Элиас, немного подумав, согласно кивнул. Что ж, эта девушка ему, право, нравилась: не только красивая, но и деятельная, и здраво рассуждает. Только ее навязчивые идеи насчет Фредерика слегка портили дело. "Есть уже две дамы, которые мне по душе. И как это получилось, что у обеих на уме именно Судья", - с досадой подумал Элиас, когда они ехали в глубь пущи.
Пост Судьи в Лисьей дубраве был полностью разгромлен. Он, правда, так и остался не виден снаружи, но внутри царил неописуемый беспорядок: стулья, столы переломаны, посуда разбита, крохотная печка разрушена, все, что можно было порвать, порвано.
- Похоже, они и не взяли ничего, - заметил, осматриваясь, Элиас.
- Если бы было что-то, что можно использовать против сэра Фредерика, они бы это взяли, - пожала плечами Марта, осторожно переступая через обломки мебели, намереваясь пройти в спаленку. - Но здесь ничего нет.
- Кроме вас, - ответил на ее слова юноша. Она лишь вздохнула, откинув назад свои роскошные черные волосы, а Элиас ощутил дрожь в коленках.
- Я переоденусь. В этом платье неудобно будет лазить по веткам. Надеюсь, хоть что-то из одежды они оставили целым.
Через пару минут она вернулась, облаченная в мужскую, очевидно Фредерикову, одежду. Элиас отметил, что так она еще красивей: узкие кожаные штаны обтягивали стройные, длинные ноги девушки, делая Марту очень соблазнительной.
- Теперь найдем перо и чернила, - сказал он и, чтоб отвлечься, принялся шарить по комнате.
Чернильница обнаружилась на полу, под крышкой стола. Благо она плотно закрывалась крышечкой и своего содержимого не потеряла. Нашлась и бумага, и перо, потрепанное, но вполне годное.
В письме они подробно, насколько хватило места, изложили все, что случилось. Марта скрутила листик в трубку, сунула в специальную сумочку и, выйдя наружу, смело полезла по раскидистым сучьям вверх. Через какое-то время Элиас, оставшийся внизу, услыхал хлопанье птичьих крыльев и мог видеть, как пестрый крупный голубь взмыл в воздух и полетел на восток.
- Это Стрела, самый быстрый, - сказала, спустившись, Марта. - До Белого Города долетит за пару часов. По прямой для птицы - это пустяки. Так что проводите меня в "Счастливый путь" и возвращайтесь к своим делам.
- Да, но ведь люди, которых Фредерик решит выслать нам на помощь, не птицы, - заметил Элиас. - Я вас одну не оставлю. Фредерик не просто так приказал ехать в трактир: может, нас там кто-то ждет. Вот и проверим. Передам вас, как ценность, из рук в руки, тогда и успокоюсь.
Скоро они спешно ехали по Лисьей дубраве. Уже потемнело, и Элиас хотел как можно раньше попасть в трактир, но до "Счастливого пути" было еще далеко. Марта, сидевшая позади него, держалась спокойно: ей не первый раз приходилось встречать темноту в дубраве. Чувствуя беспокойство юноши, она положила руку ему на плечо и сказала:
- Не беспокойтесь, мастер Элиас. В этой пуще уже нет разбойников, об этом постарался сэр Фредерик.
Юноша был рад ее словам: похоже, можно было начать разговор.
- А что Фредерик всегда сам разбирается с преступниками? - спросил он.
- Нет, конечно. Даже Судья не в состоянии следить сразу за всем в своем округе, - отвечала Марта. - У сэра Фредерика есть своя команда людей. Он сам их выбирал, готовил, проверял. А сам он берется лишь за самые запутанные или опасные дела. - Она вздохнула. - Как он меня иногда пугает, но в этот раз... Вы сказали, что он ранен? Такого вот никогда не было. Сэр Фредерик так искусно владеет оружием. Нет бойцов, ему равных. Разве, может, еще кто из Судей. У них, я слыхала, свои секреты боевого мастерства...
- Я тоже такое слыхал. Ну по словам Фредерика, когда его ранили - это была серьезная ситуация. Шестеро отличных бойцов против него одного.
- Вы же сказали, что он вам ничего не рассказывал, - лукаво заметила Марта.
- А. Ну... почти ничего, - смешался Элиас. - Пару слов только.
- Хорошо, я не буду вас пытать. Все, что мне надо знать, сэр Фредерик сам всегда говорит.
Элиас чувствовал себя болваном. Но разговор решил продолжить:
- А как Судья отбирает себе команду?
- Не знаю. Может, дает сперва какие-нибудь небольшие поручения и наблюдает, как человек справляется. Вот как вам, например. Вы, судя по всему, желаете быть в числе его людей.
Элиас пожал плечами. Она ведь почти угадала. Нет, он еще не до конца решил, ведь его только что сделали гвардейцем. Но что интересного в том, чтобы идти по дорожке, давно протоптанной предками. Может он, Элиас Крунос, проложит новую стезю для своего рода. Ведь это тоже почетное занятие: защищать справедливость, порядок и спокойствие родины внутри. Может, даже еще почетнее, чем делать это на поле брани. Ведь конфликтов с соседями у Королевства давно не было, а внутренние не прекращались: это и бандиты всех сортов, и зарвавшиеся землевладельцы, что тиранили своих подданных, и многое другое. А сейчас, судя по всему, объявился некий очень уж сильный, опасный и наглый негодяй, который посмел устроить покушение на Судью Королевского дома, а потом - похитить его Смотрителя. Да, Элиас был уверен: то, что случилось с Мартой, организовал именно он.
- Эх, если бы захватить в плен одного из этих бандитов, - пробормотал Элиас. - Я бы развязал его язык.
"Да, кстати, - вдруг мелькнула неожиданная мысль, - если бы я разобрался в этом деле, нашел главаря этих бандитов, доставил его к Фредерику на суд! Вот уж после такого Западный Судья точно бы принял меня в свою команду и, возможно, не на последнее место!" Такая идея заставила Элиаса даже забыть о теплых руках Марты, что держались за его пояс...
До "Счастливого пути" они добрались лишь под утро. Пришлось довольно долго колотить руками и ногами в массивные высокие ворота, чтобы добудиться хозяев. Но крепкие, увесистые кулаки Элиаса сделали свое дело: он так сильно громыхал ими в дубовые створки и зычно кричал "ОТКРЫВАЙТЕ!", что переполошил весь мирно спящий трактир. Сквозь щели забора было видно, как замелькали огни спешно зажженных факелов и фонарей, послышались беспокойные голоса и подозрительный звон оружия.
- Нет, ну свинство! - возмутился Элиас. - Мало того что держат нас тут среди ночи, так еще и оружием решили встречать. Ух! - С этим возгласом он выхватил свой меч.
- Тише. Если они, открыв ворота, увидят вас готовым к бою, точно решат, что мы разбойники, и убьют из луков, - возразила Марта, мягким прикосновением заставив его опустить руку с мечом. - Спрячьте оружие и держите руки на виду. Местные всегда очень осторожны и, если что-то угрожает их жизни, до двух не считают.
Элиас послушался. Ворота скрипнули, отворяясь, и проем тут же ощетинился стрелами и копьями. Марта оказалась права.
- Доброй ночи, - начал Элиас уже не рыкающим голосом, а помягче и поспокойнее. - Ночь застала нас в пути, и все, что мы хотим, это ужин и ночлег. - Вдруг, вспомнив о кольце Фредерика, он быстро снял его и ткнул в нос ближайшего человека. - Вот, печать Судьи. Вы должны помогать.
Все оружие, направленное против них, тут же опустилось. Из-за спин мужчин выскочила хозяйка-толстушка: она узнала Элиаса и защебетала:
- Молодой господин вернулся. Мы очень, очень рады. Для вас - самая лучшая комната, самая лучшая еда. Я сама все приготовлю. - Подскочив к юноше, она крутым бедром оттерла от него Марту и повела сбитого с толку такой резкой переменой приема Элиаса в дом.
Комнату выделили действительно неплохую для обычного придорожного трактира: большую, хоть и с низким потолком, чистую и теплую, на втором этаже. Перед этим Элиас видел, как хозяин и его молодцы выпихнули оттуда толстого купчину, сердито бренчавшего у них перед носом не менее толстым кошельком. Но, похоже, кольцо Западного Судьи оказалось весомее. Хозяйка перестелила постель, недовольно косясь на Марту.
Когда на постоялом дворе все более-менее затихло, хозяйка пригласила ночных гостей в столовую залу, где для них зажгли свечи и собрали на стол довольно приличный ужин: холодную телятину, пирог с луком и капустой, печеные овощи и пару бутылок местного пива. Элиас только сейчас обнаружил, что жутко голоден.
За какую-нибудь четверть часа все съестное было уничтожено двумя парами молодых челюстей, и Элиас, и Марта, благостно вздыхая и прислушиваясь к теплоте, расползавшейся по животу, откинулись на спинку скамьи. Теперь захотелось тишины и спокойствия, и глаза начали слипаться.
- Как же мы будем спать? - спросила Марта. - В комнате одна кровать.
- Идите наверх, а я здесь переночую, - великодушно ответил Элиас. - Вам отдых больше нужен: столько натерпелись. Я же боров крепкий, и тут, на скамье переночую.
Марта была довольна. Она даже неожиданно поцеловала его в щеку, блеснув глазами, и сказала:
- Вы мой ангел-хранитель, мастер Элиас. Ваши родители должны вами гордиться. Я обязательно расскажу сэру Фредерику, как много вы для меня сделали.
С этими словами она, подарив ему еще один добрый взгляд и улыбку, поднялась наверх по скрипучей лестнице. Размякший от пива и поцелуя Элиас проводил ее взглядом. Потом подтащил скамью ближе к горевшему камину, застелил ее плащом и попытался удобнее устроиться. Но спать не пришлось: лестница вновь заскрипела, и в столовую залу спустился какой-то человек в простой черной одежде.
- Мастер Элиас? - тихим голосом спросил он юношу.
Тот кивнул, сообразив, что, видимо, это - человек Фредерика.
- Судья вам очень доверяет. - Человек кивнул на кольцо Судьи. - Меня зовут сэр Филипп, я ближайший помощник лорда Фредерика. Мне поручено встретить вас здесь и препроводить Смотрителя Марту в безопасное место.
- А вы знаете, что с нами случилось?
Сэр Филипп отрицательно покачал головой. И тогда Элиас, совершенно забыв о том, что смертельно устал и хочет спать, начал взахлеб рассказывать о происшествии в Лисьей дубраве. Сэр Филипп внимательно выслушал, ни разу не прервав юношу и совершенно спокойно воспринимая активные жестикуляции Элиаса, который не только рассказывал, но и показывал, как он сражался с бандитами.
- Во-от. - Этим словом юный гвардеец закончил повествование и перевел дух.
- Молодой человек, вы достойны всяческих похвал, - сказал сэр Филипп. - Я при случае расскажу Судье Фредерику о вашей самоотверженности. Пока же дальше будем действовать так: вы немедленно возвращаетесь в столицу, я же, не дожидаясь утра, уеду с девицей Мартой.
- Куда? - слегка потерянно спросил Элиас.
- Ну, юноша, этого вам знать не следует. Могу лишь сказать, что Марта продолжит свою службу, став Смотрителем в том месте, которое определит ей Судья Фредерик.
- А попрощаться с ней я могу?
- Почему же нет? - улыбнулся сэр Филипп, но его улыбка не понравилась Элиасу: она открыла мелкие, как у белки, зубы с большой щербиной по центру. От этого круглое с мягкими чертами лицо сэра Филиппа стало хитрым и хищным.
- Прямо сейчас, говорите? - совсем уж помрачнев, спросил Элиас.
Помощник Судьи утвердительно кивнул. А Элиас вздохнул.
- Не огорчайтесь, мастер Элиас, - сказал сэр Филипп. - Вы с ней еще увидитесь, я вам обещаю. - И он вновь улыбнулся.
- Да, но как же послание, которое мы отправили Фредерику с голубиной почтой? - спохватился юноша.
- Не волнуйтесь. Бандиты ведь ничего про меня не знали, и на это Судья Фредерик и будет рассчитывать. Я увезу, как и должен был увезти, Марту в безопасное место. И даже если негодяи станут ее искать - все будет бесполезно. Уверяю вас, сэр Фредерик именно так и решит. Совершенно не обязательно посылать сюда помощь. Вы же написали ему, что следуете в "Счастливый путь".
Элиас вновь прокрутил в голове эти слова и подумал, что, в самом деле, все разумно.
6
Фредерик сидел в своей широкой постели под шелковым балдахином и, скучая, наблюдал за мастером Линаром. Тот, сгорбившись над шахматной доской, уже четверть часа обдумывал ход. Судья заключил сам с собой пари, что доктор сейчас походит слоном и откроет короля. Линар так и сделал. Тогда Фредерик, вздохнув, передвинул коня и объявил:
- Шах и мат.
Доктор только развел руками. Потом расставил фигуры вновь, предложил новую партию. Судья поморщился:
- Надоело.
- Надоело играть? - переспросил Линар.
- Надоело выигрывать, - поправил его Фредерик.
- А вы поддавайтесь.
- Не умею.
- Настоящий стратег должен уметь и проигрывать, но так, чтоб никто не подозревал, что он специально это делает.
- Если так хорошо разбираетесь в стратегиях, может, вы мне специально проигрываете?
Мастер Линар вздохнул:
- К сожалению, нет.
Теперь Фредерик вздохнул и откинулся на шелковые подушки, которых за его спиной было четыре штуки.
- Долго вы еще продержите меня в постели? - спросил он, наблюдая, как Линар собирает шахматы в бархатный мешочек и завязывает его золотым шнурком. - Мне вон уже голубиную почту шлют с просьбой о помощи.
- Знал бы - подстрелил шуструю птичку.
- Вы не любите птиц, доктор?
- Я не люблю, когда вмешиваются в мой лечебный процесс.
- Что это за процесс: заставлять человека днями и ночами валяться в кровати, - пробурчал Судья и взял с подноса на прикроватном столике большое красное яблоко, впился в него зубами и сердито захрустел. - У меня от лежания, наоборот, бока болят. Смотрите - заболею чем-нибудь еще.
- Из моих пациентов вы самый ворчливый и капризный, - заметил доктор. - Почему не бреетесь? - Он кивнул на пятидневную щетину Фредерика.
- Ха, пусть все видят, до чего вы меня довели.
В спальню важно вплыл камердинер Манф.
- Мастер Элиас Крунос просит разрешения войти, - громогласно объявил он.
Фредерик чуть не подавился яблоком, выпрыгнул из-под одеяла и, накинув на исподнюю сорочку халат, босиком поскакал в гостиную, опрокинув по пути бронзовый светильник со стола. Манф флегматично поймал падающий канделябр и водрузил на место. Мастер Линар в который раз сокрушенно развел руками и последовал за Судьей.
Элиас, присевший в кресло, чтоб отдохнуть с дороги, услыхал сперва быстрое шлепанье босых ног по паркету, а потом уже увидел вбегающего Фредерика и слегка опешил: Судья оказался бледным, взъерошенным и небритым, и именно его ноги шлепали по полу.
- Привет, малыш, - с ходу заговорил он. - Как добрались? Как Марта?
- Я один, - отвечал Элиас. - Марту увез с собой сэр Филипп, как было задумано.
- Ка-акой Филипп? - тусклым голосом спросил Фредерик.
Он побелел еще больше и вдруг без сил опустился в соседнее кресло. Элиасу вдруг показалось, что вокруг них все стало черно-белым.
- Филипп, - прошептал Судья и стиснул руками голову. - Элиас, и ты и я полные дураки! Я не все рассказал тебе, и ты сам отдал ему в руки Марту.
Предупредительный Манф уже стоял рядом с двумя стаканами воды. Фредерик машинально выпил один, буквально из-под рук Элиаса выхватил и второй, так же быстро его осушил.
- Еще, сэр? - невозмутимо осведомился камердинер.
- Будь так любезен, - растерянно отвечал Судья.
Манф торжественно направился набрать еще воды в стаканы.
Судья лихорадочно ерошил себе волосы, пытаясь соображать. Это не так хорошо получалось, как хотелось бы. Впервые Элиас видел Фредерика таким озабоченным, даже растерянным: обычным для лица Судьи было выражение уверенности, граничившей с самоуверенностью.
- Манф, - позвал он, - мою дорожную одежду, все боевое снаряжение и меч, и отдай приказание, чтоб седлали вороного Крошку.
- Я не позволю, - стальным голосом отозвался стоявший в дверях спальни мастер Линар. - Вы обещали мне, что неделю, сэр Фредерик, хотя бы неделю проведете в кровати под моим присмотром.
- Да зажила эта дырка, зажила! - воскликнул Фредерик. - Этот ваш бальзам чудеса творит. Вы же видите: я бодр и свеж. Ну может, слегка помят постелью... И вообще, что бы там ни говорили, я уезжаю! Уже пять дней провалялся, и вот к чему это привело!
Он в крайнем раздражении ударил по столу рукой. Тот жалобно скрипнул.
- Маанф! - взревел Судья, видя, что камердинер не двигается с места.
- Сэр, прошу прощения, но у меня договоренность с мастером Линаром, - отвечал тот.
Фредерик от возмущения такими словами, казалось, потерял дар речи.
- Черт с вами, если вы ничего не понимаете, - молвил он наконец, - сам знаю, где гардеробная - не в первый раз. Элиас, малыш, идем - поможешь. А если вы, - это он уже сказал, сжав кулаки, вставшим на его пути в гардероб Линару и Манфу, - если попытаетесь меня остановить, клянусь, применю силу! И миндальничать не стану!
Камердинер и доктор в замешательстве переглянулись. Они были почти на голову выше Судьи, а Манф - еще и крупнее, но, видимо, оба хорошо знали о возможностях Фредерика, поэтому не стали искушать судьбу и уступили ему дорогу. Элиас, совершенно растерянный, поспешил за Судьей. В гардеробной Фредерик с кряхтеньем оделся, неловко ворочая левой рукой: видно, рана все-таки давала о себе знать, - и Элиас помог ему натянуть на нижнюю рубашку тонкую, невесомую, серебристую кольчугу, а на нее - кожаную куртку. Судья также взял боевые браслеты, приладил хитроумный арбалетный механизм, повесил за спину меч, а на бронзовый пояс - кинжал. Как был, небритым и растрепанным, выскочил вместе с Элиасом в коридор, сверкнув напоследок глазами в сторону камердинера и доктора.
У конюшен, к которым они бегом направились, на руку Фредерику внезапно сел большой голубь.
- Письмо! - воскликнул Элиас.
- Вижу, - буркнул Западный Судья и развернул послание, пробежал глазами по строчкам. - Так я и думал. Он убил Олисса и спрятал его под кроватью в комнате, а потом выдал себя за Олисса, чтобы заполучить Марту.
- Я не понимаю, - пробормотал Элиас.
- Ясно, что тебе ничего не ясно, - отвечал Фредерик, отпуская голубя. - Объясню. Человек, которому ты препоручил Марту, некто Филипп, приехал в "Счастливый путь", где вас ждал мой человек, сэр Олисс. Филипп убил его и спрятал тело. Затем дождался вас двоих и, выдав себя за моего помощника, получил то, чего не получили его люди, а именно - Марту. Странно, что он и с тобой не расправился... Я послал в "Счастливый путь" Марка, тоже одного из своих людей, после того как получил ваше послание. Вот он теперь мне ответил, что нашел беднягу Олисса в одной из комнат трактира под кроватью. Филипп задушил его шнурком плаща.
- Так это он послал похитителей за Мартой?
- Да. Я ведь уже объяснил.
- Тогда, может быть, этот человек также организовал покушение и на тебя.
- Смотри-ка, а ты быстро соображаешь, - вдруг засмеялся Фредерик, но без насмешки - весело.
- Я поеду с тобой за Мартой.
- Разве я так сказал?
- В том, что она оказалась в руках бандитов, есть и моя вина...
- Нисколько, - перебил его Фредерик. - Вина здесь только на мне: я дал тебе слишком мало информации, чтобы ты мог действовать правильно, и теперь сам разберусь с этим делом.
Судье тем временем подвели могучего вороного коня в серебряной сбруе. Он уже собирался сесть в седло, как услышал:
- Фред! Подожди!
Элиас также обернулся на голос: по тропинке со стороны парка легко и грациозно бежала дама Кора. Эта рыжая красавица воздушной бабочкой мелькнула мимо юноши, чтобы остановиться возле Фредерика:
- Фред, куда ты отправляешься? Я спрашивала у мастера Линара: ты должен еще лежать.