- Сейчас Иванищева позову. Савелич! Покличь Иванищева сюда! - Через несколько минут вошёл полковник Иванищев, инженер-вооруженец 4 армии и мы продолжили обсуждать проблему минирования с воздуха.
- Удар будет сильным, из-за скорости, прыгать будет, всё равно взорвётся. Она должна взводиться не от удара, а от чего-то ещё, - возразил мне Иванищев.
- А если замедлитель поставить, механический? А скорость можно при помощи вертушки сбросить, - я нарисовал раскрывающиеся стабилизаторы, которые будут раскручивать бомбу как кленовое семечко. - А взвод на остановку вращения и удар.
- Да, так можно сделать. Николай Федорович, и с вертушкой-предохранителем можно похимичить, подумаем. Найдём решение.
В знак того, что он не напрасно потерял время, командующий пригласил Ермаченкова и нас двоих пообедать, хотя по времени это больше походило на ужин. Выехали обратно почти затемно. Я ехал довольный: разговор получился заинтересованный, явно, что Науменко приедет, всё посмотрит, и сам начнёт городить всё такое же. Ну и АВД-42 побыстрее в войска попадёт. Так как местность здесь пересечённая, много мостов, ущелий, оврагов, то подобное минирование будет затруднять передвижение резервов противника. Создавать пробки на дорогах, а мы по ним и будем работать. Сделают в одной армии, начнётся повальное совершенствование системы ПВО района боевых действий. Без этого, как летали по старинке, так и будут летать. Главное, идею подбросить, а там уж наш народ такой: коли дело нужное и своевременное – в лепёшку разобьются, но достанут, пробьют, сделают.
Неделя непогоды кончилась, так же неожиданно, как и началась. Резко потеплело, начал сходить снег. Ручьи и речки переполнились, в горах частые лавины. Десант удержался на позициях, но на левом фланге пришлось оставить несколько кварталов города. Зато на правом начались бои за цемзавод. Восточнее немцев прижали к разрушенному тоннелю, взята станица Неберджаевская, начались бои за Грушевую. Как только закончился шторм, корабли ЧФ вернулись на рейд, и продолжили артиллерийскую поддержку десанта. Десант получил подкрепления, боеприпасы, а затем последовала ночная высадка на причал Цемзавода. Торпедные катера и тральщики флота выбросили пополненный батальон морской пехоты Цезаря Куникова, героев Мысхако. На вспомогательном плацдарме их заменили части 18 армии генерала Леселидзе. В ночном бою успех сопутствовал героям. Они перерезали дорогу Новороссийск-Геленджик. Части 1 горнострелковой дивизии немцев оказались окружены в районе Кабардинки. Науменко перебросил к нам полк Ил-2 и полк Як-1. И добавил зенитной артиллерии. На аэродромах стало невыносимо тесно, особенно в Пади. Но, остальные аэродромы раскисли, и на эти три полка легла вся нагрузка по сопровождению штурмовиков и ПВО района. Я сам, практически не летал, на земле работы было выше крыши. Прибыли обещанные "ночники" из Гудауты: шесть человек во главе с майором К. Разговор с майором кончился тем, что я его отправил обратно. Меньше, чем на командование эскадрильей он не соглашался.
- Я зам. командира полка уже 5 лет!
- На чём летали, товарищ майор?
- На "И-16".
- Сколько у вас сбитых?
- Наш полк участия в боевых действиях не принимал!
- У нас очень специфичный полк и очень специфичные задания. После ввода в строй, пойдёте ведомым во вторую эскадрилью к лейтенанту Смирнову. Освоитесь, покажете, что способны руководить, будет вам повышение. Лейтенант Смирнов очень опытный ведущий, на фронте с июля 41-го. Три ордена и 11 сбитых.
- Вы не имеете право меня так оскорблять! Я на командных должностях уже 15 лет! - горячая кавказская кровь взыграла!
- Товарищ майор! Я начал войну рядовым летчиком, ведомым. Лейтенантом. В июле 41-го. Командирами в этом полку назначаются только те люди, в которых я уверен. Бывший командир 10 отдельной эскадрильи ЧФ, несмотря на большое количество боевых вылетов, начал воевать в нашем полку ведомым. Сейчас он заместитель командира 4 эскадрильи. Вас что-то не устраивает? Давайте ваше командировочное, вам его отметят, и возвращайтесь к своим обязанностям в своём полку. Вакантных командных должностей в полку нет, - я обвел глазами строй остальных пяти лётчиков. - Кто-нибудь ещё не доволен переводом в гвардейский Сталинградский полк?
- Никак нет, товарищ гвардии полковник!
- Вопросы есть?
- Когда приступим к тренировкам?
- Немедленно. Поступаете в распоряжение штурмана полка капитана Игнатьева. Он вас расселит и назначит время занятий. Валерий Саввич! Принимай пополнение! И подберите со Смирновым из них одного, кто полностью сможет заменить Лешку Иванова. До свидания, товарищи!
Науменко прилетел на второй день полётов, несколько часов сидел на НП у Людмилы. Смотрел, слушал, потом переместился на наш КП. Пробыл у нас целый день. В тот день задача была очень сложной: полк работал в "теневом" секторе. И только несколько раз за день посылались восьмёрки на перехват разведчиков и охотников немцев в нашем секторе. Основные данные шли с крейсера "Красный Кавказ". Данные отражались на планшете, по планшету принималось решение. Вечером, ближе к концу дня, генерал подошёл ко мне:
- Полковник, вас отвлечь можно?
- Минуточку! Михал Иваныч, подмени! Вот макеевская, вот звено Михайлова. Вот цель, вот немцы. Слушаю, товарищ генерал!
- Здорово у вас тут всё устроено, Пал Петрович! Потери за сегодня у вас есть?
- Нет, товарищ генерал. Только технические. Два самолёта повреждены зенитками. Тринадцать немцев сбито. Но сегодня активность немцев низкая. Над Крымом низкая облачность. А вот над Крымской, по-моему, сегодня было жарко. Но мы не сопровождали ваших. Только штурмовиков, которые работали по Цемесской бухте.
- Как только 816,3 будет свободна, людей и технику я дам. Будем строить. Хорошее и нужное дело! Полк мне ваш понравился! К себе бы вас забрать! Пойдёшь ко мне? Дивизию дам! - заулыбался Николай Федорович.
Я тоже улыбнулся и покачал головой.
- Не я принимаю такие решения, товарищ генерал. Но полк никому не отдам. Я с августа 41-го в нём.
- Понимаю тебя, Пал Петрович. Ну, спасибо! Полечу!
- Так поели бы, товарищ генерал.
- Я уже. Сопровождения не надо. Свои проводят.
Дождались! Просто слов нет! Ивана подбили! На выходе из атаки он был атакован двумя "мессершмиттами", которые дали по нему очередь и ушли наверх. Ваня Елисеев был моим ведомым с августа 41-го. Опытнейший лётчик. Он дотянул до полосы, и сел на брюхо. Скользнул по полосе и повредил ещё два самолёта. Ранен. Пробито правое лёгкое. Хрипит, идут красные пузыри.
- Паша… чёрные "мессы"… не "фридрихи"… у одного… чёрт на метле… второго бык… - он потерял сознание.
- Люда, как же так?
- Там такая свалка, эти двое подошли и не атаковали, держались выше, потом всё смешалось, мы их потеряли.
Ваня, Ванечка! У-у-у, уроды!
Ночью ковырялся в своём "мордатике" и "кобре", у меня две машины. Снял зеркала с "кобры" Ивана, поставил на "И", сходил, взял расширительный бачок и поставил его в гаргрот. Подвел и отвёл топливо. На идиотские вопросы посылал всех. Толик крутился рядом, но его я посылать не стал. На его многочисленные вопросы, я ему сказал: "Толик! Я знаю, что я делаю!" Взял жилет, обрезал ворот, прикрутил два шланга и подключил к кислородной системе через два клапана. Одел на шею, нажал на впуск, шею сдавило, нажал на выпуск, воротник сдулся. Опасно, конечно, если сознание потеряю, но делать нечего. В 08.00, после завтрака, я, "на глазах у публики": всего полка и командования двух полков 4 армии, выполнил обратный пилотаж с "ручным управлением противоперегрузочным костюмом". За исполнение этого пилотажа, на чемпионатах мира, я дважды становился чемпионом мира. Ну что, JG-52, охотнички хреновы, потягаемся?
- Паша, ты куда собрался? - спросила Люда.
- Ты почему здесь, а не на НП? Твоя задача дать мне 200 метров между машинами. Понятно?
- Я поняла, Павел.
- Толик! Подвесь птб и заправь машину полностью.
- Товарищ полковник…
- Ты не слышал команду?
- Есть!
- Вылетаю на разведку, один. Лейтенант Титова! Следить за моим хвостом. Они должны клюнуть на одиночную цель. Эскадрилье Макеева быть в готовности к взлёту. К запуску!
Сел, пристегнулся, проверил ошейник. Мотор чихнул, винт слился в прозрачный круг.
- Коса, я – четвертый! Как слышите, приём.
- Я - коса, вас слышу хорошо.
- Я - четвертый, добро на взлёт.
- Четверный, взлетайте.
Набрал 3.5, скорость держу 430, изображаю "Ишака", по силуэту похоже, "Ишак" чуть короче. Прошёл над Анапой, там немецкий НП, иду на Тамань. Энергично маневрирую, выполняя противозенитный манёвр. Пошёл на Тамань, прошёл станцию Кавказ. Зенитки бьют, но в небе никого. Довернул на Заветное, там у немцев аэродром подскока. На аэродроме пусто. Довернул на Феодосию. Прошёл примерно половину расстояния.
- Есть две цели, четвертый! Взлетели из Новониколаевки. Производят набор высоты.
- Понял, "коса"! Внимательнее! Рассчитай время отворота на дистанции 1000. Надо продержать их на этой дистанции до траверза Кизил-Таша или Тамани.
- Поняла!
Спустя 17 минут:
- Четвёртый! Вам курс 180 с прежней скоростью.
- Выполняю!
- Четвертый, через 4 минуты – курс 135, скорость 480.
- Вас понял!
Мы начали затягивать охотников на нашу территорию.
- "Коса", курс 135. Скорость 480.
- Они догоняют, выше 1000.
- Пока не вижу.
- Четвёртый, через две минуты курс 92, скорость 520.
- "Коса", вас понял! Следи за дистанцией! - сбросил птб.
- "Коса", курс 92. Скорость 520.
- Паша, они приближаются!
- Обнаружил, наблюдаю. Дистанция, вопрос?
- Примерно семьсот.
- "Коса"! Это черные "мессы"! Дистанция!
- Четыреста, выше тысяча.
- Наблюдаю.
Чуть прибавил скорость. Рановато для атаки. "Мессеры" начали снижаться.
- Четвертый, они пошли вниз!
- Понял! Следи за дистанцией!
Мессеры разогнались, а я потихоньку прибавляю обороты.
- "Коса", других нет? Вопрос!
- Четвёртый, чисто!
Ещё прибавил оборотов и полез наверх, сбивая глиссаду. Мессы выравниваются.
- Четвертый! Превышение ноль, скорость целей 670!
- Понял, сближаемся!
- Точки слились!
Начинаю отсчёт, ещё, ещё, ещё, переворот! Слежу за "мессерами": тоже перевернулись и выбросили дымки из моторов: винты облегчили! Пошли вниз, пытаясь срезать круг! Даю ручку от себя и нажимаю на кислородный клапан. Шею сдавил надувной воротник, и я пошёл вверх, а они пошли вниз! Ну что, козлы вонючие! Теперь потягаемся! Я выше и сзади, охотнички! В 1943 такие маневры невозможны! Но, не для меня! С переворотом на форсаже сажусь на хвост "мессам". В прицеле "Черт на метле". Очередь! Корми рыб, самка собаки! Чуть сбрасываю скорость и повисаю в 60 метрах от ведущего. Он влево! Молодец! Вот тебе впритирку! Он вправо, теперь впритирку справа, и вниз не ходить.
- Коса! Их канал связи! Срочно!
- 17-тый!
- Уйду со связи! Эй, Ochse, Kursrichtung 85, Geschwindigkeit 500, und hЖr zu, Kalb, ohne Witze, sonst wirst Rind und ich mache aus dich einen Steik. (Эй, Бычок, курс 85, скорость 500, и не дергайся, телёнок, иначе говядиной станешь, а я начну из тебя отбивную делать.)
Он, молча, попытался уйти на вертикаль, я не отставал, но прижимал его сверху короткими очередями. Потом мне надоело, и я воткнул ему три снаряда в левую законцовку.
- Эй, Кальб! Курс 85, высота 3000, скорость 500. Последний раз повторяю!
- Кальб понял! Выполняю! - "мессер", практически потерявший ход выровнялся, лег на курс 85 градусов, я пристроился за ним.
Он пытался поболтать и отвлечь меня, чтобы вывернуться. Но я его оборвал тремя снарядами над фонарём. Я переключился на свой канал, и попросил настроиться на 17 канал и переводчика.
- Веду бычка на верёвочке, сажать буду дома. Васильева срочно в штаб, у меня немецкого не хватает! Его позывной Кальб: Телёнок. Сажайте! Я сзади его придержу.
Он даже вырваться особо не пытался. На подходе к Геленджику попытался уйти на вираж, но получил снаряды в правое крыло.
- Брось, Кальб, не дёргайся! Я тебя держу.
- Яволь, их фольге.
Он выпустил шасси и пошёл на посадку. Я немного волновался: не изобразит ли немец капитана Гастелло? Нет, сел и выключил двигатель. Открыл фонарь и выбросил пистолет, как мне потом рассказывали. Отстегнулся и вылез из кабины на крыло. Поднял руки. "Их капитулире!" Опустил руки, спрыгнул на землю и опять их поднял. Его прыжок с крыла я уже видел сам. Зарулил на стоянку, снял воротник, пересел в Виллис. Догнал конвоирующих немца бойцов, притормозил возле них, я приказал вести его в штаб. Когда его привели, я пил холодный чай. Немец сходу представился:
- Оберстлейтенант люфтваффе Дитер Храбак, командир ягтгруппе 52. Бывший, видимо. - Васильев перевёл: Командир 52 истребительной дивизии полковник Дитрих Храбак.
- Гвардии полковник Титов, командир гвардейского Сталинградского истребительного полка.
- Вы тоже были под Сталинградом, полковник Титов? Меня там сбила "Аэрокобра" в сентябре.
"Ваня его и сбил, а теперь он сбил Ваню!" – подумал я.
- Да, наш полк был под Сталинградом, на "кобрах".
- Насколько я понимаю, это вы меня "сажали"? Как вы выполнили "обратный иммельман"? Это же невозможно выполнить!
- Но вы это видели?
- Видел!
- Я после войны вам расскажу, как это делается. Вы вчера выполняли вылеты?
- Да, два.
- Над Цемесской бухтой были?
- Да, сбил одну "кобру".
- Не сбили, могу её показать. Но обстреляли. Почему вдруг командир дивизии летает на охоту?
- Из-за больших потерь на земле и в воздухе наблюдается некоторое падение боевого духа. Особенно, с появлением у вас "ночных" истребителей и штурмовиков. Командование люфтваффе обеспокоено этими потерями. Рейхсмаршал приказал лично поднять воинский дух в частях. Лучшего лекарства, чем победы, не придумать.
Я заулыбался.
- Бой есть бой, господин гвардии полковник. Несмотря на вашу молодость, вам проиграть совсем не стыдно. Несмотря на то, что у меня сто пять побед. Но сегодня я был телёнком, которого вы привели на верёвочке. Такому уровню пилотажа можно только позавидовать.
- Сто четыре. Старший лейтенант Елисеев вернулся на базу.
- Не буду спорить, господин гвардии полковник. Сто четыре.
Злость куда-то ушла, Ваню уже увезли, не показать ему, что я отомстил за него. Он уже в Кисловодске. Немец держался хорошо. Он сдался сильнейшему, и, в собственных глазах, выглядел рыцарем. Я приказал увести его, снял трубку и позвонил Ермаченкову.
- Василий Васильевич! У меня подарок: посадили командира 52 дивизии немцев у себя на аэродроме. На новом "Мессере": "109G-6".
- Выезжаю к вам! Науменко позвони!
Позвонил Науменко. Всё-таки, первый за всю войну пленный командир авиадивизии. Вышел на поле, весь полк, не занятый на полётах собрался возле "мессера". Пошёл к ребятам. "Ох, зря я это сделал!" Они качать меня задумали. Насилу отбился. Но погон на куртке мне оторвали, стервецы. Хорошо, что не уронили! "Мессер" новый: три пушки и два синхронных пулемёта. Носовая 30 мм и две крыльевых 20мм в гондолах. Гермокабина и убирающийся костыль. Иные обводы крыльев и более толстые стойки шасси. Необычная окраска: черные и серые неправильной формы пятна. Нет привычной желтой краски на капоте. Только желтая "D" за кабиной. На носу герб, с прыгающим быком. Стабилизатор украшен полосками, означающие сбитых. На обоих законцовках большие дыры от моих снарядов.
- Петрович, про бой расскажи! Как ты такую зверюгу схомутал?
- Заставил ошибиться в расчётах, они вниз пошли, а я наверх, перевернулся, зашёл в хвост, сбил ведомого. На вертикали И-185 превосходит "Месса", в скорости пикирования – тоже. На "отрицаловке" нас моторы не глохнут. Деваться ему было некуда. Вот и привёл. В общем, мужики, один на один или один на два для нас на "мордатых" уже не страшно. Но они изменят тактику: сейчас начнут ловить на выходе, как Ивана зацепили. В прямую схватку они больше не полезут. Будут бить из-за угла. Так что, внимательнее следим за хвостами в верхней задней полусфере. И подстраховываем друг друга при атаках. Всем собраться в тактическом классе.
Во время занятий по тактике подъехала куча начальства.
- Товарищи офицеры! Товарищ вице-адмирал! 14-й гвардейский Краснознаменный Сталинградский полк проводит занятия по тактике. Командир полка гвардии полковник Титов.
- Вольно, товарищи офицеры. Садитесь. Полковник! Тема занятий? - спросил командующий флотом.
- Выход из-под атаки из задней верхней полусферы. Взаимодействие в бою с участием свободных охотников противника.
- Хорошо, полковник. Кто-нибудь может вас заменить?
- Так точно! Зам по лётной подготовке Хабаров. - Я показал Хабарову место в конспекте, на котором остановился.
- Тогда пойдёмте, покажете вашего пленника.
Октябрьский, Новиков, Тюленев и Ермаченков устроили перекрёстный допрос Храбаку. Затем полковника увезли в Туапсе. И все переключились на меня.
- Ты зачем сам, в одиночку, полез к немцам? В плен захотел? Не мог кого-нибудь послать?
- Не мог! Дайте самолёт, который ходит выше "месса", пошлю другого. А пока, мы только начали отрабатывать выход из-под атаки охотников. На высотах от земли до 5.5 тысяч, наши машины имеют решающее преимущество, а выше – оно теряется, так как падает мощность двигателей. А уйти из-под атаки, движущегося на скорости 670 км/час, "мессера" очень тяжело. Надо заставить его ошибиться в твоих намерениях. Я – заставил, результат – вон на стоянке стоит, а 52 эскадра осталась без командира и одного "асса". Буду готовить специальный отряд "егерей": охотников выбивать! А по поводу меня: как летал, так и буду летать. Нечего из меня птичку в золочёной клетке делать. Я – лётчик и командир, моё дело сбивать немцев и учить мой полк. А не быть вешалкой для орденов.
- Ладно, ладно, Петрович, угомонись! Ишь, как разошёлся!
- Операция "охота" была подготовлена. На аэродроме была дежурная эскадрилья Макеева. Если бы немцы вылетели бы большей группой, их бы встретила она, я бы повел "охотников" по другому маршруту и вывел бы их на Макеева. А бой с парой "мессеров" на этой высоте мне вполне по силам.
- Тем не менее, товарищ Титов, не следовало так рисковать лично, - я понял, что лучше заткнуться, и не дразнить гусей, иначе последует отстранение от полётов, поэтому перевёл разговор в другую плоскость.
- Товарищ генерал-лейтенант! - обратился я к Науменко. - У нас с вами был разговор на тему фронтовой конференции, а воз и ныне там. Немцы меняют тактику, что и показало ранение старшего лейтенанта Елисеева, и что подтвердил полковник Храбак, а в частях об этом узнают на собственной шкуре.
- Я не забыл о разговоре. За нами едут командиры полков и лучшие лётчики армии. Клуб освободили от эвакогоспиталя. Так что вечером сегодня проведём.
- Можно начать сразу у нас в тактическом классе, думаю, поместимся, а к вечеру переместимся в клуб, чтобы дать возможность и вашим лётчикам выступить, и поделиться опытом! - заулыбался я, стараясь сбить возникшее недовольство Науменко.
В комнату, буквально на цыпочках, зашёл Савелич, адъютант командующего армией, и что-то шепнул Науменко на ухо.