"Патлатые", к счастью, были людьми тихими. Лежали себе под дерюжкой на самом крайнем топчане в зале и никаких движений за время отсутствия Радала в доме не совершили. В отличие от "сухарей". У тех из-под дерюжки торчали руки, ноги, топчан они, конечно, поцарапали, отметил про себя Радал. Может быть, это оттого, что "сухари" молодые, подумалось Радалу. Вот и крутятся, покоя им нет.
Вдвоём со Светловолосым они переложили "сухарей" на пол и уместили на топчан женщину. Радал прикрыл её дерюжкой, отряхнул руки. Светловолосый прошёл по залу для собраний, поправляя сбившиеся дерюги, закрывая ими торчащие то тут, то там руки и ноги, затем выглянул в оконный проём. Именно в проём, потому что самого окна в зале, конечно, не было - только обломки деревянной рамы.
- Ладно, потащили этих во двор, - сказал он и отряхнул с рукава прилипшую паутину. - Там им как раз спокойнее будет. Дня на три хватит, как думаешь?
- Должно, - с сомнением произнёс Радал.
Они вынесли сперва одного "сухаря", потом второго, уложили в оставшуюся от женщины ямку и присыпали серой сухой, как пепел, землёй.
Серое небо, серая пыль, безветрие и безмолвие. Радал и Светловолосый проверили тыквы (вернее, то место под тыквами, где лежали ещё несколько тел), там, к счастью, работать не потребовалось.
- Слушай, а сколько их тут всего? - спросил Светловолосый, когда они выходили за ворота.
- Двадцать четыре, - уверенно ответил Радал. - Вот смотри…
Они пересчитали. Сначала группы - двое "сухарей", трое "патлатых", шестеро "кнопок", восемь "прутьев", женщина и четверо под тыквами.
- Когда ты успел? - с тоской спросил Светловолосый.
- Не помню, - признался Радал.
Они снова миновали овраг, молча прошли через деревню к лесу.
- Придёшь? - спросил Светловолосый, когда они остановились у ручья.
- Приду, конечно, - кивнул Радал. - А ты не говорил, что так хорошо умеешь бегать.
- Пришлось научиться, - серьёзно ответил Светловолосый. - Я часто бегаю. Есть от кого.
- Ну пока. - Радал махнул рукой и исчез.
* * *
Зачем его тогда понесло в город? Ведь предупреждали, что лучше не выходить одному, но нет, ему было больше всех надо. Лучше бы он остался в комнате, лучше бы спал, и не было бы этого позора…
Спустившись и выйдя на улицу, Радал огляделся. Слишком много всего - зданий, искусственного мёртвого света, машин, шума. Всё, на его взгляд, выглядело гротескно и неестественно - причёски и одежда людей, вычурные машины, рекламные модули, парящие в воздухе над переполненными дорогами, разноцветные толпы.
Он подумал, понравилось бы тут Светловолосому, и решил, что нет. Светловолосый сразу решил бы, что им тут не место.
Радал поднял голову. Неба почти не было видно сквозь наслоения бесчисленных световых потоков. Так, едва различимая муть.
- Грязно, - сказал себе Радал. - Оказывается, я уже забыл.
Как они здесь живут? Разве может нормальный человек здесь жить? Само пространство агрессивное, оно хочет залезть тебе в душу, вывернуть наизнанку и выставить напоказ перед тысячами незнакомых людей. Радалу показалось, что он тут долго не выдержит - А что будет с человеком, если он вынужден жить здесь год, два, десять лет? Может, он и сам станет таким же, как город, - блестящая оболочка, а внутри чернота?
Кто-то задел Радала. Он оглянулся - ему в лицо широко улыбнулась совсем юная девушка с фиолетовыми волосами. Её причёска поднималась над головой крутым гребнем, на скулах светилась татуировка, а в уголках губ сверкали крохотные стразы.
- Извини, я случайно. - Девушка скользнула по Радалу оценивающим взглядом и замерла на миг - Радал сразу ощутил, что она примеривается: стоит знакомиться или нет - и что это знакомство ни к чему не обязывает. Здесь люди могут случайно познакомиться, провести вместе ночь, а наутро разбежаться и никогда не вспомнить друг о друге, и это нормально…
- Всё в порядке, - ответил он, поспешно отступая в сторону. - Простите.
Парень поспешно пошёл прочь, ощущая лопатками насмешливый, ядовитый взгляд. Она что, совсем не понимает, что делает? Зачем она так? Ощущение оказалось настолько противным, что Радал невольно поёжился и стал внимательно смотреть по сторонам, чтобы ненароком с кем-нибудь не столкнуться. Ну и город!..
А ведь Санни здесь живёт всю жизнь. И Рауль здесь прожил всю жизнь. И они любят этот город, это видно с первого взгляда. Как ЭТО можно любить? Впрочем, Рауль блонди, и Санни говорила, что она тоже блонди. Может, здешние люди особые? Здесь ведь даже не рожают детей, а создают искусственно, выращивают… причём, кажется, сразу до трёхлетнего возраста, а элиту - вообще чуть не до взрослого состояния… Радал представил и передёрнулся от омерзения. А вдруг у тех, кого здесь создают, с самого начала другая душа, они - для города, а город - для них?
От грустных размышлений его спас сигнал комма
- Привет, - сказала Санни. - Всё в порядке? Вижу, ты пошёл в город.
- Ага, - ответил Радал. - Санни, а ты сейчас где?
- Ужинаю, - сказала Санни. - Я в семнадцатом районе. Если хочешь, подъезжай.
Радал обрадовался.
- Конечно, ты только скажи, как это лучше сделать, - попросил он.
- Возьми такси, - посоветовала Санни. - Я в кафе "Серебряный лотос". Здесь такси автоматические, просто скажешь название заведения, этого будет достаточно. Или введи мой пеленг в систему целеуказания, так даже проще.
* * *
В такси Радал нырнул с облегчением. Хоть ненадолго спрятаться от этих огней…
- Кафе "Серебряный лотос", - сказал он.
Аэрокар плавно поднялся в воздух и заскользил, набирая скорость, в потоке таких же машин. Трасса пролегала на уровне среднего яруса города. Обзор был хороший, стены зданий вздымались над головой, огни сливались в светящиеся полосы… Радал прикрыл глаза, устав от мелькания. Кажется, даже задремал ненадолго.
Когда он открыл глаза, за окнами уже не было сумасшедшего блеска. Аэрокар снизился к наземному шоссе, здания вокруг стали похожими на что-то нормальное, человеческое, не сверкающе-павлинье.
Машина остановилась, ожидая разрешения на поворот, и тут Радал с удивлением заметил в глубине улицы странную надпись, красующуюся во всю стену, красным по чёрному. Надпись гласила: "Хряки". Здание, которое украшала надпись, было словно из другого мира. Обшарпанное, чёрное, с выступающими металлическими балками… Странно.
- Это что за "Хряки" такие? - спросил Радал, зная, что в такси должна быть справочная система.
- Известный развлекательный клуб, - откликнулся компьютер приятным женским голосом.
"Посмотреть, что ли? - подумал Радал. - Уж больно странное место на фоне всего остального".
- Повернуть туда, - приказал он.
- Принято.
Высадив его у клуба, машина умчалась. Радал остановился перед тяжёлой, явно металлической дверью. Точно как осколок другого мира… Радал знал, что во многих районах города была проведена реконструкция, старые, отжившие своё дома реставрировались и заменялись новыми строениями, - и понял, что нововведения просто обошли "Хряков" стороной. Ладно, это недолго. Должен же он хоть что-то увидеть в городе, кроме сияния рекламы?
Радал толкнул дверь и решительно вошёл внутрь.
Большой зал был переполнен, почти все места были заняты, в воздухе плавал сигаретный дым, звучала тихая, почти неслышная музыка - какая-то простенькая мелодия.
И никаких реклам, никаких огней, стены из голого металла и камня, всё простое, даже примитивное, на столиках красные огоньки свечей… Настоящий, живой огонь. Голограммы на стенах… нет, не голограммы - плоские снимки, причём чёрно-белые, от входа было не разобрать, кто на них изображён. Люди какие-то.
Маленькая сцена в углу.
Похоже, клуб был действительно популярен. Свободные места виднелись только у барной стойки. Радал прошёл туда и уселся на высокое сиденье.
- Добрый вечер, - сказал ему бармен, молодой черноволосый парень в светлой рубашке. - Что будете пить? Пиво, стаут?
- Простите, а сок у вас есть? - вежливо спросил Радал.
- Конечно, - кивнул бармен. - Какой предпочитаете? Радал на секунду задумался.
- Брусничный. Ну или из смородины. - Эти соки нравились ему больше всего, в интернате их давали часто.
Бармен посмотрел на Радала с уважением. Через минуту перед ним в высоком стакане красовалось заказанное.
У напитка оказался непривычный вкус, он был явно синтезированным и на брусничный сок походил мало. Радал потихоньку осматривался.
В столешницу барной стойки были вплавлены чёрно-белые фотографии. Радал пригляделся. На снимках угадывались улицы этого самого района, наверное, таким он был когда-то, до реконструкций; драки какие-то непонятные, лица… Он заметил, что на многих фотографиях был один и тот же человек - парень с длинными чёрными волосами, кажется, почти ровесник Радала; довольно красивое лицо, только необычное, слишком тонкое по сравнению с лицами большинства эвенцев. На паре снимков этот парнишка был на сцене во время какого-то шоу, а ещё на одном - рядом с Клео (рослому блонди по плечо), причём вид у обоих был совершенно счастливый.
Клео! Это уже интересно.
- Скажите, а что это за человек? - спросил Радал, указав на одно из бесчисленных изображений длинноволосого парня.
Бармен открыл было рот, чтобы ответить, но тут раздался звук гитары. Живой, не запись. Радал обернулся и увидел, что свет в зале приглушён, остался только на маленькой сцене. Человек, вышедший на сцену, на музыканта похож не был. Кажется, это был один из посетителей и по виду явно не артист. Может, у них так заведено, чтобы каждый по желанию мог что-то сыграть? Впрочем, играл парень неплохо, люди в зале отвлеклись от выпивки и слушали.
Мелодия была простой, грустной и плавной, совсем не похожей на музыку, кричавшую в центре города.
Вокруг неустойчивой
Тонкой свечи
За шатким столом в ночи
Мозаику из осколков души
Пытались сложить с тобой.
Движения рук, движения глаз
Неспешны, как под водой.
Наверх никто не рвётся из нас,
Ни первый и ни второй.
А там, наверху, каждый день и час -
Прибой.
Эй, как там у вас?
Не хотите к нам
Прийти и изведать тьму?Ведь только здесь,
Здесь и сейчас
Проверено, что к чему.
У вас, наверху, законы просты,
Вам ясно, где свет и тьма…
У нас за столом такие, как вы,
Сходили тотчас с ума!
Иль тупо, молча,
Уставившись в пол,
В стремлении не понять
Всплывали обратно,
К себе, наверх,
Ушедшего дня искать…Четыре аккорда, Слова просты
- Без смысла
И без души…
А что посложней -
Не прорвётся вверх,
Пиши или не пиши.
Вокруг неустойчивой,
Тонкой свечи
Сияющий ореол
Метаний и слёз
Настоящей души,
Спасательный круг
Для бессмертной души
В сияющем сонме волн…
Народ в зале зааплодировал. Парень раскланялся и покинул сцену, подошёл к стойке, передал свою гитару бармену. Тот кивнул, убрал её, а певец взгромоздился на стул рядом с Радалом, не обратив, впрочем, на него внимания.
- Налей стаута, Дин, - попросил он у бармена. - Двойную порцию. Устал сегодня… Как я спел, нормально? - спросил он в пространство, когда перед ним оказался большой стакан с прозрачной пенной жидкостью.
- Ты сегодня в ударе, - меланхолично покачал головой бармен. - Смотри не напивайся только. А то как в прошлый раз…
- Да уж, - усмехнулся тот, - ничего, у меня завтра весь день свободен.
Бармен отошёл в сторону, вытащил шейкер и принялся колдовать над каким-то мудрёным коктейлем. Радал кашлянул, певец повернул к нему голову.
- Чья это песня? - спросил Радал. - Ваша? Певец посмотрел на него сквозь стакан.
- Нарелинова, из старых, - ответил тот и сделал большой глоток шипящего напитка. Вблизи было видно, что певец не такой уж молодой, каким показался на первый взгляд в мягком свете сцены. Черноволосый, как многие здесь, а лицо простое, с резкими чертами. И одет неприметно, в простую серую куртку и штаны.
- А кто он такой? - Радал почувствовал, что делает что-то не то, но ему было слишком интересно.
- Нарелин-то? Был у нас один такой… - ответил певец. - Вы что, внешник, да?
Радал кивнул.
- Только сегодня приехал, - подтвердил он.
- Понятно. - Парень оглядел Радала внимательно. - С Терры, да?
- Не совсем… Но в общем да. - Радал отпил из своего бокала псевдосока. - Я там последние три года прожил. А как вы угадали?
- У вас рубашка из натурального материала, - пояснил парень, - и сок в стакане дорогой, наши стаут пьют обычно, а федералы - пиво. - Он вздохнул и грустно сообщил бармену: - Вот так вот. Они там про Лина уже и не знают. А ведь как в своё время орали…
- Я тебе всегда говорил, - флегматично откликнулся бармен, - что федералы плевать на Эвен хотели, у них своих звёзд хватает, чтобы помнить дохлого пета с задворков Галактики.
Знакомое имя неприятно резануло - Радал тут же вспомнил другого Лина, Сэфес. Рыжего. И с трудом справился с волной ненависти, толкнувшей его изнутри.
- А почему помнить? - поинтересовался он.
- Ну как - почему? - удивился бармен. - Потому, что он уже давно на том свете, разумеется.
- Он погиб? - спросил Радал. Ему уже хотелось встать и поскорее отсюда уйти. Казалось, что печальные глаза следили за ним не отрываясь со всех фотографий в зале.
- В некотором роде, - сказал черноволосый парень. - Он был казнён. Поднял бунт, бунт подавили, а его, как главаря, приговорили к высшей мере, и многих с ним тоже. Как раз когда Рауль Консулом стал, давно уже.
- Что? - на секунду не понял Радал. - Когда?..
- Давно, - повторил черноволосый - Пятнадцать лет назад. Нарелин Эльве. У них здесь, в этом баре, как раз типа штаб был во время бунта. Сейчас-то всё переделали, а я помню, как раньше было…
- А кто приказал его убить? - медленно спросил Радал.
- По приговору суда, - пожал плечами бармен. - А уж кто там на самом деле решение принимал, о том вслух не говорят. То ли Одисон, Председатель тогдашний, то ли наш Рауль, а скорее, сообща договорились… что им цацкаться с бунтовщиками?
- Понятно. - Радал поёжился. - Жалко. Красивая песня…
- Это ещё что, - оживился черноволосый. - У него много записей есть. Он же звезда был какое-то время, раскрутили… этот, Клео Найрэ, он же был его партнёр. И ведь мог бы спасти, а наоборот, против него в суде выступал… Скотина.
- Клео Найрэ? - тупо переспросил Радал. По спине пробежал мерзкий, липкий холодок. - А… понятно. Спасибо. А записи можно купить?
Чудовищным усилием воли он удержался от следующего, вертевшегося у него на языке вопроса: не сам ли Клео отдал этот приказ?
- Можно, само собой… Дин, - черноволосый повернулся к бармену, - перекинь ему копии, что ли. Комм на приём включите, сейчас скинем. Он ещё и танцевал, между прочим… говорят, он бывший пет был, Нарелин. Экзот экспериментальный, поэтому умом и тронулся… Хотя я не верю. Но он сам про себя говорил, что он эльф. Тоже ведь бред.
- Почему? - удивился Радал.
- Ну как же он может быть эльфом? - сказал бармен - Это ж ведь из книги, этой, как её… ваш писатель, с Терры… Не может же человек быть из книги? Бред, точно. Вообразил себе, ну и…
Радал промолчал. Он до сих пор отлично помнил мёртвые, иссохшие тела, часть которых принадлежала именно таким нелюдям. Теперь, вглядываясь в лицо с изображений, он понял: да, это та самая раса. И на считках тоже были эльфы, та же Раиса. Они даже чем-то похожи. Тот же разрез глаз, точёное лицо, какой-то неземной взгляд.
- Наверное, вы правы, - тихо ответил он бармену.
- Ещё бы, - сказал бармен. - В здравом уме такое не делают. Благородный бунтовщик, понимаете ли. Вперёд, к свободе и братству. И чего добился? Только кучу народу положил, таких же дураков, за ним пошедших. Вот она, харизма, до чего доводит. Пел бы себе и пел, нет, нужно было за справедливость бороться. Хоть одна польза от этой идиотской революции - сколько лет уже прошло, а клубу всё доход идёт.
Черноволосый вздохнул, но спорить с Дином не стал. Запел сигнал комма, вызов Санни. Радал совсем забыл про встречу.
- Куда ты пропал? - немного недовольно спросил её голос. Видео на этот раз не открылось. - Я вижу, ты в "Хряках" застрял. Может, мне лучше самой подойти?
- Не надо, я уже иду. - Радал поспешно допил сок. - Подожди меня на улице, ладно?
- У кафе, - сказала она. - Жду.
…Всю обратную дорогу он просидел молча, глядя перед собой. Черноволосого эльфа с печальными глазами он потом иногда вспоминал.