Надсмотрщик же снова вздохнул и потер костяшки пальцев.
- Еще быстрозаживающие есть?
Что ж, заживление - отдельный вопрос, а вот думал Артур в эти мгновения действительно быстро. Он поднял руку. Надсмотрщик тяжелым шагом двинулся к нему вдоль, строя.
- А-а, - сказал он, - это ты… головкой ударенный. Въехал никак, про что толкую? Покажь пятку!
Артур послушно откинулся назад, стащил башмак и носок и выставил голую ступню. Надсмотрщик наклонился, ворча и даже скрипя, всмотрелся… и присвистнул.
- Ну надо же! Вообще ничего! Что ж, вставай, повесим тебе колечко в нос…
- Чудесно, - с восторгом отозвался Артур, поднимаясь на ноги. - Всю жизнь мечтал носить такую славную штуковину под носом… - Мудрая интуиция воспретила ему напрямую просить ушную подвеску. - Чтобы она там болталась, позвякивала…
- Цыц! - рявкнул надсмотрщик. - Как раскатал губу, так и закатаешь!
Он ткнул Артуру в лицо диском и расхохотался, когда тот невольно вздрогнул и съежился. Потом коснулся диском его левого уха.
Пронзительная боль ударила из уха внутрь черепа и заметалась между глазами, отскакивая от стенок… Она была такой жгучей, что мальчик зашатался и едва не упал. Артур устоял только потому, что его подхватил Япет.
- Не только тупица, но еще и неженка! - продолжал веселиться надсмотрщик. - Эй ты, привыкай на собственных ногах держаться! Здесь тебя некому будет под ручку водить!
- Он один из детей Дудочника, - осмелился встрять Япет. - Они не такие, как мы. Они когда-то были смертными…
- Тут у нас особенных нет! - перебил надсмотрщик и ткнул Япета кулаком.
Странное дело: Япет вроде не пошевелился, но удар прошел мимо. Выглядело это так, словно надсмотрщик намеренно промахнулся.
Боль по-прежнему пульсировала в черепе, временами заслоняя весь мир, но все-таки Артур вяло удивился про себя: и почему эти надсмотрщики такие… шумные? Кажется, они умели объясняться только двумя способами: просто громко - и оглушительно.
- Будете мне еще оговариваться - всех ошпарю! - громогласно пригрозил надсмотрщик и снова уставился в засаленную бумажку. - Так… Вы теперь - бригада номер двести пять тыщ сто семнадцать. Запомнили? Бригада двести пять тыщ… - он снова заглянул в шпаргалку, - … сто семнадцать. Ты там, слева! Будешь номером первым. Ты - номером вторым, ты - третьим… четвертым … пятым… шестым… седьмым…
- Считает без ошибок, - шепотом заметил Япет, все еще поддерживавший Артура.
Боль, впрочем, постепенно ослабевала. Так что Артур уже стоял сам, когда надсмотрщик ткнул в него пальцем и объявил:
- Ты будешь номером тринадцатым.
Но, видимо, было в этой цифре нечто странное, поскольку тут надсмотрщик запнулся и почесал затылок. Снова посмотрел в бумажку, но та не смогла разрешить его затруднения.
- Тринадцатого вообще-то как бы не полагается, - пробормотал он, помолчав. - В бригаде всегда по двенадцать голов…
- А может, дети Дудочника как бы не считаются? - сказал Япет и снова поддержал Артура, не вовремя пошатнувшегося. - Может, они типа задаром. Нечто вроде бонуса, премии, довеска…
- Тихо! - взревел надсмотрщик. - Ты! Номер тринадцатый! Ты из детей Дудочника?
- Д-да… - кое-как выдавил Артур.
- А ты часом не посланник? Дети Дудочника тут у нас обычно на посылках…
- Нет, - сказал Артур. - Я не посланник.
- Ну, значит, правда вроде довеска, - с видимым облегчением провозгласил надсмотрщик.
Лоб его разгладился: великая загадка была решена. Уставившись в очередной раз в свой листок, он принялся медленно читать следующую инструкцию, то и дело останавливаясь, чтобы разобрать какое-нибудь трудное слово или соскоблить мешающее чтению пятнышко.
- Бригада такая-то… вставить номер… ага. Итак, сейчас вы начнете путешествие в недра Ямы. Вас выведут на дорогу и номеру первому вручат мерную свечу. Вы обязаны достичь Первой Путевой станции прежде, чем догорит эта свеча. Если этого не произойдет, вы будете отысканы и наказаны. На Первой Путевой станции вам дадут новую свечу, и вы должны будете дойти до Второй Путевой станции прежде, чем она догорит… И так далее, пока не доберетесь до Нижней станции, где вас заново распределят по бригадам и приставят к работе. Благодарение и слава Мрачному Вторнику!
Покончив с чтением, надсмотрщик свернул листок и спрятал в карман. Потом по очереди обшарил почти все прочие карманы - и наконец извлек длинную белую свечу, расчерченную красными поперечными полосками. Полоски отстояли одна от другой примерно на толщину пальца. Как только Житель, являвшийся отныне номером первым, взял свечу в руки, та вспыхнула и загорелась. Остальная бригада уставилась на огонь. На лицах читался страх, изумление, недовольство…
Артур тоже смотрел на свечу. Для него - как, впрочем, и для всех - этот огонек был как бы окончательным подтверждением: они действительно УЖЕ двигаются вниз, навстречу неведомым ужасам Ямы…
- Топай, живо! - рявкнул надсмотрщик. Но, как только номер первый тронулся с места, надсмотрщик вдруг поднял забрало и что-то пробормотал. Совсем негромко. Артуру понадобилось несколько секунд, чтобы осознать: как и тот клерк-снабженец, надсмотрщик сказал:
- Удачи…
Спрашивается, с какой бы стати надсмотрщику желать им удачи? И что же за напасти их ждут, если без удачи никак не обойтись? Артур задергался и, проходя мимо надсмотрщика, хотел обратиться к нему - но тот уже лязгнул опущенным забралом, а сверху, из тумана, подходила следующая партия ошеломленных, ничего не понимающих новичков…
Артурова бригада уже начала спуск, двигаясь строем по одному вдоль шпал. Темп - и далеко не прогулочный - задавал номер первый. Артур было призадумался, но понял, что жизнь опять не оставила ему особого выбора. Наверх повернуть нельзя. А за рельсами нет совсем ничего, кроме отвесного края Ямы.
Ему ничего не оставалось, кроме как следовать за остальными вниз. Во тьму и туман.
Глава 7
Несколько часов подряд номер первый не то что не останавливался - даже шага не замедлял. Вот тут Артуру пришлось нелегко. Он спешил изо всех сил, чтобы не отставать, а временами приходилось даже бежать. По левую руку все выше вздымалась отвесная стена - обрыв Ямы, а подъездная дорога становилась все уже и все теснее прижималась к рельсам. До Артура начало постепенно доходить, как же все-таки громадна должна быть Яма. Обе дороги - железная и обычная - были явно врезаны в крутой склон и спускались вниз по отлогой спирали. Густой смог по-прежнему не позволял толком ничего рассмотреть, но изгиб рельсов был настолько малозаметен, что Артур про себя заключил - в поперечнике Яма, должно быть, шириной во многие мили.
Что же до ее глубины, тут и вовсе оставалось только строить догадки. Артур спросил об этом Япета, но тот не смог сказать ничего определенного. Япет, в свою очередь, спросил у номера одиннадцатого, шедшего перед ними. Жительница лишь помотала головой и ничего не ответила. Остальные члены бригады вообще предпочитали помалкивать. Они просто следовали за номером первым, опустив головы и редко отводя взгляды от задников деревянных башмаков шагающего непосредственно впереди. Глаза поднимались только затем, чтобы обеспокоенно подсчитать оставшиеся кружочки мерной свечи.
Вот так тянулись часы. Подневольные работники шли и шли, не видя кругом ровным счетом ничего интересного - разве что груды ломаных железнодорожных деталей, громоздившиеся кое-где на обочине. На поезде Мрачного явно то и дело ломались колесные оси, лопались шатуны, коррозия разъедала поршни и выщербляла колеса. Артур рассудил, что, должно быть, всему виной Пустота, свирепствующая на нижних уровнях Ямы.
Он бы не отказался поподробнее присмотреться к некоторым из этих деталей, но самая первая остановка приключилась лишь тогда, когда номер шестой споткнулась, в полном смысле слова выпала из собственных башмаков и налетела на номер пятый, который, в свою очередь, свалил номера четвертого. Остановка, правда, случилась недолгая. Как только трое Жителей поднялись и вновь влезли в башмаки, марш-бросок тотчас возобновился.
Еще через час Артур вполне нарочно стряхнул с ноги башмак, надеясь на краткую передышку. Ничего не получилось. Он шел самым последним, а посему его падение заметил только Япет. Все прочие даже не замедлили шага, а Япету с Артуром в итоге пришлось еще и бежать.
Вот тут Артур почувствовал, что сил осталось совсем мало. Он знал, что, находясь в Доме, не должен нуждаться ни в пище, ни в питье, и тем не менее чувствовал и голод и жажду, не говоря уже про весьма подавленное состояние духа. С этим последним он пытался как-то бороться, говоря себе : это просто оттого, что я очень устал… Вот только "очень" было явно не самое подходящее слово. Артур натурально вымотался. Дошел до предела. Он еле переставлял ноги. А бригада все шла, шла и шла…
Мудрено ли, что Артура снова начали осаждать нехорошие мысли насчет того, а не сдаться ли ему да не подписать ли бумаги насчет передачи Ключа и Нижнего Дома. Мысли роились и роились, а он шагал и шагал. И уже не мог думать практически ни о чем, кроме капитуляции.
Ему, впрочем, удалось на время отделаться от пораженческих помыслов, когда бригада наконец выбралась из слоя смога и Артуру стало чуть легче. Он даже забежал вперед, чтобы поглядеть на мерную свечу, и не очень-то испугался свирепого взгляда, которым наградил его номер первый за то, что самовольно покинул место в строю. Однако облегчение длилось всего несколько минут. Увидев, что мерная свеча стала короче всего на две полоски из двенадцати, Артур окончательно приуныл и опять потащился в хвосте колонны. Его наручные часы шли задом наперед, но время худо-бедно все-таки измеряли, - так вот, марш продолжался уже битых шесть часов. Это что же получается? Еще тридцать часов топать без остановки?
Ко всему прочему, они хоть и вышли из смога, но кругом было по-прежнему темно, как в погребе. Единственными источниками света были "штромовые" фонари членов бригады да мерная свеча в руках у номера первого. И, словно этого было недостаточно, очень скоро они вступили в слой облаков. Не таких гадких, как только что покинутый смог, но зато холодных и всепроникающе влажных.
"Еще тридцать часов… Я не смогу… Но я должен… должен…"
Артур уже был слишком измучен, чтобы, как поначалу, размышлять о побеге. Однако мысль о тридцати часах быстрого шага некоторым образом заставила его соображать быстрее. Нужно было срочно искать хоть какой-нибудь выход. Он даже стал пристальнее смотреть по сторонам, чтобы не упустить неожиданную возможность, если она вдруг подвернется.
"А что, если мне удастся спрятаться и как-нибудь позже скрытно пробраться наверх? Или подстеречь надсмотрщика, завладеть его одеждой и… Правда, что-то здесь, внизу, ни одного надсмотрщика я покамест не видел. А вдруг мы набредем на телефонную будку, да там еще и окажется несколько монеток, избежавших внимания Мрачного… Тогда я позвоню Воле, и меня выручат…"
Звук деревянного башмака, свалившегося с чьей-то ноги, прервал его размышления. Вернее сказать, сновидения. Артур умудрился уснуть на ходу. Открыв глаза, он обнаружил, что шагает не следом за Япетом, а рядом с ним и тот поддерживает его под локоть.
И между прочим, стук издал его собственный башмак, слетевший с ноги. Артур нагнулся подобрать и надеть его. Двигался он так медленно, точно и вовсе не просыпался.
- Как долго я… спал? - пробормотал он, еле ворочая языком.
Вокруг мало что изменилось. Вереница подневольных Жителей исчезала в сыром тумане, следуя за неясной фигурой, несшей мерцающий огонек. По правую руку виднелись рельсы. И куча ломаных колес вперемешку с иными деталями.
- Не знаю, - ответил Япет. - А ты храбрый! Сумел поспать на ходу. Я вот, наверное, еще несколько недель спать не смогу.
- Я просто выдохся, - сказал Артур. - Я ведь не Житель.
- Как так - не Житель? - удивился Япет. - Но ведь дети Дудочника давно стали Жителями… в некотором роде…
- Я другой… я смертный. Я всего второй раз в Доме.
- Но ты же обладаешь могуществом! Уж я-то знаю. Почувствовал, когда руку тебе пожимал. Ты говорил, ты вроде как под прикрытием… на задании?
Артур тряхнул головой, пытаясь проснуться окончательно. Он устал до того, что едва удавалось шевелить языком и губами. Подумав, он залепил сам себе пару пощечин… С ладоней слетело несколько крохотных искр. Это помогло… чуть-чуть.
- Толком объяснить трудно, - сказал он Япе-ту. - Дело в том, что Мрачный Вторник - мой враг. И я действительно хочу помочь всем, кого загнали в Яму против их воли. Но для этого мне самому хорошо бы отсюда выбраться…
- Подневольное состояние - дорога в один конец, - хмуро проговорил Япет, перебирая пальцами шнурок на шее. - Подневольных работников всегда возвращают в Дальние Пределы, даже если они попадают в другие части Дома. Нет никакого выхода, лазейки, пути, спасения, освобождения. Мы осуждены на вечное заточение. Вечность плюс еще установленный день…
- Нет, выход обязательно должен быть, - сказал Артур.
Он чувствовал себя немного лучше, что-то придало ему сил - то ли пощечины с искрами, то ли урывок сна на ходу. Правда, сил все равно было очень немного. В мышцах и костях накопилась застарелая усталость. Еще чуть-чуть, и она окончательно свалит его.
- Этот договор, который нас тут держит, - его можно как-нибудь разорвать?
- Тихо вы там, сзади! - прозвучал приказ номера первого. - Разговорчики!
Он явно воображал себя над всеми начальником только из-за того, что ему дали нести свечу.
- Сам нос под фартук засунь, - с вызовом отозвался Япет. - Тоже, раскомандовался. Сколько хотим, столько и будем болтать!
Номер первый что-то недовольно заворчал, но спорить не стал. Другое дело, он тут же наддал темп, и Жители послушно прибавили шагу. Теперь Артуру приходилось переходить на бег не раз в полчаса, как прежде, а через каждые двадцать шагов. Очень скоро он почувствовал знакомое неудобство в правом легком. А еще у него побаливало горло, да и нос начало закладывать. Похоже, заклинание, которому научил его младший хранитель, мало-помалу сходило на нет.
- Даже если бы ты ухитрился срезать с меня кабальную бирку, это бы не особенно помогло, - сказал Япет. Он без видимого усилия бежал легкой трусцой рядом с Артуром. - У Мрачного Вторника есть главный свиток, в котором помечен индивидуальный контракт каждого Жителя и указано, кто сколько заработал и задолжал. Так что срезанная или уничтоженная бирка попросту сама собой восстановится. Ну разве что один из других Дней надумал бы выкупить все наши контракты. А этого нам уж точно никогда не дождаться. Начнем с того, что наши Дни "предоставили" нас Мрачному… Хотя правильнее было бы сказать - продали, предали, заложили…
- И все-таки должен быть выход, - пробормотал Артур.
По крайней мере, он-то не был повязан никаким договором. Впрочем, какое это имело значение, если он быстрым шагом удалялся от малейшего шанса спастись. А еще он был до предела измотан, и одно легкое уже отказывалось работать, так что второе чуть не лопалось, трудясь за двоих… и из носу текло. Все, о чем он был способен думать, - это как бы еще раз поставить одну ногу впереди другой. Вот и все далеко идущие планы.
- Кстати, - сказал Япет. - Где ты раздобыл такой замечательный насморк? В Среднем Доме он принес бы тебе целое состояние!
- Я же говорил тебе, я смертный, - шмыгнул носом Артур. - Я простудился, вот и все.
- Вот как, - задумался Япет. - Простудился. А ты умеешь передавать свой насморк? Может, ты смог бы подкупить надсмотрщика…
Артур лишь безнадежно покачал головой. Передать насморк? Разве что чихнуть на того же Япета… чего Артур делать вовсе не собирался. Он вообще никак не мог взять в толк, с какого перепуга Жители так ценят недуги смертных, так стремятся ими обзавестись. Они ведь даже больными себя не чувствуют. Может, болезни для них… что-то вроде косметики? Некий шарм придают?
Еще полчаса спустя холодная сырость облаков перешла в форменный дождь, и бригада ненадолго придержала шаг, натягивая плащи. Дождь моросил безостановочно, и время от времени в нем попадались крупные, тяжелые капли. Одна из них упала Артуру на руку и обожгла кожу, скатившись с шипением наземь. Но, как и порез, причиненный щупальцем жгруна, ожог прошел буквально на глазах. Даже шрама не осталось.
"Пустотный дождь… - сообразил Артур. - Да уж. Этого мне только недоставало…"
Жгучие капли падали раз в несколько минут. Большинство попадало на снабженный капюшоном плащ Артура. В стабилизированной грязи оставались оспины. Артур, одуревший от усталости, все это едва замечал. Он все еще тащился вперед, но больше благодаря Япету, который едва ли не тащил его на себе.
Однако, даже невзирая на поддержку товарища по несчастью, они все больше отставали от бригады. Пламя мерной свечи, которую нес номер первый, то и дело пропадало из вида. А номер одиннадцатый превратился в зыбкую фигуру, еле видимую сквозь пелену дождя.
- Все, больше не могу, - выдохнул Артур, когда и эта фигура окончательно растаяла впереди. - Ты ступай… Я отдохну и попробую вас догнать. Вот спрячусь за этим мусором от надсмотрщиков - и полежу…
Япет опустил мальчика наземь возле очередной груды покореженных выброшенных деталей. Артур прислонился к колесной паре и опустил голову на колени. Беспомощно вытер нос рукавом и вяло подумал о том, а не возобновить ли заклинание… Но даже и на это у него не было сил.
Спустя некоторое время до него дошло, что Япет по-прежнему стоит рядом.
- Иди! - прошептал Артур. - Я как-нибудь придумаю, как вас догнать… Еще не хватало, чтобы тебя ошпарили!
- Если хорошенько подумать, - медленно проговорил Япет, - приходишь к выводу, что порция пара - гораздо меньшее зло, нежели дальнейший спуск в Яму. Жители, попавшие сюда, все как один предпочитают плыть по течению. Они полны отчаяния и покорны судьбе. А ты хотя бы говоришь о надежде. И ты не закабален. В тебе дремлет какое-то могущество… В общем, я надумал рискнуть вместе с тобой. Так что отдыхай, а я покараулю. Посторожу. Прикрою. Постою на стреме. Буду охранять, присматривать, бдеть, наблюдать, патрулировать, ходить дозором…
Япет говорил и говорил, но Артур уже не слышал его. Голос Жителя постепенно уплыл куда-то далеко, в иную вселенную. Секунду спустя Артур уже спал.
… Еще не проснувшись как следует, он услышал характерное жужжание. И гудение рельсов. Япет тряс его за плечо.
- Артур! Артур! Проснись! Что-то едет по рельсам!
Артур резко сел и немедленно закашлялся. Это был выматывающий кашель, зарождавшийся глубоко внутри. И он длился и длился. Ни дать ни взять, его тело вознамерилось избавиться таким образом от ядов, напитавших его за время путешествия вниз.