- Хм! - хмыкает уничтожитель ромашек. - Отдел "Пи", говорите? Великолепно. Прекрасно. Пусть так и будет. Лейтенант Пономарев и отдел "Пи". Звучит. Что скажите, лейтенант?
А что тут скажешь? Сказать, что я ошарашен, значит, промолчать. Я подавлен, разбит и полностью уничтожен. Одно дело задерживать одиночные летающие тарелки, совсем другое раскрывать преступления необъяснимые с человеческой точки зрения. Если бы, к тому же, кто-то объяснил мне, что это такое?
Но с другой стороны меня предупреждали. И товарищ в плаще, несомненно, тысячу раз прав. Если мне удалось справиться с одним неразрешимым делом, то почему бы ни попробовать заняться другими.
- В связи с новым назначением вам, лейтенант, предоставляется право самостоятельно решать, какие задачи являются для нового отдела приоритетными, - подбрасывает сахарную кость человек без лица.
- А в автобусе бесплатно можно ездить? - осторожно интересуюсь я, боясь спугнуть птицу удачу. Вот ведь как все получается. Один единственный день и вся жизнь человека устремляется совершенно по другому руслу. Это я про себя. Думал, буду разбираться с бандитами, а придется маяться с инопланетянами.
- А вы шутник, лейтенант, - незнакомец резким движением разрывает ромашку пополам. Значит, бесплатного автобуса не будет. - Вам и сотрудникам вашего отдела предоставляются широкие полномочия. Но меру знать, однако, необходимо.
- Сотрудники? - переспросил я. - Какие сотрудники?
Незнакомец ковыряется пальцем в обезглавленной ромашке:
- Одни ваши выдающиеся способности, лейтенант, принесут мало пользы. Вам нужен хороший, умный и опытный напарник. Напарник, который поможет вам вовремя не сбиться с правильного пути. Напарник, на которого вы сможете полностью положиться. И у нас есть такой человек. Через пять минут он должен быть здесь.
Я старательно осмысливаю ситуацию. Значит, теперь я руководитель отдела из двух человек. Занимаюсь неизвестно чем, но чем-то очень серьезным.
Ложка в стакане на столе у капитана подскакивает и начинает мелко дергаться в стеклянной таре. Вслед за ней на подоконнике подскакивает кактус. Оконные стекла дребезжат. Челюсть капитана, болтающаяся на уровне плеч, смешно подпрыгивает.
Через пару минут становится ясно, что по коридору отделения в нашу сторону приближается нечто большое и громадное.
Неизвестный в плаще на всякий случай хватается за ручку двери. Капитан, закусив губу, цепляется за кресло.
Бум. Бум. Бум.
Все ближе шаги. Все выше подпрыгивает кактус. Все звонче лязгает челюсть. Вот и стакан, не выдержав натиска ложки, трескается и осыпается мелкой кучкой стекла.
Бум. Бум. Бум.
Идет тот, кто будет прикрывать мой все еще побаливающий после пластической операции тыл. Идет тот, с кем я буду делиться бутербродами и наградами. Тот, кто способен, в случае необходимости, заслонить меня от бандитской пули или от выстрела инопланетянина.
Бум.
Взвизгивает испуганно секретарша Лидочка. Капитан, закусив от перенапряжения обе губы, выхватывает пистолет системы "Макаров" и снимает его с предохранителя. И только черный силуэт незнакомца продолжал невозмутимо истязать одной рукой ромашку.
- Знакомьтесь, товарищи. Прапорщик особо секретного и особо элитного подразделения по борьбе с различной преступностью Мария Баобабова.
Два метра. Ботфорты с каблуками-танками. Чисто выбритая голова. В ноздре и в ухе серебряные колечки. Все остальное ноги и мускулистые руки.
У капитана не выдерживают нервы, и он два раза стреляет.
Пули, срикошетив от кактуса, отлетают в плакат "Из Сибири с любовью", опять рикошетят и стремительно свистят в сторону только что появившейся в кабинете Марии Баобабовой.
Прапорщик Баобабова чуть отклоняется и, резко сжав кулак, схватывает пролетающие мимо пули.
Секретарша, стоящая как раз на линии огня, смешно задрав ноги, валится в обморок. Капитан, побледнев, роняет пистолет. Незнакомец приступает к обезглавливанию нового экземпляра ромашки. У меня начинает неприятно сосать под ложечкой.
Прапорщик Мария Баобабова, сурово двинув челюстью, подкидывает на ладони успокоившиеся пули и говорит давно прокуренным, но на слух честным голосом:
- Береги патроны, капитан, - после чего обводит кабинет томным прищуром, - Так кто здесь будет из Пономаревых-лейтенантов.
Я дергаюсь к окну, но вовремя вспоминаю, что там решетки. Иного пути к отступлению нет.
- Ага, - неопределенно отмечает прапорщик Баобабова, и, не менее неопределенно добавляет: - Гы.
В кабинете, в клубах испуганного дыма появляется тишина. Впрочем, недолгая. У человека в плаще, как он сообщал заранее, нет времени на такую ерунду, как незаполненное информацией временное пространство.
- Знакомьтесь, прапорщик. Тот, что на стуле с испуганным взором и есть лейтенант Пономарев, - незнакомец намеревается похлопать только прибывшего прапорщика по спине, но передумывает под строгим взглядом Марии Баобабовой, - Любите и жалуйте вашего нового напарника.
Смотрим друг другу в глаза.
На вид прапорщику Баобабовой чуть больше двадцати. Затертый до дыр бронежилет. На правом плече татуировка. Белокурый Амур в памперсах. Под мышками двойная кобура с торчащими рукоятками пистолетов. На ремне, как баранки, связка гранат. К правой ноге пристегнут охотничий нож. К левой, мексиканское мачете. За спиной позвякивают наручники. Глаза не злые, с характерным прищуром хладнокровного убийцы.
- А у вас нет другого товарища?
- Других таких нет, - силуэт в дверях делает мне пассы ромашкой, но я их не понимаю. - Прапорщик Баобабова лучший специалист в своем деле. Помните, в прошлом месяце все средства массовой информации сообщали о кровожадных террористах захвативших самолет? Прапорщик Баобабова лично на взлете проникла в лайнер, в экстренном порядке высадила всех пассажиров, включая связанный экипаж, и только потом взяла управление судном в собственные руки. Подняла самолет на высоту двух тысяч метров и только потом направила захваченный самолет в скалы. В результате ни одного обвинительного приговора. Так что, лейтенант, не в вашем положении выбирать. Она ведь и обидеться может.
Пока силуэт в дверях повествует о подвиге Баобабовой, я наблюдаю, как героиня рассказа пальцами расплющивает пули. После чего мне становится понятно, что я жутко обрадован новому назначению прапорщика.
- Есть, - выдавливаю я. - А кому мы подчиняемся?
В районе рта силуэта что-то блеснуло. Очевидно, незнакомец улыбается.
- Вы с прапорщиком автономная единица. Подчиняетесь исключительно правительству. Никто не вправе отдавать вам приказы, даже капитан, - капитан незаметно под столом показывает кому-то кукиш. - Дальнейшие инструкции получите чуть позже. Работать будете здесь же. Вам выделяется отдельный кабинет. Оргтехнику подвезем позже. Теперь прошу прощения. Срочные дела вынуждают покинуть вас. Встретимся в самое ближайшее время.
Солнечный свет мазком скользит по спине неизвестного, и он исчезает. Тихо и незаметно. Только горка белых лепестков напоминает о том, что таинственный человек в плаще был здесь.
- Садовник, - шмыгает носом Маша Баобабова, прапорщик секретного и специального отряда по борьбе с разными преступлениями, а ныне мой напарник и полноправный член отдела "Пи".
- Кто? - не совсем понимаю, о чем речь.
- Да этот…, - машет в сторону дверей прапорщик, - Кто такой, никто не знает, но приказы выполняют без вопросов. Капитан, сигареткой девушку не угостите?
Капитан, который как казалось, впал в прострацию, оживает, достает пачку и протягивает Баобабовой.
Перед тем, как вытащить все сигареты, Баобабова устанавливает перед носом капитана слепленную из патронов маленькую статуэтку капитана. На что я не силен в скульптуре, но сидящий на карачках стальной капитан получился совсем как живой.
- Пошли, - напарник пускает мне в лицо струйку дыма. Разворачивается на каблуке и создавая эффект землетрясения местного масштаба выходит в приемную, где все еще валяется без чувств секретарша Лидочка.
- Товарищ капитан. Так я это… пошел? - отчего-то мне жалко капитана Угробова, нервно рассматривающего слепленного капитана на карачках. Я никогда не забуду, что именно этот человек со всей возможной теплотой пригрел меня в отделении, и за это получил странный отдел, который еще ничем не отличился, но уже стрельнул все сигареты и слепил маленького капитана.
- Иди, сынок, - скрипит капитан зубами. - И запомни, сынок. Если что случится, мало ли жизнь каким боком повернется, обращайся. В любое время, в любом месте, и в любой форме. Не знаю, как у тебя сложатся отношения с напарником, не мне судить. Может она девушка хорошая, только на вид бешеная. Но вот этого типа, что скрывает от трудового народа свое истинное лицо, тебе стоит опасаться. Темный тип, таково мое капитанское мнение. И счастливо, лейтенант. В следующий раз, когда мы встретимся, придется мне отдавать тебе честь, - капитан грустно улыбается и достает лупу, чтобы во всех деталях рассмотреть скульптуру, подаренную бешеной девушкой.
Перешагиваю через секретаршу Лидочку, накрыть бы ее чем, да некогда. Догоняю Баобабову. Семеню вслед за прапорщиком, от которой шарахаются в сторону не только малолетние правонарушители, но и стреляные опера, а также бойцы роты особого назначения, которых секретарша Лидочка все-таки умудрилась вызвонить по глупой шутке капитана. Жаль, не пригодились.
Отдельный кабинет, который предоставило государство под совершенно секретный отдел "Пи" закрыт на ржавый замок, который прапорщик Баобабова сдергивает одним пальцем.
- Заходи, - пропускает она меня.
Протискиваюсь мимо ее выпуклого бронежилета. Осматриваюсь.
Пыльное помещение, в котором кроме тараканов никто не живет, пахнет прелостью. За окнами городская свалка. На стенах обрывки плакатов прежних времен. На полу пустые бутылки и фольга от импортных шоколадок.
- Халупа, - выражается прапорщик, захлопывая ногой дверь.
От этого, в общем-то, обычного звука вздрагиваю. Оставаться один на один с девушкой из элитного отряда хоть и почетно, но тревожно.
- Но хоть крыша над головой, - Баобабова пинает бутылку, которая отлетает под батарею отопления. - Оборудование и аппаратуру привезут не скоро. Так что сегодняшний день посвятим знакомству. Возражения есть, напарник?
Напарник в моем лице согласен.
Стараясь не смотреть на острые коленки прапорщика, подхожу ближе и, задрав голову, заглядываю в глаза той, с которой придется общаться ни день и не два.
- Значит, будем работать вместе?
- Значит, будем, - улыбается прапорщик Баобабова, обнажая розовые десна и два выбитых зуба. - Но, запомни, лейтенант. Никакого панибратства. Руками не лапать. Оторву руки. Сальные шуточки не отпускать. Язык вырву. За водкой не посылать….
- Ноги открутишь, - быстро соображаю я. - А смотреть можно?
Баобабова, плотоядно морщась, задумчиво шевелит пальцами с красными, местами обгрызенными, ногтями, но решает, что смотреть на нее мне, так или иначе, придется:
- Можно, - на ее щеках появляются две неглубокие ямочки. Что делает квадратное лицо еще более ужасным, - Так ты тот самый лейтенант, который в одиночку завалил неопознанный летающий объект?
От ложной скромности я не страдаю. Если человек совершил героический поступок, то скрывать это незачем.
- Силен, хоть и мелок, - вздыхает Мария Баобабова. - Ты как здесь оказался? По призванию, или по необходимости.
Отвечаю, что всю жизнь мечтал распутывать не распутываемые дела.
- И я по призванию.
На мою просьбу рассказать, каким образом она докатилась до такой жизни, Мария Баобабова скромно отвечает, что любопытным молодым лейтенантам во все времена нещадно били морды. И если я хочу узнать о ней, о прапорщике Марии Баобабовой больше, чем есть в ее личном деле, то мне нужно с ней подружиться, а не лезть с расспросами, когда не следует.
Из дальнейшего разговора ни о чем выясняю, что прапорщик Мария Баобабова оказывается весьма милая и скромная, по ее словам, девушка. В шестнадцать лет окончила школу, и заявила родителям, скромным труженикам депутатского корпуса, что не хочет поступать ни в какие высшие учебные заведения, где " учатся маменькины сынки, не нюхавшие жизни", а хочет посвятить всю свою жизнь справедливому, хотя и опасному делу борьбы за законность, равенство и братство. Одним словом, юная Маша Баобабова решает стать сотрудником органов. Да не каких-то там дипломатических, а внутренних.
В дверь без предварительного стука заглядывает капитан, и, растянув губы в саркастической ухмылке, заявляет, что: - "Лучше иметь сына бандюгу, чем дочь прапорщика". После чего, немного подумав, добавляет: - " Тем более в напарниках".
Несправедливые оскорбления в наш адрес каким-то образом сплачивают наш небольшой коллектив. Мы провожаем капитана злыми взглядами, смотрим друг на друга, и между нами пробегает искра, как это принято ныне выражаться, взаимопонимания.
- Лесик, - протягиваю ладонь в знак вечного сотрудничества.
- Маша, - рука напарницы тверда и мозолиста.
- Мы ведь им покажем?
- Да, запросто.
Именно этот момент я считаю началом образования сплоченного рабочего коллектива под кодовым названием "Пи" - "Подозрительная информация".
Две недели полного безделья.
Тупо глазею в окно, на спешащих по своим делам прохожих, на снующие машины, на капитана, ругающегося с завхозом. У оперов закончились наручники. Завхоз клянется, что через три дня ожидается свежая партия. Капитан не верит и тычет табельным оружием в нос бедного завхоза.
Который день одно и тоже.
Иногда встаю, чтобы похрустеть суставами, но от скуки это помогает мало. Нам бы дело какое! Ребята из других отделов каждый день спешат на задания. Ловят бандитов. Успокаивают хулиганов. Раскрывают заказные убийства. А мы?
Машка целыми днями читает женские романы и плачет. Просто обливается слезами. В минуты наивысшей плаксивости цитирует задевшие ее чувствительный аппарат абзацы.
- Лесик! Ты послушай, как у людей все красиво. "Он взял ее на руки, прижал к своему телу, и его горячие губы сомкнулись…."
Достала. Слушать противно. Не понимаю, что женщины находят в подобных книжках? На любой странице одно и тоже. Берем на руки и горячими губами смыкаемся на чем-нибудь еще более горячем. Бред.
Тоска.
Два дня назад привезли оргтехнику и мебель. Два дубовых стола, шкаф и одну механическую машинку.
Я возмутился и заявил, что для нормальной работы нашего отдела необходим хотя бы компьютер
На что завхоз, жирно чирикая на столах инвентарные номера, заявил:
- Компьютер? Компьютер не положено. Нет средств. Тараканов гонять можно и тапками.
- А вот у американцев…..
Завхоз не согласился.
- Взяли моду. Как что, так "вот у американцев". Вы, товарищ лейтенант, отечественного преступника ловите отечественными методами. С импортной аппаратурой нарушителя и дурак поймает. Головой работать надо и мозгами.
С мудрыми словами трудно не согласится.
От Садовника за две недели ни одного звонка. Называется - обеспечил работой. Мебель и оргтехника простаивает без работы. Пылится печатная машинка, накрытая полиэтиленовой пленкой. В шкафу только чистые папки. На стенах ни одной фотографии с места происшествия. Еще два дня такого безделья и можно идти стреляться.
Регулярно, раз в день забегает капитан. Осматривает цепким взглядом скучное хозяйство отдела, и, ни слова не говоря, исчезает. У него своей работы навалом. Каждый день по несколько раз выезжает на места преступлений. Я ему завидую. Человек при деле.
Иногда я жалею, что тарелка с зелеными человечками взлетела на воздух. Не было бы воронки, не маялся бы я сейчас от тихого безделья. Лучшие годы молодого лейтенанта проходят в скучном времяпрепровождении. А прапорщик Баобабова, вместо того, чтобы показывать свою выучку и силу, читает слезные мелодрамки и не хочет бегать за пирожками в соседнюю столовую.
Тоска выплескивается наружу. Вскакиваю и, напевая популярную латиноамериканскую мелодию, отбиваю ладонями ритм, а ногами чечетку. Молодые лейтенанты из отдела "Подозрительная информация" сходят с ума по-своему.
Машка, отложив роман, изумленно наблюдает за моими прыжками, не выдерживает зажигательного ритма и присоединяется.
Именно в этот момент в кабинет, на дверях которого висит табличка "Стучать всем" без стука влетает секретарша Лидочка. Сфокусировав на нас блестящие от возбуждения глазки, она визжит, перекрывая гогот столпившейся в коридоре роты быстрого реагирования, которые до сих пор разбираются с капитаном по поводу оплаты за ложный вызов:
- Там такое! Там! Ужас! Не поверите!
На большее Лидочки не хватает и остаток информации она передает посредством жестикуляции.
- Нас просят помочь оперативной группе, - переводит Мария, которая, как я узнал ранее, несколько месяцев работала под прикрытием в банде глухонемых, которые гастролировали по стране и исполняли песни известных певцов и певиц. - Просят прибыть на место как можно скорее.
Минута на сборы.
Бронежилет Марии застегнут на все липучки. Гранаты навешаны, наручники засунуты за пояс. У меня вид более мирный. Гражданская футболка, джинсы, кеды. Интуиция подсказывает, что это самая подходящая форма для погонь, драк и прочих действий, связанных с нашей профессиональной деятельностью. Оружия при себе нет. День ходил за капитаном, выпрашивая. Но капитан уперся. Он убежден, что молодежь с оружием обращаться не умеет. Норовит в лампочки пострелять. Не помогла даже расписка в том, что я, лейтенант Пономарев кроме стрельбы по преступникам применять пистолет в первый год службы воздержусь.
Прыгаем в дежурный "козлик". Водитель предупрежден и срывается с места, словно на гонках "Формулы". Визжат на поворотах лысые колеса, водитель ругает частников, которые совсем перестали уважать милицию и просит меня поработать проблесковым маячком. Высовываюсь в форточку и сигналю карманным фонариком. Хорошо, что клаксон у "козлика" в исправном состоянии.
Водитель подробностей не знает. Сообщает только, что нас вызывает лично капитан, который в эту минуту находится на месте происшествия.
Мигаю напарнику. Знать и наше время настало.
"Козлик" сворачивает к пятьдесят второму дому, протискивается в арку мебельного магазина и тормозит у подъезда. Рядом замерло несколько дежурных машин и микроавтобус скорой помощи. Омоновец в каске, сверив наши удостоверения со списком приглашенных гостей, пропускает в подъезд. Для себя примечаю, что омоновец все время сморкается, задирая черную шапочку.
Лифт не работает. На шестой этаж добираемся пешком. Мария допрыгивает в два раза быстрее. Она помоложе, да и опыт у нее поболе моего по лестницам прыгать. На каждой площадке проверяют документы. Строгие ребята придирчиво сверяют фотографии с личностью предъявителя. Но это только у меня. Машку пропускают без проверок. Может потому, что она несется верх с пистолетом наизготовку.
Опираюсь об косяк нужной квартиры. Задыхаюсь. В свободное время надо заняться спортом.
- Пономарев! Ну, ты что? - высовывается Баобабова. - Тебя одного все ждут.
Выдыхаю воздух в последний раз, одергиваю футболку и спешу вслед за напарником.