Когда тебе шестнадцать и ты горда и независима, найти понимание у тех, кто рядом, бывает очень трудно. А если ты еще и обладаешь особым магическим даром, то тебя и вовсе считают, мягко говоря, фантазеркой.
Но и это пока не самое страшное.
Случайная встреча в лесу с молодым рыцарем-фейри открывает перед Кайей совершенно незнакомый до этого мир волшебных народов и вовлекает в паутину интриг его обитателей.
Более того, от старой ведьмы девочка с ужасом узнает, что и сама она не человек…
Содержание:
Пролог 1
Глава 1 1
Глава 2 3
Глава 3 5
Глава 4 9
Глава 5 12
Глава 6 15
Глава 7 19
Глава 8 22
Глава 9 24
Глава 10 27
Глава 11 30
Глава 12 34
Глава 13 36
Глава 14 38
Глава 15 41
Холли Блэк
Зачарованная
Моей сестренке Хейди
Страна Волшебная - отрада,
Но я поведаю секрет
Ужасный: каждые семь лет
Мы платим десятину Аду -
Того, кто юн и полон сил.
Боюсь, черед мой наступил.
Янг Там Лин
Пролог
И голод Мильтона сильней
В познанье Бога и страстей.
А. Э. Хаусмен. "Теренций, глупо холить плешь…"
Кайя еще раз затянулась сигаретой и бросила ее в недопитую матерью бутылку пива. Она решила, что это будет неплохая проверка того, насколько Эллен пьяна, - проглотит она бычок или нет?
Эллен, Ллойд и остальные музыканты группы "Идущие по лезвию" еще находились на сцене. Состав группы был отвратительный, и, глядя, как они разбирают оборудование, Кайя понимала, что они и сами это осознают. Впрочем, это не имело значения - колонки звучали громко и хрипло, а все посетители пили, курили и к тому же орали, так что Кайя сомневалась, заметил ли менеджер, как плохо выступала группа. Кое-кто из слушателей даже танцевал под музыку.
Бармен бросил на Кайю масляный взгляд и предложил ей выпить "на посошок".
- Молока, - хмыкнула девушка, отбросив назад растрепанные белокурые волосы, и сунула в карман пару коробков спичек, когда бармен повернулся спиной.
Затем к ней подошла мать, взяла бутылку с пивом и отпила большой глоток, а потом выплюнула прямо на барную стойку.
Кайя не смогла удержаться от озорного смешка. Мать недоверчиво покосилась на нее.
- Иди помоги загрузить машину, - произнесла Эллен хриплым от пения голосом и пригладила пятерней влажные волосы.
За вечер с ее губ стерлась почти вся помада, лишь в уголках остался размазанный контур. Вид у Эллен был усталый.
Быстрым движением Кайя соскользнула со стойки и вскочила на сцену. Ллойд уставился на нее тусклыми глазами, когда она принялась наугад хватать вещи, выбирая из общей массы те, что принадлежали ее матери.
- Эй, детка, у тебя деньги есть?
Кайя пожала плечами и достала десятидолларовую бумажку. У нее было больше, и Ллойд, возможно, знал об этом: она пришла сюда прямо из "Жирного кусочка". Быть может, за разноску китайской пищи и платили гроши, но это, по крайней мере, позволяло заработать больше, чем выступая в группе.
Он взял деньги и вразвалочку направился к бару, наверняка собираясь выпить пива.
Кайя подхватила вещи Эллен и потащила их сквозь толпу. Люди по большей части убирались с ее пути. Снаружи девушку встретил холодный осенний воздух, и ей стало приятно, невзирая на запах железа, выхлопных газов и мазута из подземки. Большой город для Кайи всегда пах металлом.
Ей потребовалось всего несколько минут, чтобы погрузить вещи в машину. Она вернулась в клуб, намереваясь затащить мать в машину прежде, чем кто-нибудь разобьет окно и сопрет оборудование. В Филадельфии ничего нельзя оставлять в автомобиле. Последний раз, когда ограбили машину Эллен, оттуда утащили поношенный плащ и сумку с полотенцами.
Девушка, сидящая на фейс-контроле у дверей, на этот раз наградила Кайю долгим взглядом, но ничего не сказала. Было уже поздно, и клуб вскоре закрывался. Эллен все еще сидела у барной стойки, дымя сигаретой и попивая что-то покрепче пива. Ллойд беседовал с каким-то типом с длинными темными волосами. Этот человек выглядел в баре совершенно неуместно - то ли слишком хорошо одет, то ли еще что-то, но Ллойд панибратски закинул руку ему на плечо. Кайя поймала взгляд незнакомца. Его желтые глаза светились в полутьме бара, словно у кота. Кайя вздрогнула.
Но она всегда видела всякие странные вещи и уже научилась не обращать на это внимания.
- Машина загружена, - сказала Кайя матери.
Эллен кивнула, едва прислушиваясь к ее словам.
- Можно сигарету, дорогая?
Кайя выудила из сумки пачку, вытащила две сигареты, протянула одну матери, а другую раскурила сама.
Эллен склонилась к Кайе, обдав ее запахом виски, пива и пота, знакомым с детства, как другим девочкам знакомы любимые духи их матери.
- Сигаретный поцелуй, - пробормотала Эллен, и эта старая глупая шутка вызвала у Кайи одновременно раздражение и нежность.
Мать коснулась кончиком сигареты огонька на сигарете Кайи и глубоко вдохнула. Две затяжки - и в прокуренном воздухе бара повисло новое облачко дыма.
- Готовы ехать домой? - спросил Ллойд. Кайя едва не подскочила. Ее испугало не то, что Ллойд подошел незаметно, а то, как звучал его голос. Он был каким-то бархатистым и вкрадчивым. Ничего общего с обычной грубой манерой Ллойда изъясняться.
Эллен, похоже, ничего не заметила. Она проглотила то, что еще оставалось в ее бокале, и ответила:
- Конечно.
Миг спустя Ллойд поднял руку, словно намеревался ударить Эллен по спине. Кайя машинально отреагировала и с силой оттолкнула его. Он был пьян, и только поэтому она при своем невеликом весе заставила его пошатнуться. Нож она заметила только тогда, когда он звякнул об пол.
Лицо Ллойда было совершенно пустым, лишенным всяких эмоций, глаза широко раскрыты, зрачок во всю радужку.
Фрэнк, барабанщик "Идущих по лезвию", схватил Ллойда за руку. Тот успел ударить Фрэнка в лицо, прежде чем несколько посетителей скрутили буяна, и кто-то вызвал полицию.
К тому времени, как прибыли копы, Ллойд уже ничего не помнил. Но он был зол как сто чертей и орал во всю глотку, костеря Эллен на чем свет стоит. Полицейские отвезли Кайю и Эллен на квартиру Ллойда и ждали, пока Кайя не покидает свою и материну одежду и другие шмотки в пластиковые мешки для мусора. Эллен висела на телефоне, стараясь отыскать место, куда бы они могли уехать.
- Дорогая, - сказала она наконец, - мы поедем к бабушке.
- Ты ей позвонила? - спросила Кайя, складывая диски с песнями Грейс Слайк в пустой ящик из-под апельсинов.
С тех пор как шесть лет назад они с Эллен уехали из Нью-Джерси, они навещали бабушку только один раз. Даже по праздникам Эллен всего пару минут разговаривала по телефону со своей матерью, прежде чем передать трубку Кайе.
- Да, я ее только что разбудила, - устало отозвалась Эллен. - Мы там побудем немного. Ты даже сможешь навестить эту свою подружку.
- Дженет, - подсказала Кайя.
Она надеялась, что Эллен имеет в виду именно Дженет. Не хватало еще, чтобы мать снова начала ее дразнить всякой сказочной фигней. Если придется выслушивать шуточки насчет Кайи и ее славных воображаемых друзей…
- Ту, которая писала тебе по электронной почте из библиотеки. Дай мне еще одну сигаретку, а? - Эллен бросила в ящик кучу CD-дисков.
Кайя прихватила кожаную куртку Ллойда, которая ей всегда нравилась, и прикурила для матери сигарету от кухонной зажигалки. Нет смысла зря тратить спички.
Глава 1
Неразрывно, как кома, нежно, как цветок,
Оборотное "я" власть берет над тобой,
И становится эльфом твой атом любой.
Мина Лой. "Забытый "Лунный путеводитель модернизма""
Кайя закружилась на истертых серых досках прогулочного пирса. Воздух был тяжел от влаги и наполнен запахом высыхающих ракушек и соли, что коркой покрывала причал. Волны кидались на берег и медленно отползали в море, унося с собой струйки песка и камешки.
Солнце только что зашло, но бледная луна уже стояла высоко в небе.
"Так хорошо иметь возможность дышать", - подумала Кайя. Она любила невинную жестокость океана, любила ощущение мурашек, которые пробегали по ее телу с каждым глотком влажного соленого воздуха. Она покружилась еще, не обращая внимания на то, что юбка ее взлетает до самой резинки длинных черных чулок, обтягивающих ноги.
- Идем, - позвала Дженет.
Она переступила через наполненную водой и забитую листьями сточную канаву, которая шла вдоль улицы, тянущейся параллельно пирсу, и слегка пошатнулась в своих туфлях на высокой платформе. Блестки ее макияжа заискрились в свете фонарей. Выдохнув облачко голубого дыма, Дженет снова затянулась сигаретой.
- Не упади.
Кайя с матерью уже неделю жили у бабушки, а Эллен все еще продолжала твердить, что скоро они уедут. Но Кайя знала, что на самом деле им некуда ехать. Кайя была счастлива. Ей нравился большой старый дом, пропахший пылью и нафталином. Ей нравилось, что море так близко и что в воздухе нет запахов, от которых першит в горле.
Дешевые отели, мимо которых они проходили, были уже закрыты и заколочены на зиму. Бассейны в их внутренних дворах высохли, дно их потрескалось. Даже игровые павильоны не работали, и через пыльные стекла можно было разглядеть игрушки-призы, лежащие в автоматах-хваталках. Ржавые отметины пятнали вывеску над заброшенным магазином "Соленая морская ириска".
Дженет порылась в своей крошечной сумке и извлекла тюбик земляничного блеска для губ. Кайя повернулась к ней, полы плаща из искусственного меха под леопарда разлетелись в стороны. По чулку уже потянулась "стрелка", на ботинки налип песок.
- Пойдем поплаваем, - предложила Кайя.
Она была пьяна ночным воздухом, сияющей белой луной. Пахло влагой и диким ветром, как бывает перед грозой, и девушке хотелось мчаться, быстро и неукротимо, за край видимого ей мира.
- Вода ледяная, - со вздохом отозвалась Дженет, - а у тебя не прическа, а копна сена. Кайя, когда мы придем туда, веди себя хорошо. Не будь такой странной. Парни не любят странных девушек.
Кайя помолчала, словно внимательно к чему-то прислушиваясь, ее раскосые, подведенные черным глаза пристально смотрели на Дженет. Так иногда смотрят на людей кошки - загадочно и настороженно.
- А какой я должна быть?
- Да нет, я не хочу, чтобы ты была какой-то такой… разве ты не хочешь, чтобы у тебя был свой парень?
- А зачем этим заморачиваться? Давай найдем инкубов.
- Инкубов?
- Демонов. В единственном числе будет "инкуб". И мы наверняка сможем отыскать их, если будем плавать голыми в Атлантическом океане за неделю до Хэллоуина. По крайней мере, лучшего способа я придумать не могу.
Дженет закатила глаза.
- Ты знаешь, на что похоже солнце? - спросила Кайя.
Там, где небо встречалось с морем, осталась лишь узенькая полоска красного света.
- Нет, а на что? - осведомилась Дженет, протягивая блеск для губ Кайе.
- На человека, который вскрыл вены, лежа в ванне, и теперь кровь расплывается в воде.
- Это дурацкая чушь, Кайя.
- А луна просто смотрит. Она просто смотрит, как оно умирает. Должно быть, это она довела его до такого.
- Кайя…
Кайя снова закружилась, смеясь.
- Почему ты всегда придумываешь такую хрень? Это именно то, что я имею в виду под "странной".
Дженет говорила громко, но Кайя едва слышала ее за шумом ветра и собственным смехом.
- Вот-вот, Кайя. Помнишь тех фейри, о которых ты когда-то рассказывала истории? Как там его звали?
- Кого именно? Шипа или Хряща?
- Вот именно. Ты их придумала! - воскликнула Дженет. - Ты всегда придумывала всякую чушь.
Кайя остановилась и склонила голову набок, сунув руки в карманы.
- Не буду говорить, что я этого не делала.
Старое здание карусели было заброшено много лет назад. В оконных панелях с выбитыми стеклами красовались остатки узорного витража - головки ангелов, окруженные лучистыми ореолами-волосами. Весь передний фасад состоял из таких панелей, и теперь сквозь них виднелись грязный пол внутри и блестевшие среди мусора осколки стекла. Рассохшаяся фанерная горка для катания на скейтборде напоминала о единственной за десять лет попытке использовать это здание в коммерческих целях.
Еще издали Кайя услышала голоса, разносящиеся в стылом воздухе. Дженет бросила сигарету в сточную канаву, та зашипела и быстро уплыла прочь, покачиваясь на воде, словно дохлый паук.
Кайя взгромоздилась на внешний выступ фасада и перебросила ноги внутрь. Стекла в окне давно не было, однако нога зацепилась за оставшийся в раме осколок, и чулок разодрался еще сильнее.
Толстый слой краски когда-то покрывал затейливо вырезанные фигурки разломанной карусели. Горка в центре помещения была вся расписана аэрозольными красками, исцарапана шариковыми ручками и обклеена выцветшими стикерами. А еще здесь их ждали парни.
- Кайя Фирш, ты ведь помнишь меня? - хихикнул Пончик.
Он был низкий и тощий, несмотря на свое прозвище.
- Кажется, это ты в шестом классе швырнул мне в голову бутылкой.
Он снова засмеялся.
- Точняк. А я уж и забыл. Ты все еще такая же чокнутая?
- Нет, - ответила Кайя, но радостное настроение покинуло ее, сменившись опустошенностью и раздражением.
Дженет влезла на верх горки, где важно, словно король, в своей серебристой летной куртке сидел Кении, наблюдая за происходящим. Он был красив - темные волосы и более темные глаза. В знак приветствия он поднял почти полную бутылку текилы, которую держал в руке.
Марк резким движением протянул Кайе бутылку, из которой перед этим пил. Немного жидкости выплеснулось на рукав его фланелевой рубашки.
- Бурбон. Дорогое пойло.
Взяв бутылку, Кайя ухитрилась изобразить улыбку. Марк продолжил потрошить сигару. Он сильно горбился, но все равно было видно, какой он здоровенный. Коричневая кожа на его голове блестела, и Кайя видела на ней порезы, оставленные бритвой.
- Я принесла тебе сладкого, - обратилась Дженет к Кении и достала пакетики со сладкой кукурузой и арахисовой тянучкой.
- "Я принесла тебе сладкого", - передразнил Пончик высоким визгливым голосом и вспрыгнул на горку. - Дай сюда.
Кайя прошлась по круглому помещению. Оно было великолепным - старым, пришедшим в упадок, но прекрасным. И к нему очень подходил медленный жар бурбона у нее в горле - такие напитки пьет какой-нибудь важный тип, который всегда носит летом костюм и шляпу.
- Ты что за азиатка такая? - спросил Марк.
Он набил сигару травой и откусил один конец. Густой, сладкий запах окутал Кайю. Она сделала еще глоток из бутылки и попыталась не обращать на Марка внимания.
- Эй, Кайя, ты что, оглохла?
- Я наполовину японка.
Кайя коснулась своих волос, таких же белокурых, как у ее матери. Именно эти волосы всегда приводили людей в замешательство.
- Народ, а вы когда-нибудь видели японские мультики? Они рисуют таких маленьких-маленьких девочек с косичками или хвостиками, в коротенькой школьной форме. Ты когда-нибудь такое носила, а?
- Заткнись, придурок, - со смехом сказала Дженет. - Она ходила в среднюю школу вместе со мной и Пончиком.
Кении подцепил пальцем петлю на поясе джинсов Дженет, притянул девушку к себе и поцеловал.
- Ну ладно тогда, - хмыкнул Марк. - А может, соберешь на минутку хайры в два хвостика? Давай!
Кайя покачала головой. Она не собиралась этого делать. Марк и Пончик принялись играть в "вышибалу" пустой пивной бутылкой. Когда они пинали ее тяжелыми ботинками, она не разбивалась, но издавала гулкий звук. Кайя глотнула еще бурбона. Голова у нее уже приятно гудела, в унисон воображаемой карусельной музыке. Она прошла вглубь полутемной комнаты, где выцветшие плакаты извещали, что попкорн и орешки стоят пять центов за порцию.
В дальней стене была черная, потрескавшаяся от непогоды дверь. Когда Кайя толкнула ее, та резко отворилась. Лунный свет, вливающийся в окна основного помещения, озарил лишь старый офис с дряхлым столом и доской объявлений, к которой все еще были пришпилены пожелтевшие листочки меню. Кайя шагнула в темный офис. Выключатель не работал, и, шаря впотьмах, она нащупала еще одну дверную ручку. Эта дверь вела на темную лестницу, освещенную лишь пробивавшимся откуда-то сверху тусклым светом.
Кайя ощупью взобралась по ступенькам. Ладонь, которой она вела по перилам, покрылась пылью. Девушка громко чихнула - раз, затем другой.
Наверху находилось маленькое окно, сквозь которое сияла луна-убийца, огромная и спелая. В углах громоздились какие-то интересные ящики. Но потом на глаза Кайе попался конь, и она забыла обо всем остальном. Великолепный конь сиял белым перламутром и крошечными кусочками зеркал. Его голова была раскрашена алой, золотой и пурпурной краской, а между двумя рядами белоснежных зубов виднелся розовый язык - можно даже было сунуть ему в рот кусочек рафинада. Кайя поняла, почему такого прекрасного коня бросили здесь: все четыре ноги и часть хвоста раскололись. Щепки свисали там, где некогда располагались стройные конские ноги.
"Хрящу это понравилось бы", - так Кайя думала много раз с тех пор, как шесть лет назад оставила побережье. "Моим выдуманным друзьям это понравилось бы", - так она решила, когда впервые увидела большой город, залитый светом будто бесконечная рождественская елка. Но пока Кайя была в Филадельфии, они не появились ни разу. А теперь ей исполнилось шестнадцать лет, и она чувствовала себя так, словно у нее вообще не осталось никакой фантазии.
Она попыталась поставить коня прямо, чтобы он опирался на расколотые копыта. Фигура пошаталась из стороны в сторону, но не упала. Кайя стянула плащ и бросила его на пыльный пол, поставив рядом бутылку с бурбоном. Затем перебросила ногу через спину коня и уселась в седло, сжимая фигуру коленями и не давая ей упасть. Провела руками по резным золоченым кольцам гривы. Коснулась нарисованных черных глаз и выщербленных ушей.
В ее воображении белый конь неуверенно поднялся на ноги. Длинные завитки золотой гривы под руками были прохладными, а массивное тело животного - настоящим и теплым. Кайя покрепче ухватилась за гриву, смутно осознавая слабое покалывание в руках и ногах. Конь под ней тихонько фыркнул, готовый ринуться в холодную черную воду. Девушка вскинула голову…
- Кайя? - Негромкий голос вырвал ее из грез.