А вообще, Менструация - довольно удобная штука: выдрать у кого-нибудь пучок-другой волос, швырнуть в него утюгом, промахнуться, от этого разрыдаться, а потом развести руками: уж извините, это Цыкл такой.
Да и кругом у всех тот же бляцкий Цыкл, всё откуда-то снаружи: в новолуние - тоскуем, в полнолуние - гуляем по карнизу, травка зеленеет - по лужам скачем, ветер подул - бредём ссутулившись, петух прокукарекал - утро у нас, ворон каркнул - невермор пришёл, кирпич на голову упал - пора, стало быть, помирать, пожили, спасибо большое.
Ничего из своей головы, абсолютно ничего.
Рок-концерт
Какие мы всё-таки старенькие, какие мы дряхленькие, ножки слабенькие, палочкой тюкаем: на Рок-Концерт пришли.
А внутри ходят девушки, и у каждой девушки Колечко в Пупе. Если в такое колечко попасть с тридцати метров дартсом, то можно за него подёргать: дзынь-дзынь. И ещё раз: дзынь-дзынь.
Но девушки смотрят мимо наших одутловатых щёк, и дартсов никто не приносит, и мы натягиваем на уши поглубже чорные шляпы, чтобы никто не догадался про наши Тайные Плеши, огромные и безжизненные, как у артиста-боярского.
А потом все расходятся по домам, и мы тоже, и едем мы в сияющей изнутри маршрутке, такие сооблазнительные для Сумасшедшего Снайпера, но ничего, доезжаем куда нужно, какие там снайперы, все снайперы спят давно.
Озерки
Пошел гулять по улице ногами и решил дойти до прекрасных Озерков, потому что не может плохое место называться Озерками.
С первого раза, конечно, ничего не вышло, потому что, хотя я очень хорошо изучил карту, оказалось, что правая нога длиннее левой, и я вышел обратно к своему дому. Тогда я сообразил, что нужно отойти подальше и идти оттуда домой, и действительно пришёл на Озерки.
Они оказались никуда не годные. Сверху по ним плавает Говно, а внутри них утоплена Койка С Шариками. На берегу сидят два средних лет слесаря и жрут водку с колбасой. Между прочим, никогда не бывает старых слесарей с длинными белыми бородами - они все умирают как Пушкин - в тридцать семь лет.
Белая коза хотела спросить который час, потом подумала, что ей это в общем-то похуй, и ушла.
Я съел за пластмассовым столиком зеленоватый шашлык из несвежей человечины и выпил пива, проданного мне как балтика, но на самом деле это было самое настоящее жигулёвское, рецепт изготовления которого навсегда утерян после того, как демократы расстреляли старшего технолога 2-го ленинградского пивзавода.
В общем, наёбка всё. Нет никаких озерков. И вообще нихуя нет.
Соседи
О беззаветные труженики! О не покладающие рук домашние хозяева!
По шляпкам вбитых вами гвоздей можно два раза сходить до луны. Соструганным вами паркетом можно в четыре слоя покрыть Францию, Бельгию, Люксембург и Голландию. Рамами из застеклённых вами балконов можно накрыть Антарктиду и вырастить там огурцы. Если бы вы сверлили в одном месте, по этой дыре можно было бы пустить четырёхполосное метро от Бомбея до Лондона. Но почему, блядь, всё это происходит надо мной, подо мной, а также слева и справа от меня?
Почему эти трудолюбивые люди до сих пор не валят лес, не копают каналы, не шьют телогрейки, наконец? Почему они вообще не на работе?
Где, блядь, Сталин? Зачем уморили Андропова, суки? А? Я вас спрашиваю.
Гражданин Начальник
Вот за что люблю бомжей и всё время про них пишу: приятные они.
Какая-нибудь блядища с грязными ногами как скажет: "Молодой чеек, угостите меня сигареткой!" Тьфу ей в харю.
А бомж не так: он пройдёт мимо не торопясь, встанет в отдалении, чтобы не напрягать и спросит солидно: "Табачком не богат, Батя?". Или Бригадир. А то даже Гражданин Начальник.
Не дашь - не обидится, поковыляет дальше по своим важным делам. И даже не подумает про тебя ничего плохого. Не злой.
Культурная столица
Бомж: Извините пожалуйста, не будете ли так добры оставить мне бутылочку, я в сторонке постою, чтобы Вас не беспокоить.
Человек: Да пожалуйста, но боюсь, что моя бутылочка вряд ли Вас заинтересует. Ноль тридцать три, извините.
Бомж: Да, действительно. Я сегодня, знаете ли, за одной такой побежал через всю площадь, нога сами видите какая, еле добежал, а там такая же стоит, как у Вас. А что за пиво-то??
Человек: Три Медведя.
Бомж. Да уж. Но пиво-то хоть хорошее??
Человек: Так себе, в рекламе по телевизору лучше.
Бомж (мечтательно): По телевизору… Ну всего Вам доброго!
Человек: Ну и Вам всего доброго!
Про старух
Когда-то по молодости снимал я комнату за пятнадцать рублей у одной старухи.
Это была всем старухам старуха: к шести часам утра она уже Богу помолилась, два раза соседям через забор плюнула, что-то протухшее в сковороде разогрела и какую-то кислятину из одной бочки в другую перелила. Потом схватила тачку и неизвестно куда с ней поскакала.
Когда я вставал и шёл в нужник на огороде, она уже из этой тачки разгружала в сарай Сокровища: моток проволоки, сиденье от унитаза, младенческий красный ботинок и другие необходимые в хозяйстве предметы. Самое ценное она, конечно, в сарае не хранила, потому что ясно же, что соседи придут ночью с ломиком и замок сковырнут. Настоящие Сокровища она складывала к себе под матрац, поэтому она на него без табуретки даже не могла взобраться.
Рассказывали, что у одной такой же старухи, когда она наконец преставилась, нашли под матрасом семьдесят тысяч рублёвками и трёшками. Нынешнее поколение уже не знает, какие это тогда были невообразимые деньжищи. Их нормальному человеку даже и потратить-то было не на что.
Да. А ещё та старуха, у которой я жил, не сидела и не молчала ни одной секунды: она всё время чем-то лязгала, шипела, скрипела, что-то скоблила, бубнела: да и что ж это делается, и куда это годится, и до каких это пор, когда ж, наконец, я уже помру, да кто ж меня в гроб положит, всё по ветру пустят. И тёрла, тёрла страшной своей тряпкой, от чего всё вокруг было липким, скользким и жирным. С тех пор таких старух довольно долго не встречал. Но оказывается, все они до единой теперь живут в метро. Похоже, там они вполне счастливы: катают тележки так, чтобы их не обойти ни справа, ни слева, что-то зелёное течёт из их сумок.
Одна старуха как-то раз долго и строго меня рассматривала, что-то бормотала с осуждением. Видимо, умела она читать на лице тайные знаки, которые оставляет каждое наше Преступление: вот я уголь не разгрузил, вот дров не нарубил, вот электричества нажёг.
А может быть, просто была она старая идиотская дура, попробуй разберись.
Про ворон
По дороге к метро видел, как две вороны на обочине дороги строили из обломков кирпичей домик с трубой.
Я и раньше знал, что вороны - существа довольно непростые: например, они по очереди съезжают на жопах с золочёных куполов, а потом смотрят: у кого к жопе больше золотой фольги прилипло, тот выиграл. А вот про домики с трубой не слышал.
Остановился понаблюдать, но вороны посмотрели на меня с неудовольствием: что встал, дылда очкастая? давай-давай, проходи, пиздуй на свою работу, раз ничего умнее не можешь придумать.
Зенит-чемпион-2
Как-то так получается, что я всегда выхожу с работы в тот самый момент, когда болельщики Зенита идут с матча к метро василеостровская.
Вообще-то я не понимаю, когда же эти люди работают, учатся, помогают родителям по хозяйству, пишут письмо Маме в деревню, потому что Зенит играет каждый день. При этом он всегда у всех выигрывает, потому что болельщики очень сильно радуются. Они поют, пляшут, читают стихи.
Вот сегодня, например, человек пятьдесят читали хором такое стихотворение:
Семь на восемь, восемь на семь,
Всю Москву отпидарасим.
В какой-то степени по этому поводу иногда я понимаю спартаковских болельщиков: им наверняка должно быть обидно такое слушать. Я думаю, что они в таких случаях подходят объяснить питерским болельщикам, что, возможно, это не совсем так, может быть, всё-таки, не всю Москву, может быть, вы ошиблись, ну давайте же будем справедливы. А им сразу же показывают Хуй и говорят обидные слова про их Родной Город. Правда, я никогда в жизни не видел спартаковских болельщиков - их обычно сразу же депортируют из города под конвоем, как пленных немцев, но может быть они тоже что-нибудь обидное про Культурную Столицу декламируют.
Всё же среди питерских болельщиков встречаются образованные люди. Совсем недавно один молодой человек в Голубом Цылиндре С Рогами исполнял в метро песни ансамбля дорз на английском языке, причём слова пел довольно правильно. Очень громко, правда, пел и плясал при этом что-то сильно Наше - русское и раздольное, но тем не менее. При этом он явно двигался в мою сторону, вероятно для того, чтобы доебаться с этим ансамблем - ясно же, что другого человека, кроме меня, чтобы доебаться, во всём восточном полушарии больше ни одного нет. Я даже перебрал в голове строчки три, которые помню, пипл-арстрейндж, ну и так далее. Но он, к счастью, не дошёл, потому что зачем-то бросил в милицию пластмассовую бутылку от пива.
Вот такая у нас милиция: пока в неё хулиган бутылкой не бросит, сроду не пошевелится.
Зато когда тихий человек идёт, никого не трогает, лишь бы до дому добраться, чтобы на диване полежать, вот тогда она тут как тут карманы выворачивать.
Про Мёртвых
Любому идиоту известно, что во сне человек умирает. Если внимательно прислушаться в тот момент, когда засыпаешь, но ещё не заснул, можно услышать, как Мёртвые обращаются к живым.
Говорят при этом Мёртвые совершеннейшую хуйню. Слова, вроде бы, все знакомые, а что хотели сказать, зачем? - ничего не понятно, и даже запомнить невозможно. У них, у Мёртвых, там совсем другая жизнь, всё у них не как у людей, и рассказывать про эту жизнь живым совершенно бесполезно. Так что этим занимаются только молодые глупые Мёртвые, а старые давно на это дело плюнули.
Только один раз помню какая-то Мёртвая женщина сказала что-то слегка осмысленное. Но она, наверное, только что померла, секунды может три назад, и была ещё не очень Мёртвая.
Она сказала сердито: "Отдайте мне мою оболочку!". Ага, щас. Разбежались.
Всё в утиль.
Наводнение
Сегодня объявили наводнение. Я, честно сказать, никакого наводнения не заметил, но раз люди говорят, то знают, наверное. В общем, собрался домой, потому что морозить жопу, отсиживаясь на каменном льве - мне это ни к чему.
Зато по дороге домой сообразил, почему весь кремль забит питерскими выходцами. Это потому что питерские, они привыкли жить под водой. Они ходят под водой, разговаривают под водой, поют и пляшут тоже под водой. Я ходил тут на десяток концертов, и всегда там все плясали очень медленно и пели чуть слышно. А попробуй их из Петербурга выпусти - они тут же так завизжат, что все витрины полопаются.
Когда питерского человека вытаскивают на поверхность, он тут же раздувается от внутреннего давления как глубоководная рыба-удильщик. "Маловато! - кричит. - РАО ЕЭС себе хочу! И ещё министерство финансов! Нет, лучше Президентом Всея Руси, и чтоб Америка на посылках! И чтобы у Красных Кхмеров Атаманом! И впереди Наивсенароднейшей Джамахирии на Чорном Истребителе!"
Некоторые от этого лопаются вдребезги нахуй, а некоторые ничего - вполне справные.
Вон, как раз один в телевизоре с рюмочкой ходит - улыбается застенчиво.
Пустота
Пора уже выращивать у себя в голове Пустоту, а то задолбали уже там галдеть.
Только не ту спижженную дзень-пустоту, которую подсовывали Русскому Народу некоторые справедливо уже забытые писатели. От чужой Пустоты ничего хорошего не выходит, это ещё раз хорошо видно из истории с Дж. Харрисоном, царствие ему небесное. Простому Русскому человеку, наподобие меня, нужна Торжественная Православная Пустота, скорее даже не Пустота, а Простор, и чтоб на десять тысяч вёрст ни одной живой души. И грачи улетели нахуй.
И тишина.
Бомм.
Отношения
Пора бы уже с людьми поговорить серьёзно о Наших Отношениях,
Я вам, люди, вот что скажу: давайте как-то относиться друг к другу с уважением, по-людски. Я тоже могу всех сразу нахуй послать и досвидания, а кто мне после этого Денежки принесёт? Значит, так нельзя..
Давайте так: если вы про Интересное разговариваете, а я не угадал, то мне ещё одна попытка, не на корову же играем. Если я про Интересное рассказываю, а вы не угадали, то и ладно, не надо больше попытки - вы выиграли.
Если вы меня спросите, который час, и я правильно отвечу, то мне записывается Бонус, а потом когда вы меня что-нибудь другое спросите, а я отвечу неправильно, то это не считается, просто с моего счёта списывается.
Ну или ещё другое разное. Главное - про принцип договориться.
Гармония
В купе храпели три мужика, и каждый храпел по-своему: один басом и равномерно, другой тенором и прибулькивал, а третий вступал в самые патетические моменты. И я лежал на нижней полке и думал, что если бы мне тоже удалось заснуть и тоже захрапеть, я бы стал тем самым Четвёртым, и мы вчетвером создали бы Волшебную Гармонию, и наш поезд оторвался бы от рельсов и - полетел бы весь сияющий над Чорной Тверью, потому что Новый Год же скоро и обязательно должно быть Счастье.
Только нихуя ничего не вышло, и я зевал, ходил курить и покупал в Твери каменный пирожок. Потому что этот мир так устроен, что если в нём хоть в одном месте наступит Гармония, неважно из-за кого: из-за Мужчины и Женщины или из-за четырёх храпящих мужиков, то ему сразу же придёт Пиздец. И будут тогда и первый Ангел, и третий, и саранча, и полынь, и вылезут из вод морские гады, и откусят вам всем Хуй. И мне откусят, потому что вот так оно всё, блядь, устроено.
А потом пришла сдобная московская проводница и сказала сдобным московским голосом: "Вставайте мальчики, Ленинград скоро".
Все москвичи до сих пор думают, что есть на свете такой город Ленинград - город на Неве, а в нём всё как в Москве: и Третья Улица Строителей, и ключи все подходят, - и вообще всё-всё точно такое же, только мельче и хуже, конечно.
Труба
Если однажды рано-рано утром возвращаться откуда-нибудь домой, можно увидеть, как возле станции метро проспект просвещения стоит толстая очередь Чорных людей.
Эти люди никогда не говорят ни одного слова, у них только шаркают ноги, когда они медленно-медленно движутся туда, внутрь, где горят лампы. А внутри метро проспект просвещения в это время со всех четырёх эскалаторов снимают ступеньки, и страшные Зубчатые Колёса перемалывают людей, и все их руки, и пальцы, и волосы, и Зубы; всё это медленно течёт по наклонной трубе - сначала до станции озерки, а потом мимо других станций: площадь мужества, и пионерская, и рыбацкое, и всех-всех, а в самом конце, где кончается труба, стоит Аппарат с воронкой, в которую всё стекает, и он из всех этих рук-ног делает полезные Вещи: и пиво-балтика, и кожаные сапоги, и немецкий гарнитур, и подарки детишкам к Новому Году, и всё это выскакивает из разных отверстий Аппарата, и это везут по магазинам, и другие люди приходят в эти магазины и радуются, что вот какие полезные Вещи привезли.
А в девять часов, когда все Чорные люди кончаются, тогда на эскалаторы снова прикручивают ступеньки и впускают в метро старух с тележками, и мальчика с гармошкой, и нищих в камуфляже, и они там все галдят и ругаются, никакой от них нету пользы.
Уполномоченный
В каждом городе должен быть Уполномоченный, лучше несколько, с гранатомётом.
Он должен днём и ночью ходить по улицам и дворам, и если где-то орёт сигнализация на машине, Уполномоченный обязан выждать тридцать секунд и, если она не заткнулась, всадить гранату в самое её поганое еблище.
От этого, конечно, тоже довольно много шума, но ничего-ничего, мы потерпим: горит машина недолго, минут пять-десять, а нам потом дальше спать слаще будет, так как мы, наконец-то, поприсутствовали при наступлении Правды и Торжества.
Потому что заебали уже совсем.
Вещи
Меня совершенно разлюбили Вещи. Всего за месяц у меня спиздили дома компьютер и на работе из компьютера память. Вчера за один день дома перегорели четыре лампочки. Два крана на кухне не открываются, один в ванной не закрывается. Телевизор каждые три минуты самостоятельно переключается на бывший ТВ-6, где теперь всегда идёт один и тот же без начала и конца футбольный матч.
Это всё потому, что я их не уважаю. Я не обмываю Вещи тёплой мыльной водой, не тру их вехоткой и не увлажняю их специальными жидкостями. Я, наоборот, роняю на них пыль и пепел, опрокидываю на них пиво, кофе, кефир и пепельницы. Я никогда не приношу им новых интересных Вещей из дальних стран.
В конце концов Вещи обидятся окончательно, и однажды я вернусь домой и, как Федора из детства, увижу там только несколько мусорных четырёхугольников.
Почему-то в детстве я думал, что Федора - это старенькая такая старушка, хотя в тексте никаких указаний на это не было. На самом же деле, уже позже, в одной книжке Федора была нарисована правильно: бодрая вполне тётка, слегка даже блядоватая.
Бишкек
Вчера приснилось, что в городе Бишкеке у киргизских женщин считается модным водить на поводке Чорта. Лица у Чертей такие же, какие бывают на пепельницах, изображающих Мефистофеля с цынически поднятыми бровями. В остальном они вполне собаковаты и покрыты смолой. На эту смолу налипают разные стружки, труха, жвачка, в общем, вид у Чертей неопрятный.
В небе, раздув цветные халаты, в потоках восходящего воздуха летали несколько толстых пожилых киргизок в полосатых рейтузах, что весьма и весьма живописно.
На самом же деле, город Бишкек - это один из самых скучных городов мира. Единственным восточным зданием в городе является турецкая трёхзвёздочная гостиница Ак-Кеме из синего стекла. Зато город Бишкек знаменит тем, что когда по нему ездит президент Акаев, его машина обязательно останавливается на красный свет. Местным жителям, конечно, за него из-за этого неудобно, но восточные люди уважают начальство гораздо больше, чем мы, поэтому ничего, терпят.
Однажды мы с моим американским начальником покупали в городе Бишкеке бергамотовый чай. До этого в одном магазине был такой чай, потому что никто не догадывался, что его можно пить, но потом американский начальник его весь выпил, и тогда бергамотового чая в городе не стало.
И вот мы шли по очень-очень печальному базару, где продавали какие-то чорные кости, квашеную капусту, носки, патроны от лампочек, и понимали, что нет, не может здесь быть бергамотового чаю никогда и ни за что.
"Нет! - сказал тогда американский начальник. - Так не пойдёт! Мы должны - ВЕРИТЬ. Мы должны ПРОВОЗГЛАШАТЬ".
И тогда мы очень сильно напряглись и стали Верить, что вот сейчас увидим бергамотовый чай, особенно Верил я, потому что меня страшно заебало таскаться по слякоти, и вообще я любые базары ненавижу.