* * *
Архив Подземной Канцелярии
Мемуары демона Скагса
Запись три тысячи пятьсот четвертая
В общем, все я ему выложил и ситуацию, как она есть, обрисовал. Он задумался, конечно, ничего удивительного в том не было. Тут бы на его месте любой задумался.
- Значит, - спросил он, - выбора у меня нет?
- Выбор есть всегда, - сказал я. - Ты можешь заключить со мной сделку, а можешь не заключать. Но в случае твоего отказа последствия будут катастрофическими. Во-первых, тебя убьют.
- Кто?
Я ткнул пальцем в потолок, хотя имел в виду нечто, расположенное куда выше соседней квартиры. Но он мой жест правильно понял.
- Но почему? - спросил он. - И как? Ведь вы сами говорили, что ангел не имеет права убить человека.
- А он сам этого делать и не будет, - сказал я. - Да и зачем ему? Если ты вдруг забыл, у него под контролем целая группа отморозков, которым человека убить, как высморкаться. А почему? Да очень просто. Допустим, ты мне сейчас отказываешь, да?
- Ну, - сказал он.
- И что происходит?
- Мало чего приятного.
- Мы проигрываем пари, - сказал я. - Выполняем условия соглашения и так далее. Для нас приятного в этом мало, но ведь есть шанс, что после этого все устаканится.
- И что?
- Неделя на искушение отведена только по условиям пари, - сказал я. - Само же искушение срока действия не имеет. Ограничение есть только по участникам, но я могу повторить свое предложение через десять, двадцать, тридцать лет. И у нашего противника не будет никаких гарантий, что ты снова откажешься. Однако по условиям игры для заключения сделки нужны две стороны: искушаемый и демон, который сделал первоначальное предложение. Если убрать одного из них, любого, не важно кого, контракт аннулируется. Значит, для предотвращения сделки у них есть два варианта - убить либо тебя, либо меня. Но я - демон, и убить меня не так то просто, по крайней мере не так просто, как загасить огонек жизни обычного смертного. Шансы можешь сам посчитать. Как, по-твоему, кого они выберут?
- Я бы на их месте выбрал смертного, - сказал он. - Хотя для уверенности лучше бы шлепнуть обоих.
- Ты сам сказал, - заключил я. - Подпиши договор, заключи сделку, обрети мирские блага и спаси мир от Армагеддона. И в следующий раз ты сможешь отказаться.
- А нельзя передать монету кому-нибудь другому? - спросил он. - Так было бы легче для нас обоих.
- Увы, - сказал я. - Монета может менять своего владельца только до активации. После активации надо искусить того, у кого она оказалась, каким бы путем она к нему ни пришла. Что-то переиграть мы уже не в силах.
- Хреново, - сказал он. - Но я правда не знаю, чего попросить. И я совсем не уверен, что вообще хочу заключать с вами какой-либо договор.
- Даже ради спасения мира?
- А откуда я знаю, что вы не лжете? - спросил он.
- Слово демона.
- Слово демона не является приемлемым ручательством в этом мире, - сказал он. - Мне очень жаль, Скагс, но, даже если все, что вы говорите, правда, я не хочу заключать контракт.
- Ты допускаешь большую ошибку, Гоша, - сказал я,
- Я - смертный, - сказал он. - И я имею на нее право.
- Да, - сказал я. - Но не давай сейчас окончательного ответа. У нас есть еще несколько дней, так что поразмысли над тем, что я тебе сказал. Я вижу, что ты колеблешься, так взвесь все "за" и "против" твоего выбора, каким бы он ни был.
- Хорошо, - сказал он. - Давайте так решим. Вы оставите меня в покое на пару дней, никаких больше суккубов, никаких вампиров для внешнего наблюдения. А потом мы встретимся и еще раз все обсудим, идет?
- Хорошо, - сказал я, потому что у меня, демона, выбора никогда и не было. - Я буду у тебя ровно через три дня. В это же время.
- Договорились, - сказал он.
- Пожмем друг другу руки?
- Что-то не хочется.
- Как угодно, - сказал я и ушел. Обычным путем, через дверь.
Конечно, я понимаю, что вывалил на него за один прием слишком много информации и ему потребуется время, чтобы ее переварить. Но у меня этого времени катастрофически не хватало, так что покидал я его с тяжелыми предчувствиями.
А предчувствия демонов никогда не обманывают.
Едва я оказался в подъезде, у меня зазвонил телефон. Я подумал, что это Бегемот хочет задать мне вполне заслуженную Азраелем взбучку, но ошибся. Это был Мигель.
- Добрый день, дон Скагс, - сказал он.
- Добрый, - сказал я, хотя сам подобного ощущения и не испытывал. - Вы знаете, что засветились?
- Да, но я полагал, что незаметность не входит в рамки моего задания.
- Не входит, - согласился я.
- А у меня новости, - сказал он. - Поскольку вы находились в непосредственном контакте с объектом наблюдения номер два, я взял на себя смелость временно оставить свой пост, чтобы проверить, как обстоят дела с объектом номер один. Дела обстоят неважно для нас.
- Как так?
- Сегодня утром из Сибири прибыл чартерный рейс, на котором в Москву прилетели субъекты, известные под именами Коляна и Левчика. Сейчас они и еще несколько личностей из их бригады во главе с Вованом находятся на территории принадлежащего им подземного гаража.
- И что они делают? - спросил я.
- Насколько я могу судить, готовятся к войне, - сказал Мигель.
У смертных есть одно выражение, которое очень точно характеризует создавшуюся ситуацию. Дерьмо попало в вентилятор. Так вот сейчас оно в него точно попало, и я понял, что игра вошла в решающую стадию.
Трех дней у меня не было. Мы сделали первый ход, и теперь противник имел полное право нам ответить. А отвечать за него будут стволы его подручных.
Но Гоше требовалось время на размышление, хотя бы пара часов, иначе он может принять неправильное решение.
- Мигель, - сказал я, - я пока не могу вмешиваться, поэтому сейчас попрошу вас о том, о чем не имею права просить. Но если вы выполните мою просьбу, я сделаю все для того, чтобы ваша жизнь далее текла спокойно и безмятежно. Я даже готов выбить для вас непыльную должность в нашем ведомстве, где смертные охотники не будут угрожать вам осиновыми кольями и будет масса времени для разговоров с интересными личностями.
- Я слушаю вас, дон Скагс.
- Защитите объект номер два от нападения объекта номер один, - сказал я.
- Не вижу особых проблем, - сказал он.
- Я вижу. Имейте в виду, что пули этих парней могут быть - и, скорее всего, будут, поскольку противник уже наверняка знает о нашем сотрудничестве, - окроплены святой водой, причем самой настоящей святой водой, благословленной самым настоящим святым. Попадание такой пули будет болезненно даже для меня, для вас оно будет смертельно.
- Значит, под пули лучше не подставляться, - сказал вампир, страдающий комплексом человекоподобия. - Я буду на месте через несколько минут.
- Я тоже буду поблизости, - пообещал я.
Значит, Азраель намерен выиграть пари любыми способами.
Я решил найти удобный пункт для наблюдения и засесть там до того времени, как события потребуют моего появления на сцене. Почему-то я был уверен, что события не заставят себя ждать.
* * *
Архив Подземной Канцелярии
Из дневника Гоши
Запись сто шестьдесят девятая
Скагс сам закрыл за собой дверь, за что я был ему чрезмерно благодарен, ибо груз свалившейся на меня информации и ответственности был настолько велик, что с места двинуться я практически не мог.
Вот вы сами посудите: жил себе обычный человек, думал, как бы ему заработать немного денег и как их потом лучше потратить, чтобы повеселее было, и вдруг выяснил, что он и не обычный человек вовсе, а потерянный в незапамятные годы Разрушитель, да еще и не кем-то потерянный, а самим Сатаной, который Князь ада и Отец всяческого Зла.
И хоть был он атеистом, но пришлось ему поверить в Бога и в дьявола и в ангелов и демонов, потому что глупо не верить в то, что собственными глазами видел. И узнал он, что то, что большинство его сородичей принимают за религию, вовсе не религия есть, а пропаганда одной из противоборствующих сторон. И что Бог стремится устроить апокалипсис, всеобщий такой мировой кирдык, который уж незаметно никак не подкрадется, а Сатана, враг рода человеческого, всеми силами ему препятствует.
Самым простым выходом для меня было подумать о некомпетентности обследовавшего меня психиатра и списать события последних дней на собственное помешательство. Но это было бы слишком просто, а потому неправильно.
Допустим, все так и есть, как этот демон говорил. Хотя он мог и соврать, только черт их, демонов, и знает. Но допустим, что все это правда. Быть орудием в чьих-либо руках мне не слишком улыбалось, но и стать причиной Армагеддона тоже. И как теперь жить?
Три дня на принятие такого решения слишком мало. Оно либо принимается спонтанно, под влиянием момента, либо, если с этим не срослось, вынашивается годами. А годы никто ждать не будет. Правду ли он сказал, что ангел на меня братков своих карманных натравить может? А если и правду, то куда мне теперь идти? В РУБОП? И что я там скажу? Дяденьки, помогите, Азраель на меня люберецкую братву натравить хочет. И что они сделают? 03 на своем телефоне наберут, вот что.
Вляпался ты, Гоша, по самые уши. А пару дней назад тебе твоя неприятность с Кракеном проблемой казалась. Да кто такой этот Кракен по сравнению с ангелом, который Армагеддон спровоцировать хочет?!.
Спасти мир ценой собственной души? А если Скагс врал и никакого следующего, восьмого воплощения, не будет? Если его компьютер просто так, от балды картинку нарисовал? Я сам хакер, так что не надо мне о высоких технологиях рассказывать. Может быть, это все ложь, для того чтобы душу мою оттяпать. Невелика ценность, на мой взгляд, и при их-то размахе, а с другой стороны, что я о демонах вообще знаю, кроме того, что мне этот красавец наплел? Правильно, ничего.
Но если я Разрушитель, то что мне вообще после смерти светит? Тюрьма на небесах? Собственные чертоги под землей? И как узнать, что чего тут лучше?
От моих невеселых размышлений меня оторвал звонок в дверь. Вот сволочь, подумал я, дал, называется, три дня на размышление. Я и не сомневался, что это был Скагс, а кто еще ко мне в рабочее время прийти мог?
Но это был не Скагс. Это был незнакомый мне чувак в кожаных штанах, в майке, чтобы выставлять напоказ гипертрофированную мускулатуру, и весь в золоте, как яйцо Фаберже. Допрыгался, подумал я. Это ж кто-то из люберецких наверняка. И снова ошибся.
- Здорово, пацан, - сказал незнакомый чувак. - Я пройду, а? А то ты как не родной.
- Проходите, - сказал я и закрыл за ним дверь.
В комнате чувак расположился на месте, которое до него занимал Скагс, оно, наверное, и остыть еще не успело.
- Вы кто? - спросил я, усаживаясь в свое кресло. - Какое у вас ко мне дело?
- Ямщик, не гони, - пропел он. - Ты гонишь, ямщик, ты гонишь. Я, если ты хочешь знать, ангел.
- Не слишком похожи, - заметил я.
- Я натурализовался.
- По-моему, чересчур.
- Да и хрен с ним, - сказал ангел. - Азраель я, уже слышал, небось? Что там тебе мой приятель Скагс наплел?
- Много всего.
- Но про меня только плохое? Типичная позиция для демона.
- А вы, конечно, такой хороший и весь сверкаете.
- А ты наглый, - сказал он. - Знаешь, кто я, и так со мной разговариваешь. Я, между прочим, тебя на месте истребить могу.
- Не можете, - сказал я. - Санкции у вас нету.
- А, так он и про санкции тебе рассказал? Ну ничего, в крайнем случае, задним числом оформлю. Я, знаешь ли, на хорошем счету. Внутреннее расследование мне повредит, но не сильно.
- Вы не представляете, как я за вас рад.
- Наглый и глупый, - сказал Азраель. - Ты, по идее, трепетать сейчас должен, а ты мне такие глупости говоришь.
- Сейчас затрепещу, - сказал я. Что они там о себе возомнили, а? - Шнурки только поглажу!
- Ладно тебе, - сказал он. - Не горячись, Разрушитель.
- С чего вы вообще взяли, что я Разрушитель?
- А кто? - удивился он. - Разрушитель и есть.
- Доказательства представить можете? - спросил я.
- Да в легкую, - сказал он. - Ты давеча пару дней по дороге, окружающей ваш городишко, катался, по нескольку кругов за ночь наматывал. Зачем?
- Хотел проверить одну теоретическую поведенческую модель.
- О, - сказал он, - как ты все завернул. А попроще объяснить можешь?
- Я хотел проверить утверждение о том, что дурной пример заразителен, - сказал я. - Если это утверждение верно и я день за днем буду повторять одну и ту же глупость, упорно и последовательно, то у меня должны появиться подражатели.
- Они и появились, - сказал он.
- Да, в последний раз было около двадцати машин.
- Ты гонишь, - сказал он. - Их сейчас по кругу уже полторы тыщи катают. А знаешь почему? Потому что ты - Разрушитель и люди за тобой идут. Даже когда ты сам на месте стоишь.
- Полторы тысячи? - переспросил я. - А вы ничего не путаете?
- Ничего я не путаю, мальчик, - сказал он. - Тебя просто отвлекли, вот ты давно свою затею и не проверял. Гаишники уже на ушах стоят, ничего понять не могут. Откуда, думают, такая процессия каждую ночь? Знаешь, как твои последователи себя называют? "Братство Кольца".
- Но это же бред, - сказал я. - Один-два, это я еще могу понять, двадцать было уже хорошим результатом, но чтобы полторы тысячи?
- Может, уже и больше, - сказал он. - Идиотизм смертных расширяется в геометрической прогрессии, дай только повод.
- Не верю, - сказал я.
Он демонстративно зевнул и почесал под мышкой. Переборщил он с камуфляжем, на мой взгляд. Скагс как-то более органично в картину окружающего мира вписывался.
Хотя и таких вот отморозков на улице сотни.
- Верить или не верить, это дело твое. Мы тут не в игрушки играем.
- Постойте, - сказал я. Его слова о "Братстве Кольца" мне что-то напомнили, и совсем не книгу Толкина, а что-то именно в том контексте, о котором он говорил. Да у Марины на ее "корейце" была такая табличка! Я потянулся за своим сотовым и набрал номер. - Это Гоша.
- Как все прошло? - спросила она. - Ты с нами или уже нет?
- Еще ничего не прошло, - сказал я. - Слушай, у меня тут к тебе один вопросец, который может внести ясность кое во что. Ты машину из сервиса забрала?
- Да, вчера еще, - недоуменно сказала она. - А это здесь при чем?
- Может, и ни при чем, - сказал я. - А что у тебя за табличка на заднем стекле висела, а?
- Ну, - она смутилась, я это даже по телефону почувствовал, - так просто.
- А все же?
- Ну, это типа клуба по интересам, - сказала она.
- И чем вы в этом клубе занимаетесь?
- Да ничем. По МКАД на своих машинах ездим.
- Но это же бессмысленно.
- Бессмысленные занятия высвобождают подсознание и настраивают человека на философские размышления. Что такое наша жизнь, как не одно большое кольцо?
- С этим я бы поспорил, - сказал я.
- Постой-ка, дружок, - сказала она. - У меня все время было такое впечатление, что я о тебе где-то слышала. "Восьмерка" с каким-то супердвигателем, зовут Гоша, программист. Это же ты все начал, да?
- Что начал?
- Наше движение. Ты - его отец-основатель, и не отнекивайся. О тебе уже легенды ходят и о твоем исчезновении тоже.
- Послушай, но это же…
- Ой, - сказала она, и связь прервалась.
Азраель развел руками.
- Что и требовалось доказать. Ты бегал по кругу, а они все равно шли за тобой.
- И что из этого следует?
- Только то, что ты - Разрушитель.
- Но я еще ничего не разрушил!
- Это ты так думаешь, - сказал он. - На самом деле ты разрушил жизненный уклад полутора тысяч человек. Из-за тебя они нашли смысл там, где его не было и быть не могло. Ты открыл им дорогу в никуда. Их семейная жизнь, их карьера, их души находятся под ударом, и виноват в этом ты. И только ты. Ты внес смущение в их души, ты внес сомнения в их жизнь. Ты всегда так делаешь.
- Значит, вы не будете скрывать, что за Сталиным и Гитлером стояло ваше ведомство?
- Это была тактическая ошибка, - сказал он. - Но общая стратегия была правильной. Человека нельзя убедить быть праведником, но его можно заставить. Вася Пупкин будет хлестать водку и бить свою жену, и никакие ласковые увещевания не заставят его бросить и то, и другое. Но если отнять у него водку…
- И жену, - подсказал я.