Встретилось и несколько "антикварных" суперстаров. Из наших – солистка из первого состава процветающей и поныне российской поп-группы, довольно знаменитый в прошлом телеведущий и – подумать только! – актер, гибель которого в середине восьмидесятых оплакивал весь Советский Союз. Как раз на той неделе по Первому каналу шла передача, посвященная его семидесятилетнему юбилею, и мне пришлось посмотреть ее от начала до конца. Тогда ко мне на чай зашла моя бабуля Лиза, бывшая большой поклонницей таланта артиста. Бабушка героически выиграла битву за пульт, а мне пришлось пропустить долгожданную "Двадцатку самых отъявленных шопоголиков" на Муз-ТВ и смотреть историю жизни бабулиного кумира. Нет никаких сомнений – это именно он, хоть и с другой прической, в современном прикиде. Бабуля бы многое отдала, чтобы посидеть с ним за одним столом!
А вот и забытые зарубежные знаменитости – звезда латиноамериканской мыльной оперы, которую я смотрела еще школьницей, и самый симпатичный участник бойз-бенда, гремевшего на весь мир в девяностых. У меня даже их плакат одно время в туалете висел! Однако больше всего потрясло меня присутствие итальянской манекенщицы с мировым именем, которая ушла с подиума в разгар карьеры, чем повергла в шок общественность. Газетчики пошумели, опубликовали снимки со свадьбы длинноногой красавицы с индийским миллионером, обсудили явную беременность невесты, которую подвенечное платье не скрывало, а только подчеркивало, и забыли о Монике, переключившись на новых звездочек. С тех пор прошло десять лет. Моника не постарела ни на день.
Многие лица были мне незнакомы. В вампирской тусовке нашлось место и рассеянному интеллектуалу, похожему на университетского профессора, и лощеному красавчику, смахивающему на дорогого стриптизера, и мужеподобной дамочке с глубокой складкой между бровями, напомнившей мне учительницу математики, и легкомысленной красотке, весь талант которой на первый взгляд заключался в роскошном бюсте, кокетливо упакованном в тесный топ.
Тем временем Глеб подскочил к доске, висящей на стене, и объявил о начале следующего аттракциона. После чего, закрыв ее спиной, принялся размахивать маркером. Портрет, что ли, рисует, удивилась я. Однако, когда ведущий отпрыгнул в сторону, на доске оказались буквы моего имени, написанные в столбик.
– Итак! Сейчас мы расшифруем имя нашей новой подруги и познакомимся с ней еще ближе! – возвестил Глеб. – Начнем с "Ж"! Итак, Жанна у нас какая?.. В первую очередь – жгучая…
– …как крапива, – приглушенно прокомментировал Аристарх.
– …брюнетка, – закончил ведущий. – Еще варианты?
– Живучая! – схохмил известный продюсер.
– Жизнерадостная! – вступилась за меня Светлана.
– Желанная! – выкрикнул горячий турок, поразив меня богатством своего словарного запаса.
– Жеманная, – процедила сквозь зубы блондинка Нэнси.
– Желчная, – приглушенно, но так, чтобы я услышала, пробормотал в сторону Аристарх.
Черт бы побрал этот конкурс! Чувствую себя как невольница, которую торговец вовсю нахваливает на аукционе, а покупатели сбивают цену, указывая на недостатки товара.
– Жанночка, – подмигнул мне Глеб, – вы не оставили равнодушным никого из наших рядов. Но на правах ведущего я выберу наиболее подходящий вариант. – И размашисто приписал у буквы "Ж" – "жизнерадостная". – Теперь переходим к букве "А", их в имени Жанны сразу две. Кто скажет свою версию?
– Обворожительная, – первым среагировал турок.
– Да, Жанна способна обворожить настолько, что некоторые напрочь забывают правила русского языка, – снисходительно улыбнулся Глеб.
– Азартная! – высказал свою версию теннисист.
– Артистичная! – неожиданно польстил мне бабушкин кумир.
Может, попросить для нее автограф? "Нет, ты все-таки урожденная блондинка, – прорезался внутренний голос. – Получи, бабуля, автограф с того света!"
– Действительно, – кивнул ведущий, – мы все только что имели возможность в этом убедиться. Что еще?
– Аристократичная! – подала голос Инесса.
– В самом деле! – горячо поддержал эту версию Глеб и пытливо поинтересовался: – У вас в роду, Жанна, были князья?
– Моя прабабка была графиней, – неожиданно соврала я, задрав нос.
– Да что вы говорите! – не поверил ведущий. – Должно быть, она передала вам семейные драгоценности?
– К сожалению, все пришлось продать после революции. Осталось только серебряное кольцо, которое прабабушка подарила мне, – уверенно на ходу сочинила я.
Антикварный перстень и в самом деле существовал – его подарил мне один из бывших, уверяя, что украшение носили еще во времена Екатерины, чем поставил окончательную точку в наших затянувшихся отношениях. Зря я таскала парня перед витринами "Тиффани" – Федор был повернут на старине и поисках кладов. Он уверял, что кольцо раскопал собственноручно и в начале нашего знакомства носил его сам, эпатируя людей длинными патлами, рваными джинсами и громоздким старомодным перстнем, так не сочетавшимися между собой. Кроме того, Федор был худым, сутулым, прыщавым и далеким от моды, как Памела Андерсон – от природы. Он приводил в оторопь мою маму и Сашку: маман звала его Кощеем, Сашка – гоблином. Из всех моих бойфрендов Федор был самым некрасивым, нелепым и несексуальным. Разглядывая наши фотографии после разрыва, я сама поражалась, как могла быть рядом с таким фруктом и еще испытывала к нему самые нежные чувства, млела от его улыбки, таяла от его объятий, выпрашивала каждый поцелуй, как подарок. Подумать только, однажды я, не раздумывая, пожертвовала походом на модный показ ради свидания с Федором, который вернулся с очередных раскопок! Сейчас я недоумеваю, что я в нем могла найти и почему на целый месяц потеряла голову, но в тот момент, когда ободок темного металла сменил владельца и удобно устроился на моем пальце, я прозрела. Вместо ожидаемого модного украшения да поюзанный перстенек! Разочарование было так велико, что свидание стало последним. Как честная девушка, я хотела вернуть подарок, но любитель старины благородно оставил мне его на память. Без всяких зазрений совести я отдала перстень в переплавку…
Глеб тем временем многозначительно скосил глаза на мои пальцы, выискивая старинное кольцо.
– Не люблю колец, – выдержав его взгляд, сообщила я. – К тому же оно было громоздким и не нравилось мне. Я переплавила его на пирсинг.
По рядам пробежал возбужденный шепоток.
– О, какая пикантная подробность! – Глеб жадно воззрился на меня, гадая, в какой части тела может находиться серебро прабабушки.
– Украшение сейчас на мне. – Мне отчего-то захотелось его подразнить.
– Серебро?! – ужаснулся ведущий. – Немедленно избавьтесь от него, Жанна! Иначе оно погубит вас!
Я машинально дотронулась рукой до пупка: серебряное колечко холодило даже через шелк. Непонятно почему, с пирсингом я чувствовала себя уверенно и раскованно. Стоило его надеть, как внимание мужчин было обеспечено. Никакой мистики, конечно, простая психология – кольцо придавало мне уверенности в своих чарах и зажигало в глазах искорки, на которые и клевали кавалеры. На работу я его не носила: хватило двух раз, когда меня по пути к метро просто преследовали своими приставаниями кавказцы на черных иномарках. А потом еще в офисе новый охранник не пропускал на проходной, вымаливая о свидании, а за обедом глубоко женатый менеджер по рекламе настойчиво приглашал к себе в гости в отсутствие жены с детьми. Совпадение, конечно, но с тех пор я окрестила пирсинг любовным талисманом и надевала крайне редко, хотя обожала его страстно. В последний раз я носила его в день роковой встречи с Жаном. Как будто чуя скандал с Горячкиной, я достала талисманчик для придания уверенности в себе. Увы, на Однорога серебряная безделушка не подействовала. Зато вампира как к себе приманила! | Вот и сегодня, в такой важный день моего боевого крещения, мне захотелось его надеть. Я совершенно не подумала о том, что оно из серебра! Как я могла забыть? Вдруг металл способен отравить ослабленный иммунитет? Кажется, я уже чувствую слабость…
– Теперь мы знаем, где вы носите бабушкино серебро, – ухмыльнулся Глеб, проследив за моим жестом. – Ах, как жаль, что в вашем имени нет буквы "Д". Вы такая доверчивая, Жанна!
Чтобы скрыть смущение, я влила в себя глоток шампанского.
– Зато есть буква "Н", – проявила недюжинную сообразительность блондинка.
– Эн? – недоуменно переспросил Глеб.
– Наивная, – с триумфальным видом пояснила спутница Аристарха.
– Тебе, Нэнси, виднее, – улыбнулся ведущий, выделив две "Н" в ее имени и заставив блондинку вспыхнуть. – У кого-то есть другие варианты с буквой "Н"? Подумайте хорошенько, а я пока заполню пробелы…
Глеб быстро дописал у двух букв "А" – "аристократичная" и "артистичная" и повернулся к публике, которая поспешила продемонстрировать свои познания эпитетов.
– Неотразимая!
– Незабвенная!
– Непредсказуемая!
– В точку! – одобрил Глеб. – Вряд ли наш друг Жан ожидал от Жанночки такой прыти, которая приведет ее прямиком в наш тесный круг.
– Нежная! – жеманно проблеял какой-то юнец.
– Кто-то уже проверил? – подколол ведущий и скорчил уморительную рожицу. – Как жаль, что не я!
– Независимая! – высказал свой вариант теннисист.
– Неискушенная, – четко произнес Аристарх.
– В самом деле, в точку! – восхитился Глеб. – Не обижайтесь, Жанночка, – остановил он мои возражения, которые уже готовы были сорваться с губ, – но в наших делах вы и в самом деле еще неискушенны, как младенец. Вас ждет много открытий и новых впечатлений.
Маркер коснулся доски, и рядом с первой буквой "Н" появился эпитет.
– И я думаю, никто не будет спорить с тем, что наша Жанна просто неотразима! – объявил Глеб и дописал последнее недостающее слово в моей шуточной характеристике. – Итак, – подвел он итог, – Жанна у нас – жизнерадостная, аристократичная, непредсказуемая, неискушенная и артистичная. Вот мы и узнали ее получше. А теперь пора познакомить Жанну с особенностями нашего тесного круга.
Глеб крутанул доску, перевернув ее чистой стороной, и маркер в его руках запорхал, вырисовывая в столбик буквы "В", "А", "М", "П", "И", "Р".
– Итак, "В"! – провозгласил он.
– Вожделенный! – патетично выкрикнула звезда мексиканского мыла.
– Властный, – припечатал популярный продюсер.
– Восхитительный, – проворковала Нэнси.
– Воинственный! – пророкотал турок.
– Влюбчивый! – хихикнула его соседка.
– Веселый! – сверкнул глазами латиноамериканец.
– Вредный, – прыснула модель.
– Врун! – подхватила ее соседка, огненно-рыжая красотка.
– Тогда уж вертихвостка, – оскорбился соседкин кавалер – молодой мужчина, похожий на Тома Круза.
– Ах так? Вертопрах! – не осталась в долгу та.
– Голубки, не ссорьтесь! – вмешался Глеб и быстро вернул обсуждение к эпитетам. – Вампир и вечность – ассоциации, которые живут в веках. Думаю, никто со мной не станет спорить, если я напишу, что вампир – это ВЕЧНО… – Маркер замер у буквы "А".
– Алчный, – насмешливо подсказала я, опередив другие версии.
Глеб с интересом посмотрел на меня и, к удивлению, кивнул:
– Только не алчный, а алчущий. – Он подписал эпитет и прокомментировал: – Алчущий новых впечатлений, открытий, знаний, знакомств. А также молодой… – Маркер запорхал по доске и замер у буквы "П". – Ваши версии?
– Прекрасный! – выкрикнуло сразу несколько голосов. Громче всех вопила Нэнси. Кажется, бэк-вокалом ей служили голоса мексиканской актрисы и модели.
– Не буду спорить, – кокетливо тряхнул кудряшками Глеб, вписывая слово. – Теперь "И".
– Иррациональный, – блеснул интеллектом психолог Владислав.
– Инициативный! – кокетливо выкрикнула соседка горячего араба.
– Игривый! – промурлыкала рыжая девица, уже помирившаяся со своим кавалером-вруном.
– Лан, – шепнула я, – а почему среди гостей так много иностранцев?
Приглядевшись к собравшимся, я заметила, что вампиров с экзотической внешностью еще больше, чем показалось мне на первый взгляд. Почти каждый пятый!
– Это везде так, – охотно пояснила Светлана. – В любой нашей европейской тусовке полно азиатов и африканцев, а в индийской или японской – достаточно европейцев. Мы вынуждены переезжать время от времени, чтобы не вызывать подозрений у людей. По нашим правилам не реже чем раз в десять лет каждый из нас переезжает в другую страну и начинает жизнь заново.
– Значит, и мне придется? Ты мне об этом не говорила, – приуныла я.
– Ничего, это даже интересно! Новые знакомства, новая работа, новый стиль жизни, – подмигнула Лана. – Я, например, уже в пятой стране живу.
– Импульсивный! – выкрикивали тем временем свои версии разгоряченные вином и шампанским вампиры. – Идеальный! Искрометный!
– Изысканный, – веско сказала Инесса, и Глеб послушно вписал это качество в шутливую вампирскую характеристику и провозгласил:
– Итак, мы дошли до финального аккорда. Ваши варианты на букву "Р".
– Рискованный! – выкрикнул смуглый брюнет, в котором я узнала каскадера, пару лет назад часто мелькавшего в телешоу.
– Раскованный, – прогорланил турок.
– Ревнивый! – фыркнула неугомонная рыжая.
– Расточительный, – мигом среагировал ее кавалер.
– Раритетный, – усмехнулась манекенщица Моника, заставив усомниться в своих двадцати трех годах.
К моему удивлению, многие иностранцы говорили почти чисто, с едва уловимым акцентом, как у Светы. Наверное, жили в России уже долго.
– Сколько версий! – подытожил Глеб. – Но мне по душе другая. Мне бы хотелось, чтобы понятие "вампир" в отношении к нашей компании всегда подразумевало в себе значение "рыцарь".
Маркер запорхал по доске, выводя последнее слово.
– Итак, вампир – это вечно алчущий, молодой, прекрасный, изысканный рыцарь, – огласил результат коллективного обсуждения ведущий.
– А как насчет русского варианта вурдалак? – вкрадчиво поинтересовалась я. – Что в нем означает буква "У"?
– Умный, конечно! – убежденно сказала блондинка Нэнси.
Аристарх, не сдержавшись, ухмыльнулся. Блондинка занервничала.
– Конечно, – согласилась я. – Как это я могла усомниться, когда образец этого качества весь вечер радует меня бездной премудрости.
Тут уж и Светлану пробило на смех.
– Извините, мне надо выйти, – хихикнула она и потянула меня за рукав. – Составишь компанию?
– Ты что, запала на Аристарха? – зашептала Лана, стоило нам выйти в коридор.
– Вот еще! – Я с негодованием опровергла ее предположение.
– А чего тогда так на Ниночку взъелась?
– На Ниночку? – удивилась я.
– Да это Нэнси на самом деле так зовут, – хихикнула Светлана, входя в женский туалет. – Я же тебе говорила, у нас мода такая: после вступления в Клуб брать изысканные имена. Вот Нина и представляется всем как Нэнси.
– Ничего я на нее не взъелась, – возразила я, поправляя прическу у зеркала во всю стену. – Просто не люблю таких анекдотических блондинок!
– А вот Аристарх решил, что ты на него запала, – сверкая очами, сообщила Лана и скрылась за дверью кабинки.
– Пусть помечтает, – милостиво разрешила я.
– Кстати, ты ему понравилась, – доложила вампирша из-за перегородки. – Я такие вещи сразу чую. Он тобой заинтересовался.
– Мне-то что? – Я равнодушно пожала плечами. – Пусть его Барби волнуется.
– Нэнси за него глотку перегрызет, – предупредила Лана. – Будь с ней поосторожней. – Помолчав, она добавила: – Тебя что, совсем не волнует интерес Аристарха?
– А с чего бы он меня должен волновать? – Я самодовольно покрутилась перед зеркалом.
– Ну Аристарх наш местный секс-символ, – в упоении поведала вампирша. – Знала бы ты, сколько на него желающих!
– Слушай, – оборвала я болтушку, – если ты сейчас же не замолчишь, я подумаю, что он тебе заплатил, чтобы ты его в выигрышном свете представила и мне разрекламировала.
– Ну и язва! – не обиделась на меня Лана. – И за что только таких секс-символы любят? Вот и Жан тоже не устоял.
– Я смотрю, у вас каждый второй хмырь в секс-символы норовит заделаться?
– Ты не оценила лоск нашего французского графа? – охнула Светлана, выходя из кабинки.
– Он что, правда граф? – заинтересовалась я.
– И граф, и актер. Не узнала разве?
– Так это правда? То-то мне показалось, что он похож на артиста из одного старого фильма. Только того Анри Мерль звали, я потом в Интернете посмотрела.
– Он это, он. Анри Мерль – его псевдоним, – убежденно заявила Света. – Ему уже сто с лишним лет. Когда его обратили, о правилах и донорской крови еще и речи не было. Поэтому он приверженец старого образа жизни… Ну, ты понимаешь, – запнулась она.
– Еще бы мне не понимать! Из-за его заплесневелых убеждений я лишилась своего пальто, – процедила я, – и нормальной жизни. Я еще удивляюсь, почему он по старинке не укусил меня в шею, а впился в руку.
– Укус вампира в шею – штамп кинематографа, – пояснила Лана. – Картинка очень чувственно на экране смотрится, согласись? Вот и растиражировали ее по всем киношкам. А на деле удобней из руки кровь брать… – Вампирша опустила глаза, признаваясь в том, что не всегда довольствуется донорской кровью. – Извини, тебе, должно быть, неприятно…
– Пустяки, дело-то житейское, – пробормотала я. – Называй уж все своими именами, не брать, а прокусывать.
– Да нет, – усмехнулась Светлана, – именно брать. Клыков-то у нас, как у киношных кровопийц, нет, приходится лезвием орудовать.
Я невольно бросила взгляд на запястье и вспомнила ровный, словно после скальпеля, порез, который уже зажил, оставив лишь едва заметную белую полоску.
– Значит, вы взрезаете вену, а человек потом истекает кровью? – сдавленно спросила я.
– Жанна, ну ты что! – оскорбленно укорила меня вампирша. – Конечно же, утолив голод, мы останавливаем кровь, дезинфицируем ранку и заклеиваем ее пластырем или заматываем бинтом.
Я недоверчиво посмотрела на Светлану и с удивлением поняла: она не шутит. В самом деле, от ранки, оставленной Жаном, наутро пахло дорогим мужским одеколоном, а бинт… Мне казалось, Жан взял его из моей аптечки, но теперь я поняла, что это невозможно. Аптечка хранилась в шкафу у стенки и была завалена кипами "Космо" и модных журналов – благо здоровьем я обладала хорошим, коленки не разбивала со школьной скамьи и ее содержимое мне пригождалось от силы пару раз в год. Человек, впервые попавший в дом, будь он трижды вампир, ни за что бы ее не нашел. Получается, бинт Жан таскал с собой?!
– Я смотрю, ты не читала правила питания? – пожурила меня Лана.
Конечно же, заметив среди оставленных ею брошюр и книжиц вышеозначенные "Правила", я с негодованием отмела их в сторону. Чтобы я пила кровь у живых людей? Да никогда!
– А ведь там на первой же странице написано, что, собираясь поохотиться, каждый из нас должен взять с собой спецнабор: снотворное или хлороформ для усыпления жертвы. А также кровоостанавливающее, дезинфицирующее и пластырь или бинт для оказания помощи после кровопотери, – сказала Светлана. – Это только в кино вампиры выпивают из жертвы всю кровь и оставляют человека умирать. Нам, чтобы выжить и сохранить инкогнито, необходимо заботиться о здоровье человека… после забора крови.
– Но как же потом?.. – удивилась я.