- Для тебя… - негромко буркнул язва.
- Впрочем… - Я резко остановился. Все равно скрыть наши поиски от пройдошливого населения уже не удастся. - Ты можешь оказать мне небольшую услугу.
- Конечно, господин! - Он как на крыльях оказался рядом.
- Мой зять… муж сестры, ты его видел, немного болен. Мы возили его в Шонкой, потом молились за его здоровье в Декте, великому Амирту… но пока улучшений нет. Иногда по ночам ему снится, что он совсем другой человек… и он уходит искать свой дом и друзей.
Домовладелец слушает меня, затаив дыхание. Еще бы, столько тайных сведений, и все абсолютно бесплатно.
- Я знаю, что у тебя есть несколько ловких парней, ну хотя бы те двое, что вчера охраняли нас на прогулке… - Я многозначительно усмехнулся вытянувшемуся лицу хозяина. - Пусть они поищут моего зятя… и я не стану рассказывать ханше Саялат, как тут встретили поставщика заморских птиц для ее сада.
Имя Саялат произвело на несчастного впечатление сорвавшегося в ущелье селя. Он даже забыл, что должен счастливо мне улыбаться и благодарить за доверие. Просто стоял, вытаращив глаза, видимо, уже представлял сцены наказаний, выдуманных изобретательной ханшей.
- И поторопись, - подтолкнул я его к действию, - если я найду Тахара первым, наш договор потеряет силу.
Он снова задохнулся от эмоций, - знаю, не таким виделось интригану завершение нашего разговора. Но мне слишком часто доводится встречаться с людьми, которые, якобы в порыве благородства, пытаются навязать свои абсолютно бесплатные услуги. И я накрепко заучил простую истину: если не хочешь потом расплачиваться втройне, и не только деньгами, нужно постараться держать на расстоянии таких "друзей". На очень значительном расстоянии. Конечно, в королевстве мне с такими проблемами значительно легче, там я открыто ношу на запястьях и на шее очень мощные амулеты. Которых сейчас со мной нет. Все, что смогли зачаровать маги на несколько простеньких оберегов, защищено от постороннего вмешательства, и эта защита берет большую часть вложенной в них энергии.
Наняв две крытые коляски, делимся на пары и едем в разные стороны. Я с Алимом отправляюсь в лавку Чануа, договориться с купцом о помощи, а язва с Бижаном едут проверить, не пришел ли все-таки Тахар туда, где содержатся наши животные. А потом, если его нет, отправятся к знакомым Бижана, нанять пару-тройку его оборотистых друзей для поиска по гостиницам и чайханам.
Глава 12
Мы искали Тахара весь день. Кроме нанятых Бижаном пронырливых парней, из числа тех, что всегда находятся где-то посреди между законопослушной частью населения и жульем, по городу бесплатно бегали почти полтора десятка подростков из портовой гильдии гонцов. Услышав от их предводителя, жилистого паренька с глазами взрослого мужчины, о том, что они постановили помочь мне без денег, я немедленно назначил своим штабом недорогую чайхану, расположенную на перекрестке возле рынка. И тайком договорился с хозяином, что на нашем столе будет все время стоять казан с горячим супом и блюдо с лепешками.
И каждому гонцу вначале наливали полную миску густого мясного супа, а потом уже я выслушивал донесение. Впрочем, ничего при этом не теряя. Сообщения залетающих в чайхану пацанов я читал издали по их виноватым рожицам.
Ничего не нашли и люди домовладельца, хотя их было четверо. И все они знали город как свои пять пальцев, каждую подворотню, проходной магазин, незапертую калитку и удобный балкон.
На рынке уже зажглись масляные фонари, лавочники заносили в помещения разложенные на улице товары, редкие покупатели спешили приобрести то, на что днем не хватало денег или времени. Многие работники получали оплату ежевечерне, и теперь торопились потратить ее на приобретение продуктов, большинство из которых к закрытию рынка заметно подешевело. Нищие копались в кучах мятых овощей и фруктов, которые торговцы отбрасывали в мусорные тележки. Жаркую ночь в запертом помещении этим дарам природы все равно не пережить.
Хозяин чайханы, уже протерший тряпкой неопределенного цвета освободившиеся топчаны и столы, все чаще с ожиданием посматривал на нас. Не подходя с предложением освободить место только потому, что мы сегодня своим присутствием сделали ему неплохую выручку. Я сам видел, как ближе к вечеру его разносчики бегали куда-то в соседнее заведение за лепешками и пирожками.
Вот только его укоризненные взгляды меня мало волновали, обвиняющего взгляда других карих глаз я хотел бы миновать любым путем. Хотя точно знал - избежать объяснения с Лайли не получится.
Однако вскоре стало ясно, что прощаться с засаленной подушкой, которую мне подсунул под седалище чайханщик, все же придется. Гонцы, намотавшие по городу не один десяток лиг, уже больше получаса не появлялись. Бижан, отправивший своих наемников в ночные злачные места ловить сплетни, смирно сидел рядом, незаметно растирая под столом больную ногу. Рудо с Алимом должны были ожидать нас у Дженгула, купца из лавки Чануа.
- Пойдем, - вставая с нагретой подушки, тяжело вздохнул я, - нас уже, наверное, ждут. Да и хозяину пора закрывать заведение.
Мы не спеша вышли из дверей, чайханщик резво загремел за нами засовами, словно опасаясь, что мы раздумаем и вернемся в низкое помещение, пропахшее горелым маслом и чесноком.
Так и не дошло до него, что вовсе не чайхана нам так приглянулась. Просто, пока сидишь и встречаешь прибегающих с отчетами гонцов, все еще жива надежда - ну не этот, так следующий принесет долгожданную весть. В любом большом городе каждый день теряются люди. Особенно приезжие. Ведь каждый город - это целая система, со своими правилами, законами и ловушками. И вполне закономерно, что чаще в них попадают именно те, кто не знает правил выживания в данном месте. Не запомнил пока новичок тупичков, опасных только в определенное время суток, не понял правил общения, не поинтересовался заранее приоритетами аборигенов. И в результате стал заметен на фоне туземцев, словно над ним повесили яркий вымпел.
Проще всего в таких случаях, как ни странно, двум категориям людей. Очень богатым, окруженным заботливыми слугами и охраной и потому стоящим на особом положении. И тем, кто относится к самым низшим слоям общества и потому уже не ждет ни от кого ни понимания, ни сочувствия. Еще почти в безопасности сильные воины, наемники и вообще мужчины, которые держатся группами. А вот такие новички, как наш тургон, даже не догадывающиеся, сколько подлости и жестокости может ожидать их в любом переулке, самые частые жертвы беспощадной системы по имени чужой город.
И не имеет значения, что после того, как им с Лайли чудом удалось вырваться из лап ограбивших их бандитов, тургон сам некоторое время был главарем организованной им шайки. В которую вошли такие же, как он, ограбленные путники и беглецы. В силу своего воспитания Тахар был самым благородным в округе разбойником, не бравшим рабов и не убивавшим путников. Банде достаточно было припугнуть небольшой обоз несколькими меткими выстрелами Лайли, целившейся только в конечности противников. Забрав продукты, деньги и ценности, банда окольными путями отправлялась отдыхать в небольшую деревню, старосте которой неплохо платила за молчание.
Вот и казался парень самому себе бывалым и неуязвимым. Обычная ошибка провинциала в большом городе.
Мы уже почти дошли до лавки Чануа, когда сзади раздался окрик, и нас догнало шлепанье босых ног по теплой еще базарной пыли.
- Господин… - Тот парнишка, которого мы так торжественно подвезли вчера до пристани, приостановился и согнулся почти пополам, чтобы отдышаться.
А меня кольнуло в сердце недоброе предчувствие.
Я шагнул к одетому в рванье гонцу и, подхватив его на руки, как потерявшую туфельку принцессу, почти бегом понес в лавку. Бижан, прихрамывая, спешил следом, и по его сопению я догадывался, что бывалый воин почувствовал то же, что и я.
Влетев в дверь, распахнутую выглянувшим на негромкий стук Дженгулом, решительно прохожу в дальнюю комнатку и опускаю испуганно сжавшегося парнишку на топчан.
- Дайте ему пить, - не успел я это произнести, как к мальчишке уже протянулись пара пиал с чаем.
- Ну рассказывай и не бойся, здесь все свои, - мягко предлагаю, дождавшись, пока гонец напьется и его глаза примут привычную раскосую форму вместо круглой.
- Мои знакомые сказали… - с сомнением поглядывая на сгрудившихся вокруг мужчин, пробормотал парнишка, - в один дом пришел странный вор…
Он ненадолго смолк, то ли давая нам понять необычность случая, то ли прикидывая, сколько можно рассказать, чтобы не выдать своих друзей.
- Ну? - не выдержал язва.
- Хозяин… его побил и велел бросить в сарай… вот… - Он протянул мне покрытый засохшими бурыми пятнами лоскут, и от одного взгляда на зеленоватую тряпку что-то оборвалось в груди.
Я сам вчера помогал тургону выбрать эту бледно-зеленую рубашку, вышитую по вырезу чуть более темным растительным узором.
- Это он… - хрипло выдавил Рудо, страдальчески поджав губы.
- Как ты достал… это? - Меня интересует возможность добраться до Тахара.
- Один слуга… продал.
- Возьми. - Язва немедленно вкладывает в его грязноватую руку несколько серебряных квадратиков.
- Это много… - неуверенно бормочет парнишка, но я решительно прерываю его протест.
- Покажешь нам, где этот дом и как можно добраться до сарая.
- Не нужно добираться, - решился наконец мальчишка. - Они сказали - пять серебряных, они его сами вывезут ночью… с мусором.
- А это не ловушка? - вслух сомневаюсь я.
Уж слишком все просто получается.
- Нет, господин, тебя я не стану обманывать. Их хозяин жадный человек, кормит плохо, денег не платит… они все равно хотели уходить.
Я знаю, что глупо верить городским оборванцам, но раскосые глаза смотрят так открыто, что хочется плюнуть на собственные принципы.
- Говори, куда они его привезут? - подмигнув мне из-за спины парнишки, деловито интересуется Бижан. - Будет им пять серебряных.
- На свалку за развалинами сгоревшего дома банщика! - облегченно выпалил гонец. - Так я пойду?
- Но напомни им: деньги получат, только если этот человек будет жив. Уж пусть они постараются, если хотят заработать. Раны перевяжут, водой напоят… Ты понял?
Гонец понятливо кивнул, отступая к двери.
- Иди, - открыл ему дверь Дженгул, и мальчишка исчез в сгустившихся сумерках.
- Алим, - не дожидаясь моих указаний, берет операцию в свои руки Бижан, - иди в таверну за парнями. Собираемся в моем доме, не стоит их водить сюда.
- Мы пойдем с вами, - непререкаемо заявляю, вставая с места. - А насчет лавки ты решил правильно, не нужно всем знать это место. Я и мальчишку-то зря притащил, но как понял, что он что-то знает…
- Ладно, идемте, - прервал меня Дженгул, - его дом не так близко.
- А ты что, знаешь, где мой дом? - неожиданно насторожился Бижан.
- Совершенно случайно, - отмахнулся купец, запирая лавку. - Потом расскажу, если захочешь.
Он сунул в руки язвы какой-то мешок, и мы дружной толпой направились в сторону моря.
Значит, мой старший охранник живет далеко не зажиточно. В этом районе, выше причалов и складов, теснятся совсем маленькие и бедные домишки. Отгороженные, согласно обычаю, друг от друга высокими глинобитными заборами, но зачастую с общей стеной и крышей. И с крошечным двориком, в котором порой растет всего одно дерево или пара кустов винограда.
Во дворике Бижана росло и то и другое. Под самой стеной с одной стороны росли толстые, как стволы небольших деревьев, лозы винограда, сплетая из молодых ветвей густой навес над низким широким топчаном, застеленным старой кошмой. С другой стороны росло высокое ореховое дерево, и под ним был сооружен летний очаг, а рядом стоял небольшой столик и скамейка. В ближнем к дереву углу двора находился закрытый деревянной крышкой бассейн для воды, а в углу за виноградом стыдливо прятался обмазанный глиной нужник.
Весь торец дворика занимала стена дома, отличающаяся от забора только парой дверей и краем крыши. Окон, даже маленьких, домик не имел, еще одна местная особенность. Когда во двор приходят гости, молодые женщины и дети не должны за ними подсматривать.
А вот женщин постарше уже не касались почти никакие правила. Именно такая тетушка выскочила из двери дома, едва Бижан распахнул отпертую своим ключом калитку.
- А, сынок! Ты с гостями! Сейчас поставлю чайник! - не удивившись ни внеурочному появлению Бижана, ни нашей компании, засуетилась женщина. - Принеси мне воды.
Мой старший охранник уверенно направился к колодцу и, приоткрыв крышку, зачерпнул ведерком воду. Понятно, это не колодец, а бассейн, который нужно постоянно доливать.
Устраиваясь на топчане, я едва не прозевал незаметный жест Дженгула, подтолкнувшего язву, и вначале даже удивился такой фамильярности. Но Рудо все понял правильно и, обаятельно улыбаясь, протянул женщине загадочный мешок.
А она, ничуть не удивившись, благодарно ему улыбнулась и потащила мешок к столу. И только когда он оказался в ее руках, стало понятно, что весит странная ноша вовсе не так мало, как казалось ранее.
Язва, спохватившись, тут же перехватил мешок за нижний угол, и они дружно донесли его до стола. Потом так же дружно начали доставать оттуда лепешки, сыр, копченых кур, овощи и прочие продукты. Интересно - справедливо возникла в моей голове мысль, - а откуда купец мог заранее знать, что мы сюда пойдем? И что означает благодарный взгляд тетушки, украдкой брошенный в его сторону? Определенно она была в курсе, кто мог сложить в мешок всю эту еду.
- Мали! - строго взглянув на суетящуюся женщину, рыкнул внимательный Бижан. - Это и есть тот незнакомец, которого ты никак не можешь рассмотреть?
- Ой, а где же заварка? - словно не расслышав его слов, тетушка резво рванула в домик.
- Теперь я понимаю, кто меня рекомендовал в охранники господина Зовиени, - мрачно подытожил Бижан и присел перед очагом, поправляя разгоревшиеся щепки.
- А я считаю, что ничего страшного в этом нет, - миролюбиво заявляю охраннику, почувствовав, что пора вмешаться. - Мне предложил помощь в устройстве один знакомый купец, не хотелось нанимать ненадежных людей. Я согласился, он попросил Дженгула подыскать… разве не так всегда делается?
- Ты не знаешь, - сердито дернул плечом хромой, - он давно нас подкармливает. А Мали ни за что не хотела признаваться, кто это такой добрый. Зачем ему это было нужно?
- Ладно… - обреченно вздохнул Дженгул. - Я все расскажу. Бижан, наверное, уже забыл… Пятнадцать лет назад - он тогда еще не хромал, - на свалке за базаром пятеро воров били парня… Ни за что били, просто подмигнул деревенскому торговцу, у которого они почти стянули тугой кошель. Так вот, тогда Бижан расшвырял этих бандитов и притащил парня в первую попавшуюся лавку. И дал лавочнику несколько монет позвать лекаря. С тех пор мне везло. Этот лавочник взял меня помощником. А потом, когда продавал лавку Чануа, замолвил словечко. А я с тех пор все время следил за мастером рукопашного боя. Тогда это было нетрудно, он часто выступал в поединках. А когда… ну, в общем, когда для него наступили не лучшие времена, я понял - пришло время отдавать долг. Ведь он в тот раз меня от смерти спас… сильно я их разозлил.
- Ты прав… я не помню того случая, - снимая с огня чайник, буркнул Бижан. - И правильно догадался - я никогда бы не позволил мне помогать. И сейчас запрещаю… приносить свои подачки. Потому что я сделал то, что должен делать в таком случае каждый нормальный мужчина, если у него достает сил. А у меня в то время силы хватало.
Дженгул с несчастным видом оглянулся на меня, и пришлось незаметно кивнуть, обещая поговорить с этим упрямцем. Потом. Сейчас все мои мысли занимал Тахар и вопрос, не пора ли уже бежать к этому сгоревшему дому банщика.
И я тихонько задал его присевшему рядом Алиму, приведшему с собой троих парней.
- Там бросать мусор не разрешает хозяин земли. Он хочет весной что-то строить, то ли дом, то ли лавку. Поэтому все вывозят после полуночи, когда уснет сторож. А он утром копает ямки и прячет мусор, это все знают, - смешливо фыркнул охранник.
- А лекаря… не нашли? - Я вспомнил, что не смогу при всех вытащить амулет.
- Так Мали же лечит, - объяснил Алим и тихонько добавил: - Только на это они иногда и живут…
И кто же она Бижану? - вертелся на губах вопрос, но я сдержался. Позже спрошу у Дженгула, он, видимо, знает все подробности жизни своего спасителя.
От позднего чаепития мы с мрачным Бижаном отказались, зато все остальные неспешно и с аппетитом поглощали принесенные язвой продукты, перебрасываясь короткими репликами.
Я не вслушивался в их смысл, желание быстрее бежать к проклятой свалке разгоралось в груди, как костер. Интересно, а как вообще эти останцы определяют, когда наступает полночь? Ни у кого из них и в помине нет ни одного из тех приборов, которыми пользуются люди в моем королевстве.
Время тянулось просто невыносимо медленно. Я терпеливо разглядывал освещенный маленькой лампадой кусок двора, где уже изучил каждую трещинку в утоптанной земле, потом вопросительно заглядывал в глаза парней, но они вновь и вновь отрицательно качали головами, продолжая свое нескончаемое чаепитие. И почему мне кажется, что после этого вечера я так же горячо возненавижу чай, как любил раньше? О том, как тянется сейчас время для ничего не знающей о нас Лайли, я предпочитал даже не вспоминать.
И когда мне уже начало казаться, что нас просто водят за нос, где-то вдалеке прозвонил колокол.
- Пора, - не успел произнести Бижан, а я уже вскочил на ноги.
Команда моего охранника так неторопливо, молча и серьезно проверяла оружие перед выходом из дворика, что я ясно понял то, что мог бы сообразить и раньше. Просто не считал нужным задумываться. Они не в первый раз вот так, молча и сосредоточенно, выходят в ночь… возможно, кому-то помочь или кого-то наказать. Ну и удружил же мне Чануа! Теперь только не хватало, чтоб мое имя кто-нибудь сопоставил с командой этих неробких парней, и на всем расследовании можно поставить жирный крест.
Однако ничего изменить я все равно уже не могу, без них мне не спасти Тахара. Да если честно, и не верю, чтобы Тахар мог что-то украсть. На всякий случай у всех моих спутников зашито в одежде по нескольку серебряных квадратиков, и при нужде каждый из них сможет экономно прожить на эти деньги почти месяц.
Выйдя из дворика на безлюдную улочку, неожиданно для себя обнаруживаю, что тут не так и темно, как ожидалось. Это во дворике, укрытом густой ореховой кроной и листьями винограда, стояла непроницаемая темень, а над сонным Дильшаром царит роскошная южная ночь. Россыпь ярких созвездий драгоценными камнями сияет на темно-синем бархате неба, ничуть не приглушенная сочным оранжевым апельсином поднимающейся луны.
Вот только любоваться этой красотой мне некогда, да и настроение абсолютно не то. Мои бойцы неслышными тенями пробираются вдоль дувалов, и мне приходится напрячь все умение, чтобы не потерять в тени высоких оград их смутные силуэты. Теперь я отчетливо понял, почему все они одеты в темное: стоит кому-нибудь замереть в тени любого куста, как он сразу становится невидим.
Нужное место оказывается минутах в пятнадцати ходу; я сам догадался, что мы уже пришли, когда увидел на фоне звездного неба руины сгоревшего строения.
- Стой тут, - замерев возле меня, неслышно шепнул Бижан, и я послушно прижался к обломку стены.