- До чрезвычайности! Но намёк понял, ухожу. Никого не хотел обидеть, если что.
- Куда это ты пойдёшь? А кто будет писать заявление о приёме на работу?
- Вы хотите взять его вместо меня? - наконец справился с гневом Артур. - Первого встречного? Или это всё было давно спланировано? Нет, я не изменю своего решения, разумеется. Мне просто стало интересно.
- Считай, что это счастливое стечение обстоятельств. Ну? Я долго ещё буду ждать, пока многоуважаемый господин Петров подберёт с пола челюсть, усядется за этот стол, возьмёт ручку, чистый лист бумаги и напишет заявление о приёме на работу с завтрашнего дня?
- Меня? - спросил Виталик. - Сюда? Честно?
Здание помолодело ещё лет на двадцать и с трудом сдержалось, чтобы не почесать парня за ухом - хватит с него на сегодня приключений, да и силы можно не рассчитать, и останется новый Техник без уха, а то и без головы.
До получения первой зарплаты на новом месте Виталик вынужден был жить на работе: родственники скептически отнеслись к тому, что младший отказался от серьёзного ремесла в пользу какой-то сомнительной ерунды, и порекомендовали не казать в доме носа до тех пор, пока он не одумается. Но после того как блудный сын и внук снял квартиру, а потом накормил всё семейство в ресторане, Петровы сменили гнев на милость. А бабушка даже заявила, что время от времени будет приезжать к внуку в гости, потому что так, как его, она никого не любила, и не зря: ведь вышел же из бездельника толк! Она и в самом деле время от времени исполняет свою угрозу. В такие дни Виталик по старой памяти предпочитает ночевать в своём кабинете.
Мёртвого Хозяина Дом довольно легко свыкся с тем, что его любимая зверюшка по ночам будет уходить в какое-то другое гнездо. Это было даже к лучшему: терпеть Виталика круглые сутки не может никто. Даже прочное, старинной постройки каменное здание.
- В Интернете все люди злые, а в жизни, оказывается, такие добрые! - пронзительно запищала смешная школьница в розовой диадеме, к которой были прикреплены плюшевые кошачьи ушки. - Я так боялась сюда приходить!
- Да я тоже не хотел идти, - пробасил в ответ пузатый бородач, - мне казалось, что ты полная дура, да и остальные - те ещё идиоты, а вышло, что нет. С вами даже интересно.
- Я же говорила! Это волшебное место, где забываются все размолвки! - радостно воскликнула тощая красноволосая девица, сидевшая во главе целой вереницы из шести столиков, составленных вместе.
"Фея-кофея" ещё открыться не успела, а о ней уже прознали интернетчики и в считаные дни превратили кофейню в место официальных сборищ. Джордж даже расписание выучил: в понедельник приходит клуб рукодельниц, во вторник - любители советской мультипликации, в среду - реконструкторы, в четверг - поклонники винтажной фотографии, в пятницу - и те, и другие, и пятые, и тридесятые, и ещё новые посетители, и влюблённые, и одинокие, и отмечающие праздник, и зашедшие погреться, и любители всего необычного, и туристы, и "городские просветлённые", тонко чувствующие настоящие чудеса, и жильцы из соседних домов, и... Джордж не понимал, как они все помещаются в его крохотной кофейне, но вот помещались же как-то и не жаловались на тесноту.
Сегодняшнюю компанию он видел впервые, но был уверен, что теперь они станут частыми гостями: бородач, девочка с кошачьими ушками, красноволосая предводительница, которая, кажется, уже была здесь однажды, только волосы у неё были зелёные.
- У тебя на лице такое неприятное самодовольное выражение, - одёрнул Джорджа Дмитрий Олегович, - как будто ты только что своими руками примирил двух врагов, на крови поклявшихся сжить друг друга со света.
- Извини, я отвлёкся. Забавно наблюдать каждый раз одно и то же: люди, которые не могут найти общий язык в Интернете, встречаются лично и не понимают: о чём спорили-то? Я бы вообще запретил Интернет как средство общения: материалы пересылать или там письма - пожалуйста, а переписываться в режиме он-лайн - только после того, как сдашь экзамен на вменяемость.
- Как на права, - подсказал Дмитрий Олегович, - или даже как на ношение оружия.
- Точно, как на оружие! - чуть громче, чем следовало бы, воскликнул Джордж.
Они с другом решили не изменять своим традициям и начали дегустацию настоек прямо на глазах у посетителей. Елена Васильевна, наблюдавшая за этим безобразием со стороны, в какой-то момент плюнула на приличия и прислала им из кладовой трёхлитровую бутыль: пейте, мол, черти окаянные, чтоб вам лопнуть.
- Сейчас как разойдёшься, войдёшь в раж и ненароком разрушишь всё то, что так долго строил, пока меня собака Эрикссон на цепи держал.
- Если он собака, то почему на цепи держал тебя он, а не ты его? - удивлённо пробормотал Джордж, но тут ему надоело притворяться пьяным, и он заговорил нормально: - Я ничего не разрушу. Порой мне кажется, что этому месту я не нужен. Всё работает как отлаженный механизм, я иногда целыми днями за барной стойкой торчу, потому что ничего не надо решать, устраивать, обтяпывать. Пожалуй, когда станет чуть потеплее, я съезжу куда-нибудь за границу, проветрюсь.
- Кстати, а где сейчас Анна-Лиза живёт, не знаешь? - невинно поинтересовался шемобор.
- А при чём тут сразу Анна-Лиза? Я что, не могу просто так поездить по Европе?
- Можешь, конечно. Но куда приятнее отправиться в путешествие, зная, что где-то на середине пути к тебе присоединится та, которая...
- Которая делает то, что ей угодно когда ей угодно, - закончил Джордж.
"Интересно, дорогой Ингвар позволит мне немного поработать на себя, если договор так сам в руки и просится? - подумал Дмитрий Олегович. - Ещё немного, и достаточно будет просто устроить Джорджу нежную встречу с Анни где-нибудь в Швейцарских Альпах, и дело в шляпе".
"Дорогой Ингвар не позволит, - раздался у него в ушах медоточивый голос Эрикссона. - Ты лишён всех прав, мой недостойный ученик, абсолютно всех. Думай про Мишу и Колю и почаще вспоминай о мунговских Бойцах".
"Допился до голосов в голове, поздравляю, скоро видения начнутся", - посулил себе Дмитрий Олегович.
Сидя под замком, в одиночной камере, находящейся то ли на краю света, то ли вообще в другом измерении, права особо не покачаешь: кто знает, какие адские муки полагаются за неповиновение хозяину? Но тут, в родном городе, в компании старого друга, шемобор потерял всякую осмотрительность.
- Знаешь что, путешественник, - решительно произнёс он, - я тебе сейчас скажу важную вещь. Если во время этого разговора или сразу после со мной случится что-то странное - не обращай внимания. Просто слушай.
- Ещё пару глотков свободы? - предупредительно поинтересовался Джордж и, не дожидаясь ответа, поочерёдно наклонил здоровенную, наполовину опорожненную бутыль над двумя тонкими рюмками.
Торопливо, но чётко и предельно доступно Дмитрий Олегович рассказал своему слегка ошарашенному таким поворотом событий другу о том, что тот теперь - Хозяин Места, и какие обязанности это звание на него накладывает, и какие возможности предоставляет. В доказательство он несколько раз ткнул пальцем в сторону пузатого бородача и девочки с плюшевыми ушками, нашедших под сводами "Феи-кофеи" общий язык, и предложил вспомнить других посетителей, сравнить их с теми, которые частенько затевали драки в "Квартире самурая". Публика там и здесь, конечно, была разная - разного достатка, разных интересов, - но ведь люди, во многом отличаясь друг от друга, во многом имеют сходство. Невозможно, чтобы в кафе не случилось ни одной, даже малюсенькой, размолвки.
- Ну почему же не случилось? - начал припоминать Джордж. - Елена Васильевна с Костылём часто препираются.
- Это неудивительно. Удивительно, как они вообще не убили друг друга! И как я их не убил - тоже удивительно.
- Успокойся. И даже не произноси таких слов.
- Вот, пожалуйста. Слова не мальчика, но Хозяина Места.
- То есть, - Джордж поглядел куда-то вдаль, поверх головы своего собеседника, и покрутил в руке пустую рюмку, - ты мне рассказал всё это для того, чтобы я не строил особых иллюзий на свой счёт? Это местечко стало таким прекрасным не благодаря моим стараниям, а по прихоти твоего странного кредитора Эрикссона, которому, как ты пытаешься меня убедить, подчиняется пространство, время и даже хаос вроде тебя. Совсем как в старые добрые времена, только тогда ты уверял меня, что если бы не папины деньжата...
- Я рассказал тебе всё это для того, чтобы ты перестал строить иллюзии и, как говорят преподаватели по мотивации, начал верить в себя. Всё здесь держится на тебе одном. И если ты попробуешь уехать на поиски нашей несравненной валькирии, плохо будет не только тебе, но и всем им... - Дмитрий Олегович широким жестом обвёл зал. - И вон тому толстяку. И этой официантке. И Елене Васильевне. И Костылю. А уж как будет плохо самому заведению, а может быть, и всему дому - ты и представить себе не можешь.
- Не могу, - согласился Джордж и плотно заткнул бутылку. - На этом хватит. А то ты договоришься сейчас до того, что своя душа есть даже у этой вот настойки и она ужасно страдает оттого, что мы пьём её, не закусывая.
- Она наслаждается. Её предназначение - быть выпитой, мы делаем всё, чтобы она исполнила его в максимально сжатые сроки. Вот если бы мы попытались вылить такую чудесную жидкость на пол - это причинило бы ей неизъяснимые страдания. Вылить её на пол - это всё равно что позволить тебе уехать в другую страну, понимаешь?
- Да никуда я не уеду, - успокоил его Джордж, поднимаясь с места. - Даже помечтать не дадут хозяину. Пойду подменю бармена, а ты помоги напитку исполнить его предназначение.
Дмитрий Олегович ухмыльнулся: кажется, ему удалось сберечь желание Джорджа на чёрный день, вернее сказать, на светлый, сияющий, солнечный день, когда Эрикссон наконец-то разожмёт когти и отпустит бяку-ученика на волю вольную. Кстати, интересно, последуют ли со стороны учителя какие-то санкции за то, что негодный раб Маркин выдал Хозяину Места секретную информацию о его особых отношениях с этим кафе?
- Какие санкции, Дима, что ты? - Там, где совсем недавно сидел Джордж, неожиданно возник сам Эрикссон. - Ты выполнил очередную грязную работу, умничка. Надо же было как-то донести до твоего приятеля хотя бы частичку правды, чтобы он не вздумал рыпаться. Ну сам посуди, кому он больше поверит: тебе, лучшему другу, или мне, едва знакомому садисту, шантажисту и похитителю людей? Хотя не скрою: если бы у меня был такой лучший друг, как ты, я бы предпочёл иметь дело с шантажистами и похитителями.
- Ну вот мы и приехали! - сообщила Вероника. - Сейчас я припаркуюсь, и можно будет выходить. Знаете, я подумала, что оставлять вас в такую погоду на улице будет неправильно: давайте поднимемся, я вам отдам варенье - и будем в расчёте.
"В каком расчёте? - подумал Виталик. - Она мне ничего не должна! Почему уже приехали?"
Он угрелся и задремал на заднем сиденье, и теперь совершенно не понимал, как быть дальше. По плану, составленному двадцатью минутами раньше, он должен был придумать сравнительно честный способ проникнуть в квартиру Вероники и остаться там подольше. Не для того, чтобы соблазнить хозяйку, - о нет, Виталик был реалистом, и понимал, что его шансы будут равны нулю, даже если они вдвоём совершенно случайно окажутся на необитаемом острове. Нужно было попытаться - хотя бы попытаться - понять её интересы, темы, на которые она любит поговорить, чтобы потом донести их до сознания Шурика: у того есть незначительные, но всё же шансы слегка подтопить это ледяное сердце.
Но, вместо того чтобы закидывать удочки и крючки, Техник минут пять думал о том, что сегодня он вышел из дома в крайне непарадных носках и что показаться в них перед Вероникой он не сможет, даже если ради этого придётся провалить дело, а потом просто взял и безответственно заснул.
- Какой красивый двор! - сказал Виталик, выбираясь из тёплого автомобиля на холодную улицу.
- Летом он ещё лучше, - заверила Вероника. - Летом можно сидеть на лоджии, пить чай и ни о чём не думать. О, чёрт!
- Что? Где? - подпрыгнул на месте Виталик.
- Всё пропало. Я не смогу дать вам то варенье, которое обещала, - печально сказала она, нажимая на кнопки кодового замка. - Придётся ограничиться обычным малиновым, хотя малиновое с лимоном при простуде гораздо полезнее.
- Я ещё не простужен, - бодро шмыгнул носом Виталик. - Малиновое варенье вполне сгодится.
- Это потому, что вы не пробовали малинового с лимоном. А оно стоит в шкафчике на лоджии. А дверь лоджии почему-то заклинило после того, как мне в это воскресенье поменяли стеклопакеты. Обещали прислать мастера не раньше пятницы. Не держать же вас всё это время на лестнице? - Вероника с сомнением поглядела на своего гостя: мол, я бы и рада поселить вас на несколько дней где-нибудь возле мусоропровода, но соседи, скорее всего, будут против.
- Давайте, я посмотрю, что у вас с дверью, - браво предложил Виталик. Он почти ничего не смыслил в стеклопакетах, но это был шанс попасть в квартиру.
- Я переоденусь в домашнее, - не терпящим возражений тоном произнесла Вероника и исчезла в глубине квартиры, доверчиво оставив незнакомого, подозрительного, простуженного субъекта в прихожей.
Субъект, только того и ждавший, проворно скинул кроссовки, сорвал с ног позорные носки и, скомкав их, запихал поглубже в карманы куртки. И только после этого снял саму куртку.
- О, вы тоже любите ходить по дому босиком? - обрадовалась Вероника.
Она бесшумно появилась рядом. Её домашний костюм не уступал деловому по элегантности, но был гораздо, гораздо свободнее и мягче. Виталик опустил глаза: на ногах у неё действительно ничего не было. Но, наверное, не потому, что она надела сегодня непарадные носки, нет, нет, о таком даже подумать стыдно. Виталик топтался на месте и не понимал, почему он чувствует себя таким нелепым идиотом. А чувствовать себя нелепым идиотом он не любил.
- Да, босиком ходить по дому приятно! - пробормотал Техник, не уточняя, что по своему дому он ни за что не отважится так ходить: потом ведь пятки не ототрёшь, даже керосином.
- Ну пойдёмте тогда знакомиться с нашим пациентом! - сказала Вероника.
Она привела гостя на кухню и кивком указала на дверь лоджии: мол, вот и пациент, - а сама тем временем направилась к холодильнику. Даже если парень не сможет починить дверь (а он, скорее всего, не сможет), накормить его нужно.
Виталик бочком подошёл к неисправной двери, застенчиво колупнул её пальцем, прижался носом к стеклу, присмотрелся получше... Да, такой шанс выпадает простому смертному раз в сто лет!
- Можно вас попросить освободить подоконник? - вежливо спросил он. - Я проникну на лоджию через окно - мастера забыли снять полиэтиленовое покрытие с той стороны, поэтому дверь и не открывается. Ну, или можно ещё попробовать дёрнуть изо всей силы...
- Нет уж. Полезайте в окно!
До самого последнего момента Виталик не верил, что у него всё поучится, но получилось же, и Вероника вышла на лоджию, мягко ступая по тёплому коврику, подошла к шкафчику с вареньем и открыла его.
- Это же... Это просто настоящее богатство! - воскликнул Виталик. Аккуратные ряды банок, баночек и бутылок с разноцветным содержимым заполняли весь шкафчик сверху донизу. - Это вы сами всё?
- Да. Варенье - моё хобби. Очень успокаивает, знаете ли. Сваришь литров пять - семь, и уже не хочется увольнять каждого второго бездельника. Вот, смотрите, обещанная малина с лимоном, берите, не стесняйтесь. Я с пяти лет варю варенье, так уж у нас в семье заведено. Рецепты передаются из поколения в поколение и из поколения в поколение совершенствуются. С экзотическими фруктами, конечно, приходится экспериментировать. - Вероника достала с верхней полки симпатичную баночку. - Хотите ещё мангового конфитюра? Давайте его поставим на стол. Где-то тут ещё был брусничный соус, его как раз нужно подавать к фрикаделькам.
- Здорово. У вас, наверное, никогда не возникает вопроса - с чем пить чай? Такой выбор!
- Знаете, самое смешное заключается в том, что я не ем варенья. Почти не ем. Меня им перекормили ещё в детстве, так что я варю его исключительно ради чистого искусства.
- Офигеть! - протянул Виталик: скорей бы уж она его выгнала, что ли, ну невозможно же так долго торчать рядом с настоящим совершенством! Самооценка от этого вянет и скукоживается.
- Ну что, берём варенье и идём ужинать? - отвлекла его от самоуничижительных мыслей хозяйка. - Для входа воспользуйтесь, пожалуйста, дверью.
Виталик всегда сторонился таких девушек. Было понятно, что заморочить им голову жизнерадостной болтовнёй, увлечь какими-то туманными перспективами за один вечер не удастся - наоборот, нужно будет серьёзно готовиться к штурму (возможно, даже в библиотеке). Да и то неизвестно, как дело повернётся, - а ну как все приготовления окажутся напрасными, потому что мадам нынче не в настроении, и точка.
- Знаете, мне кажется, что вы - самая настоящая богиня домашнего очага! - с набитым ртом заявил Виталик. Оказавшись за столом, он сразу перестал стесняться.
- Сначала прожуйте, я ничего не поняла.
- Вы так здорово обращаетесь с материальностью. У меня вечно всё подгорает, убегает, рвётся, рушится, и причём в самый неподходящий момент.
- У вас здоровая самокритика - такое редко встретишь, - милостиво улыбнулась Вероника. - Мне кажется, что вполне можно переходить к сладкому. Попробуйте наконец варенье.
- Ой да, конечно, - смутился Виталик, - когда так вкусно, я могу есть, пока не отберут. В смысле...
- Я так и поняла. Грязную посуду поставьте в мойку .
- Да-да, конечно, - тут же вскочил Виталик. - Вы говорите, если что не так, я бестолковый, но очень обаятельный. Только потому и выжил. Добренькая эволюция всех бестолковых парней снабжает бездной обаяния, чтобы окружающим было с ними, как минимум, забавно.
- Очень точная формулировка, - улыбнулась Вероника, - с вами действительно забавно. А это... это забавно.
На несколько счастливых секунд Виталик почувствовал себя самым умным и самым ловким парнем в округе.
- Забавно, но не более того, - задумчиво продолжала Вероника.
Она, разумеется, не собиралась обижать собеседника, просто подтвердила факт, который, как ей показалось, он сам только что констатировал. В отместку Виталик положил в чай не три, а пять ложек варенья. Получилось, конечно, вкусно, но как-то непристойно сладко.
- А погода сегодня днём хорошая была, верно? - Техник вспомнил, зачем он сюда пришёл. - Я весь день гулял, любовался нашим городом. Вы любите гулять?
- Да. Особенно летом, по набережной, часов в пять утра.
- Романтично как! - зажмурился Виталик.
- В одиночестве! - отрезала Вероника.
Шлёпнув в чашку ещё пару ложек варенья - теперь уже яблочно-клубничного, - Виталик как-то странно замотал головой и начал оглядываться по сторонам: осторожно, чтобы не привлекать к себе внимания. Но хозяйка была начеку:
- Почему вы оглядываетесь? Что-то случилось? Вам нужно выйти в туалет?
- Да... Ну, то есть это не помешает. Но не срочно. Мне кажется, или тут у вас муха летает?
- Муха? Нет, конечно.
- Да? - Виталик ещё повертел головой. - А по-моему, ещё как летает. Вон, вон, смотрите, полетела. А теперь в другую сторону.