Ни секретарь, ни охрана ничего не могли сказать по поводу обстоятельств, при которых это письмо в конверте без обратного адреса очутилось на столе президента. Тогда Джон Кеннеди показал письмо своему брату. Тот отнёсся к посланию из Советского Союза более чем серьёзно. Он узнал подпись под письмом, и это заставило его задуматься. Поразмыслив, министр юстиции посоветовал как можно быстрее перевести письмо на английский, однако следовало сделать это тайно и минуя обычную процедуру. Тогда президент вспомнил о своём переводчике.
"И ещё одно, – сказал Джон Кеннеди, подводя итог длинному рассказу. – От того, что содержится в этом письме, зависит будущее нашей страны, а возможно, и всего мира. И это не просто красивые слова, мистер Бак, это реальность… Нам только что сообщили: русские нарушили моё условие, они выпустили ракету и сбили американский самолёт-разведчик. Ошибки быть не может. Пилот погиб. Война объявлена, и мы начнём её уже сегодня!"
"Если только содержание этого письма не заставит нас переменить позицию", – добавил Роберт Кеннеди.
Братья-политики добились своего: Питер Бак чувствовал смятение и страх, но при этом и гнев на русских, и решимость довести дело до конца. Требовалось немалое волевое усилие, чтобы усмирить столь бурные чувства, но Бак справился, и рука его, когда он принимал письмо из Москвы, не дрогнула.
Почерк автора письма был аккуратным, и все слова свободно читались. Бак по своей привычке сначала просмотрел всё письмо целиком, пока оно не сложилось у него в голове в целостную и внутренне непротиворечивую конструкцию, после чего начал перевод:
"Мистер президент Соединённых Штатов Америки!
Пользуясь любезностью моих друзей в Вашингтоне, уверявших меня, что не далее как завтра Вы получите это послание, я обращаюсь к Вам частным порядком.
Мне известно, что в настоящий момент Вы поставлены перед необходимостью принять самое серьёзное решение в Вашей жизни. Мне известно, какие силы подталкивают Вас к принятию этого решения. Наверняка, кто-то из этих людей находится сейчас рядом с Вами. Уверяю Вас, они ошибаются.
Я приведу всего лишь два аргумента в пользу того, что они ошибаются.
Первое. Они считают, что Копьё Лонгина принадлежит Соединённым Штатам Америки. На самом деле предмет, обнаруженный 30 апреля 1945 года в тайнике на улице Оберен-Шмидгассе, является ЧЕТВЁРТОЙ КОПИЕЙ. Искомая ПЕРВАЯ КОПИЯ находится в оазисе Ширмахера и пока недоступна ни для вас, ни для нас.
Второе. Они считают, что численное превосходство в ядерных боеголовках и носителях к ним обеспечит быструю победу. Возможно, это и так. Но оно обеспечит и быструю гибель Америки. Проект "Атлантида" находится в стадии завершения. Общее количество зарядов на сегодняшний день составляет двенадцать единиц, и этого более чем достаточно, чтобы Америка перестала существовать.
Я допускаю, что Вас не поставили в известность о некоторых тайных сторонах деятельности Вашего правительства. Если Вы хотите узнать подробности или проверить мои слова, обратитесь по вопросу о Копье Лонгина к мистеру Раску, а по вопросу о проекте "Атлантида" – к мистеру Маккоуму. Поинтересуйтесь также, что такое "Красная Звезда" и какими возможностями она располагает. Эти двое дадут исчерпывающие ответы на все вопросы.
Впрочем, я подозреваю, что до акта деконспирации дело не дойдёт, и Вы получите необходимую информацию более простым путём.
Итак, я призываю Вас ещё раз подумать над возможными путями выхода из кризиса на тех условиях, которые выдвигает со своей стороны Советское правительство. В этих условиях нет ничего такого, чего не могла бы позволить себе Америка, если она и в дальнейшем хочет оставаться сильным и процветающим государством. Речь идёт не о мире или свободе – речь идёт о жизни или смерти.
С почтением,
Михаил Суслов".
Питер Бак закончил перевод и поднял глаза на президента, ожидая его реакции. Джон Кеннеди не смотрел на него, его взгляд был направлен на брата, а на лице застыло страдальческое выражение.
"Что ещё от меня скрывают?" – спросил президент.
Однако смутить Роберта Кеннеди было трудно. На слова президента он спокойно кивнул и ответил так:
"Никто и ничего от тебя не скрывает. Но информации слишком много, и мы стараемся…"
"Мне плевать на то, как вы стараетесь, – резко бросил президент. – Я хочу знать все обстоятельства, прежде чем вводить Defcon-1. Почему какой-то Суслов в Москве их знает, а я нет? Что такое Копьё Лонгина? Что такое проект "Атлантида"? Что такое "Красная Звезда"?.."
Роберт Кеннеди поднял ладонь в примирительном жесте.
"Сначала нужно соблюсти кое-какие формальности", – сказал он.
После чего поднялся из кресла и забрал у Питера Бака письмо.
"Вы всё перевели? – уточнил он у переводчика. – До последнего слова?"
"Да, сэр!" – истово подтвердил Бак.
"О’кей".
Министр скомкал письмо в кулаке, положил бумажный комок в пепельницу, извлёк из кармана зажигалку и, чиркнув кремнием, подпалил загадочное послание из Москвы.
"Вы свободны, мистер Бак, – сообщил он переводчику, дождавшись, когда от письма останется только пепел. – Надеюсь, вы понимаете, что всё услышанное в этом кабинете, является государственной тайной?"
"Да, сэр!"
"В таком случае позвольте пожелать вам удачи, мистер Бак. До свидания".
Однако Питер Бак не спешил раскланяться и покинуть Овальный кабинет. Когда-то он служил в армии и был научен ценить субординацию, а потому остановился посреди кабинета, глядя на своего президента и ожидая приказа непосредственно от него.
Джон Кеннеди устало махнул рукой.
"Идите, мистер Бак, – разрешил он. – И… спасибо за вашу помощь…"
На следующий день из сводки новостей Питер Бак узнал, что "ракетный кризис" успешно разрешился. Советский "премьер" Никита Хрущёв отдал приказ демонтировать ракетные установки на Кубе, и исчезла почва для дальнейшего развития конфликта.
Бак и позже продолжал следить за новостями, пытаясь отыскать в них отголоски памятного разговора в Овальном кабинете. И он их дождался. 30 октября 1962 года Белый дом официально отказался от планов агрессии против Кубы. В апреле 1963 года американские ракеты средней дальности "Thor" и "Jupiter" были выведены с территории Италии и Турции.
Ещё позже Питер Бак выяснил, что вечером того "критического дня" (или "чёрной субботы", как её теперь называли) Роберт Кеннеди пригласил к себе советского посла Добрынина и сообщил ему, что Белый дом согласен принять все требования Москвы, если они останутся на уровне "устных договорённостей" – так правительство США рассчитывало сохранить лицо и получить определённые политические дивиденды от разрешения кризиса на предстоящих выборах.
Итак, братья Кеннеди отступились. Но почему они сделали это? Неужели для разрешения кризиса оказалось достаточно невнятного письма из России с упоминанием какого-то проекта "Атлантида". И что собой представляет этот проект "Атлантида"? Чем он страшнее баллистических ракет, установленных на Кубе?..
Эта тайна мучила Питера Бака двенадцать лет. Он всё-таки проник в неё, сидя в отдельной каюте судна специального назначения "Hughes Glomar Explorer" над секретными папками, извлечёнными со дна океана, с глубины в пять километров. Он получил ответы на все свои вопросы. Однако до конца жизни бывший переводчик президента жалел об этом, проклиная и своё любопытство, и день 27 октября 1962 года, когда из письма Михаила Суслова он впервые узнал о существовании проекта "Атлантида"…
Глава первая
Борт номер один-семь-девять
(Латвия, август 2000 года)
Автоколонна, состоящая из пяти магистральных грузовиков "КамАЗ-5460", тянущих за собой широкоосные пломбированные трейлеры и направляющихся транзитом в Калининград, вызвала пристальный интерес у латвийской таможенной службы по нескольким причинам.
Во-первых, это были нестандартные трейлеры. Их ширина на метр превышала общепринятый габарит, что указывало на "особый" характер груза. Соответственно, и маршрут для колонны был выбран особый и пролегал по тем дорогам, которыми раньше пользовалось командование советских стратегических сил для транспортировки ракет средней дальности с ядерными боеголовками.
Во-вторых, в сопроводительных документах однозначно указывалось, что груз предназначен для дипломатического представительства России в Калининграде, а следовательно, не может быть досмотрен ни при каких обстоятельствах.
В-третьих, на тех же документах стояло такое количество подписей рижских чиновников, требующих пропустить эти грузовики как можно скорее, что впору было задуматься: а не созрел ли в столице Латвии антиправительственный заговор с откровенно прорусской ориентацией. (Дело в том, что до сей поры любой крупный груз, идущий в Калининград, задерживался на таможне под произвольным предлогом на максимальный срок – вялотекущая "таможенная война" между Россией и Латвией продолжалась лет пять с негласного одобрения чиновного люда обеих сторон).
В любом случае несколько часов на досмотр у таможенной службы имелось, и лейтенант Артурс Яунушанс, через участок которого проходила подозрительная автоколонна, приказал своим подчинённым проверить её на предмет уровня радиоактивного излучения, а сам позвонил в ближайшее отделение Службы безопасности в Резекне, откуда вскоре приехала целая делегация.
Однако как приехали, так и уехали. К пломбированным трейлерам никто из этих деятелей не пошёл. Вся компания устроилась на таможенном посту, и Яунушансу пришлось в конце концов проявить гостеприимство, выставив "заначку" – три бутылки хорошего контрабандного коньяка. Сотрудники СБ ознакомились с бумагами, распили коньяк и дали лейтенанту "добрый совет" не лезть в это дело, тем более что уровень радиации был в пределах нормы, а следовательно, ничего опасного в трейлерах не содержалось. Очень довольные собой, деятели отправились восвояси, а Яунушансу пришлось выписать таможенное разрешение на транзитный провоз груза через Латвию.
Только перед самой отправкой он сделал несколько снимков на свой "Поляроид", а полученные кадры запечатал в конверт и отправил обычной почтой приятелю-журналисту в Ригу. С припиской, что тот может делать с этими снимками всё, что ему угодно, но в трейлерах явно находится какой-то незаконный груз. Приятель-журналист специализировался на очерках о культурной жизни Латвии, но интересовался всем, что происходит на границах с сопредельными государствами. Яунушанс подозревал, что этот интерес небескорыстен, однако приятель никогда не оставался в долгу, оказывая разного рода услуги. А потому лейтенант таможенной службы с лёгкой душой отправил снимки грузовиков и трейлеров ему, будучи уверенным, что за тем "не заржавеет".
Помимо культурной жизни Латвии рижский журналист Ян Бирзе (между прочим, родной племянник великого латышского писателя-антифашиста Миервалдиса Бирзе) занимался сбором информации для человека, которого знал под псевдонимом Аусеклис.
Этот самый Аусеклис (между прочим, так доисторические латыши называли Бога утренней зари) был кадровым офицером германской разведывательной службы БНД. Информацию о пяти трейлерах "стратегического назначения" он получил через сутки после того, как автоколонна пересекла границу. К тому моменту трейлеры были уже далеко: колонна прошла через Латвию, затем – через Литву и находилась на территории Калининградской области. Не теряя времени даром, Аусеклис по обычному факсу отправил фотоснимки в офис строительной фирмы в Берлине, которая являлась одной из "крыш" БНД.
Анализ данных не занял много времени, и сотрудники БНД по каналам НАТО обратились к коллегам из Разведывательного управления Министерства обороны США. Те в свою очередь оформили запрос в Управление национальной разведки, координирующее сбор информации со спутников-шпионов.
Через тридцать часов после того, как лейтенант таможенной службы Яунушанс сделал несколько снимков фотоаппаратом "Поляроид", разведывательный сателлит класса "КН-11", проходя на высоте двухсот километров над Калининградской областью, попытался отыскать подозрительную автоколонну. Над восточноевропейским анклавом России вставало солнце, воздух был чист, и все объекты отбрасывали чёткую тень, что облегчало их идентификацию.
– Вот они, – сказал оператор разведывательных систем космического базирования, тыча указательным пальцем в экран высококонтрастного жидкокристаллического монитора.
Стоявший рядом сотрудник Отдела общих операций УНР вгляделся в картинку.
– Увеличь изображение, – приказал он. – Ещё, ещё…
Он наклонился и отставил в сторону пластиковый стаканчик с кофе.
– Ничего не понимаю… – пробормотал сотрудник Отдела общих операций после естественной паузы, потом снял трубку защищённого от прослушивания телефонного аппарата и набрал номер заместителя директора УНР по военной поддержке.
Впоследствии снимки Яунушанса и спутника-шпиона "КН-11" неоднократно обсуждались на закрытых заседаниях в стенах кабинетов разведывательных служб США в контексте развития так называемого "Литовского кризиса".
Ещё позднее, в декабре 2000 года, произойдёт запланированная "утечка информации" и фотографии автоколонны из пяти "КамАЗов" будут опубликованы в американских газетах как доказательство злонамеренных действий российских военных, надумавших (о, ужас!) разместить в Калининграде тактические ракеты с ядерными боеголовками. Впрочем, попытка раздуть вокруг этого скандал не увенчается успехом, и вскоре о "страшных ракетах" забудут. Ещё и потому, что никаких ракет в действительности не существовало. И это очень хорошо было видно сотруднику Отдела общих операций УНР. В ту минуту, когда "КН-11" пролетал над Калининградской областью, три трейлера из пяти были разобраны до платформ, а на платформах стояли самолёты "Форджер-А", в стране-изготовителе этих машин более известные как лёгкие штурмовики вертикального взлёта и посадки "Як-38".
(Санкт-Петербург, июнь 2000 года)
На улице Некрасова имеется небольшой ресторан под названием "Пивной клуб". Там можно отведать жаркое из ляжки кенгуру или стейк из хвоста крокодила. К обширному меню из сотни деликатесных блюд прилагается список на два десятка сортов пива. Кроме того, прислуживает в этом ресторане довольно забавный, но вполне натуральный негр – наверное, для того, чтобы любой россиянин, придя сюда, мог почувствовать себя "белым человеком". По соседству с "Пивным клубом" располагается магазин "Солдат удачи", торгующий военной амуницией. Настоящий солдат удачи, занеси его в этот магазин нелёгкая, будет наверняка разочарован: вместо реального оружия здесь продаются макеты и модели, которые ни один уважающий себя коллекционер не то что на стенку не повесит, но даже в руки не возьмёт. Однако, купившись на название магазина, офицеры разных мастей и воинских званий частенько появлялись на улице Некрасова, а чтобы не уходить просто так, заглядывали в "Пивной клуб", в конце концов облюбовав его для постоянных посиделок.
Как-то раз в один из погожих дней в ресторан заглянул капитан ВВС в отставке и Герой России Алексей Лукашевич. За одним из столиков он к своему удовольствию обнаружил старых приятелей: капитана ВВС в отставке Алексея Стуколина, литератора Антона Кадмана и военного лётчика Сергея Золотарёва. Вся эта троица восседала над пивом и креветками, что-то увлечённо обсуждая. Даже приближение Лукашевича не было ими сразу замечено и оценено.
– …Вот я и говорю, – разорялся Стуколин, тыча пальцем в мятую газету, – я его, понимаете ли, топил. А они тут пишут, что он сам загорелся и задымился. Кто они после этого?
– Журналисты, блин, – подтвердил Золотарёв, прикладываясь к кружке.
Оба пилота подозрительно воззрились на Кадмана. Тот поправил сползающие очки и ворчливо отозвался:
– А я чего? Я – ничего. Не я эту заметку писал. Да и вообще о нашей экспедиции материал никто не возьмёт. А вы бы поверили, что недостроенная посудина, которая по всем официальным документам списана в лом и продана китайцам на иголки, выходит в Мировой океан и топит настоящий американский авианосец? Чушь! Бред! Ненаучная фантастика!
– Чего-то вы расшумелись, – урезонил приятелей Лукашевич.
– Ага, вот и Алексей подошёл, – оживился Золотарёв. – Привет, старина, проходи, присаживайся.
Лукашевич расстегнул ветровку и придвинул к столику табурет. К нему немедленно устремился темнокожий официант:
– Чиво заказавать будим? – проворковал он с характерным акцентом.
– А что-нибудь новенькое есть? – поинтересовался любознательный Алексей.
– Пива "Пит" есть, – сообщил официант. – Рикоминдую. Новае. Нам на пробу привизли.
– Давай свой "Пит", – согласился Лукашевич. – И два десятка раков к нему.
– И нам тогда тоже "Пит", – оживился Золотарёв и демонстративно поднял пустую кружку. – Мы тоже нового хотим!
Официант удалился выполнять заказ, а Лукашевич тем временем решил узнать, чем же занята компания. Его терпение никто не стал испытывать: друг Стуколин тут же сунул ему под нос мятый экземпляр газеты "Завтра", датированный позавчерашним днём.
– Читай! – приказал он.
– "Зловещие планы Пентагона"! – прочитал Лукашевич огромный заголовок над передовицей. – "Они уже поделили Россию"!..
– Да не там, – Стуколин отобрал газету, сложил её как надо и вернул Алексею.
– Ага, – сказал Лукашевич, разглядывая небольшую заметку "Пожар на авианосце", снабжённую совершенно "слепой" фотографией, изображающей, если верить подрисуночной надписи, американский авианосец "Джон Ф.Кеннеди" перед выходом в океан.
– Читай, читай, – подбодрил его Стуколин. – Вслух читай.
– "Пожар на авианосце", – прочитал Лукашевич, откашлявшись. – "Как стало известно от заслуживающего доверия источника в Пентагоне, в ходе плановых учений, состоявшихся в апреле этого года, серьёзно пострадал американский авианосец "Джон Ф.Кеннеди" (CVA-67 USS). Пилот заходившего на посадку истребителя F-14 не справился с управлением, и истребитель врезался в шеренгу других самолётов, находившихся на палубе. В результате взрыва и последовавшего пожара пострадали палубные команды и пилоты авиакрыла, приписанного к авианосцу. Речь идёт о сотнях жертв! Тем не менее Пентагону удалось скрыть от общественности не только трагедию сотен моряков и лётчиков, но и сам факт катастрофы. Это обстоятельство лишний раз доказывает, что никакой свободы слова в США давным-давно нет. К счастью, авианосец "Джон Ф.Кеннеди" снабжён обычными котлами – если бы на нём стояла ядерная силовая установка, последствия могли быть куда серьёзнее, чем гибель палубных команд и лётчиков".
– Видишь?! – торжествующе вопросил Стуколин. – Я его топил, мы его топили, а они пишут всякую ерунду.
– Нашёл чем гордиться, – укорил Лукашевич. – Ну подпалили мы "Кеннеди", а толку? Из-за чего вся эта заваруха началась, ещё помнишь?
– Да, действительно, – поддержал его Кадман. – Главная цель экспедиции была добыть Копьё Судьбы раньше американцев. Где теперь это Копьё?