Подкрепляясь, русалка, естественно, стояла на месте, а вот время, в отличие от нее, шло, и тени, воспользовавшись этим, заметно удлинились. Поначалу Мела обратила на это внимание исключительно из любопытства – на морском дне с тенями не густо – однако скоро смекнула, что отмеченное явление свидетельствует о приближении ночи. Успевшая устать (и как только эти сухопутные постоянно шастают по своим сухим путям?), зная, что на берегу по ночам путешествовать небезопасно, она решила подыскать подходящее убежище. А решив, тут же залезла в свой справочник и довольно скоро выяснила, что где-то поблизости находится пивнушка пузатая – дерево с толстенным, похожим на бочку, полым стволом. Правда, перспектива плескаться всю ночь в пиве манила ее еще меньше, чем купание в пресной воде, но потом Мела смекнула, что дорожный справочник не стал бы предлагать в качестве места для ночлега пивнушку с пивом, и речь, скорее всего, идет о высохшем пустом дереве. А такое и впрямь может послужить совсем неплохой спаленкой. Оглядываясь по сторонам, русалка довольно скоро углядела точно такое же, как на картинке, пузатое дерево, а подойдя поближе, обнаружила не обычную для пивнушек затычку, а трещины в коре, образовывавшие прямоугольник. Это могли быть только очертания двери, и стало быть, она нашла то, что искала.
Запустив пальцы в трещину, Мела потянула дверь на себя, открыла и заглянула в темное, сухое дупло. Конечно, она предпочла бы переночевать в соленой воде, но за неимением лучшего была готова удовлетвориться и этим убежищем. Путникам особо привередничать не приходится. Хватит и того, что у кого-то, побывавшего здесь раньше, хватило ума натаскать сюда подушек.
Едва русалка забралась внутрь, как на стенках дупла мягко засветилась древесная плесень. Конечно, этот свет не шел ни в какое сравнение с волшебным мерцанием подводных растений, но все равно радовал, хоть немного напоминая о глубинах моря. Тому, кто станет ее мужем, придется полюбить море, ведь она, Мела, принадлежит морю и душой и телом. Впрочем, тут затруднений возникнуть не должно: чтобы не любить море, нужно быть не просто сухарем, а сухарем редкостным, какой годится в мужья разве только черствой, как и он сам, сушке. С этой мыслью Мела блаженно растянулась подушках.
Подушка (та, которая оказалась у нее прямо под ушком) негодующе фыркнула.
– Что такое? – испуганно вскричала русалка, подскочив на месте.
Ответом ей было сердитое фырканье и пыхтение.
– Что здесь происходит? – с раздражением спросила Мела, неохотно поднимаясь на уставшие за день ноги.
Неожиданно у одной из подушек сформировался рот.
– Она еще спрашивает? – обиженно кривя пуховые губки, прошелестела подушка. – Это я должна поинтересоваться, что тут за безобразие творится. Как ты посмела плюхнуться своей скользкой задницей прямо мне на астрономию…
– Куда?
– На гастрономию, агрономию, автономию…
– Может, на физиономию?
– Это неважно. Важно, что ты не можешь спокойно вздремнуть без того, чтобы на тебя тут же не шлепнулось противное морское чудовище.
– Между прочим, многие находят меня весьма привлекательным морским чудовищем, – не на шутку обиделась Мела.
Рот скривился в насмешливой гримасе.
– Тоже мне красавица, вобла моченая. Ты можешь привлечь разве что голодного хряка, да и у того такая костлявая уродина поперек глотки встанет.
– А ты… – Мела едва не задохнулась от возмущения. – Ты не подушка, а.., а подзадница! С такой подушкой ни один дуралей в Ксанфе спать не захочет.
– Это со мной-то не захочет!? – яростно зашлепала губами подушка. – Да стоит мне только поманить, и кто угодно…
– К тому же ты не та, за кого себя выдаешь, – уверенно заявила русалка, вообразив, что здесь пахнет магией.
– Я та, кем мне угодно быть в настоящий момент. Заруби это на своем носу. А лучше на впуклых ягодицах.
От такого неслыханного и несправедливого оскорбления у Мелы перехватило дух. Так отозваться о ее ягодицах, не просто выпуклых, а весьма соблазнительных и округлых! Возмутительно!
– Сама ты впуклая, жесткая и ни на что не годная.
Вместо мозгов у тебя перья, а что до ягодиц.., их у тебя вовсе нет!
– А вот и есть!
– А вот и нет!
– Ну смотри, треска заморенная… – на глазах у изумленной Мелы подушка вытянулась и перетянулась посередине, так что образовалась тонкая талия. Из верхней части выросли две руки, нижняя расщепилась на две стройные ножки, матерчатая наволочка преобразовалась в шелковистую кожу, и спустя несколько мгновений перед русалкой стояла пышная, чувственная молодая женщина.
– Смотри! – повторила она, поворачиваясь к Меле задом.
Нельзя было не признать, что ягодицы у нее не просто есть, а очень даже есть. Почти столь же соблазнительные, как и у самой русалки.
– Ты демонесса! – сообразила Мела.
– Она самая, а звать меня Метрия. А ты кто будешь?
– Мела, морская русалка.
– Надо же, морская… Что же ты делаешь так далеко от своей природной пятницы обитания?
– От.., чего обитания?
– Ну от субботы или этой, как ее…
– Может, среды?
– Неважно Что за нелегкая занесла тебя на сушу?
– Я ищу мужа. В море не нашла, вот и "пришлось мне выбраться на землю.
На сей раз Метрия окинула собеседницу взглядом понимающим и вполне одобрительным.
– Ну что ж, насколько я разбираюсь во вкусах наземных мужчин, с этим у тебя затруднений быть не должно. Для такой, как ты, захомутать муженька – плевое дело. А какой мужчина тебе подойдет?
– Сгодится любой принц, был бы только красивым да послушным. Один мне как-то попался, но он оказался совсем мальчишкой, и я его отпустила. Может и зря.
– Интересная история. А как его звали?
– Принц Дольф, из людского племени. Тогда ему и десяти не исполнилось, но нынче-то он, наверное, уже взрослый. Слышала про такого?
– Не только слышала, я с ним знакома. Да, этот мальчик вырос. Ему уже минуло семнадцать, и он женат.
– Наслышана, – печально вздохнула Мела. – Женился на какой-то девчонке, которая даже не была принцессой.
– Не была, зато теперь стала. Не только принцессой, но и матерью. Аист уже принес им двух девочек-близняшек. Одну нарекли Дон, а другую Иви. Еще их называют двумя Зорями, Утренней и Вечерней.
– Эти девочки могли быть моими дочками! – горестно воскликнула русалка – Не надо было мне отпускать мальчонку.
– Смертным свойственно ошибаться, – сказала Метрия.
– Не без того, – согласилась Мела. – Поэтому я и решила отправиться к Доброму Волшебнику: уж он-то знает, как мне подцепить принца. Ну а ты, Метрия, извини меня за вторжение. Я не думала, что это дупло занято.
– Да ладно, пользуйся. Когда я явилась сюда несколько лет назад, в дупле хозяйничал молодой огр по имени Эхс. Мне и в голову не приходило его выживать, но он сбежал отсюда и больше не появляется. А жаль, с ним было не так скучно.
– Да. Когда рядом мужчина, жизнь делается гораздо интереснее.
– Как верно сказано. Этот бестолковый огр мало того что смылся, так еще и женился на нахальной девице – медяшке из гипнотыквы, которую зовут Роза. Тоже мне, цветочек. Они уже и сынком обзавелись, а назвали его, ухохочешься – Огромедом.
– Все мужчины одинаковы! – обиженно заявила Мела. – Женятся на ком угодно, кроме тех, на ком надо.
Ну а как этот Огромед – есть у него талант?
– Не без того. Парнишка может делать все, что угодно, включая себя самого, полностью или частично твердым и тяжелым или, наоборот, легким и мягким. Когда он подрастет, это умение может сослужить ему добрую службу.
– Точно, – понимающе кивнула Мела. – Но, в конце концов, меня его способности не касаются. Я нацелилась на принца.
– Дались тебе эти принцы, – заметила демонесса. – Обычные мужчины ничуть не хуже, а встречаются гораздо чаще.
– Ты, конечно, права, но согласись – после того как самый настоящий принц был у меня, можно сказать, в руках, иметь дело с простонародьем уже как-то неловко.
– Возможно, ты и права. Одна моя подружка, демонесса Дана, как-то раз выскочила за короля и с тех пор ни на кого рангом ниже даже смотреть не хочет. А короли под ногами не валяются, свободных королей еще меньше, чем принцев.
– За короля, это конечно здорово. А как его звали?
– Король Хамфри.
– Вот это да! Он случаем не родич нашему Доброму Волшебнику?
– Не родич, а он самый и есть.
– Но Хамфри никакой не король, а Волшебник Информации.
– Это он сейчас не король, а в свое время распрекраснеиько королевствовал. Дане надоело жить среди людей, и она оставила его, но спустя всего какой-то несчастный век соскучилась. Вот уж точно – без мужчин тоска дай только.
Она вернулась к нему, и нынче они снова муж и жена.
– А я думала, он женат на Горгоне.
– И на ней тоже.., но это трудно объяснить.
В других обстоятельствах Мела непременно вызнала бы все до мельчайших подробностей, поскольку живо интересовалась вопросами, связанными с замужествами и женитьбами. Однако сейчас, будучи слишком усталой, она не стала ни на чем настаивать и лишь спросила:
– Ничего, если я у тебя здесь посплю? Конечно, на других подушках.
– Будь моей гостьей, – великодушно отозвалась Метрия и растворилась в воздухе.
***
Рано поутру Мела покинула уютную пивнушку и отправилась на поиски каких-нибудь фруктов или орехов.
По правде сказать, у нее имелись и другие, куда более настоятельные потребности, но она не была уверена в том, что в нынешнем своем облике, на этих неуклюжих ногах сумеет их толком удовлетворить. Больше всего ей хотелось оказаться в море, а уж коли никак нельзя, то на худой конец в пруду. Даже в пресноводном! Все-таки суша совершенно не приспособлена для нормальной жизни.
Неожиданно перед русалкой появилась и зависла в воздухе принявшая человеческий облик Метрия.
– Уже уходишь? – осведомилась демонесса. – А жаль.
– Мне пора. К тому же я думала, что ты не прочь от меня избавиться.
– Так и есть. А насчет того, что жаль – это шутка.
– Надо же, а звучит искренне, – промолвила Мела, не испытывавшая, впрочем, особых иллюзий насчет дружеского расположения демонессы. Ей случалось встречаться с демонами, и она знала, что они ухитряются обманывать, даже говоря чистейшую правду.
– По-моему, ты испытываешь некоторые затруднения, – заметила Метрия.
– Ну.., я бы спросила тебя, где тут ближайший водоем, но ты ведь наверняка отправишь меня не в ту сторону.
– А вот и нет. Я пошлю тебя куда надо, потому что ты все равно мне не поверишь и потащишься в другом направлении.
Метрия явно понимала, с чего это русалке так приспичило залезть в воду, и теперь потешалась над ней в обычной для демонов манере.
– Ладно. В пруду оно, может, и ловчее, но на худой конец сойдет и дупло… – с этими словами Мела решительно направилась к пивнушке.
– Эй, только этого не хватало! Иди лучше туда, – вытянутая рука Метрии приобрела форму стрелки, – там куст-ночник.
– Какой куст?
– Дневник, ручник, пикник, золотник, ученик, коренник.., короче, то, что нужно при нужде.., как это сказать…
– Может, нужник?
– Может быть. Но это не важно.
– А чем он хорош, этот куст?
– Тем, чем нужно. Топай туда, сама увидишь.
Мела ожидала подвоха, однако ее уже так распирало, что она предпочла испробовать этот дурацкий куст – было ясно, что ни до какого пруда ей уже не добежать.
И – надо же! – под кустом все получилось наилучшим образом. Во-первых, ветви загородили ее со всех сторон, кроме той, где осталась Метрия, во-вторых ей удалось без особого труда присесть и сделать свое дело так, словно она всю жизнь только и занималась этим на суше. Куст вполне оправдывал свое название: позволял справить нужду тому, кто в этом нуждался, не забывая при этом и о собственных нуждах. Таким затейливым способом он обеспечивал себя удобрениями.
– Спасибо, Метрия, – сказала Мела, вставая и отходя от куста.
– А ты злишься, что я подглядывала? – осведомилась демонесса.
– Как это не злюсь. Просто вне себя от ярости, – приврала русалка, знавшая толк в общении с демонами.
– Что-то по тебе не заметно. Нет чтобы взять да чем-нибудь в меня запустить.
– Воспитанные дамы так не поступают.
– А жаль. Потому что эта штуковина описала бы круг и плюхнулась прямо на тебя.
– Ну.., что-то в таком роде я и подозревала.
– О, я тебя раскусила! Ты стараешься выглядеть скучной, надеясь, что я потеряю К тебе интерес и оставлю тебя в покое. Скажешь, нет?
– И не подумаю. Я вижу, демонессы нынче пошли сообразительные.
– Не подлизывайся, не поможет. Я вот что придумала: просто увяжусь за тобой и буду ждать, пока ты хоть во что-нибудь да вляпаешься.
– Как тебе будет угодно.
– До чего же ты все-таки несносная особа. Я даже того в толк не возьму, действительно ли ты хочешь от меня избавиться. Вдруг я к тебе цепляюсь, а ты моей компании только рада.
– Ага, так оно и есть. А будь ты демоном мужского пола, я радовалась бы еще больше. Может, у тебя есть кто-нибудь на примете, так кликни его сюда – вместе повеселимся. Мужчины, будь они хоть демонами, хоть кем, не больно смышлены, но у них куча других достоинств.
– Ну как же, нанялась я тебя с демонами знакомить.
Вот уж дудки. Но от меня ты не отделаешься: я останусь с тобой, но донимать тебя не стану. Это на тебя все равно не действует, а вот скука, может быть, и проймет.
– Ну что с тобой сделаешь? – притворно вздохнула" русалка. На самом деле ее не слишком беспокоило присутствие демонессы, лишь бы только та не выкинула какой-нибудь особо гадкий фортель.
В конечном счете Метрия увязалась за Мелой, и дальше они двинулись вместе. Шли сначала на запад, а потом, чтобы не идти засвиняченным берегом реки, уклонились к югу. Сначала слегка, а потом, оказавшись в холмистой местности, еще сильнее – топать по равнине казалось сподручней. Или сподножней. Метрия, как и Мела, шла ногами, обычным, человеческим способом. Ради этого она полностью материализовалась, о чем свидетельствовали остававшиеся на земле следы.
Неожиданно издалека донесся гулкий раскат грома.
– Что это там грохочет? – полюбопытствовала Мела.
– Разве кто-то хохочет? – притворно удивилась Метрия.
– Нет, я о том, что там гудит, – пояснила русалка.
– У тебя зудит. А в каком месте? – хмыкнула демонесса, сделав вид, будто не расслышала собеседницу.
Поняв, что Метрия прекрасно все слышит и просто над ней издевается, Мела умолкла, полагая, что происхождение грома прояснится, когда они приблизятся к его источнику.
Так и вышло. Вскоре спутницы увидели холмистую гряду. Время от времени один из конических холмов начинал трястись, а потом с грохотом взрывался, разбрасывая,во все стороны вопящих младенцев. Аисты подхватывали их на лету и уносили куда-то в сторону Перешейка.
– Надо же, демографические взрывы, – удивилась Метрия – Раньше они случались только в Обыкновении, но, Видать, это поветрие добралось и до нас.
– А какой в этом смысл? И почему эти взрывы так чудно называются? – полюбопытствовала Мела.
– Насчет чудно ты права, но ведь название-то обыкновенское, а что взбредет в голову обыкновену, даже нам, демонам, не понять. Взять хоть бы этот взрыв – они точно называют его демографическим, но даже огру с первого взгляда понятно, что графика, то есть рисунки всякие, никакого отношения к появлению такого числа младенцев не имеет. И демо.., демоны, стало быть. ну, тут возможны варианты. А смысл – искать какой-либо смысл в чем-то, связанном с Обыкновенией, совершенно бессмысленно.
– Да, странное местечко эта Обыкновения.
– Не то слово. Недаром обыкновены при первой возможности норовят перебраться к нам в Ксанф. Нам бы от них было не продохнуть, но, к счастью, по большей части они не знают дороги. Так же как ты не знаешь дороги к замку Доброго Волшебника.
– Что делать, если спросить некого. Ты-то ведь наверняка укажешь мне не правильный путь. Или правильный – на тот случай, если я тебе не поверю. Хоть так, хоть эдак – а обдуришь.
– Это уж будь спокойна. Обдурить ближнего – самое премилое дело. Разве не так?
– Кто бы спорил, – буркнула Мела. Русалка старалась не подавать виду, но присутствие демонессы начинало ее раздражать.
Когда грохот демографических взрывов стих, перед ними открылась зеркальная гладь живописного озера.
– А вот и водица, – невинным тоном произнесла Метрия, от которой не укрылся проблеск интереса в глазах Мелы. – Ты, наверное, не прочь искупаться.
– А вот и нет.
– Да? Выходит, тебе известно, что это за озеро?
Мела отказалась от купания, сочтя озеро пресным, но сейчас смекнула, что демонесса имела в виду нечто совсем иное. Однако русалка прекрасно понимала, что спрашивать Метрию напрямую – только попусту расстраиваться.
Все жилы вытянет, но так ничего толком и не скажет. Поэтому она с деланным безразличием пожала плечами и заявила:
– Обойду эту лужу и пойду дальше.
– Скажешь тоже, лужу. Да и вообще, от Чмок-Поцелуйного озера никому еще вреда не было. Это тебе не Любовный источник.
"Ага, – смекнула Мела, – стало быть, это и есть озеро Чмок-Поцелуй". Что-то она о нем слышала.
– Метрия, а не из этого ли озера вытекает Люблю-река? У нас в море толковали, будто с ней нелады. Будто бы твои сородичи спрямили ее и переделали в Убью-реку.
– Было дело, но я тут ни при чем. Мне самой пришлось убраться из долины Прокопиев – как раз тогда меня и занесло в пивнушку к огру. А потом я помогла ему и копушам исправить реку, так что нынче с ней все в порядке. А тогда я неплохо позабавилась.
– Может, реку ты и исправила, но в озеро я все едино не полезу. Обойду его и двинусь на юг, – решительно заявила Мела.
– Я с тобой! – воскликнула Метрия с таким воодушевлением, что русалка мигом поняла: на этом пути демонесса рассчитывает поразвлечься. А туда, где демоны предвкушают забавы, смертным разумнее не соваться.
– Погоди-ка, – сказала она, – эта река, Люблю, Убью, или как ее.., она ведь вытекает из озера с юга?
– Ну и что?
– А то, что в пресную воду мне лезть неохота. Пойду-ка лучше на север.
– Ладно, пойдем вместе.
По всему выходило, что в лоб, что по лбу, однако у русалки особого выбора не было. От демонессы, видимо, не отвязаться, а полоскаться в противной пресной воде ей и вправду не хотелось. Лучше всего было бы озеро перелететь, но увы, русалки не летают.