- Да, сэр, - Трепач откашлялся. - Национальный гимн Борогравии, - объявил он во второй раз.
Восстаньте простите, ваша светлость, сыны Родины!
Не пить вам больше вина из кислых яблок
Дровосеки, хватайте свои топоры!
Фермеры, режьте недругов инструментом, что использовали лишь для поднятия свеклы!
Расстроим вечные козни врагов наших
Во тьму идем мы с песней
Против всего мира, с оружием восстающего
Но увидьте золотой свет над вершинами горными!
Новый день станет огромной рыбиной!
- Эээ… О чем это там было в конце?..
- Это грубый перевод, ваша светлость, - Кларенс занервничал. - Это значит что-то вроде "великолепная возможность" или "блестящая награда", ваша светлость.
- Просто "сэр", Кларенс. "Ваша светлость" - это только чтобы впечатлить местных, - Ваймс вернулся в свое неудобное кресло, потер подбородок и поморщился.
- Две тысячи триста миль, - произнес он, меняя позу. - И все равно ведь замерзаешь на помеле, как бы низко его не опускали. А потом баржа, и карета… - он снова поморщился. - Я читал твой доклад. Как думаешь, возможно, чтобы все государство сошло с ума?
Кларенс сглотнул. Его предупреждали, что он будет говорить со вторым влиятельнейшим человеком Анк-Морпорка, даже если сам человек этот факт попросту игнорировал. Его стол, всего день назад принадлежавший главному смотрителю Некского гарнизона, расшатывался, и на нем уже скопились бумаги, а некоторые были просто свалены в кучу за креслом.
- Это очень… странный вопрос, сэр, - произнес посол. - Вы хотите сказать, что народ…
- Не народ. Нация. Насколько я понял, у Борогравии не все дома. Думаю, люди здесь просто делают, что могут, и воспитывают детей, чем и я бы охотно занялся. Вот, к примеру, есть кучка людей, которые ничем не отличаются от тебя или меня, но стоит им собраться вместе, как тут же появляется какой-то безумный маньяк с национальными границами и гимном.
- Интересная мысль, сэр, - дипломатично ответил Кларенс.
Ваймс обвел комнату взглядом. Стены из голого камня. Узкие окна. Даже в солнечный день здесь было ужасно холодно. Плохая еда, суета, сон на плохих кроватях… и вся эта поездка в темноте на гномьих баржах по секретным подземным каналам - одни боги знали, чего стоило лорду Ветинари добиться этого, хотя Низкий Король кое-что должен был Ваймсу…
… и все ради этого холодного замка на этой холодной реке, между этими дурацкими странами с их дурацкой войной. Будь они людьми, дерущимися где-нибудь в канаве, он бы знал, что делать. Он просто столкнул бы их лбами и, может, закрыл на ночь в камере. Но со странами так не поступишь.
Ваймс взял листок бумаги, повертел его в руках и бросил на стол.
- К черту все это. Что сейчас творится?
- Как понимаю, есть еще несколько очагов сопротивления в наиболее недоступных частях крепости, но с ними уже разбираются. Все основные посты в наших руках. Отличная была уловка, ваша све… сэр.
- Нет, Кларенс, - вздохнул Ваймс, - это старый и глупый трюк. Они не могли попасть внутрь, одевшись прачками. Ведь у троих были усы!
- Борогравцы довольно… старомодны в подобных аспектах, сэр. Может, потому-то в нижних склепах бродят зомби. Это ужасно. Многих высокопоставленных военных хоронили здесь веками.
- Да? И что они теперь делают?
- Шатаются, сэр. Скрипят. Кажется, что-то растревожило их.
- Должно быть, мы. - Ваймс поднялся, прошел по комнате и распахнул тяжелую дверь. - Редж! - крикнул он.
Через минуту появился другой стражник. Лицо его было серым, и, когда тот отдавал честь, Кларенс заметил, что и рука, и пальцы держатся на нитках.
- Ты уже знаком с констеблем Башмаком, Кларенс? - ободряюще спросил Ваймс. - Один из моих ребят. Мертв более тридцати лет и ценит каждую минуту своей жизни-после-Смерти, да, Редж?
- Верно, господин Ваймс, - улыбнулся Редж, показывая ряд коричневых зубов.
- Внизу, в подвалах, одни из ваших, Редж.
- О боги. Шатаются, да?
- Боюсь, что так.
- Тогда пойду, перемолвлюсь с ними парой слов, - Редж отдал честь и вышел из комнаты, немного пошатываясь.
- Он, э, отсюда? - спросил побледневший Чинни.
- Нет. Из неизведанной страны, - ответил Ваймс. - Он мертв. Но, как бы то ни было, это его не остановило. Ты ведь не знал, что в Страже есть зомби?
- Э… нет, сэр. Я не был дома около пяти лет, - он сглотнул. - Подозреваю, что многое изменилось.
И это ужасно, подумал Кларенс. Быть послом в Злобении довольно просто, и у него оставалась масса времени на собственные дела. А потом по всей долине появились сигнальные башни, и вдруг до Анк-Морпорка стало рукой подать. Раньше, письмо шло недели две, и никому не было дела, что ответ он писал через день или два. Теперь же ответ нужен немедленно. Он был даже рад, когда борогравцы разрушили несколько этих дьявольских башен. А потом весь ад вдруг оказался на земле.
- Многие теперь в Страже, - продолжал Ваймс. - И они чертовски нужны здесь, со всеми этими злобенианами и борогравцами, дерущимися на улицах из-за какой-то тысячелетней ссоры. Они даже хуже, чем тролли и гномы! И все из-за того, что чья-то бессчетное-раз-пра-бабушка дала пощечину чьему-то столько-же-пра-дядюшке! Они даже с границей не могут разобраться. Выбрали какую-то речушку, которая каждую весну меняет свое русло. И вдруг, щелкающие башни оказываются на земле Борогравии - или грязи - и эти идиоты сжигают их из религиозных побуждений.
- Э, все не совсем так, сэр, - начал Трепач.
- Да-да, знаю, читал историю. Ежегодная стычка со Злобенией - что-то вроде местного развлечения. Борогравия воюет со всеми. Почему?
- Национальная гордость, сэр.
- С чего вдруг? Здесь же ничего нет! Ну да, есть несколько жировых шахт, и они неплохие фермеры, но здесь ведь нет ни великолепных зданий, ни огромных библиотек, ни знаменитых композиторов, ни высоких гор или прекрасных пейзажей. Все, что можно сказать об этой стране, так это то, что она просто не где-то еще. Что в ней такого особенного?
- Полагаю, то, что это их родина. И, конечно же, Нугган, сэр. Их бог. Я принес вам копию Книги Нуггана.
- Я полистал одну в городе, Трепач. Такая чу…
- Но то было не последнее издание, сэр. Если учесть, какое расстояние нас разделяет. Эта более современна, - он положил на стол небольшую толстую книгу.
- Современна? Что ты хочешь сказать этим? - озадаченно спросил Ваймс. - Священные писания… пишутся. Делай то, не делай это, не возжелай быка соседа своего…
- Эмм… Нугган не интересуется этим, сэр. Он, э… вносит изменения. В основном, в Отвержения.
Ваймс взял книгу. Она была заметно толще, чем та, что он привез с собой.
- Они называют это Живым Заветом, - продолжал объяснять Трепач. - Они… ну, можно сказать, "умирают" вне Борогравии. Они больше не… являются частью всего этого. Последние Отвержения в конце, сэр, - подсказал он.
- Священная книга с приложением?
- Верно, сэр.
- Скоросшиватель?
- Именно, сэр. Они вставляют чистые листы и Отвержения… появляются.
- То есть, магически?
- Скорее, религиозно, сэр.
Ваймс открыл книгу наугад.
- Шоколад? - спросил он. - Он не любит шоколад?
- Да, сэр. Это и есть Отвержение.
- Чеснок? Ну, я его тоже не люблю, так что вполне честно… кошки?
- Да, он действительно не терпит кошек, сэр.
- Гномы? Здесь сказано: "Народ гномов, что поклоняется Золоту, Отвержен Нугганом"! Он, должно быть, спятил. Что было дальше?
- Все здешние гномы позакрывали свои шахты и исчезли, ваша светлость.
- Да уж наверняка. Они узнают беду, столкнувшись с ней нос к носу. - На этот раз Ваймс оставил "вашу светлость": Трепач, казалось, получал некое удовольствие от общения с герцогом. Он пролистал еще несколько страниц.
- Синий цвет?
- Да, сэр.
- Но что такого отвратительного может быть в синем? Это ведь просто цвет! Небо же синее!
- Да, сэр. И истинные верующие теперь стараются не смотреть на него. Эмм… - Трепач был дипломатом. Он просто не мог называть некоторые вещи своими именами. - Нугган, сэр… эмм… довольно… обидчив, - закончил он.
- Обидчив? Обидчивый бог? Он, что же, жалуется на шумящих детей? Или же на громкую музыку после девяти?
- Эмм… знаете, мы ведь теперь получаем "Вести Анк-Морпорка" и, э, я бы сказал, э, что Нугган чем-то похож на тех, что присылают письма в колонку. Ну, знаете, сэр, они еще подписываются "Раздраженный Анк-Морпорком"…
- А, так он действительно спятил.
- Я бы никогда так не сказал, сэр, - заторопился Кларенс.
- А что жрецы?
- Ничего. Кажется, они просто игнорируют некоторые из более, э, странных Отвержений.
- Хочешь сказать, что, помимо его протестов против гномов, кошек и синего цвета, есть и более безумные заповеди?
Посол вежливо кашлянул.
- Хорошо, - прорычал Ваймс. - Более крайние заповеди?
- Устрицы, сэр. Он их не любит. Но в этом нет большой беды, потому как здесь никто не знает, что это такое. И дети. Их он тоже Отверг.
- Но, насколько я понимаю, их все равно рожают?
- Разумеется, ваша све… простите. Да, сэр. Но они чувствуют себя виноватыми. Лающие собаки - еще одно. Рубашки с шестью пуговицами. Сыр. Э… люди просто, вроде как, э, избегают наиболее странных. Даже жрецы уже не пытаются объяснить их.
- И я, кажется, понимаю почему. Значит, эта страна пытается существовать, следуя заповедям бога, который, и люди догадываются, возможно, носит на голове подштанники. Или их он тоже Отверг?
- Нет, сэр, - вздохнул Трепач. - Но, скорее всего, это только дело времени.
- И чем же они заняты?
- Последнее время, в основном молятся герцогине Аннаговии. В каждом доме есть ее портрет. Они зовут ее Матушкой.
- Ах да, герцогиня. Могу я с ней встретиться?
- Вряд ли. Кроме слуг, ее не видел никто уже около тридцати лет. По правде говоря, она, скорее всего, мертва.
- Скорее всего?
- Никто точно не знает. Официально она в трауре. Все это довольно грустно, сэр. Молодой герцог умер через неделю после их свадьбы. Убит диким кабаном на охоте, кажется. Она уединилась в старый замок КнязьМармэдьюкПетрАльбертХансДжозеф-БернхардВильгельмсберг и с тех пор больше не появлялась на людях. Официальный портрет был написан, когда ей было около сорока.
- Дети?
- Нет, сэр. После ее смерти, эта ветвь династии обрывается.
- И они молятся ей? Как богу?
- Я ведь писал об этом, сэр, - вздохнул Кларенс. - Правящая династия в Борогравии всегда занимала квази-религиозное положение. Они являются главой церкви и крестьяне молятся им в надежде, что за них замолвят слово. Они как… живые святые. Посредники Небес. Честно говоря, именно так подобные страны и существуют. Чтобы что-то сделать, надо знать нужных людей. И, думаю, легче молиться картине, чем богу, которого не видишь.
Некоторое время Ваймс молча смотрел на посла. Когда же он, наконец, заговорил, то испугал того до дрожи.
- Кто наследник?
- Сэр?
- Это простой вопрос, мистер Трепач. Если герцогиня не на троне, то кто тогда?
- Эмм, все довольно запутано, сэр, из-за всех этих внутрисемейных браков и различных юридических тонкостей, как, к примеру…
- У кого кошель с деньгами, мистер Трепач?
- Эмм, Генрих, князь Злобении.
К вящему изумлению посла, Ваймс рассмеялся.
- И он очень беспокоится о здоровье тетушки, надо полагать. Мы ведь встречались с ним утром? Не могу сказать, что помню его.
- Но он друг Анк-Морпорка, - укоризненно заметил Трепач. - Это тоже было в отчете. Образован. Заинтересован в щелкающих башнях. У него большие планы по устройству Злобении. Здесь тоже поклонялись Нуггану, но он запретил эту религию, и вряд ли кто возражал. Он хочет, чтобы Злобения развивалась и дальше. И он очень восхищается Анк-Морпорком.
- Да, знаю. Он кажется таким же безумцем, что и Нугган, - произнес Ваймс. - Хорошо, значит, все, что нам нужно, это придумать, как удержать его подальше. Как здесь управляют?
- Все довольно просто. Только налоговые сборы. Может, проводится верховный суд, как если бы герцогиня была жива. Единственное, что здесь действительно работает, так это армия.
- Ну а полиция? Это ведь необходимо. По крайней мере, хоть кто-то должен твердо стоять на земле.
- Думаю, добровольные гражданские патрули следят за соблюдением закона Нуггана.
- О боги. Выявление заговорщиков, задернутые занавески и бдительность. - Ваймс поднялся и уставился в узкое окно. Была ночь, и костры вражеского лагеря неким демоническим созвездием мерцали в темноте.
- Тебе сказали, почему я здесь, Кларенс? - спросил он.
- Нет, сэр. Я только знаю, что вы проследите за всем. Князь Генрих был не слишком-то рад этому.
- Ну, интересы Анк-Морпорка - это интересы всех золотолю… ой, прошу прощения, всех свободолюбивых стран во всем мире. Мы не можем позволить, чтобы какая-то страна не пропускала по своей территории наши почтовые кареты, или разрушала щелкающие башни. Это слишком дорого. Они раскалывают континент на кусочки, они - трещинка в песочных часах. И я должен привести все к "удовлетворительному" завершению. И, честно говоря, Кларенс, я думаю - а стоит ли вообще атаковать Борогравию? Гораздо дешевле дождаться, пока она сама не взлетит на воздух. Хотя, насколько я понимаю… где этот рапорт… а, вот… сначала они помрут с голоду.
- К сожалению, это так, сэр. Игорь безмолвно стоял перед вербовщиками.
- Не часто вас теперь увидишь, - произнес Джекрам.
- Хе, кончились свежие мозги, а? - злобно бросил капрал.
- Тише, капрал, не стоит так, - сержант откинулся на спинку скрипящего стула. - У многих парней сейчас могло и не быть ног, если бы рядом не было Игоря. Так ведь, Игорь?
- Да? Ну, так я слышал о людях, что, проснувшись, узнавали, что их Игорь посреди ночи улизнул с их мозгами и уже успел их кому-то продать, - не унимался капрал, свирепо уставясь на Игоря.
- Обещаю, что ваш можг ф полной бежопашношти, капрал, - ответил Игорь. Поли фыркнула, но тут же перестала, поняв, что никто больше не смеется.
- Да? А еще, один сержант мне рассказывал, что Игорь пришил человеку ноги задом наперед, - продолжал капрал Страппи. - Что в этом хорошего?
- Может атаковать и отштупать одновременно? - предположил Игорь. - Щержант, я жнаю вще иштории, и вще они - прошто гнушные выдумки. Я вщего лишь хочу шлужить швоей штране. Мне не нужны неприятношти.
- Верно. Нам тоже. Поставь здесь свою галочку и пообещай, что не будешь возиться с мозгами капрала Страппи. Еще одна подпись? Чтоб мне пусто было! Да у нас тут целый институт новобранцев. Дай ему этот картонный шиллинг, капрал.
- Шпащибо, шэр, - ответил Игорь. - И могу я протереть картину? Ешли вам не вще равно, - и он достал из кармана тряпицу.
- Протереть? - переспросил капрал. - Это возможно, сержант?
- Зачем тебе это, а, мистер?
- Штобы убрать невидимых демонов, - ответил Игорь.
- Я не вижу никаких невиди… - начал Страппи. И остановился.
- Оставь его, а? Это одна из их штучек.
- Эт не прально, - пробормотал Страппи. - Наверняка, измена…
- Почему бы не позволить ему протереть старушку? Что в этом такого? - отрезал сержант. - Следующий. О…
Игорь, осторожно протерев картину и небрежно чмокнув ее, подошел к Полли и робко улыбнулся. Но она смотрела на следующего волонтера.
Тот был невысок и довольно тощ, что, в принципе, было нормально для страны, где редко можно было найти достаточно еды, чтобы растолстеть. Но он был одет в дорогой черный костюм, точно аристократ. Даже меч был. Потому-то сержант и выглядел обеспокоено: можно запросто нажить неприятности, неверно заговорив с нобом, у которого могли быть влиятельные друзья.
- Вы уверены, что пришли по нужному вам адресу, сэр? - спросил он.
- Да, сержант. Я хочу стать солдатом.
- Да, сэр, - сержант Джекрам неуклюже передвинулся. - Но я не уверен, что такой джентльмен, как вы…
- Вы собираетесь меня записывать или нет, сержант?
- Не слишком обычно для джентльмена становиться простым солдатом, - пробормотал он в ответ.
- Сержант, вы хотите знать, стоит ли кто-нибудь за мной? И назначена ли награда за мою голову? Так я скажу вам: нет.
- А как насчет толпы с вилами? - встрял капрал Страппи. - Он ведь чертов вампир, сержант! Любой это заметит! Он из Черных Лент! Вон у него и нашивка есть!
- И на ней написано "Ни Капли", - спокойно ответил юноша. - Ни единой капли человеческой крови, сержант. Уже больше двух лет. И все благодаря Лиге Воздержания. Конечно, если у вас есть возражения личного характера, вам придется предоставить их мне в письменной форме.
И это было довольно умно, подумала Полли. Одна его одежда стоит огромных денег. Большинство вампирских семейств принадлежат к самой верхушке общества. Никогда нельзя точно сказать, кто кого знал… даже не просто кого, а Кого. Эти "Кто" могли навлечь гораздо больше неприятностей, чем простые "кто". Сейчас сержант стоял как раз на распутье.
- Надо идти в ногу со временем, капрал, - наконец выбрал он. - И нам же ведь нужны люди.
- Да, но вдруг ему посреди ночи взбредет в голову высосать всю мою кровь?
- Тогда ему придется подождать, пока рядовой Игорь не разберется с твоими мозгами, - прикрикнул сержант. - Подпишитесь здесь, мистер.
Перо заскользило по бумаге. Через минуту-две вампир перевернул лист и продолжил писать. У них очень длинные имена.
- Но вы зовите меня просто Маледиктом, - произнес он, бросив перо в чернильницу.
- Благодарю, сэ… рядовой. Дай ему шиллинг, капрал. Хорошо, что он не серебряный, а? Ха-ха.
- Да, - коротко ответил Маледикт. - Конечно.
- Следующий! - выкрикнул сержант. Полли посмотрела на деревенского мальчишку, бриджи которого держались на одних подтяжках. Он подошел к столу и с недоумением уставился на перьевую ручку, будто впервые столкнулся с подобным чудом.
Она повернулась к бару. Хозяин таверны посматривал на нее, как и любой плохой хозяин. Как говорил ее отец, если ты держишь трактир, то ты либо любишь людей, либо просто сумасшедший. Как ни странно, но именно у последних пиво было куда лучше. Судя по запаху, царившему здесь, этот не был одним из них.
Девушка облокотилась на стойку бара.
- Пинту, пожалуйста, - заказала она и мрачно смотрела, как, нахмурившись, человек повернулся к большим бочкам. Она знала, что пиво будет кислым, что под краном стоит ведро, которое каждую ночь выливают обратно в бочку, не заткнув ее пробкой. И… да, подают его в кожаных кружках, которые, скорее всего, вообще никогда не моют.
Двое новобранцев уже пили свое пиво, громко выражая восхищение. Но ведь это Плён. Ты будешь пить все, что угодно, лишь бы забыть, что ты здесь.
- Отличное пиво, а? - высказался один.
- Лучшее, что я пробовал, - рыгнул второй.
Полли понюхала содержимое кружки. Запах был такой, что она вряд ли бы стала давать это свиньям. Сделав глоток, она передумала. Она бы отдала это свиньям. Те двое никогда не пробовали пива, подумала она. Прямо, как говорил отец: есть в стране парни, что идут в армию ради новой пары штанов. И они будут пить эту гадость, и притворяться, что им нравится, чтобы походить на взрослых. Эй, ребят, что-то мы перебрали вчера, а? А потом…