Рассветало. Петухи проснулись. Солнце показалось над горизонтом. Зябковато в одной маечке.
– Пошли, пошли! Не останавливаться, – закомандовал капитан, – туда к скамейке у колодца. Ты, немолодой, ты все понял из нашей беседы? Еще раз повторяю: стоите у колодца молча, ждете вашего сообщника. Расслабленно стоите. Знаков никаких не подаете. На место нашего сосредоточения не смотрите. В колодец не заглядываете. И за сынком своим следи. Понятно? Понятно? Не слышу!?
– Понятно товарищ капитан!
– Пока товарищ! А дальше посмотрим!
Мимо нас проследовал прапорщик потом лейтенант Зверев, волоча за собой громадную сумку.
– Зверев! Ты ж вроде здоровенький? Что, силы в руках нет? Чего волочишь? Слабо просто нести?! Следы остаются на земле. Ну подумай своей головой – откуда во дворе церкви могут взяться следы волочения! Курьера спугнешь! Убери за собой. И чему вас только в академии учили!
– Уес ай коз!
– Чего?
– Так точно товарищ капитан! Товарищ капитан! На нижнее одевать гидрокостюм или поверх одежды?
– Ну конечно не на трусы с майкой! На верхнее Зверев, на верхнее!
И опять лейтенант показался мне знаком. Ну где – то я его видал! Рост, походка, щеголяние английским, хамовство.
– Значит стойте тут, – приказал нам Харченко.
– Зверев готов?!
– Да! Порядок.
– Вы двое: помогите лейтенанту спуститься. Так, так. Держите за оба конца веревки. Зверев: сейчас пацан спустит ведро в колодец до конца, а ты привяжи веревку к цепи. Сделал?
– Да!
– Подтянись и попробуй выпрыгнуть.
– Так, нормально! Залазь обратно и жди. А вы оба – к скамейке! Все, все поняли?
– Так точно!
– Поняли.
– Ну вот и хорошо! Готовность номер один! Учтите – я слежу за вами.
Расставив нас, Харченко пошел на свой пост.
Еще совсем рано, а солнце уже поднялось. Лето. Июль. Косые лучи падали на купола, но зайчиков не отбрасывали – легкий туман, присущий каждому утру.
– Игорь, – почти беззвучно проговорил Сергей, – следи за мной и повторяй все что я буду говорить. В пол голоса и мысленно. Понятно?
– Да Серега! Сергей?
– Да.
– Этот кэгэбист все подслушивает. Губами шевелит. Наверно повторяет, о чем вы говорим.
– А ты откуда знаешь?
– Да вон, купол свой наполовину из колодца высунул, тебе столб заступает – не видно. Конспиратор хренов!
– Да и черт с ним! Нам главное вернуться. Пусть хоть записывает. Главное чтоб не мешал! Начинаю обратный отсчет. Когда скажу "ноль" повторяй все за мной слово в слово.
Сергей начал отсчет. Мне было немного не по себе. Вспотели ладони. Пробивала нервная дрожь. Не хотелось оставаться в прошлом. Главное чтоб получилось! "Ноль". Пора!
Сделал несколько глубоких вдохов. Раз и два и три. Успокоился с трудом. Закрыл глаза. Сосредоточился. Цифры. Где эти цифры! Я должен их увидать! Где они? Только без паники! Я должен их увидать! Огненные цифры на черном небе. Вот они! Так, все идет как нужно!
– Год, в который мы хотим попасть – 2013: – В пол голоса повторял Сергей. Я за ним. Побежали секунды. Все быстрее и быстрее. Цифры стали вытягиваться постепенно оформляясь в спираль. Слева от меня бубнил Зверев, все повторяя за мной. Вначале почти не слышно, а теперь чуть ли не кричал. Спираль начала закручиваться. По часовой стрелке. Все быстрее и быстрее. Я с трудом следил за ней. Мой мозг превратился во вращающуюся массу. Слегка начало тошнить. Но вот появилось огненное кольцо. Я стал быстро повторять, как меня учил Сергей: – Год 2013, сентябрь, 20 – ое, 23.00, до места, где я сейчас стою. И быть тому так! Год 2013, сентябрь, 20 – ое, 23.00, до места, где я сейчас стою. И быть тому так!
Как сквозь сон, до меня донесся вопль капитана Харченко: – Зверев! Зверев! Немедленно вернись на место! Я приказываю! Начальству доложу! Уволим с органов на хрен! Но голова настолько закружилась, что я наверно вырубился.
28
Кто – то больно пнул меня ногой в бок. Я с трудом открыл глаза. На улице ночь. Прохладно. Не яркий свет от уличных фонарей освещает мои ноги. Где – то лежу. Неба не видно. Какая – то крыша закрыла к нему доступ. Лужа воды рядом. Перевернутое ведро. Надо мной наклонился какой – то мужик в водолазном костюме.
– Вставай придурок!
Голова болела. Тошнило. Холодно. Толстый упырь меня пинает. Все тело болит. И чего ему нужно?! Стала закипать злоба. Сейчас встану и врежу этому идиоту. И где это я? Ничего не помню! Церковь?! Колодец! Еще один мужик рядом. Только лежит. Вернее кряхтит, пытаясь встать на ноги.
– Это вы ко мне? – спросил я обидчика.
– К тебе к тебе сыно… Не понял, а ты че тут делаешь? Чего разлегся? А пацан где?
– Сема?! А, ты?!
– Какой Сема! Как ты ко мне обращаешься! Я лейтенант КГБ Зверев Константин Леопольдович!
Какой лейтенант КГБ? Какое вообще КГБ? Кто такой Зверев? А – наверно нас с Семой на его дне рождении вырубило, и коллеги решили подшутить. Вывезли сюда к церкви, типа искупать вину у Бога за пьянство. А что это на меня напялили!? Джинсы старые. Не могли подобрать мой размер? Маечка. Холодно однако уже. Сентябрь. Застудить хотят. Вот гады сидят где – то и наблюдают за нами. Трясут животами со смеху. Хотя нет! Сема!
И тут я вспомнил все. Себя, больницу, Марию Захаровну. Ее Сергея. Наше путешествие в прошлое. КГБ. Камера. И счастливое возвращение. Удалось! Ура! Сема – Зверев. Кому сказать, умрут со смеху. К стати: чего это Сергей кряхтит. Что не может подняться? Да старость – не радость! Нужно помочь.
– Стоять! Кому сказал! Не двигаться!
Я непроизвольно дернулся: – Сема: чего это ты разорался. Это я, твой друг – Игорь. Не узнаешь? Коллеги мы? Вместе в больнице работаем!
– Вали отсюда мужик! Тут у нас спецоперация! Все оцеплено! Не до тебя!
– Сема! Сема! Очнись! На себя посмотри. Скинь этот дурацкий гидрокостюм. Очнись! Когда вы свою операцию начали – утром. А сейчас уже ночь! И совсем не лето. Сентябрь! Конец сентября 2013 года! Ты переместился из прошлого в будущее! Посмотри, в какого амбала ты превратился! Глянь на свои вещи, из которых ты вырос! Брюки на жопе лопнули.
Сема стал оглядывать себя: – Ничего не пойму! Сжались от воды вещи что ли? Где наши? Где Харченко! Ты мужик точно Игорь из больницы?
– Да я это, я! А это Сергей – муж моей недавней пациентки. Мы с ним эксперимент ставили по перемещению в прошлое. У нас получилось. И вот тебя встретили. Вернее ты по своей дурости попал не туда, где бы ты хотел сейчас оказаться.
– Ша, не дури мне голову. Я ничего не могу взять в толк. Вроде что – то крутится в мозгу. Но не могу сосредоточиться. Где наши? Товарищ капитан, прапорщик! Почему ночь! Почему холодно! Ничего не пойму! Помогите мне добраться к нашей конторе.
– В вашей конторе другое учреждение. Они наверняка не знают тебя. За психа посчитают. Не советую. Давай я лучше вызову такси и отправлю тебя к твоей Анфисе?!
– Не – не. Никакой Анфисы не знаю. Помогите добраться. И извини, что я тебя ударил братан.
– Да ничего, прощаю! Интересно: завтра вспомнишь?
– Игорь! – тронул меня за локоть Сергей, – ты выводи его на улицу, а я быстро за вещами в овраг смотаюсь. Оттуда по мобильному и такси вызову. Это кто? Тот, о котором ты рассказывал? Ааа… тогда все понятно! Вспомни, о чем я тебе раньше говорил? Да, да – мы скоро все забудем, как и этот пурис. Быстро везем его на вокзал и сразу по домам. Нам нужно оказаться в своих постелях. Ночь переспим. Сознание придет в норму. Забудем почти все, но я на тумбочку рядом с постелью фотоаппарат поставлю. Утром проснусь и точно полезу к нему. А там фотопленка. Проявлю, сделаю снимки, увижу фото и память на прошлое частично вернется.
– Сергей согласен с тобой на все сто! Не хватает еще двух придурков, шастающих в беспамятстве по вокзалу. Пошли Семен!
– Костя я!
– Да, да, Костя!
Не к стати стал накрапывать дождь. Спрятаться негде. Разве что под деревом на автобусной остановке. Стало совсем холодно. Толи от влаги попавшей на тело, толи понизилась температура воздуха из – за дождя. Скорей бы Сергей принес куртку. А Семе хоть бы что. Стоит с расстегнутой рубашкой. Капли дождя падают на волосатую грудь. Не стекают вниз. Блестят как маленькие бриллиантики, зацепившись за черно-седые кучеряшки. Везет людям. Хотя нет – лучше быть худым и здоровым, чем толстым и дурным. Вот и Сергей! Долговато, однако! Время идет!
– Заказал. Сейчас подъедет. Сначала этого на вокзал, потом нас по домам.
– Скорей бы! Совсем продрог. Не могу понять – сейчас 2013 год, а Сему нашли пару лет назад?!
– Кого нашли?
– Да, не обращай ты внимания. Это мы так, с другом о своем. Смотри, скоро такси подъедет.
– Игорь! Ни я, и никто другой не ответит тебе по этому поводу ничего. Что я могу сказать? Может он что не так повторил? Или для него пространство иначе искривилось? Кто знает? Наше дело как можно скорее доставить его туда, где его обнаружили в настоящем.
Несмотря позднее время, такси прибыло быстро. Сему посадили спереди, я с Сергеем разместились на заднем сиденье.
– Вот это да! Мерседес! Откуда он в вашем городе? Такой только у нашего начальника управления есть!
– Сема, пардон, Константин, это реалии будущего, в котором ты сейчас находишься. Таких машин у частного сектора сейчас полно.
Сема с благоговением гладил кожаное сиденье, с удивлением смотрел на видеорегистратор, прислушивался к непонятным ритмам, звучавшим из встроенных в обшивку динамиков.
– Вот это да! Техника класс! Такая только у нас может быть. Мужики, а может я проверку прохожу? Наркотиками меня накачали?! У меня галлюцинации. Вы кто? Я вас совсем не знаю. Я вам ничего больше не скажу. Передайте товарищу полковнику, что я не нарушу присягу!
– Ладно, ладно! Не очкуй! Братишка поехали, а то у нашего друга башку после пьянки начало сносить!
До вокзала добрались минут за пять. Сема пялился в окно. Наверно не узнавал ландшафт. Пытался что – то спросить у нас, но строения мелькали так быстро, что ход его мыслей не успевал за сменой картинок. Подъехали прямо к пассажирской платформе. Чтоб не шокировать Сему неизвестной ему банкнотой, я прикрыл собой Сергея, когда тот расплачивался.
– Сдачи не нужно! Обожди нас, мы быстро!
Помогли Семену выбраться из машины. Взяли его под руки. Довели до дверей здания бывшего КГБ. Вокруг никого.
– Стучись, – посоветовал я, – может кто откроет.
Стало светать. Я с удивлением посмотрел на небо. Может показалось? Прожектора на станции включили? Да нет – действительно светает! И тепло на улице! Дождик не прекратился, но очень потеплело. Странно!
– Игорь! – чуть ли не прокричал Сергей, – быстро уходим!
– К чему такая спешка, Сергей!
– Быстро уходим! Посмотри на часы и календарь на здании вокзала.
Я поднял голову и с ужасом увидал время и дату: 4.30 20 июня 2010 года!
– Помнишь, я тебе говорил: возможно, здесь на вокзале какое – то искривление пространства. Время иначе течет! Быстро уходим отсюда, иначе нам несдобровать! Такси! Такси исчезло! Ты видишь! Давай бегом отсюда!
Мы что духу припустились бежать прочь от вокзала. За считанные секунды пересекли привокзальную площадь, добежали до ближайшего перекрестка. У светофора стояло наше такси, ожидая разрешающего сигнала.
– Быстро прыгай на заднее сиденье, – прокричал Андрей, – я спереди!
Я и сам все понимал. Промедление грозило нам неприятностями.
– Старые знакомые? А куда это вы исчезли? Я только развернулся, посмотрел в зеркало, а вас и след простыл!
– Брат, довези побыстрее, еще полтинник накину!
– Я посмотрел на Сергея: ничего не перепутал – полтинник ТАМ ничего для нас не стоил, а здесь это немалые деньги. Но Сергей предупредительно поднял ладонь, вероятно предупреждая меня молчать.
Такси тихо въехало во двор моего дома. Стараясь не хлопать дверцей, я быстро вышел. Обернулся, махнул Сергею на прощанье рукой. Скорее домой. Продрог и промок.
Быстро взбежал по ступенькам на свой этаж. Осторожно открыл дверь. Свет в коридоре не включал. Придерживаясь за стену, снял туфли и попытался незаметно проскочить в свою комнату.
– Ты где был? – донеслось из темноты, – ты же говорил что на часок прогуляться идешь? Я волнуюсь, дети долго спать не ложились. Тоже за папу беспокоятся. Что друзей встретил, и банку дали?
Нехороший, злой голос! Нужно готовиться к объяснениям. А что сказать?
– Свет включи! Е мое! А что это с тобой?! Что ты на себя напялил? Посмотри все мокрое! Заболеешь гад! Быстро под душ! Потом поговорим.
Потом – это хорошо. Главное чтоб накал спал. Я пулей прошмыгнул в ванную. Душ хорошо, но полежать в горячей воде – это лучше. Набрал воду, разделся, закрыл глаза, нырнул, задержав дыхание. Красота! На поверхность не хотелось. Но пора. Открыл глаза. Странно: пока помню все. Все, что было в недавнем восьмидесятом. Сергей, ресторан, такси. Вот вещи грязные в углу лежат. "Тинейжер", это ж надо было такое придумать! Хотя, нужно признать, на тот момент это был хороший ход. Годы юношеские. Тело щуплое. Рельеф – моя гордость, еще не появился на груди и животе. Это все армия! Солдаты улучшали свою физическую подготовку, а командир должен быть на высоте! Не пропускал случая подкачаться. Я напряг мышцы и скосил глаза вниз. И от страха моментально сел, ощупывая тело. А что это?! На всю грудь у меня отпечатался Брюс Ли!
Я схватил мочалку, намылил и до боли стал тереть тело. Смыл, еще намылил. Тер до покраснения кожи. Не смывается!
– Ты что там притих? Тебе не плохо?
– Обожди! Обожди! Все нормально!
Но было поздно – Ира зашла в ванную. Наступила гробовая тишина. Сердце бешено колотилось.
– Я звоню маме. Ладно детям мало времени уделяешь, ладно ночами где – то шляешься, ладно банку с друзьями даешь, но смотреть сквозь пальцы на выжившего из ума мужа я не могу! Ты что идиот? Тебе что, двадцать лет и ты решил себе тату на все тело сделать? Кому ты хочешь его демонстрировать! И какое тату? Да ты просто сумасшедший! Сдвинулся по фазе у себя на работе вместе со своими психами. Что это, я спрашиваю?!
Слов небыло. Попытался объяснить подготовкой к очередному самодеятельному спектаклю, но не получилось. Ира хлопнула дверью и выбежала из ванной: – Придурок конченый!
Спалось плохо, мучили кошмары. Особо достал последний сон, приснившийся под утро: я и Сергей стоим на сцене в стрип – клубе для женщин. Оба в красных приспущенных джинсах Вранглер. Без трусов. Анфасом к женскому немолодому скопищу. В передних рядах терапевт Галина Николаевна, эндокринолог Полина Петровна, и затесавшаяся в старческом коллективе – сестра – хозяйка Лора. Исполняем свой коронный номер – раздевание с проворотом. В зале сплошной гул. Бабушки беснуются, пытаются прорваться к сцене. Хотят порвать нас на части. Из динамиков грохочет песня "Машины времени" "Вот, новый проворот, что нам на несет, трюсель или жоп, радость или злость, и не разберешь, пока не провернешь".
Два здоровенных лба – капитан Харченко и лейтенант Зверев, он же Сема, используя завхоза Илью Ефимовича как щит, еле сдерживают напор. Действие достигло апогея. Джинсы упали к ступням. Разворот. В зале мгновенная гробовая тишина. Вот она кульминация! Мы фасом к залу. Но не тут – то было – наши интимные места прикрыты очками – капельками. В зале вой разочарования. Бабушки прорвались к нам. Пытаются присвоить себе наши очки. А мы не сдаемся. Отбиваемся. Сергея затянули в зал, а меня повалила на сцену Лора и своей пилочкой для чистки ногтей начала наносить тату в виде лица Брюса Ли.
Проснулся в холодном поту, держась за интимное место со словами: – Очки! Отдайте очки! Горела грудь, натертая накануне мочалкой, но отмывание помогло – Брюс Ли из коричнелицего превратился в бледнолицего и утратил левый глаз вместе с ухом.
– Это хорошо, – подумал я, – процесс очищения пошел. Через неделю не останется и следа.
Остаток выходных провел с семьей. Искупал вину перед ячейкой общества. Водил дочь на гастролировавший зоопарк. Когда подвел ее к клетке с обезьянами, внезапно вспомнил Борю Бубнова по прозвищу Бубоин и капитана Харченко, который выбил из под меня стул, и у меня сразу испортилось настроение. На этом все мои воспоминания оканчивались. Не мог взять в толк, почему и когда я мог оказаться там с ними в одной компании. По возвращению домой с сыном изготавливали модель парусника – двухмачтовый бриг. К часу дня сварил украинский борщ. Вместе пообедали. За столом дал торжественную клятву: в дальнейшем не впутываться ни в какие авантюры. Уделять больше внимания семье и наладить отношения со всеми сотрудниками больницы. Жена клятву условно приняла и вынесла мне последнее китайское предупреждение.
Вечером звонил Сергей. Приглашал посмотреть какие – то фото. Я отказался. Он настаивал. Сгоряча нагрубил ему. Сказал, что он подбил меня на долгую вечернюю прогулку. Теперь у меня неприятности в семье. Ни в какие перемещения во времени я больше не верю. Зря потратился на дурацкие шмотки. Только вымокли под дождем у церкви и все. На вокзал зачем – то поперлись. Потом бежали оттуда, почему – то. Хорошо хоть такси взяли на обратную дорогу, а то бы воспаление легких подхватил.
Вечер провел в подготовке к грядущей рабочей неделе и в размышлениях о необходимости завершении моей методики. Спал хорошо, без сновидений.