Какой-то наемник настолько активно потребовал внимания со стороны Дандильон, что даже она немного испугалась.
– Было бы очень мило с твоей стороны, Фракс, если бы ты согласился нам немножко помочь, – пискнула она.
– Боюсь, это невозможно, – ответил я.
Макри протянула какому-то пьянчуге кружку пива поверх моего плеча и спокойно проговорила:
– В таком случае мы тебя не обслуживаем.
От изумления у меня отвисла челюсть.
– Как прикажешь тебя понимать? – только и сумел спросить я.
– Если ты откажешься помогать, я изгоню тебя из таверны.
Лишь подпирающие меня сзади тела не позволили мне брякнуться на пол от изумления. Фракс не привык к тому, чтобы его изгоняли из таверн. Правда, если быть до конца честным, то я привык к тому, что мне время от времени запрещают появляться в той или иной таверне, но чтобы в той, где я постоянно живу!..
– Не мели чепухи. Ты не можешь запретить мне появляться в "Секире мщения". Я здесь постоянный жилец.
– А мне плевать, – ответила Макри. – Ты не получишь ни капли. Или помогай, или отваливай. Люди ждут.
– Собака! – заорал я, выхватывая меч. – На сей раз ты зашла слишком далеко!
Я стал протискиваться между людей, чтобы оказаться за стойкой и порешить Макри, как только она окажется в зоне досягаемости. Макри схватила боевую секиру, которую постоянно держит на всякий случай под стойкой, и стала ждать моего приближения.
– Никто не смеет отказать в пиве Фраксу! – ревел я, пробиваясь сквозь толпу.
На моем пути возник какой-то варвар-наемник. Он был семи футов ростом и примерно столько же в ширину. На то, чтобы обойти его, потребовалось некоторое время, что отнюдь не способствовало укрощению моей ярости. Я выкрикивал оскорбления в адрес Макри, она отвечала мне тем же. Когда я наконец оказался за стойкой, на нас с любопытством взирали не менее полусотни докеров, наемников и прочих разношерстных представителей низших слоев общества округа Двенадцати морей. Я не обращал на них ни малейшего внимания.
– Налей мне пива, или я проткну тебя как собаку! – вопил я.
– Убирайся из-за стойки, – подняв боевую секиру, кричала Макри, – или я снесу тебе башку, проклятый кузикс!!
Даже для докеров и наемников, которых вряд ли можно отнести к сливкам общества, язык Макри звучал несколько грубовато. Услыхав непристойное оркское ругательство, некоторые из них изумленно вскинули брови. Я сделал шаг вперед, но между нами встала Дандильон.
– Прекратите немедленно, – сказала она. – В то время, когда все больны, мы должны работать дружно.
Я бросил на нее ненавидящий взгляд и спросил:
– Дандильон, я когда-нибудь говорил тебе, как я тебя презираю?
– Не смей орать на нее, жирная скотина! – крикнула Макри. – Отойди, Дандильон, чтобы я могла отрубить ему голову!
– И тебе следует остановиться, – сказала Одуванчик. – Мы не должны сражаться друг с другом.
– Прочь, проклятая зутта! – рявкнула Макри, употребив еще одно из своих любимых окских ругательств. – В сторону, или я разрублю тебя пополам!
Дандильон испуганно отступила, посмотрела на меня, потом на Макри, потом снова на меня и неожиданно разревелась.
– Я всего лишь хочу помочь! – пискнула она и кинулась в заднюю комнату, оставив нас с Макри лицом к лицу.
Мы стояли, занеся оружие для удара, что со стороны должно было выглядеть довольно глупо.
– У вас не было никакой нужды заставлять девочку плакать! – прогремел самый громкий в Турае голос. Это был Веригакс. Командир наемников торчал у стойки, не–одобрительно наблюдая за происходящим.
– Бедная малютка, – произнес сапожник Паракс, – постоянно старается, чтобы всем было хорошо.
– Терпеть не могу, когда запугивают молоденьких девушек, – рычал Веригакс. – Это не лезет ни в какие ворота.
– Брось. Мы ее вовсе не запугивали, – запротестовал я. – Всем известно, что Дандильон – полная идиотка.
Какой-то наемник со шрамом от уха до подбородка выразил свое несогласие со столь категоричным утверждением.
– А я всегда считал эту девчушку самым полезным существом в забегаловке. Не вижу причин, в силу которых ей следует угрожать мечом или боевой секирой.
По таверне прокатился гул одобрения.
– На самом деле я вовсе не собиралась нападать на нее, – заявила Макри.
– Ты оскорбила ее на оркском языке, – сказал наемник со шрамом, подозрительно глядя на мою подругу.
– Мы когда-нибудь получим нашу выпивку? – поинтересовался другой здоровенный наемник и стукнул кулачищем по стойке бара. Осознав, что общественность против нас, и вспомнив последнюю просьбу Гурда присматривать за таверной, я вздохнул и вложил меч в ножны. Если эти люди немедленно не получат выпивку, они непременно взбунтуются. Я взял пустую кружку и поставил ее под кран. Я не верил своим глазам. Фракс, бывший главный следователь в Императорском дворце, пал столь низко, что подает пиво.
– Я тебе этого не прощу. Ты у меня получишь по полной, – прошипел я Макри.
Она сунула секиру под стойку, взяла кружку и пробормотала:
– Это все ты начал.
Глава пятнадцатая
Я проснулся еще до рассвета и обнаружил, что полулежу на полу, привалившись спиной к стойке бара. Спина нещадно ныла.
– Это была одна из худших ночей в моей жизни.
– А разве я тебе не говорила, что подавать пиво – работа трудная.
Макри отхлебнула из стакана и поморщилась. Даже самые лучшие сорта кли обжигают, как огонь, а кли в запасах Гурда никогда не отличалось качеством.
– И зачем я только пью эту гадость?
– Она возвращает нас к жизни, – ответил я и налил немного для себя. Я всегда любил темно-золотой цвет напитка, способного согреть человека еще до того, как попадет в глотку. – Как это могло случиться? – задумчиво произнес я.
– Что именно?
– Да все. Я был учеником чародея, потом пошел в наемники, потом стал дворцовым детективом и вот теперь подаю пиво наемникам и докерам. Вряд ли можно сказать, что я взбираюсь вверх по социальной лестнице.
– Ты подаешь пиво только потому, что все другие больны, – пожала плечами Макри. – А что касается остального, то кто знает? И весь вопрос в том, хочешь ли ты вообще карабкаться вверх по этой самой социальной лестнице.
– Я ужасно хочу выбраться из округа Двенадцати морей.
– Это может случиться очень скоро.
Я отпил немного кли и залил его пивом.
– Верно. Если орки прорвут укрепления со стороны моря, то мне, возможно, придется сменить место жительства.
– А я и на дюйм не сдвинусь, – объявила Макри. – Мы позорно бежали прошлый раз, и я не желаю повторения.
По правде говоря, Макри никуда не убегала, она просто гнала стадо чародеев в город после того, как мы потерпели сокрушительное поражение. Если бы нам тогда не удалось вывести из боя Лисутариду, шансов на спасение было бы существенно меньше. Макри видела события в несколько ином свете.
– Я буду стоять здесь насмерть.
Спорить с ней я не стал. Стоять насмерть она будет не одна, поскольку бежать будет все равно некуда.
– Зачем тебе понадобилось золото Танроз?
– Чтобы оплатить учебу в Университете. Если, конечно, Университет сохранится.
Макри выглядела расстроенной. Она не имела ничего против того, чтобы погибнуть в битве, но ее очень огорчало, что все усилия в Колледже Гильдий пойдут прахом. Ведь совсем недавно она входила в таверну, победно вскинув руки, что означало очередной триумф на экзамене. По окончании учебного года моя подруга была признана лучшим студентом.
– Если бы нам удалось найти "Творца бурь", шансы города выжить существенно повысились бы. Гильдия чародеев смогла бы сдержать врагов.
– Ты имеешь хоть какое-нибудь представление, где он может быть?
– Ни малейшего. Тот, у кого он сейчас, – тип могущественный и очень хитрый. Он не оставил ни малейшего следа. Ладно, пора приступать к делу, – сказал я, вставая.
– К какому делу? Куда ты собрался?
– В гавань. Искать китов, золото и "Творца бурь".
– Я с тобой.
– Давай, если тебе неймется, – пожал я плечами.
– Но я получу свою долю золота, если мы его найдем.
– Я над этим подумаю.
– У меня масса соображений по поводу того, что могут означать слова "под китом", – заявила она.
– Неужели? – Я вскинул брови.
– Нет, – призналась Макри. – По правде говоря, у меня нет никаких соображений. Но я способна что-нибудь придумать. Если мы найдем клад, то я смогу заплатить за учебу в Университете. А если отыщем "Творца бурь", то спасем город.
– И станем героями. Тебе не кажется, что все это звучит несколько упрощенно?
В моей спальне по-прежнему было полным-полно чародеев. Они тусовались там вот уже много часов. Я проскользнул в свой офис, взял оба плаща волшебного подогрева и передал один из них Макри. Затем мы сбежали вниз по наружной лестнице и зашагали по холодной и совершенно пустынной улице Совершенства. Масляные фонари на углах бросали слабый свет, которого едва хватало, чтобы передвигаться по скользкому тротуару. Я произнес простенькое заклинание, чтобы задействовать свой волшебный освещальник.
Мы миновали ночной патруль Службы общественной охраны. Солдаты насторожились, но, признав в нас обитателей округа Двенадцати морей, успокоились. Воины прошли дальше, шагая вразброд. Мечи уныло болтались у их бедер. Я подумал (далеко не в первый раз), что солдаты нашей Службы общественный охраны имеют далеко не импозантный вид. Вряд ли они способны нагнать ужас на орков, когда те займутся разграблением города. В распоряжении властей есть кое-какие боеспособные войска и отряды опытных наемников, но по большей части его защитники – не что иное, как скверно обученный сброд. Были времена, когда каждый мужчина Турая, вне зависимости от рода занятий, проходил серьезную военную подготовку и при возникновении опасности мог мгновенно взять в руки оружие. Каждый был способен сражаться не хуже профессионального солдата. Теперь все изменилось. Тогда в городе не было столь разительного социального неравенства. В наши дни во дворце скопились неимоверные богатства, а в трущобах царила невиданная нищета. Связывающий короля с народом сенат стал продажным и, вконец разложившись, лишился вообще какой-либо власти. Деньги, преступность, коррупция и наркотики полностью уничтожили наш боевой дух.
– Когда должна состояться игра?
– Сегодня вечером.
– Выходит, ты пустился на поиски в такой несусветно ранний час лишь для того, чтобы раздобыть бабок на игру? Это твоя последняя, отчаянная попытка? Спасение города тебя не волнует?
– Макри, ты остра, как ухо эльфа.
– Теперь мне стало как-то легче. Мысль о том, что ты решил вести себя как герой, меня слегка беспокоила.
Болтая таким образом, мы дошли до гавани. В конце городской стены возвышалась сторожевая башня, на вершине которой горел яркий фонарь и находился наблюдательный пост. Со стены, закрывая вход в порт, свисали массивные цепи. Я чувствовал окружающую цепи магическую ауру, которая делала их более прочными. Поскольку Цицерий придавал особое значение обороне южной части города, здесь все было пропитано магией.
– Киты сюда никогда не заходят, – сказала Макри.
– Знаю, – ответил я.
– Лишь иногда волны приносят их трупы. Ты, случайно, не помнишь, когда это случилось в последний раз?
– Помню, в молодости я видел мертвого кита. Но это было задолго до битвы у острова Дохлого дракона. Не думаю, что того кита где-то закопали. Скорее всего он просто сгнил на берегу.
– Но, может быть, дедушка Танроз и закопал золото на самом краю суши?
– Она сказала, что он закопал рядом с гаванью. А открытое побережье от гавани довольно далеко.
– Может, у дедули временно затуманились мозги?
– Даже если и так, то с какой стати он стал бы зарывать золото под тухлым скелетом? Дело не такое простое, как может показаться.
Мы устремили взгляд в море.
– А если спросить у дельфинов? – предложила Макри.
– У тебя, видимо, начинается горячка, – заметил я.
– А вот и нет, – резко бросила Макри. – Почему ты вдруг решил?
– Да потому, что ты, как правило, не выступаешь с безумными идеями. Впрочем, нет, выступаешь. Только они не имеют отношения к дельфинам.
– Дельфинам может быть известно о каком-то событии, связанном с китом.
– Ты становишься похожа на Дандильон.
– Возможно, – улыбнулась Макри. – Но мне нужны эти деньги. Я хочу поступить в Университет. Как бы то ни было, а дельфины дали нам целебный камень. Они спасли мне жизнь.
Макри была права, они сделали это. И я получил от них весьма приличное вознаграждение. Несколько очень ценных старинных монет, в обмен на которые мне достался солидный кошель гуранов. Это была прекрасная сделка, но я предпочитал о ней не говорить, ибо не хотел, чтобы самые крутые обитатели округа Двенадцати морей узнали, что Фракс принимает плату от дельфинов.
Я до сих пор не уверен, что дельфины обладают даром речи, хотя Дандильон уверяет, что способна с ними общаться.
Макри достала палочку фазиса и запалила ее, сложив ладони ковшиком, чтобы случайный порыв ветра не погасил спичку. Спички стоят дорого, тратить их понапрасну не следует. Будь я сносным магом, то без труда зажег бы фазис без всяких спичек. Но поскольку я таковым не являюсь, то и огонь зажигать не умею. Я тоже достал палочку и прикурил у Макри.
– Ты как-нибудь мог бы дать мне попробовать тот фазис, что подарила тебе Лисутарида, – недовольно произнесла Макри.
– А разве она не поделилась с тобой своей роскошной травкой? – спросил я. – Ведь ты как-никак ее телохранительница.
– Нет. С какой стати она будет со мной делиться? Лисутарида не хочет, чтобы ее телохранительница была под кайфом. Кроме того, ты мог бы дать мне попробовать и особого пива. Скажи, почему ты такой скаредный, когда речь заходит о твоем добре?
Я сделал попытку объяснить ей ситуацию.
– Привычка, как мне кажется. Ты же знаешь, что такое округ Двенадцати морей. Он кишит кровососами.
К этому времени мы добрались до небольшой калитки в стене. Она вела к окружающим порт скалам. Отсюда можно было легко пройти к песчаному берегу. Во время национального кризиса стражник не имеет права выпускать кого-либо за черту города, но на сей раз на страже находился старый обитатель округа Двенадцати морей – человек, которого я знал всю свою жизнь. Я сунул ему в ладонь медяк, и он пропустил нас в калитку. Когда мы проходили мимо него, стражник блудливо ухмылялся, видимо, решив, что я отправился поразвлечься с девкой.
– Весьма тревожно, что какая-то крошечная подачка позволила нам выйти из города, – заметила Макри, когда мы начали карабкаться по скалам.
– Думаю, что с орков он возьмет больше, – сказал я и спросил: – А ты уверена, что Дандильон – здесь?
– Когда она чем-то расстроена, то всегда идет к дельфинам, – ответила Макри. Немного помолчав, она встревоженно спросила: – Как ты думаешь, не стоит ли нам извиниться за то, что мы ее обидели?
– Не знаю.
– Извиняться будешь ты, – решительно заявила она. – Я не могу, у меня это никогда не получается.
Я чувствовал усталость. На меня, видимо, подействовали фазис и необходимость ползать по скалам. Макри легко перепрыгивала с камня на камень, а я, давно утратив прежнюю живость, пыхтя, старался изо всех сил не плюхнуться в ледяную лужу. В конце концов нам удалось до–браться до песчаной полосы.
– Не могу поверить в то, что отправился беседовать с дельфинами, – пробормотал я. – Уже во второй раз.
Поселившиеся в заливе дельфины пользуются в Турае большой популярностью. Считается, что они приносят удачу. Что касается меня, то мне они никакой удачи не принесли. Впрочем, и неприятностей они мне тоже не причиняли. Как бы то ни было, но я даже готов погладить одного из них по головке, если это принесет мне удачу за карточным столом.
– Вот она, – сказала Макри.
Я всмотрелся во тьму, но ничего не заметил. Эльфские глаза Макри видели в темноте гораздо лучше, чем мои, и мы прошли довольно много, прежде чем я углядел силуэт молодой женщины, стоящей у самой кромки воды. Когда мы подошли, она повернулась на пятках. Я поднял волшебный освещальник так, чтобы свет упал на лицо Дандильон. Мне показалось, что она все еще плачет, и я тут же почувствовал себя довольно скверно. Макри предательски отступила на шаг, вынуждая меня разруливать ситуацию.
– Привет, Дандильон. Ну как? Хорошо поболтала с… этими… ну, с дельфинами?
Дандильон ничего не ответила. Вид у нее был несчаст–ный, как у ниожской шлюхи, а может, и того хуже.
– Мы с Макри подумали, что ты сможешь нам помочь…
Дандильон молчала, и я начинал ощущать свое бессилие.
– Прости, что мы довели тебя до слез. Но согласись… ведь это был всего лишь небольшой спор. Это же постоянно происходит в тавернах – особенно в округе Двенадцати морей. Если ты думаешь, что в "Секире мщения" плохая обстановка, загляни в "Русалку". Там постоянно обнажают мечи. Там каждый день убивают людей. Послушай, мы ведь вовсе не собирались тебя убивать. Но ты же не можешь требовать, чтобы мы с Макри следили за каждым своим шагом, чтобы тебя не огорчать. Что ты, дьявол тебя побери, от нас ждешь?! Не можем же мы все время шляться на море и сочинять поэмы про дельфинов. Некоторым из нас приходится работать. Я хочу сказать, что тебя, Дандильон, вряд ли можно считать полностью нормальной.
Я умолк.
– Прекрасное извинение, – восхитилась Макри. – Одно из твоих лучших.
Дандильон смахнула слезинку и сказала:
– Я плачу не из-за вашего спора. Дельфины сказали мне, что орки уже здесь, и это вызвало мои слезы.
Мы с Макри мгновенно выхватили мечи и повернулись на каблуках, чтобы достойно встретить врага, но никого не увидели.
– Где они?
– В "Секире мщения".
Мы с Макри переглянулись, и я сказал:
– Мы только что оттуда, там нет ни единого орка.
– Может, они напали после того, как мы ушли? – спросила Макри.
– Нет, – покачала головой Дандильон, – они там уже несколько дней.
– Несколько дней?
– Да.
– И никто этого не заметил? – спросил я, убирая меч в ножны.
Дандильон молча кивнула и сказала:
– Дельфины это знают.
Я не смог сдержаться и фыркнул. У меня начинала болеть голова – явление довольно обычное, когда я беседовал с Дандильон.
– Может быть, они просто учуяли присутствие Макри? – предположил я.
– Ну, ты! Полегче! – возмутилась Макри. – Я не орк.
– Ты на четверть орк. Вполне достаточно, чтобы ввести в заблуждение дельфинов на таком расстоянии.
– Это не Макри! – горячо воскликнула Дандильон. – Дельфины ее любят.
Я снова презрительно фыркнул и произнес:
– Кто бы сомневался!
– Что это должно означать? – грозно поинтересовалась Макри.