Это эпоха легенд.
Галактика в огне. Славный замысел Императора относительно человечества разрушен. Его любимый сын Гор отвернулся от света отца и принял Хаос.
Его армии, могучие и доблестные космические десантники, вовлечены в жестокую гражданскую войну. Некогда эти идеальные воины сражались бок о бок как братья, защищая Галактику и возвращая человечество к свету Императора. Теперь же они разделились.
Часть хранит верность Императору, прочие примкнули к Магистру Войны. Среди них выделяются предводители многотысячных Легионов - примархи. Величественные сверхлюди, они - венец генетического искусства Императора. Стороны сошлись в бою, и неясно, кто из них возьмет верх.
Планеты пылают. На Исстване V Гор нанес жестокий удар, и три верных Легиона оказались практически уничтожены. Началась война - противостояние, пламя которого охватит все человечество. На место чести и благородства пришли измена и предательство. В каждой тени таятся убийцы. Собираются армии. Каждый должен выбрать сторону, или же умереть.
Гор готовит свою армаду. Его гнев обращен на саму Терру. Восседая на Золотом Троне, Император ожидает возвращения блудного сына. Однако его подлинный враг - Хаос, изначальная сила, которая стремится подчинить человечество своим непостоянным капризам.
Воплям невинных и мольбам праведных эхом отзывается жестокий смех Темных Богов. Если Император потерпит неудачу и проиграет войну, всех ждут страдание и проклятие.
Эра знания и просвещения закончилась. Наступила Эра Тьмы.
Содержание:
Действующие лица 1
Часть 1: Отцы 1
Часть 2: Сыновья 38
Часть 3: Призраки 69
Notes 91
Мстительный дух: Битва за Молех
Действующие лица
Примархи:
Гор Луперкаль , Магистр Войны, примарх XVI Легиона
Мортарион , Повелитель Смерти, примарх XIV Легиона
Фулгрим , Фениксиец, примарх III Легиона
Леман Русс , Волчий Король, примарх VI Легиона
Рогал Дорн , Преторианец Императора, примарх VII Легиона
XVI Легион "Сыны Гора":
Эзекиль Абаддон , Первый капитан
Фальк Кибре , "Вдоводел", капитан, отделение терминаторов-юстаэринцев
Калус Экаддон , капитан, отделение Катуланских Налетчиков
"Маленький" Гор Аксиманд , капитан, Пятая рота
Йед Дурсо , линейный капитан, Пятая рота
Сергар Таргост , капитан, Седьмая рота, магистр ложи
Лев Гошен , капитан, 25-я рота
Граэль Ноктуа , "Заколдованный", сержант, 25-я рота
Малогарст , "Кривой", советник примарха
Гер Гераддон , луперк
XIV Легион "Гвардия Смерти":
Каифа Морарг , 24-е прорывное отделение, Вторая рота
Игнаций Грульгор , Пожиратель Жизней
XIII Легион "Ультрадесант", II боевая группировка (25-я рота):
Кастор Алкад , легат
Дидакус Ферон , центурион, Четвертый дивизион
Проксимо Тархон , центурион, Девятый дивизион
Аркадон Киро , технодесантник
IX Легион "Кровавые Ангелы":
Витус Саликар , капитан, 16-я рота
Аликс Вастерн , апотекарий
Дразен Акора , назначенный лейтенант, ранее входил в Библиариум
Агана Серкан , надзиратель
Легио Круциус:
Этана Калонис , принцепс, "Идеал Терры"
Картал Ашур , калатор мартиалис
Легио Фортидус:
Ута-Дагон , принцепс, "Красная Месть"
Уту-Лерна , принцепс, "Кровавая Подать"
Ур-Намму , Разжигатель Войны
Легио Грифоникус:
Опиник , инвокацио
Механикум:
Беллона Модвен , верховный магос, Ордо Редуктор
Дом Девайн:
Киприан Девайн , "Адский клинок", рыцарь-сенешаль
Себелла Девайн , супруга-дракайна
Рэвен Девайн , первый рыцарь
Альбард Девайн , перворожденный отпрыск
Ликс Девайн , супруга-сибарис
Дом Донар:
Балморн Донар , лорд-рыцарь
Робард Донар , отпрыск
Имперские персонажи:
Малкадор Сигиллит , Имперский Регент, Первый Лорд Терры
Бритон Семпер , лорд-адмирал Молехского боевого флота
Тиана Курион , лорд-генерал гранд-армии Молеха
Эдораки Хакон , маршал Северного Океанического
Абди Хеда , командующий Кушитским Востоком
Оскур ван Валькенберг , полковник Западных Пределов
Корвен Мальбек , хан Южной Степи
Ноама Кальвер , медицинский корпус
Аливия Сурека , пилот гавани Ларса
Джеф Парсонс , докер
Миска
Вивьен
Избранные Малкадора:
Гарвель Локен , Странствующий Рыцарь
Йактон Круз , "Вполуха", Странствующий Рыцарь
Севериан , Странствующий Рыцарь
Тилос Рубио , Странствующий Рыцарь
Мейсер Варрен , Странствующий Рыцарь
Брор Тюрфингр , Странствующий Рыцарь
Рама Караян , Странствующий Рыцарь
Арес Войтек , Странствующий Рыцарь
Алтан Ногай , Странствующий Рыцарь
Каллион Завен , Странствующий Рыцарь
Тубал Каин , Странствующий Рыцарь
Бану Рассуа , пилот "Тарнхельма"
Неимперские персонажи :
Красный Ангел
И потому торжественное солнце
На небесах сияет, как на троне,
И буйный бег планет разумным оком
Умеет направлять, как повелитель
Распределяя мудро и бесстрастно
Добро и зло. Ведь если вдруг планеты
Задумают вращаться самовольно,
Какой возникнет в небесах раздор!
Какие потрясенья их постигнут!
Как вздыбятся моря и содрогнутся
Материки! И вихри друг на друга
Набросятся, круша и ужасая,
Ломая и раскидывая злобно
Все то, что безмятежно процветало
В разумном единенье естества.
Приписывается драматургу Шекспайру (пр. М2),
процитировано в "Пророчестве Амона из Тысячи Сынов"
(Глава III, стих 13)
"Гор обратился к темной и дикой ярости, скрытой в самой беспощадной, противоречивой и несчастливой силе Имматериума. Он призвал ужасного идола всепожирающего Молеха, став для того жрецом и воплощением. Все его силы, прежде рассеянные и разрозненные, теперь сконцентрировались и с ужасной энергией направились на достижение ужасной цели".
Из "Эпохи революции: запрещенных монографий магистра хора Немо Жи Менг"
"Линия, которая отделяет добро от зла, проходит не между видами, не между званиями или соперничающими верами. Она пролегает в сердце каждого смертного. Эта линия непостоянна, она меняется и сдвигается со временем. Даже в душах, опутанных злом, остается маленький плацдарм добра".
"Надиктованное Киилер"
(Том II, глава XXXIV, стих VII)
Часть 1: Отцы
Где гробницы мертвых богов? Льет ли скорбящий вино на их могильные курганы? Некогда всеми богами правило создание, известное как Зевс, и всякий, кто сомневался в его могуществе и величии, был безбожником и врагом. Но кто в Империуме поклоняется Зевсу?
А как насчет Хуицилопочтли? Ему в жертву приносили сорок тысяч дев, сочащиеся кровью сердца которых сжигали в громадных храмах-пирамидах. Когда он хмурился, солнце застывало. Когда он гневался, землетрясения уничтожали целые города. Когда же он хотел пить, его питали океанами крови. Однако сегодня Хуицилопочтли совершенно забыт.
А что с его братом, Тезкатильпокой?
Древние верили, будто Тезкатильпока почти так же силен, как его брат. Ежегодно он пожирал сердца почти тридцати тысяч девственниц, но стережет ли кто-либо его гробницу? Знает ли, где она находится? Плачет ли кто-нибудь над его идолом, вешает ли на него траурные венки?
Что с Балором из Ока, или с Госпожой Ситеры? Или с Дисом, который, как установил кайсар романиев, был верховным божеством Кельтоса? Или со спящим змеем Каюрой? Или с Таранисом, которого смутно помнил лишь мертвый орден Рыцарей, да первые историки Единения? Или с алчущим плоти Королем Нзамби? Или со змееподобными хозяевами Кром Круайх, которых изгнал из логова на острове Жрец Воронова Стекла?
Где их кости? Где древо скорби, на которое вешают памятные гирлянды? В какой забытой обители небытия ждут они часа воскрешения?
Они не одиноки в вечности, ведь гробницы богов полны. Там Урусикс, Эзус, Бальдр, Сильвана, Митра, Финикия, Дева, Кратус, Укселлим, Борво, Граннос и Могонс. Все они в свое время были грозными богами, им поклонялись миллиарды, они сполна требовали и распоряжались. Им приписывали власть связывать воедино стихии и сотрясать основы мироздания.
Цивилизации поколениями трудились, возводя им громадные святилища - высокие строения из камня и стали, которым придавали форму при помощи технологий, ныне сгинувших в неизвестности Старой Ночи. Толкованием их божественных желаний занимались тысячи святых, безумных жрецов, вымазанных навозом шаманов и отравленных опиумом оракулов. Усомниться в их решении означало мучительную смерть. Огромные армии выходили в поле, чтобы защитить богов от неверных и донести их волю до безбожников в далеких краях. Их именем сжигали континенты, расправлялись с невинными и опустошали миры. И все же, в конце концов, все они иссохли и умерли, свергнутые и по праву забытые. Сегодня мало кто столь безумен, чтобы оказывать им почести.
Все они были высшими из божеств, о многих со страхом и благоговейным трепетом упоминается в старинных писаниях Белого Бога. Они занимали место Верховной Власти, однако время все равно прошлось по каждому из них и смеется над пеплом их костей.
Все они были достойнейшими богами - богами цивилизованных людей - которым поклонялись целые планеты. Все они были всесильны, всеведущи и бессмертны.
И все они мертвы.
Если кто-либо из них действительно когда-то существовал, то являлся лишь одним из аспектов подлинного Пантеона, маской, за которой таятся первые боги вселенной во всей своей ужасающей красоте.
Лоргар громогласно проповедовал об этом, что было чрезвычайно утомительно.
Однако его познания не столь велики, как его вера.
Имперская Истина? Изначальная Истина?
И то, и другое несущественно.
Есть бог, который возвысил Себя над прочими. Он могущественнее, чем любое вообразимое божество или порожденное кошмаром адское чудовище.
Он - Император.
Мой отец.
И я должен убить Его.
Вот та единственная Истина, которая имеет значение.
1 Мавзолитика/Братство/Братья
Мертвецы Двелла кричали. Округ Мавзолитика стал для них ужасным местом, где прекращение жизненных функций не давало успокоения от непрерывного страдания. Чтобы, наконец, заставить техноадептов устранить повреждения, оставшиеся после штурма Сынов Гора, пришлось предать мечу тысячу из них, но все-таки ремонт был произведен.
Мертвецы Мавзолитики кричали от рассвета до заката, всю ночь и каждый день с тех пор, как Аксиманд захватил его во имя Магистра Войны. Они вопили от страха, ужаса и отвращения.
Но сильнее всего они кричали от злобы.
Их слышал только Магистр Войны, а его не заботила их злость. Его интересовало лишь то, что они могли поведать ему о пережитом и познанном ими прошлом.
Сводчатая масса каменных строений с колоннами, имевшая те же размеры, что и дворец могущественного патриция Терры, одновременно служила склепом для мертвых и либрарием. Гладкие фасады из охряного гранита блестели в лучах угасающего солнца, словно полированная медь, а от криков кружащих морских птиц Гор Аксиманд чуть не забыл о прошедшей тут войне.
Чуть не забыл, что он едва не погиб здесь.
Битва за округ Мавзолитика была выиграна тяжелым кровавым натиском - клинок против клинка, мышцы против мышц. Разумеется, были и сопутствующие разрушения: аппаратуру уничтожили, стазисные капсулы разбили, и законсервированная плоть превратилась в жесткую кожу, соприкоснувшись с безжалостной атмосферой.
На стенах все еще были пятна крови: картины катастрофы, созданные брызгами при взрыве тел внутри пробитых персональных оболочек. Изуродованные трупы Принужденных убрали, однако никто не удосужился смыть их кровь.
Аксиманд стоял возле стены из алеющего на солнце камня, которая доходила ему до колена, поставив одну ногу на парапет и опираясь предплечьями на приподнятое колено. Шум волн далеко внизу умиротворял, а когда с океана дул ветер, запах жженого металла из порта сменялся ароматом соли и диких цветов. С обзорной точки на возвышенном плато поверженный город Тижун во многом выглядел так же, как во время первой высадки Сынов Гора.
Первое впечатление было таким, словно громадная приливная волна прокатилась по рифтовой долине, оставив за собой забытый океанский мусор. Казалось, город лишен упорядоченности, но Аксиманд уже давно оценил органичное изящество его древних творцов.
"Город многогранен, - сказал бы он, окажись рядом благодарный слушатель, - он извлекает пользу из пренебрежения ровными линиями и навязанной четкостью. Видимый недостаток согласованности обманчив, так как порядок существует внутри хаоса. Это становится очевидным, лишь когда пройдешь по змеящимся дорогам и обнаружишь, что твоя цель была определена с самого начала".
Все здания были по-своему уникальны, как будто в Тижун явилась армия архитекторов, и каждый из них создал множество строений из отходов стали, стекла и камня.
Единственный исключением был Двеллский Дворец - недавнее дополнение к городу, имевшее характерные утилитарные черты классической макраггской архитектуры. Оно было выше всего остального в Тижуне и представляло собой увенчанный куполом дворец имперского правительства: одновременно монумент Великому крестовому походу и проявление тщеславия примарха Жиллимана. Здание обладало математически точными пропорциями и, пусть Луперкаль и счел его аскетичным, Аксиманду понравилась сдержанность, которую он увидел в элегантно-четком исполнении.
По периметру главного лазурного купола и в углубленных нишах, тянувшихся по всей высоте центральной арки, горделиво стояли изысканные изваяния имперских героев. До того, как их разбили, Аскиманд выяснил личность каждого из них. Магистры орденов и капитаны Ультрадесанта и Железных Рук, генералы Армии, принцепсы титанов, понтифики Муниторума и даже несколько аэкзакторов, сборщиков податей.
Крыши города медово блестели в лучах вечернего солнца, а море Энны было гладким и неподвижным. Вода превратилась в золотое зеркало, в котором мелькали яркие, словно фосфор, отражения кружащих на орбите боевых кораблей, временами появляющейся луны и падающих далеко в море обломков, оставшихся после войны в пустоте.
Возле мола из воды торчал нос затонувшего грузового танкера, на его поверхности пузырилась маслянистая грязь петрохимических гелей.
Далеко на севере у горизонта упорно висела сияющая звезда - близнец садящегося на юге солнца. Аксиманд знал, что это не звезда, а все еще пылающие останки Будайского корабельного училища, орбита которых уменьшается с каждым оборотом планеты.
- Скоро упадет, - раздался голос позади него.
- Верно, - согласился Аксиманд, не оборачиваясь.
- Хорошего будет мало, - произнес другой. - Лучше бы нам уйти до того.
- Нам уже давно следовало уйти, - добавил четвертый.
Аксиманд, наконец, отвернулся от буколической панорамы Тижуна и кивнул своим боевым братьям.
- Морниваль, - сказал он. - Магистр Войны призывает нас.
Морниваль. Восстановленный. Впрочем, он никогда и не пропадал, лишь временно раскололся.
Аксиманд шел рядом с Эзекилем Абаддоном. В своем шипастом боевом доспехе Первый капитан Сынов Гора на голову превосходил Аксиманда ростом. В его движения читалась агрессивная дикость, грубо обтесанные черты лица плотно облегали выступающие кости. На его черепе не было волос, за исключением лоснящегося черного пучка, который торчал на темени, словно племенной фетиш.
Они с Абаддоном были ветеранами, входили в Морниваль еще до того, как Галактика сошла с резьбы и рывком повернулась в другую сторону. Они проливали кровь на сотне миров во имя Императора и на многих сотнях других - во имя Магистра Войны.
И когда-то они смеялись, сражаясь.
Рядом со своими рекомендателями шагали двое новых членов Морниваля. Отраженный свет луны Двелла рисовал на их шлемах полумесяцы. Один из них известным воином, другой же - сержантом, который заработал себе репутацию во время катастрофы при падении Двелла.
Вдоводел Кибре командовал терминаторами-юстаэринцами. Один из людей Абаддона и истинный сын. Кибре был опытен и проверен в бою, но Граэль Ноктуа из Заколдованных был новичком в Легионе. Воин обладал разумом, похожим на стальной капкан, и Абаддон сравнивал его ум с неторопливым клинком.
С появлением Кибре на одну чашу Морниваля лег тяжкий груз гневливости. Аксиманд надеялся, что это уравновесится присутствием флегматичного Ноктуа. Благосклонность, которую Аксиманд проявлял к сержанту, вызывала у некоторых ворчание, однако Двелл заставил их всех умолкнуть.
Вместе с двумя новыми братьями Аксиманд и Абаддон шли к центральному залу Мавзолитики, откликаясь на зов Магистра Войны.
- Думаете, будет приказ о мобилизации? - спросил Ноктуа.
Как и всем им, ему не терпелось получить свободу. Война здесь давно закончилась, и, если не считать нескольких вылазок за пределы системы, основная масса Легиона оставалась на месте, пока примарх уединился с мертвыми.
- Возможно, - отозвался Аксиманд, которому не хотелось строить домыслов относительно мотивов Магистра Войны оставаться на Двелле. - Довольно скоро узнаем.
- Мы должны двигаться, - произнес Кибре. - война набирает обороты, а мы простаиваем в бездействии.