак, дважды оборачивающийся вокруг талии и свисавший концами до колен. Полусапожки я и на сей раз оставила свои, но то, что в итоге получилось, мне весьма понравилось.
– Спасибо тебе огромное!! – Я широко улыбнулась.– Что бы я без тебя делала?
– Ходила бы, как мальчишка,– усмехнулась Мелисса.– Думаю, мы чуть позже увидимся, наверняка сейчас я нужна госпоже Кейлине.
– Ага, а мне еще своего друга найти надо. Просто интересно, как он себя чувствует после тренировки с герцогом.
– Не лучше, чем ты,– это точно.
Я присела в неловком реверансе, вызвав еще одну улыбку Мелиссы, и вышла за дверь. Постучалась в комнату Рейна, находящуюся по соседству. Ответом мне была тишина, посему я пошла по коридору в надежде, что где-нибудь поблизости все же наткнусь на него.
В процессе поисков выяснилось, что есть два человека во всем замке, на которых можно без конца натыкаться,– это Родомир, который, как мне казалось, прятался за каждым поворотом,– так часто я его встречала – и сам герцог Ранвелин, но тому-то вроде как по должности полагается одновременно быть везде и повсюду. Правда, несколько раз я еще встречалась с местной знахаркой, темноволосой невысокой девушкой, постоянно идущей куда-то то с пучками трав, то с плотно прикрытыми горшочками и склянками. Не понравилась она мне. Какое-то недовольство и злость от нее исходили, как жар от раскаленной докрасна печи. И как только герцог темную ведьму у себя на службе держит и не опасается... Хотя ему-то чего – сила у Армея была такой,– его разве что Рейн в период обострения нечеловеческой ярости способен одолеть. Ладно, думаю, у него свои какие-то соображения на этот счет. Мне тут не жить, разве что до окончания военных действий, и одна надежда: они не затянутся надолго.
Угу, только вот закон подлости говорит о том, что оные действия могут затянуться не на один год. Сколько там у нас "холодная война" длилась? Лет двадцать? Ну-ну, кто как, но я столько ждать не намерена.
– Ксель!
Нет, ну как это называется?! Я его по всему замку ищу, а он меня сам нашел.
– А я тебя ищу везде.– Так, попытка улыбнуться провалилась, видимо, надо будет в следующий раз попросить Армея наносить удары послабее.
– Взаимно.– А вот Рейну улыбка удалась лучше. По крайней мере, по нему не скажешь, что его молотили на плацу наравне со всеми.– Я тебя тоже полдня ищу. Как ты?
– Местами нормально, местами побитая, но жить буду,– попыталась отшутиться я. Не сработало, а жаль.
– Ксель, ты же девушка. А здесь грядет настоящая война, а не ролевой выезд. Тут уже не игра.
– Можно подумать, я не знаю.
Я отошла к окну, забранному мозаичным витражом, и вгляделась в раскинувшийся за замковыми стенами вековой лес. Вздохнула. Коснулась кончиками пальцев холодного стекла.
– Рейн, я знаю, что это все уже далеко не игра. С того момента, когда я… дотянулась до чего-то в твоей душе. Что-то, чего иногда боюсь даже я, хоть и знаю, что оно мне вреда не причинит. Понимаешь, о чем я?
– Понимаю.– Рейн шагнул ближе и обнял меня за плечи. Очень осторожно, будто бы боялся причинить мне вред случайным движением.– Ты помнишь, как я представился при знакомстве?
– Помню.– Я улыбнулась, вспомнив ироничного парня, с многозначительной улыбкой оглядывавшего нашу девчоночью компанию.– Рейн э’Тьернал.
– Но ты никогда не спрашивала почему.
– Знаешь, я как-то считала, что это твое право. Я ведь твое настоящее имя-то не сразу узнала.
– Так вот, это прозвище, вернее, самоназвание, пошло от английского "Rein Eternal", что означает "вечный контроль". Это имя – напоминание для меня самого, потому что я должен контролировать то, что живет внутри меня самого. Своего Зверя, если тебе так удобнее.
– То, что я умудрилась вытащить из тебя тогда? – негромко уточнила я, уже осознавая, что не просто сотворила нечто из рук вон выходящее, а поломала жизнь человеку, который значит для меня слишком многое. Я не знала, что те путы, которые я играючи смела своей кровью, были наложены самим Рейном, упрятавшим эту часть себя под замок, поскольку он не был уверен в том, что сможет ее удержать. Я стала человеком, который выдернул предохранитель, и теперь неизвестно, когда в очередной раз бабахнет бомба под названием "темная сторона Рейна".
– Именно. Я не виню тебя ни в чем. Я тебе благодарен. Все же я предпочитаю оставаться самим собой, пусть теперь мне и нелегко держать свои… порывы, скажем так, в узде, но я справлялся раньше. Справлюсь и сейчас. Это лучше, нежели быть слугой нежити.
– Но лучше ли, чем быть моим слугой?
Жестоко, но правда. Я не хотела становиться Хозяйкой этой сущности с плащом из осколков тьмы, который может превращаться в смертоносное оружие. Это накладывает слишком большие обязательства. Мы в ответе за тех, кого приручили. За темные сущности тоже. И, откровенно говоря, мне страшно. Потому что я не знаю, что взбредет в голову тому смертельно опасному Зверю, который овладевает Рейном в моменты ярости или же от желания помочь мне.
От Рейна внезапно повеяло ледяным ветром, в котором ощущались уже ставшие привычными жгучие искорки, отголоски разгорающегося пламени. Плечи мои обвили полы черного плаща с рваным краем, который сейчас не обращался в лезвия бритвенной остроты – просто лоскуты нежного и почти теплого шелка.
– Знаешь, лучше, если это служение добровольно. Не думай, что я ничего не помню с той ночи. Я ощущаю и вкус твоей крови, и то, как ты приказала мне быть свободным. И я сам выбрал право защищать тебя и приходить по твоему зову. Ты дала мне волю, а я подарил ее тебе. Потому что я сам так захотел.
Я обернулась и столкнулась взглядом с глазами цвета замерзшего в кружке чая. С трещиной узкого вертикального зрачка. Я не думала, что карие глаза могут казаться холодными, но эти – могли.
– Ты меня боишься?
А смысл врать? Тонкая алая нить с золотистыми проблесками натянулась, как поводок,– струна от сердца к сердцу, от души к душе.
– Ты же знаешь, что да.
– Почему? – Холодные глаза, в которых танцевали искры пламени, оказались слишком близко.– Ты же знаешь, что тебе я не причиню вреда и без твоего разрешения ничего не случится. Я сделаю с тобой только то, что ты мне позволишь. Не больше. Но и не меньше.
– Этого-то и боюсь.– Я попыталась улыбнуться, но улыбка вышла какой-то фальшивой и вымученной.
– Что, слишком велико искушение? – А вот теперь карие глаза Зверя смеялись.
– Возможно… – А говорить правду, оказывается, не так уж и сложно.– Верни Рейна.
– Ксель, ты что, так и не поняла? Нет "его" и "меня". Мы с самого начала были одним целым. Я – то, что он хочет скрыть от самого себя. Я его часть, его скрытые возможности и желания, в которых он не хочет признаваться самому себе. И благодаря тебе все возвращается на круги своя. Ты думаешь, легко быть запертым внутри самого себя? Быть разделенным на свет и тьму? Когда в душе каждого лишь сумерки, гармония этих двух половин? А сейчас мы оба свободны. И постепенно обретаем самих себя, становясь одним, как должно было быть с самого начала.
– Рейн… – Я глубоко вздохнула и прикрыла глаза.– Я отвечаю за вас обоих. За то, чтобы вы вернулись домой… Ты вернулся. А сейчас впереди не пойми что, и я не могу еще разбираться и с этим. Если возможно, чтобы твоя "темная сторона" появлялась как можно реже, то пусть так и будет…
– Как скажешь…
Поток зимнего ветра угас, словно выключенный нажатием кнопки. Ощущение теплого шелка на плечах – тоже, а когда я открыла глаза, то поняла, что все вернулось на круги своя. Потому что Рейн смотрел на меня привычным человеческим взглядом. Только вот грусти в нем было непомерно больше.
– Ксель, он больше не вернется. Пока не возникнет что-то, с чем не смогу справиться я.
– Так ведь это хорошо! – улыбнулась я.– Или… нет?
– Не знаю. Все же он часть меня… Извини, мне нужно идти. Если я буду тебе нужен,– просто позови.
Он легонько коснулся губами моей щеки и, развернувшись, ушел по коридору в сторону выхода из замка. Я же стояла как соляной столп, просто глядя ему вслед и соображая, в каком именно месте я совершила откровеннейшую глупость. Процесс рефлексии захватил настолько, что высунувшаяся прямо из каменной стены Аринна напугала меня едва ли не до инфаркта.
– Привет, замороженная!
– Ой, мать-перемать, Аринна! Нельзя же настолько пугать!! – выдохнула я, когда сумела говорить более-менее цензурно. Привидение довольно улыбнулось и уселось рядом прямо на воздух в весьма фривольной позе.
– Ксель, ну чего тебе для полного счастья в жизни не хватает? Ведете себя как два идиота. Ну, если тянет вас обоих друг к другу, чего затевать тягомотину с разговорами? Переспали бы и успокоились. Вот я при жизни… – Аринна мечтательно улыбнулась, впрочем, в ностальгию призрак не впала, уставившись на меня пристальным взором.– Мне что, слетать к нему и прямым текстом сказать, что ты его хочешь? Так это я мигом, одна нога здесь, другая там!
– Ну уж нет! Стоя-а-а-а-ать!