"Да, но держал ли ты ее, когда коснулся алтаря?"
"Нет, но… стоп. Да, держал."
"Точно?"
"Да. Уверен."
"Ага. Ладно. Загадка решена, правда, чудесно, босс?"
"Ну да, великолепно."
Я расслабился, вытянулся на кровати и закрыл глаза. Матрац был одновременно и комковатый, и слишком мягкий. Сделан по спецзаказу, не иначе.
"Ладно, кое-что из того, что случилось, я знаю. Ко мне вернулись некоторые воспоминания."
"Босс, но… я не понимаю, какие."
"Ну да…"
Я попытался сосредоточиться, свести концы с концами.
Вирра, Богиня Демонов, покровительница моих предков, каким-то образом изменила мои ощущения и удалила часть моих воспоминаний. Лучший способ управлять действиями другого - управлять информацией, на которой он основывается, принимая решения. Некоторые способы управления информацией весьма мерзкие.
Вопрос в том, чего она от меня хотела, что я должен был сделать или не сделать. Ответа не было, а он мне нужен. Чтобы сделать все наоборот, назло.
Я понял, что старательно обхожу вопрос: какие же воспоминания были удалены и теперь восстановились. Наверное, точно так же я когда-то, получив удар ножом, не желал видеть вошедший в меня кусок стали. Дело в том…
"Ты дрожишь, босс."
"Ну да. Ты как?"
"Не слишком хорошо. Все, что они сделали с тобой, они и со мной тоже сделали?"
"Не они. Она."
"Это не ответ."
Я просто не знал, какие воспоминания ушли и какие вернулись. Прошло несколько недель, и я по-прежнему не знаю. Такая уж штука, память. В ней можно рыться в поисках чего-то, как в ящике стола, и даже есть шанс найти искомое. В ней можно прогуливаться, как между колоннами в старой галерее, и отыскать занятные вещицы. В ней можно двигаться от одного ориентира к другому, как в изгибающихся поворотах коридора, чтобы просто выяснить, куда же он ведет.
Но нельзя исследовать собственную память и проверить, чего же там нет.
Весь ужас в том, что так оно и осталось. Какие воспоминания, или воспоминания о воспоминаниях, вернулись и поджидают удобного момента, чтобы вцепиться в меня? И каких до сих пор нету?
Я поднялся, зажег свечу, отыскал флягу с вином и отхлебнул. Привкус напоминал старый башмак. Говорят, дегустаторы весьма ценят толику подобного привкуса. Звучит глупо, но на самом деле есть многое, что хорошо, когда его самая толика, и отвратительно, когда его слишком много. Это как забывать о чем-нибудь неприятном или не стоящим воспоминаний. Чуть-чуть - в самый раз.
Старого башмака было слишком много.
Я поставил флягу на место.
"Ты даже не напился, босс? Впечатляет."
"Лойош, когда ты в последний раз видел меня пьяным?"
"Вчера, после "Валабара"."
"Я не был пьян. Я был счастлив."
"Ага, так счастлив, что едва не отключился под дверью у Сетры."
"Не помню такого."
"Неудивительно."
"Я не в том смысле. Ладно, неважно."
Я снова сел на кровать и прислонился к стене. Итак, я коснулся алтаря. Ладно, я не эксперт в подобных материях, но полагаю, какую-то связь с Богиней мне это могло обеспечить. Вот только я носил Камень Феникса, а с ним такое вроде бы невозможно. А если и возможно - какая связь с Богиней могла возвратить мне воспоминания, которые она же и отобрала?
Сосредоточиться было трудно. Сама мысль о том, как она в самом прямом смысле пудрила мне мозги…
"Босс, ты скрипишь зубами."
Я перестал скрипеть зубами, сел поудобнее и попытался расслабиться. Некоторое время беззвучно проклинал Вирру. Полегчало. Плюс если Камень Феникса действовал, слышать меня она не могла.
Хотелось встать и пойти куда-нибудь, мне так лучше думается. С другой стороны, не хотелось покидать безопасную комнату. Или, пожалуй, следует сказать "скрытную".
Я добыл нож из сапога и метнул его в стену. Раздалось громкое, гулкое "чанк". Надеюсь, управляющий придет ругаться, тогда я смогу высказать ему все, что думаю по поводу качества комнаты. Мне сразу полегчает. Я достал второй нож и послал его встретиться с первым. Разрыв в четыре дюйма. Надо бы получше.
Я встал, вынул ножи из стены, сел на кровать и повторил. Результат тот же, но в стене теперь было четыре отметины. Когда число достигло дюжины, результат немного улучшился, а еще я понял, что с жалобами на шум никто не придет, так что я убрал ножи, сделал глоток вина и вышвырнул флягу из окна. Она чудесно разбилась о землю. Кто-то заорал что-то непонятное. Я ответил бы, но как назло, не смог подыскать никаких непонятных слов.
"Больше пить не хочется, босс?"
"Жуткое было вино."
"Понятно."
"Напомни, чтобы больше я такого не покупал."
"Хорошо."
"Это Чаролом."
"Босс?"
"Чаролом. Он сейчас часть Леди Телдры. А я одновременно касался ее и алтаря. Не знаю как, но Леди Телдра разрушила чары, которые пудрили мне мозги."
"Но как она это сделала?"
"Понятия не имею."
"Ага. Ладно, тогда все в порядке."
Я растянулся на кровати и уставился в потолок. Надо было сказать мальчишкам, чтобы и его тоже вычистили. Дрожал огонек свечи, и на стенах танцевали тени, которые отбрасывали стул, Ротса и Лойош. Наверное, Лойош ее задул. Или потушил крылом. В общем, я наконец-то заснул.
6. Сыр "серталия"
Сыр делается из молока какой-то зверюги вроде коровы или козы.
Ну, вот вы и знаете о производстве сыров столько же, сколько я.
Не сомневаюсь, это целое искусство, и говорят, что в каждом краю Империи теклы варят свои сорта сыра, но за всю свою жизнь я так и не понял, как их отличают, или как их надлежит по-разному употреблять, и почему один сыр крошится буквально от взгляда, а второй расползается как лепешка грязи.
После супа нам подали сыр, который в "Валабаре" зовут "серталия". Он очень мягкий, его скорее намазывают, чем режут. Он сладковатый и пахнет диким чабером. А еще "серталия" самую толику щекочет кончик языка.
Подавали его с крекерами, о которых вообще ничего сказать нельзя, потому что вкуса у них нет. Просто чистые квадратики, на которых можно написать желательный сорт сыра.
Подали крекеры на маленьких тарелочках, а сыр - в маленьких мисочках с маленькими ножичками. Последняя перемена блюд перед рыбой, иными словами, перед первой настоящей, плотской частью обеда, сиречь перед мясом, если использовать сию метафору в самом прямом ее значении. Это последний глубокий вдох перед погружением, как раз после привыкания к воде.
Но не стоит увлекаться. Впереди еще много чего осталось, и если съесть слишком много сейчас, потом не останется места, чтобы удивиться удивительному и восхититься восхитительным.
Спал я плохо и несколько раз просыпался. Для меня необычно, но и положение было необычным. Всякий раз, однако, просыпаясь, я чувствовал присутствие Лойоша и Ротсы, что успокаивало. Не помню, как, но я снял с пояса ножны с Леди Телдрой и положил ее на постель рядом с собой. И когда я проснулся от утренних лучей, заглядывающих в окно, ладонь моя лежала на ее рукояти, а мысли мои были о том, как она отыскала меня в далекой глуши, чтобы попросить о помощи, и это запустило цепочку событий, которые и привели к ее смерти.
Глубокая боль и сожаление проистекали не от нее, эти чувства были моими. Хотя я и ощущал ее присутствие, но именно присутствие, без каких-либо чувств или мыслей. Впрочем, Сетра намекнула, что однажды она "проснется". Интересно, на что это будет похоже. Во всяком случае, в голове моей тогда станет весьма тесно.
Я встал и пробормотал:
- Клява. Надо раздобыть клявы.
Спустя несколько минут я оделся как Сандор. На выходе из гостиницы мне никого не встретилось, и почти никого - по дороге в местное заведение, где подавали кляву. А еще там подавали свежие кексы. Минут через десять я уже готов был встретиться со всем миром. Более или менее.
"Итак, босс, какой план? Или я слишком много хочу знать?"
"Ты слишком много хочешь знать."
Короткая прогулка, Шесть Углов, небольшой магазинчик. Я вошел и позвал:
- Якуб!
Он материализовался из задней комнаты и хмуро воззрился на меня.
- В чем дело?
Голос его был недовольным и почти грубым. Я сказал:
- Кажется, у тебя есть кое-что для меня.
Он взглянул внимательнее, вероятно, кое-что в моем голосе показалось ему знакомым. Я снял берет и порадовался тому, как изменилось выражение лица Якуба. Значит, маскировка удачная.
- Гос…
- Да, да. Итак, что с моими заказами?
- Все готово, господин.
- Отлично. Сапоги я надену, а ножны заверни во что-нибудь.
- Сию минуту, господин.
К Сандору с подобным пиететом не относились никогда.
Якуб достал из-под стола обещанные сапоги, затем встал, чтобы принести новые ножны. Я обошел стол, уселся на его табурет, стащил старые сапоги и начал надевать новые. Пока я натягивал левый, правый приспосабливался ко мне, принимая форму стопы. Было щекотно, особенно на лодыжке. Якуб внимательно смотрел мне в лицо, желая увидеть, счастлив ли я. Или подловить момент, когда я захихикаю. А нам, крутым и хладнокровным убийцам, хихикать не полагается.
Пару минут спустя сапоги окончательно сели на место. В своем деле Якуб и правда мастер.
Он вернулся с ножнами. Я проверил, все ли мелкие добавления на месте и работают так, как нужно. Все в порядке. Я кивнул и вернул ножны Якубу, а он с поклоном упаковал их в бумагу. Того же сорта, в который на рынке заворачивают свежую рыбу.
- Это все, господин?
- Не совсем, - проговорил я.
Он немного подобрался.
- По каким дням ты ходишь в тот дом на Дороге Странников?
- В домодень, господин.
- А ты встречал по дороге других посыльных?
- Иногда, господин.
- Итак, я предполагаю, что каждый день там показываются несколько людей с деньгами. То бишь тебе не известно ничего такого, что противоречило бы этому.
- Точно так, господин.
Я взглянул на него, пытаясь понять, не скрывает ли он что-то. Чувствовать подобное я не умею, но все равно каждый раз смотрю. Кивнув, я передал Якубу еще несколько монет и вышел из лавки.
Короткая прогулка - обратно в комнату, где я оставил ножны - убедила меня, что сапоги мне понравятся. Хорошо сделаны. Я надеялся, что мне не придется убивать Якуба. Я вышел и направился к Дороге Странников, посмотреть, кто еще там объявится.
Преодолел я примерно полпути.
"Босс…"
"Да?"
"Кто-то…"
"Лойош?"
"Я…"
Желудок мой подпрыгнул, разум закаменел, но ноги действовали самостоятельно, так что я нырнул в первый подвернувшийся переулок, а потом - в подворотню, где видеть меня практически никто не мог.
"Можешь вернуться ко мне?"
Он не ответил. Просто зашумели крылья, Ротса опустилась на мое левое плечо, Лойош на правое. Мне стало чуть лучше. На мгновение, пока я не понял, что чувство паники мне передает Ротса. Если Ротса боится, я тоже боюсь.
"Лойош, в чем дело?"
"Сражаюсь…"
Он дрожал, когти крепче сдавили мое плечо. Я попробовал мысленно спросить у Ротсы, что происходит, но не уверен, что она поняла. Я чувствовал ее страх и растерянность, и мои собственные эхом отвечали ей. Я положил руку на эфес Леди Телдры. А потом, вероятно, обнажил ее, потому что в следующий миг она была у меня в руке, а я осматривал пустой переулок. Щекотка вроде той, которую я привык ощущать от Чаролома, пробежала вверх по запястью, по руке, по плечу…
"Спасибо, босс. Помогло. Я в порядке."
"Что помогло? Что это было? Что случилось?"
"Кто-то пытался разыскать меня."
"И ты его остановил? Как?"
"Не знаю."
"Я не знал, что ты такое можешь."
"Я тоже. И я почти сломался."
"Можешь сказать, какое это было заклинание?"
"С учетом моих познаний в магии?"
"Лойош, ты знаешь, на что похоже колдовство."
"Да. Это не оно."
"Хорошо."
"Не совсем оно."
Я вздохнул.
"Трудно описать, босс. Немного похоже, но…"
"Ладно. Возвращаемся в комнату."
Я спрятал в ножны Леди Телдру, а Лойош и Ротса снова взмыли в воздух. Сделав пару шагов, я остановился. Вот что нужно сделать.
Я добыл огрызок карандаша и клочок бумаги, и нацарапал записку.
"Лойош."
Он опустился на плечо и взял бумажку.
"Доставь куда следует."
"А потом?"
"А потом поработаешь проводником."
Я чувствовал, как в голове у моего дружка собираются возражения, но он так и оставил их невысказанными, и просто отправился в полет. Ротса осталась присматривать за мной. А потом я немного погулял, поскольку ожидал, что Лойошу потребуется пара часов.
До комнаты я добрался без происшествий. К этому моменту Лойош исполнил поручение, о чем свидетельствовала персона со скрещенными ногами, парившая в шести дюймах от пола. На миг я закрыл глаза. С закусками покончено, сейчас начнется обед.
- Привет, Деймар, - проговорил я. - Надеюсь, я не заставил себя ждать.
7. Рыба
В Залах Правосудия есть бог по имени Форель. Точно знаю, есть, потому что я его там видел, но это уже другая история. В остальном же знаю я о нем весьма немного, только что имя его произносится теми же звуками и записывается теми же символами, что и рыба.
На стол "Валабара" богов не подавали. Только рыбу. Впрочем, есть те, кто утверждает, что вкушать рыбу - все равно что общаться с божеством. Неправда, как по мне. Я общался с богами; вкушение валабаровой форели опыт более глубокий, он приносит большее вознаграждение и приводит к большему просвещению.
А еще это куда приятнее.
Я не знаком с ритуалами, которыми сопровождается ритуал почитания бога по имени Форель. Рыбные же ритуалы "Валабара" начинаются с юноши, который услужливо уносит суповую чашу, чтобы в следующее мгновение вернуться и принести белую тарелку, расписанную по краешку голубыми цветочками. Самый вид тарелки, поставленной чуть в стороне, заставляет сердце затрепетать. Вы еще не знаете, какая рыба появится, но тарелка предупреждает: дело серьезное, пора за работу.
Затем, после неизбежного полуминутного ожидания, появляется Михи, в левой руке у него серебряное блюдо, в правой - две ложки. На блюде - две рыбины и корни сон-травы.
Телнан выглядел заинтригованным. Я улыбнулся и сел поудобнее. Михи подмигнул мне: это вне рамок ритуала, но ничего страшного.
- Свежепойманная форель, - провозгласил Михи, - из реки Адриланки, фаршированная ломтиками моркови, свежим розмарином, солью, давленым черным перцем, посыпанная молотым восточным красным перцем, с рубленым чесноком и лимонными дольками. В сопровождении свежих кореньев сон-травы, быстро запаренных в лимонном масле.
А затем, пользуясь ложками как щипцами, он благочестиво переложил на наши тарелки рыбу и овощи.
Я благочестиво начал есть.
О форели я могу поведать не больше того, что уже поведал Михи. Разве только однажды господин Валабар заметил, что рыба заворачивается в двойной слой жаростойкого пергамента и, собственно, так и готовится в пару. Знай я больше, я сам попытался бы приготовить ее в меру своего умения. Конечно, большая часть валабарова искусства - в неимоверном количестве усилий, которые затрачиваются на то, чтобы все составляющие были свежайшими, наилучшего качества из всех, какие можно добыть. Внимание к мелочам, все в точности как с убийством. Хотя тут главное, чтобы хороша была сама рыба.
- Если ты собираешься быть героем, - заметил я, - думаю, что важно уделять внимание мелочам.
- Хм? - отозвался Телнан.
- Э, ладно. Просто думал вслух.
- А. Это вкусно.
- Да.
- А в героизме первая вещь - подготовка.
- Хм?
Он проглотил кусок рыбы и сказал:
- Когда собираешься сойтись с разительно превосходящим тебя противником, очень важно довести себя до состояния, когда ты в принципе готов умереть, но можешь этому воспрепятствовать; выстроить в разуме все имеющиеся в запасе заклинания, и быть уверенным, ну, что все, что ты сделать мог - сделано и готово к действию. Подготовка, вот смысл. Ты это имел в виду, говоря о героизме?
Я кивнул, хотя вовсе не имел в виду всего этого. Но разум мой продолжал пережевывать его слова, пока рот делал то же самое с рыбой.
- Единственное, чего я не пойму, - проговорил я через какое-то время, - это - зачем?
- Что - зачем? - проглотил еще кусок Телнан.
- Зачем идти туда, где ты вряд ли выживешь.
Он пожал плечами.
- В общем, забавы для.
И вернулся к рыбе.
Мне следует рассказать о Деймаре. Следует, но не уверен, что смогу. Деймар из Дома Ястреба, и воплощает в себе многие черты этого Дома: проницателен, умен, но поскольку задирает голову до небес, кое-что доходит до него туго. Он высокий, тощий, при ходьбе несколько сутулится. Почему-то я ему нравлюсь. Никогда не понимал, почему, особенно припоминая обстоятельства первой нашей встречи. И еще он мастер в… впрочем, по ходу дела поймете.
- Привет, Влад. Нет, я всего пару минут как тут. Так чем могу помочь?
- Лойош.
- То есть?
- Лойош. Вот с ним ты и можешь помочь.
Он взметнул бровь - почти единственное выражение, которое может принимать его лицо.
- И что с ним?
- Кто-то попытался наложить на него заклинание поиска.
- Какое именно?
- В том-то и дело. Не знаю.
- Не волшебство?
- Нет.
- И ты думаешь о псионике.
- Это возможно?
- Ну, на самом деле нет. Нельзя с помощью псионики узнать, где находится объект. В смысле, физически.
- А не физически ты можешь такое определить?
Деймар кивнул.
Я сохранял бесстрастное выражение лица.
- И что это значит, в точности? Ты не можешь отыскать объект физически, тогда что?
- Отыскать его мысленно.
- Ага. Понятно. Ты мысленно находишь его, но не можешь сказать, где он физически.
Деймар кивнул.
- Точно.
"Весьма ярко, босс."
"Хм?"
"Образ Деймара, который собирает свои внутренности по всей комнате."
"Я не знал, что ты способен копнуть так глубоко."
"Обычно не способен, но у тебя сейчас уж очень яркая картинка."
"Ага."
Я откашлялся.
- Деймар.
- Да?
- Ты знаешь Айбина?
- Боюсь, мы незнакомы.
Я кивнул.
- Ладно, давай еще раз. Вдруг мне удастся все-таки понять.
- Что понять?
Я вздохнул.
- Что это значит - найти кого-то и не знать, где он.
- А.