Служанка всплеснула маленькими ручками и недовольно блеснула глазами, похожими на глаза сердитой иволги:
- Как вы можете быть влюблены в того, кого ни разу не видели, госпожа?! Вам до сих пор не доводилось встретить императора! С тех пор как вы оказались во дворце Восточного Ветра, и у вас на глазах, как и у многих наложниц, одни слуги да евнухи, которые только пугают своим мрачным видом!
- Нет, Юй, ты ошибаешься, - смущенно сказала Нэнхун. - Я удостоилась чести лицезреть императора. И после этого мое сердце отравлено безответным чувством.
- Когда же вам удалось увидеть государя?! - ахнула маленькая служанка. - Неужели вы нарушили запрет и тайком пробрались в его покои?
- Нет, что ты, - успокоила служанку Нэнхун. - Я никогда не покидала своих комнат и не ходила дальше беседки в саду.
- Но тогда как же?..
- Мне приснился прекрасный сон, - тихо проговорила Нэнхун. - Во сне я танцевала около чайного павильона в персиковом саду, и вдруг ко мне подошел император Жоа-дин. Он был так красив, что не описать словами. Он сказал, что боги предопределили нам полюбить друг друга, и отныне его сердце будет пленено мной, как мое - им.
- Сон? - удивилась Юй. - Ах, госпожа, не верьте снам! Их часто насылают лукавые духи-оборотни, чтобы смутить сердце и убить человека печалью. Пожалуй, я вывешу над входом в ваши покои выпуклое зеркало-багуа, чтобы оно отражало всё плохое и не пускало зло в дом!
- Милая Юй, ты хоть и моложе, да мудрее меня, - улыбнулась Нэнхун горькой улыбкой. - Ты знаешь, что нельзя верить снам и влюбляться в призраки. Но что мне поделать со своим неразумным сердцем? С тех пор как я увидела тот сон, я не нахожу покоя, ничто не утешает меня, и я мечтаю только о том, как бы владыка Жоа-дин посетил мое скромное жилище.
- Именно потому вы и вышили ему панно в подарок и смастерили тот чудесный игрушечный сад? - проницательно спросила Юй.
- Да. Я надеялась, что привлеку внимание государя этими безделками...
- Безделками?! Да вы над ними ночей не спали!
- Я отдала их надзирающему евнуху, а тот должен был передать мои дары господину Лукавому Коту, чтобы тот в свою очередь преподнес панно и игрушку государю. Но вот прошло уже немало времени, а никто не передал мне от государя даже ответного письма. Видно, ему не понравились мои дары. И теперь я пребываю в тоске и сохну, будто ива у ручья с отравленной водой..
Нэнхун посмотрела в затянутое бумагой окно. Начертанные ею иероглифы выглядели великолепно - словно руку к ним приложил сам бессмертный Учитель Каллиграфии, Небесный Чиновник Лиян.
- Госпожа, - подала голос маленькая Юй. - Я не хотела огорчать вас, но среди дев дворца Восточного Ветра ходят слухи...
- Я не люблю сплетен, ты же знаешь.
- Но, тем не менее, выслушайте. Знаете ли вы, что госпоже Шэси, прозванной Лаковой Шкатулкой, пожалован ранг драгоценной наложницы? Знаете ли, что государь весьма часто посещает ее и прилежно совершает на ее ложе обряды ветра и луны? Говорят также, что государь весь исполнен к Шэси весенним чувством и позволяет этой наложнице делать все что угодно. Она будто бы даже присутствует на государственных советах, хотя и сидит там, как и положено женщине, за ширмой.
- Что ж, - сказала Нэнхун, бледная, как лист дорогой рисовой бумаги. - Я не стану завидовать избраннице и осуждать выбор государя, - кто я такая, чтоб делать это! Но значит, сон мой оказался обманом, и после этого я не. хочу жить. Благодарение небесам, коса у меня достаточно длинна и крепка, чтоб на ней удавиться.
- Да простит вас Небесная Канцелярия за такие ужасные слова! - воскликнула служанка. - Что это вы выдумали - лишать себя жизни во цвете лет! Тем более что вы еще не до конца дослушали мой рассказ.
- Ах, и верно. Говори, милая Юй.
- Я знаю, что сплетни вам неприятны, моя госпожа, но я должна вам сказать, что во дворце Восточного Ветра ни одна наложница не испытывает дружелюбных чувств к Лаковой Шкатулке.
- То есть к госпоже Шэси?
- Да. Потому что госпожа Лаковая Шкатулка слишком заносчива, горда и умеет для каждого найти жестокое слово. Меж тем в ней нет ничего особенного, чтобы так возноситься!
- Юй!..
- Госпожа, поверьте, я сама как-то видела эту Лаковую Шкатулку, когда ее несли в открытом паланкине на прогулку в парк магнолий. Она и в полы халата вам не годится!
- Юй!..
- Смуглая, как рабыня с рисового поля, худющая, глаза злые и холодные, как у снулой рыбы, и вся обвешана драгоценностями, будто правящая императрица. И еще! У нее большие ступни! Верно, ей их не бинтовали; точно какой-нибудь девке из черного рода!
- Юй, перестань так говорить о госпоже Шэси. Во-первых, мне неприятно это слышать, а во-вторых, этот разговор может дойти до чужих ушей, и тогда нам несдобровать.
- А я не боюсь, - сказала маленькая служанка. - Пусть боится тот, кто нечист на руку и темен душой! Знаете ли вы, моя милая госпожа, почему император не прислал вам ответного письма, получив ваши дары?
- Ах, - вздрогнула всем телом Нэнхун. - Говори же!
- Потому что Лаковая Шкатулка, видно, сговорилась с верховным евнухом или подкупила его. И Лукавый Кот, поднося государю вышитое панно и игрушечный садик с танцующей куклой, сказал, что это - дар императору от наложницы Шэси из рода Циань!
- Этого не может быть! - воскликнула Нэнхун. - Так обмануть мое доверие! Так обмануть императора! Но, может быть, это лишь сплетни...
- Это истинная правда, моя госпожа. Все наложницы знают, что Шэси проникла в сердце императора, удивив того искусным рукоделием. Только все уверены, что Шэси действительно создала эти прекрасные вещи, и никто не разоблачит ее. Правду знаем лишь мы да еще Лукавый Кот.
- Но правда не восторжествует, - тихо сказала Нэнхун. - Разве я смогу обличить обманщицу?
- Сможете! - воскликнула Юй. - Сможете, если подадите на имя императора прошение о справедливом суде и вызовете Лаковую Шкатулку на поединок.
- Помилуй тебя Небесный Чиновник! - всплеснула руками Нэнхун. - Какой поединок! Я в доме отца своего не обучалась никаким боевым искусствам.
- А это и не нужно, госпожа, - сказала Юй. - Ващим оружием будет полотно, шелковые нитки, пяльцы и вышивальная игла! Вызовите Шэси на состязание в вышивании. И пусть это состязание проходит перед глазами самого императора. Та из вас, что искуснее вышьет точно такое же панно, какое, было подарено императору, значит, и есть настоящая дарительница. А это будете вы - ведь наверняка госпожа Шэси с ее высокородностью и гордыней отродясь наперстка и иглы в руках не держала! Справедливость должна восторжествовать!
- Справедливость не торжествует в дворцовых покоях, - тихо сказала Нэнхун. - Даже если о ней говорят все время... Если, как ты говоришь, госпоже Шэси много дозволено и она имеет сторонника в лице самого верховного евнуха, то меня убьют, едва я заикнусь о таком состязании.
- Что же тогда нам делать? - воскликнула маленькая служанка, не скрывая своей досады. - Вы истаете от печали и чувства, что с вами несправедливо обошлись! А эта Лаковая Шкатулка будет процветать!
- Значит, так сулила судьба, - сказала Нэнхун. - Возможно, в этой жизни мне приходится искупать грех, совершенный мной в прежних рождениях. Оттого я так несчастна.
- Ну, нет, - вскинулась маленькая служанка. - Я не позволю вам быть несчастной.
И глаза ее засветились так, словно в ее гладко причесанную головку пришла очень хорошая мысль.
Не прошло и трех дней после этого разговора, как служанка Юй попросила у своей госпожи разрешения покинуть ее на целые сутки.
- Для чего тебе это? - спросила Нэнхун.
- Видите ли, госпожа, мне нужно отправиться в храм и совершить поминальную службу по моим предкам, да возвеселят они небожителей и да обретут благое перерождение. Поэтому я прошу у вас письмо, в котором вы дозволяете мне на сутки покинуть стены дворца и побывать в тэнкинском храме Поклонения Предкам.
- Хорошо, - кивнула Нэнхун. - Почитание предков - великое дело. Только смотри, будь осторожна в городе. Ты ведь непривычна к городской, суете. Впрочем, как и я...
- Не беспокойтесь обо мне, дорогая госпожа, - сказала маленькая Юй. - Со мной все будет благополучно.
Наложница Нэнхун написала особое письмо, позволяющее ее служанке беспрепятственно покинуть дворец, а затем столь же беспрепятственно вернуться обратно, дала девушке ритуальных бумажных денег, чтобы возложить их на жертвенник в храме, а также серебряную заколку в виде взлетающего феникса.
- У меня нет ни одной монетки, чтоб дать тебе с собой, поэтому возьми эту заколку. В городе ты ее продашь или заложишь и сможешь купить все, что тебе необходимо для церемонии поминовения.
Юй трижды поклонилась и покинула покои своей госпожи. Торопливыми шагами она вышла из дворца Восточного Ветра, миновала бамбуковую рощу, павильон Неразлучных Сердец и направилась к тем дворцовым воротам, через которые положено входить и выходить только слугам и низкорожденным. Неподалеку от ворот ее заметил и остановил стражник-младший евнух из бесчисленной свиты драгоценной наложницы Шэси:
- Эй, ты кто такая и куда направляешься? - окрикнул евнух девушку.
Та присела в поклоне (хотя младшему евнуху, да еще и стражнику, можно было и не оказывать такое почтение) и сказала:
- Моя госпожа, наложница Нэнхун из рода князей Жучжу, послала меня в городской храм Поклонения Предкам, ибо мне пришло время совершить положенные обряды. Вот, при мне письмо моей госпожи, а также жертвенные деньги.
Евнух даже не взглянул на сопроводительное письмо, а лишь жадно оглядывал стройную фигурку и миловидное личико юной служанки.
- Я пропущу тебя, так и быть, - сказал он голосом, чересчур хриплым для евнуха. - Но за это ты мне кое-что дашь.
- Моя госпожа бедна, у нас нет ничего, кроме жертвенных денег! - воскликнула Юй.
- Мне не нужны деньги. Я даже сам тебе приплачу, когда ты вернешься из города. Я встречу тебя на этом самом месте, и мы уединимся в заброшенной беседке тут неподалеку. - Говоря это, евнух повел себя в отношении юной служанки не совсем как евнух.
Юй залилась краской. Она еще ни разу не совершала обряда поклонения ветру и луне и была бы не прочь узнать, что на деле означают слова про бойкого красного угря, крадущегося к благоуханной яшмовой пещере. Но не вступать же на путь познания вместе с мерзким евнухом, у которого кривые ноги, дурно пахнет изо рта и все лицо покрыто чирьями!
- Тебе же не положено! - воскликнула она, вырываясь из цепких лап евнуха. - Ты ведь не можешь...
Тот ухмыльнулся:
- Пойдешь со мной в заброшенную беседку, тогда и узнаешь, что я могу и что мне положено.
- Хорошо, - обреченно кивнула Юй. - А сейчас пропусти меня. Я должна успеть в храм к вечернему молению.
- Ступай. - И евнух нежно шлепнул Юй пониже спины.
Нужно ли говорить, с какой прытью побежала юная служанка к воротам, спасаясь от похотливого евнуха! Ее башмачки на деревянной подошве звонко цокали о выложенную каменной плиткой тропинку. Юй была уже недалеко от цели, как путь ей преградило неожиданное препятствие. Точнее, преградил.
Это был хранитель башни дворцовых ворот, старик, страдающий полнотой и одышкой. Он еле держал в руках пику, которой преградил путь молоденькой служанке.
- Куда это ты собралась и кто ты такая? - пропыхтел он.
"Вот незадача! " - подумала Юй и сказала:
- Почтенный хранитель башни, я - Юй, служанка императорской наложницы Нэнхун. Иду в город, в храм Поклонения Предкам, дабы совершить молитвенный обряд...
- А разрешительное письмо у тебя есть? - пропыхтел хранитель.
- Да, вот оно!
- Так-так. - Хранитель прочел письмо и вернул его Юй. - Письмо составлено неверно...
- Как же так?!
- Но я могу не обращать на это внимание и пропустить тебя, если на обратном пути ты кое-что мне дашь.
- С деньгами у меня туго, - пробормотала молоденькая служанка.
- Мне не нужны деньги, - зафыркал толстяк. - Когда ты вернешься, я буду ждать тебя на этом месте и мы пойдем в заброшенную беседку...
- В заброшенную беседку?!
- Да. Уж не глуха ли ты часом? Если ты не согласна, я на тебя донесу за самовольную отлучку, и тебе придется плохо.
- О нет, я согласна, - ответила бедная Юй.
- Тогда поторопись! - И толстый хранитель башни довольно ощутимо вытянул девушку по спине древком копья.
Юй бросилась бежать, бормоча при этом:
- Да что же это такое! Нельзя покинуть стен дворца, не нарвавшись на похотливцев! Бедная я бедная, что со мною будет? Но на что не пойдешь ради любимой госпожи!
Вот, наконец, и ворота. Но они заперты, а отпереть их может только ключарь. Ключарь - мрачный и неприятный старик, похожий на мертвеца-оборотня, - сидел тут же и читал старинный свиток
"Может, хоть этот не станет приставать", - подумала Юй, потому что вид у ключаря был очень суровый и неприступный.
- Стой! - сказал ключарь девушке. - Кто такая, куда и зачем осмелилась идти?
- Меня зовут Юй, я служанка государевой наложницы Нэнхун. Она разрешила мне отправиться на моление в городской храм Поклонения Предкам, вот сопроводительное письмо...
- Что мне твое письмо! - грубо сказал ключарь. - Я по твоему лицу вижу, что ты воровка. Верно, стащила что-нибудь у госпожи и бежишь продать сводне из веселого квартала или своему городскому любовнику!
- Нет! - воскликнула Юй. - Видит Небесная Канцелярия, я никогда не оскверняла рук воровством! Клянусь именем своих родителей, господин ключарь, что я иду в храм!
- Хочешь, не хочешь, а я должен тебя обыскать, нет ли при тебе ворованных вещей.
- При мне только жертвенные деньги и заколка госпожи, которую она жертвует храму! Об этом написано в письме, прочтите!
- Стану я читать, как же! Лучше обыщу тебя, да и дело с концом! - И ключарь стал грубо шарить в одеждах Юй и тискать ее тело. - Хм, - сказал он через некоторое время, пряча глаза. - Вроде бы ты говоришь правду и ничего ворованного при тебе нет. Но все равно я не верю тебе. Однако так и быть, выпущу тебя в город, но при одном условии...
- Когда я вернусь, вы будете ждать меня на этом же месте, - обреченно пробормотала Юй.
- И мы пойдем с тобой в заброшенную...
- ... беседку. Как скажете, господин ключарь.
- Поверь, ты будешь довольна. А схитришь, обманешь меня, я донесу, что ты воровала вещи из дворца, и тебе отрубят руки, да еще прижгут раны каленым железом.
- Я не обману, господин ключарь.
- Ну ступай. - Старик большим, старинной ковки ключом отпер замок на воротах и толкнул тяжелую створку. - Постой-ка! Я не обыскал тебя еще в одном месте... Впрочем, ладно. Беги, негодница. И поторопись воротиться.
Юй выскочила за ворота так, словно и впрямь что-то украла и теперь торопилась сбыть краденое. Лицо ее пылало от возмущения, руки дрожали, с ресниц срывались слезы. Она бежала вдоль дворцовой стены и думала: "Если уж во дворце, едва я покинула скромные покои госпожи, меня прямо-таки преследуют сластолюбцы, то что же будет в городе?! Ох, опасное я затеяла дело! "
Город, раскинувшийся за пределами дворца, был шумным, пестрым, огромным и многолюдным. Толпы народа двигались туда и сюда; сновали рикши со своими повозками; двигались процессии монахов, держащих в руках священные панно и изваяния Небесных Чиновников; расталкивая чернь, шагали дюжие слуги, несущие роскошные закрытые паланкины... Юй сначала растерялась, а потом поняла, что в такой толпе ей легко затеряться, да и вряд ли кто-нибудь обратит на нее внимание... К тому же одета она скромно, никто не подумает, что эта девушка - из дворцовой челяди.
Юй уже достаточно удалилась от дворца, постоянно спрашивая прохожих, как пройти к храму Небесных Чиновников. О да, совершенно верно, маленькая Юй слукавила, когда говорила своей госпоже, что хочет пойти в храм Поклонения Предкам. На самом деле она твердо решила подать прошение в Небесную Канцелярию о том, чтобы в отношении ее госпожи была проявлена справедливость. Ведь ее прекрасная и несчастная госпожа так страдает, этого невозможно вынести! А всем известно, что если совершить нужный обряд и подать прошение в Небесную Канцелярию, после чего провести ночь молясь в храме, то можно сподобиться видения Небесного Чиновника и получить от него заверение, что дело будет рассмотрено и решено. Но, прежде чем войти в храм Небесных Чиновников, Юй нужно было сделать еще одно важное дело - как велела госпожа, продать серебряную заколку, чтобы на вырученные Деньги купить свечей, благовоний и священных алых шнурков, которыми традиционно украшались изваяния в храме. Юй пооглядывалась и приметила нужную лавочку, в которой торговали украшениями, - не особенно роскошную, да ведь к богатой лавке Юй и не подпустили бы охранники, слишком простецкий был у нее вид... Юй зашагала к лавке, на ходу доставая тряпицу, в которой была завернута серебряная заколка-феникс, как вдруг...
Вихрем мимо нее пронесся некто - и злополучная заколка исчезла из рук, будто ее водой смыло!
- Стой! - завопила перепуганная Юй. - Ах, держите вора!
Но куда там! Воришка затерялся в толпе, а на крик бедной служанки даже и внимания никто не обратил.
Юй разрыдалась:
- Злополучное я существо! Проворонила заколку своей госпожи, с чем теперь приду в храм, как исполню задуманное?!
Плача, она пошла, не разбирая дороги и не замечая, что ее немилосердно толкают. У маленькой служанки разболелась голова, ныли ноги - ведь она не привыкла так много ходить, глаза опухли от слез... И в этот момент кто-то тронул ее за плечо.
Юй обернулась и увидела красивого юношу лет шестнадцати. Его голову, сидящую на шее горделиво, как царедворец, - на породистом скакуне, украшала шапочка с кистью; заколка из золота с нефритом блестела в длинных волосах. Незнакомец был строен как царский кипарис, его фигуру ладно облегал лиловый шелковый халат с вышитыми по подолу облаками и птицами. На ногах у щеголя были чулки из хлопчатой бумаги, наколенники из черной парчи и матерчатые туфли. Халат юноши был подпоясан пурпурным поясом, на концах которого висели яшмовые кольца. Юй зарделась от смущения перед этаким красавцем - сразу видно, он не из бедной семьи.
- Чего ревешь? - спросил красавец, насмешливо оглядывая маленькую служанку и поигрывая круглым расписным веером на ручке из красного коралла (ах, такой веер, верно, стоит целое состояние!). - Кто тебя обидел?
Юй, поминутно всхлипывая, поведала своему неожиданному знакомцу все свои недавние горести.
- Значит, ты идешь подать прошение Небесным Чиновникам? - внезапно посерьезнев, спросил юноша.
- Да, господин, - ответила Юй. - Но у меня украли заколку, которую госпожа велела мне продать, и теперь я не знаю, на что купить вещи, положенные для храма...
- Смотри-ка, я и не думал, что у девчонки с этаким курносым носом столь серьезные и благочестивые намерения! - насмешливо сказал красавец, внимательно разглядывая Юй. Та смешалась под его взглядом и залилась краской смущения. - Вот что. Я, пожалуй, провожу тебя до храма, а то ты в одиночку покуда дойдешь, и самую голову свою потеряешь. Или у тебя ее украдут, а ты этого и не заметишь. Маленькая дуреха.
- Тысяча благодарностей милостивому господину, - трижды поклонилась Юй красавцу. - Буду молиться и о вас. Назовите мне ваше славное имя...