* * *
"Просто Анхель", не иначе, углядел меня в окошко "Пятой подковы", и встретил у входа на постоялый двор. Вроде бы ничего незначащая мелочь, однако, опытной женщине такое поведение говорит о многом. Ждал. Ждал с нетерпением, мотался по комнате ожидая вечера и не зная, чем себя занять, кусал губы и поминутно поглядывал то в окно, то на клепсидру, мысленно подбирал слова для приветствия и начала беседы, придумывал неизбитые комплименты и шутки, дабы блеснуть и очаровать с первых мгновений, отчаянно мотал головой отбрасывая неудачные и слегка улыбался сам себе, когда рождалось что-то и впрямь достойное. Собственно все вышесказанное можно выразить и одним словом - "запал". А также "втрескался", "втюрился", "врезался" или, если по благородному, "сердце его воспылало пламенной страстью, а облик прекрасной девы застил все мысли, став зримым средоточением его желаний и побуждений". Если кто не понял, под "прекрасной девой" я имею в виду себя, а никак не Элизу-молочницу, чтоб этой корове уже не мой гуртовщик Гейнц шею свернул по пьянке.
- Фрёкен Айнфах, а я уже собирался идти вас встречать, - Бергенау споро подхватил мой плащ и под ручку повел за столик в уголке поукромнее. Что ж, я не против романтической атмосферы за ужином, только "за" даже, - Трактирщик сегодня на редкость расстарался, обидно было бы, если б все остыло. Он и так-то отменно готовит, но по моей просьбе превзошел себя.
Это герр Гоббель отменно готовит? Это ты, дорогуша, не пробовал как готовлю я! Впрочем, я предоставлю тебе возможность сравнить нашу стряпню. Дня через два. Ибо как сказал один известный поэт из республики Святого Марка, сигнор Аллисандро де Пуччони:
Чем женщина мужчине недоступней,
Тем больше она нравится ему…
Насчет женщин, если верить слухам, поэт мог разговаривать часами, и все по существу, поскольку был большой охотник до нашей сестры, через что и погиб - нарвался на дуэль с каким-то рыцарем из Меровенса. Женщину не поделили, говорят. А что нас делить, спрашивается? Все равно мужчин мы выбираем, а никак не наоборот, что бы они там себе не думали.
Анхель галантно отодвинул стул, помогая мне усесться.
- Вы получили свой заказ, герр Бергенау? Все в порядке? - для проформы поинтересовалась я. В том, что свои травки-корешочки он получил в полном комплекте сомнений у меня не было - трижды все перепроверила.
- Да, спасибо, все в полном порядке. - улыбнулся он, усаживаясь напротив, - Однако, забавный у вас город, фрёкен Клархен. Я всегда полагал, что в маленьких городках никогда ничего не происходит, а тут и упырь, и дознание возглавляемое целым папским нунцием… Только епископского суда и ордена братьев-познающих не хватает. Часто у вас такое?
- Я бы не сказала. - на столе, с потрясающей воображение скоростью, начали появляться разнообразные блюда. - Алхимики, впрочем, у нас тоже редко появляются.
- А надо, чтобы появлялись часто? - Бергенау иронично изогнул бровь.
- Боже упаси. - усмехнулась я. - Еще превратят Кирхенбург в новый Авиньон.
При упоминании города, в котором, по заказу герцога Прованса, Луи Долговязого, куча алхимиков трудилась над изобретением какого-то взрывающегося порошка, в глазах Анхеля мелькнуло некое странное выражение. Мелькнуло, и пропало.
- Слух о том, что на месте города осталась только воронка, несколько преувеличен. - слегка усмехнулся он. - На самом деле, даже кое-что от герцогского замка уцелело. Я бывал в Авиньоне после того… инцидента с моими коллегами. Город гораздо больше пострадал от паники его жителей, чем от самого взрыва.
Ну-ну, расскажи мне сказочку.
- Следствием по этому делу, кстати, занимался ваш новый знакомый, Вертер фон Кюсте. - как бы между прочим заметил Бергенау. - По личному поручению Папы. Говорят, очень сожалел о том, что у папской армии не оказалось взрывающегося порошка во время осады Монсальвата.
Что точно, то точно. Очень пригодился бы, а то застряли мы тогда под его стенами едва ли не на полгода.
- Вот уж было б здорово, если бы мятежные маги взорвали его посреди лагеря папистов. - хмыкнула я.
- В Монсальвате самоубийц не было. - спокойно ответил Анхель. - Там всем жить хотелось, а подрывник погиб бы неминуемо.
- Можно было послать зомби или упыря. - я пожала плечами. - Они погибнуть не боятся, поскольку уже померли.
- И некромагов с некромантами там не было. - ответил алхимик.
Угу, много ты знаешь, мой хороший…
* * *
Сигнор ди Валетта, как обычно, сумел урвать себе занятие поинтереснее и поприбыльнее. Покуда большая часть собранных Святым Престолом войск торчала под Монсальватом, тупо ожидая когда катапульты и требюше наконец проделают бреши в его исполинских укреплениях, наш отряд, в числе немногих избранных, гонял остатки еретиков по всему Лангедоку, выкуривая взбунтовавшихся магов и ересиархов из тех дыр, куда они попрятались. Людьми они, как правило, были не бедными, охрану имели чисто символическую, так что при минимальных потерях, благосостояние капитана и его отряда увеличивалось прямо на глазах. Каких-либо проклятий или порч сигнор Джованни тоже не опасался - все по-настоящему сильные малефики отсиживались за стенами своей цитадели, а с той шушерой, что встречалась нам, вполне управлялся Метробиус при поддержке дюжины арбалетчиков. Одного даже в честном магическом поединке уложил, что было предметом его особой гордости.
За прошедшие пять лет наш отрядный маг изрядно возмужал, превратившись из прыщавого юнца-студиозуса, едва-едва осилившего два курса Туринского Университета, в молодого привлекательного мужчину, уверенного в себе, своих силах и знаниях. Несколько раз он на месяц отлучался в alma mater из банды ди Валетты, разросшейся до полка в почти пять сотен клинков, сдавал какие-то экзамены (если не врал - с отличием) и возвращался с блестящими глазами и новыми книгами, которые штудировал денно и нощно, покуда не вернулся с дипломом. На содержание капитан ему теперь выделял значительную сумму, ввел в офицерский совет, и никогда не упускал случая распустить хвост перед другими кондотьерами, упоминая, словно бы мимоходом, как саму собой разумеющуюся вещь, что в его отряде служит настоящий боевой маг, а не шелупень чародейская как у прочих. Вопрос о том, что специализировался Метробиус, по настоянию все того же сигнора полковника, преимущественно на защитных заклинаниях, ди Валетта в таких беседах аккуратно обходил стороной.
- Жениться тебе надо, Троби. - внушительно произнесла моя наставница, благослови ее Вышний лепрой.
Метробиус, который ехал рядом с нашей повозкой и обсуждал с ней перед этим возможности применения белладонны, поперхнулся.
- А ты вот не фыркай, не фыркай. - сказала фрау Хельга. - Ты лучше в зеркало глянь. Лейтенант, а тощий, как скелет, ходишь в рваной или кое-как заштопанной одежде, небритый даже порой. Ну куда это годится? То ли дело женатые офицеры - всегда чистые, отглаженные, обстиранные, довольные жизнью. Упитанные, в конце-то концов! Тот же Винченцо Ринальдини, я помню, поначалу тоже был на сушеную рыбу похож, а как женился - что? За год стал круглый да лоснящийся! Я уже не говорю о том, что он всегда при полном параде.
- Сигнору капитану, как заместителю командира, и положено так выглядеть. - попытался возразить Метробиус.
- А кто тебе мешает занять эту должность? - изумилась моя наставница. - Сигнор Джованни не вечен, ему уже скоро пятьдесят. Не удивлюсь, если после этой кампании он уйдет на покой и тоже, наконец, женится на какой-нибудь девице из благородного семейства. А до конца кампании, между прочим, осталось всего ничего. Так что срочно надо тебе достойной спутницей обзаводиться. Знаешь, как женщина может стать женой маршала? Ей надо выйти замуж за лейтенанта, а остальное уже в ее руках. Вот если б ты женился на…
- Сигнора Хельга, при всем моем уважении, - несколько поспешно произнес маг, - мы с вами навряд ли уживемся.
- Да тьфу на тебя! - в сердцах ответила она. - Куда мне замуж, мне уже сорок пять лет!
Метробиус снова поперхнулся - на вид фрау Хельге больше тридцати отродясь никто не давал. Я в повозке (травы сортировала) поперхнулась тоже. Возраст свой Хельга не скрывала, не пыталась казаться этакой молодухой, но чтобы вот так, почти открытым текстом она - ОНА!!! - себя в старушенции записала… Не иначе, конец света близок.
- А вот тебе жениться надо. - гнула свое фрау Хельга. - Тем более, у нас в обозе девушка есть, которой на роду написано быть женой очень могущественного мага.
- Так я вроде не очень могущественный. - возразил Метробиус. - Так, магистр магии и права.
- Какие твои годы? - удивилась моя наставница. - Какие-то лет десять-двадцать, и запросто станешь высокоученным господином ректором. Если женишься удачно. Зря я тебе про жену маршала говорила что ли?
Тягостный для полкового мага разговор прервало появление посыльного.
- Сигнор Лоли, - всадник резко осадил коня рядом с нами и отсалютовал Троби, - разъезд обнаружил пещеру. По словам местных пейзан, в ней несколько дней назад укрылись странные люди! Сержант Ранци приказал мне сообщить об этом вам, как ближайшему старшему офицеру.
Обоз, в котором обычно и находился Метробиус, в этот момент медленно тащился в сторону Тулузы, находясь в глубоком тылу у рассыпавшегося в юго-западном направлении полка. Конечно, ди Валетта не оставил свои трофеи без присмотра, отрядив на нашу охрану три десятка копейщиков и дюжину конных арбалетчиков. В случае появления какой-либо опасности, каковой не предвиделось, нам предстояло стать в круговую оборону и ждать подхода подкреплений.
- Показывай где. - приказал Метробиус, поворачивая коня.
- Клархен, поезжай с ними. - скомандовала моя наставница, не отрываясь от управления телегой. - Не дай Всемогущий, ранят еще кого…
У фрау Хельги была своя лошадка, которую ей, от скаредности скрепя зубами и шевеля усами, купил наш командир. Что делать, не каждого раненого можно было доставить к ведьме, а ждать пока она доберется до истекающего кровью солдата на своих двоих… Купил за счет полковой казны. Кляча оказалась та еще, живодеры по ней рыдали с обоих сторон Альп, тихая и забитая, однако отъевшись нормальным овсом, а не соломой, которой до сего дня исключительно и питалась, пожевав укрепляющих и бодрящих травок (запихивать их в нее пришлось силой, причем мне), кобылка очень быстро округлилась и стала выдавать вполне приличную рысь, хотя галоп из Бочки, как ее назвала моя наставница, чтоб у нее волосья повылазили, выжать было невозможно никакими понуканиями.
Галоп, впрочем, не понадобился. Метробиус и его провожатый поспешали не торопясь, так что догнала я их буквально несколько минут спустя.
- Сигнора Клархен, а кого ваша наставница имела в виду, когда предлагала мне срочно связать себя узами Гименея? - покосился на меня маг. - Вас?
- Gottverdammterdonnerwettertripleverfluchtescheisse!!! - экспрессивно ответила я. - Ей по-прежнему не дает покоя то обстоятельство, что о моем замужестве сбылось предсказание не ее, а Франсуазы. И тот факт, что старуха преставилась еще год назад никак на это не влияет!
- Как-как? - расхохотался Метробиус. - Надо будет запомнить это ругательство. Gottverdammter… Что дальше?
- Да я и слов-то таких не ведаю, сигнор. - я захлопала ресницами, изображая из себя деревенскую простушку. - Откуда же приличной девушке знать такие вещи?
- А вон и наши. - указал на кавалькаду всадников у высокого, поросшего густой травой холма, посыльный.
- Прибавим ходу. - решил Метробиус, и дал жеребцу шпор.
Снова пришлось догонять.
- Клариче, а ты тут что делаешь? - удивился сержант Ранци, пожилой седоусый ветеран, похожий на доброго, наевшегося меда пополам со шнапсом, медведя. - Виноват, сигнор лейтенант…
- Оставьте. - отмахнулся маг. - Сигнора здесь на случай ранения кого-либо. Докладывайте обстановку.
- Слушаюсь, сигнор. Пещера с той, обрывистой, стороны холма. Подъем крутой, верхами не добраться. Я пробрался кустами, поглядел - вход заложен каменными блоками. Вероятно под холмом порода выходит практически до поверхности… Настоящий бастион, только катапульта и возьмет. Или, прошу простить, магия.
Метробиус поморщился. Стенобитные заклятия он знал из рук вон плохо, что пару раз "блестяще" продемонстрировал в прошлых кампаниях.
- Мы, прошу простить, допросили местных, - продолжил доклад сержант, - так пейзане утверждают, что четыре дня назад, ночью, в пещеру прибыли пять незнакомцев, одетых в глухие плащи с капюшонами. Мальчишки, прошу простить, видели - в ночном были. А пещера, прошу простить, спокон веку пользуется дурной славой, и укреплена столько же.
- Что за слава? - деловито поинтересовался маг.
- Сами не знают. - пожал плечами Ранци. - Дурное место, и все. Пейзане.
Последнее слово он произнес так, будто оно объясняло всё, включая самые потаенные тайны мироздания.
- Ладно. - Метробиус пожал плечами и спрыгнул с коня. - Пойдемте поглядим, что там за пещера. Ведите, сержант.
Ранци и Лоли скрылись в зарослях так, что не шелохнулась ни единая веточка.
Не было их долго, больше часа, но когда вернулись, Метробиус был бледен, словно полотно. Выйдя из кустов он, держась неестественно прямо, прошагал к своему жеребцу, вытащил из седельной сумки флягу с вином и сделал несколько быстрых крупных глотков?
- Что с вами, сигнор малефик? - подскочила я к нему. - Вы ранены?
- Gottverdammterdonnerwettertripleverfluchtescheisse. - тихо, но внятно произнес он, глядя в никуда. - Из пещеры веет некромагией.
* * *
- А вот в ваших краях с некротическими потоками, явно не все в порядке, раз упырь объявился. - заметил Анхель. Стоит ли упоминать, что разговор наш шел одновременно с возданием должного стряпне герра Гоббеля? - Так что фон Кюсте вполне может тут, у вас, и задержаться.
- У нас, герр Бергенау. У нас. - ехидно заметила я. - Вы уже забыли, что дали согласие герру Радисфельду поселиться в нашем городе?
- Не напоминайте мне про этого коротышку. - сморщился он. - Мертвого заколеблет, но своего добьется. Зачем в Кирхенбурге медикус?
- Чтобы был. - внушительно заметила я. - Город, где есть алхимик и медикус, это уже не такое уж и захолустье. А раз город не захолустье, значит и жители там побогаче, если жители богаче, значит туда будет приезжать больше торговцев, где много торговцев - там ярмарка, а где ярмарка, там и полная мошна у бургомистра.
- Браво, браво фрёкен Айнфах! - изумленно поглядел на меня алхимик и похлопал в ладоши. - Вам надо экономику в университете преподавать.
- Куда уж мне. - скромненько так потупилась я (ибо скромность девицу в глазах мужчины украшает всегда, а ум - крайне редко). - Мое дело корешочки-травки. Кстати про травки. Признайтесь, Анхель, что вы собираетесь делать со своим заказом, а?
- Боже мой, да ничего особенного! - рассмеялся он. - Один из моих университетских профессоров выдвинул замечательную, но на редкость завиральную теорию о совместимости и несовместимости ряда трав в лекарствах и зельях, распределив их по зодиакальному кругу. Вот я и решил проверить ряд мыслей на сей счет.
- Но почему у нас, в Кирхенбурге? - изумилась, и совсем неподдельно, я.
- Ну надо же мне где-то жить. - пожал плечами алхимик. - Место ничуть не хуже любого другого. Тихо, спокойно, никаких конкурентов, никто не отвлекает… К тому же, где-то в этих краях поселилась моя отдаленная родственница. Решил найти, вот.
Не знаю, что это у него в наших краях за родственница, но эта figlia di putana мне уже не нравится!
- И как, нашли? - с самым разлюбезным видом поинтересовалась я.
- Пока нет. - улыбнулся Бергенау. - Но, думаю, это вопрос времени. Есть некоторые мысли на этот счет.
- Что ж, могу только пожелать удачи…
Дальнейший наш разговор свелся к довольно банальным, но милым комплиментам с его стороны и стрельбой глазками с моей. Нормальный флирт, ничего особенного. По окончании ужина Анхель изъявил желание проводить меня до дома, я, немного и для виду поотказывавшись, мол не хочу его утруждать, согласилась, и мы покинули гостеприимный зал "Пятой подковы" ради прогулки при луне, или, если уж быть точной, при ее половинке.
Шли мы неспешно, неторопливо, как и приличествует только-только начавшей выстраивать свои взаимоотношения парочке (куда ты, Анхель, нафиг денешься?), несли различные благоглупости, он шутил, я исправно смеялась, но, увы, все хорошее рано или поздно заканчивается - закончился и наш променад, и впереди показался мой дом, куда сегодня я его приглашать не намеревалась. Само собой разумеется, мурыжить слишком долго герра Бергенау я не собиралась, но и сдаваться в первый же день ухаживаний… Да за кого вы меня принимаете?!! Главное, за кого меня примет он, если я, вот так запросто, после первого же ужина в таверне, послушно раздвину ноги? Нет-с, в любви, как и на войне, мало одержать победу, ее надобно еще и удержать, хотя тут более уместна аналогия с рыбалкой. Рыбка крючок уже заглотила, теперь ее необходимо некоторое время поводить, дабы устала бороться, и можно вытягивать в свои нежные объятия. Главное, не дернуть в эти самые объятия слишком рано - сорвется. Слишком поздно, впрочем, тоже нехорошо - рыбке может наскучить игра и, перекусив леску, она уйдет на поиски новой приманки, посговорчивее, в очередной раз оставив меня у разбитого корыта.
- Что-ж, мы пришли. - вздохнула я, останавливаясь на пороге своего дома. - С удовольствием пригласила бы вас выпить чашечку травяного настоя, но уже очень поздно, Анхель, а вам еще возвращаться через полгорода…
За невысоким забором между моим жилищем и домом Виртелов блеснули чьи-то глаза. И, кажется мне, знаю я чьи.
- Ай, Клархен, отпусти!!! - завопил Гансик, вытаскиваемый за ухо из своего укрытия.
- Так-так, молодой человек. - напустив на себя самый строгий вид, произнесла я. - Значит подглядываем и подслушиваем, да?
- Я больше не буду, чесслово!!! Ай, ну больно же! - мелкий вырвался, прижал ладошку к покрасневшему, что было видно даже в неверном свете ночных светил, и начавшему опухать уху, и жалобно заканючил. - Маленьких обижать нехорошо, вот.
- Маленьких пороть надо. - спокойно прокомментировала я. - Чтоб по ночам спали, а не шлялись один Вышний знает где. И еще кой за какие прегрешения.
- Я ни при чем! - Гансик на всякий случай попятился и уткнулся спиной в Анхеля. - Это все фрау Клотильда!
- Да ну? - деваться постреленку было некуда, и я неспешно, словно неумолимый рок, двинулась в его сторону. - А новый колокольчик? А твой парадный вид? А что это вы, герр Виртел сегодня весь день сияли, словно новенький талер? Сдается мне, нас с тобой, чадо, ждет продолжительная и продуктивная беседа, после которой ты до-о-о-олго будешь доказывать своему отцу, что ты - это ты.
Шкода взвизгнул и рванулся прочь с такой силой, что поймавший его за шкирку Анхель был вынужден сделать аж два шага в сторону его дома, где Гансик, вероятно, рассчитывал найти спасение.
- Нельзя меня ни в кого превращать. - заныл он, поняв, что расплата за сводничество неминуема. - Завтра праздник, как я буду танцевать превращенный?
- Ничего, - зловеще произнес алхимик, едва сдерживая хохот: понял, видимо, что все это своеобразная игра, и теперь от души наслаждался ситуацией, - мы с фрёкен Айнфах станцуем и за тебя, и за нас двоих. Ведь станцуем?