И Лихой с ним. Я своей злостью и в гордом одиночестве попыхтеть могу, для этого необязательно нужна шумная компания. Но в чем-то эльфыреныш оказался прав. Встряска подействовала на меня отрезвляюще. По крайней мере, погружаться в пучину внутренних терзаний и умирать из-за всеобщего непонимания расхотелось. Но каков паршивец! Так ловко сыграть на моих чувствах еще пока никому не удавалось. Огорчает лишь одно - Мираб, как и все вокруг, использует меня в своих личных корыстных интересах. Моя неосторожная клятва связала нас на время пути до Пара-Эльталя. Одному эльфыренышу живым домой не добраться, слишком далекий и трудный путь (почти половину которого мы, правда, уже более или менее благополучно миновали), а если приложить к этому мастерски зашоренное кем-то сознание большинства жителей относительно загадочной расы эльфырей, то шансы оказаться в родных пенатах у Мираба очень невелики. Для этого нужно обладать слишком большой долей везения, а у нас подобного добра отродясь не водилось. И мелкий клыкастик это прекрасно понимает, поэтому и лезет из недоразвитых крылышек вон, чтобы уберечь меня от всяких происков Лихого. А когда мы доберемся до места, где эльфыреныш окажется в полной безопасности, - хорошо, если мне хотя бы спасибо скажут. А то ведь могут и взашей выставить (если сразу не схарчат), даже не поинтересовавшись не только моим генеалогическим древом (хотя бы парой ближайших веточек), но и именем. Кто их, эльфырей, знает. Странные создания, загадочные, непонятные, пугающие. Не просто же так о них ходят слухи один другого страшнее. Дыма без огня не бывает. Вряд ли кому-то выгодно столько тысячелетий прятать не только самих тварей, но и любую достоверную информацию о них. Это Мирабу сейчас деваться особо некуда - укус справа, надкус слева, и династия правителей Пара-Эльталя живенько прервется. Да и наплести с три короба добрых сказок про своих бедных, незаконно лишенных свободы родственничков изворотливому эльфыренышу ничего не стоит. Вдруг он просто притворяется белым и пушистым, а по окончании путешествия вся дружная семейка, соскучившаяся по свежатинке, меня - ам! - и поминай как звали.
Собственно, рассуждай не рассуждай, а выбора-то у меня особо нет. Если позорно брошу этого оборванца из правящего дома, то не только совесть меня обглодает до косточек, но и клятва долго протянуть не даст. А умирать клятвопреступницей я намерена в самую последнюю очередь. Поэтому идти придется до конца. И буду думать, что клятвенные заверения Мираба о мягкости и пушистости эльфыриной натуры - сущая правда. Так спокойнее, даже если это всего лишь защитная психологическая реакция организма от неизвестности.
Сны этой ночью мне не снились. Никакие. Я вообще не помню, как дрема накрыла меня своим мягким успокаивающим покрывалом. Сидела, смотрела на завораживающий танец огня, думала о всяком разном и незаметно для себя отключилась. А на рассвете проснулась в довольно неудобной позе, но вполне бодрая, отдохнувшая и даже вроде как обновленная. И затянутое густой серой вуалью облаков небо не могло нарушить воцарившегося в моей душе спокойствия.
Мираб еще сладко посапывал, с головой укутавшись в тонкое одеяльце, одна пятка в рваном носке беззащитно выглядывала наружу. Забавное зрелище. Можно даже сказать - умилительное, если бы это дивово дитя никогда не просыпалось. Но ведь оно рано или поздно продерет свои голубые изумительные глазки, зевнет заразительно, демонстрируя внушительный прикус, явно не для разжевывания морковки предназначенный, почешет за длинным ушком и начнет, как всегда, дерзить. Кстати, надо не забыть сказать вредной очаровашке спасибо за своевременную и грамотную терапию по избавлению меня от затянувшегося стресса.
Костер за ночь полностью догорел, и теперь посреди поляны сиротливо зиял пепельный круг. Я подхватила котелок и, хитро улыбнувшись, потопала к водоему, призывно блестевшему сквозь прореженные мною же ночью заросли боярышника. Жаль, я вчера еще была излишне занята собой, а то бы прямо на берегу привал сделала.
Водоем оказался небольшим озерцом, сплошь заросшим камышом и осокой, но с вполне чистой и очень холодной водой. Наверное, здесь много ключей бьет, вода застаиваться не успевает, а мутить ее особо некому, звери водные процедуры редко по доброй воле принимают.
Хотя одну такую любительницу поплавать я все-таки обнаружила. Правда, бывшую. В густой траве на пригорке лежала дикая утка, вполне себе мертвая, но совершенно свежая, с неестественно вывернутой шеей и раскинутыми в разные стороны крыльями. Кто-то совсем недавно, скорее всего этой ночью или даже под утро, поймал зазевавшуюся добычу, а потом по неведомым причинам бросил. То ли спугнул кто, то ли охотился просто из праздного интереса.
Я пару раз легонько пнула утку носком туфли, убеждаясь, что она не вскочит и с диким кряканьем не рванет в ближайшие заросли осоки, но подбирать не стала. В самом начале моего вынужденного лесного странствия в компании спасенного эльфыреныша, изрядно осложнившего мне жизнь и немного подпортившего психику, я еще пыталась охотиться с помощью арбалета, и, надо сказать, небезуспешно. Но в силу отсутствия навыков и, что гораздо важнее, даже малейшего желания потрошить свежепойманную дичь брезговала. А Мираб, задрав к небу свой идеально ровный носик, вообще заявил, что будущему правителю не пристало заниматься копанием в бренных останках некогда живого существа. Я еще тогда заподозрила их расу в питании вообще исключительно животрепещущей пищей и долго старалась держаться на относительно безобидном расстоянии, напрягаясь каждый раз, когда эльфыреныш оказывался от меня на расстоянии вытянутой руки. Поэтому есть свежеприготовленное мясо приходилось лишь в тавернах, где нам доводилось останавливаться, но деревни попадались не так часто, как хотелось, а некоторые мы вообще объезжали стороной, если таковые интуитивно казались хоть немного подозрительными. Еду закупали впрок и только ту, которая может храниться несколько дней без негативного воздействия на организм, то есть в основном питались всухомятку.
Последний раз с сожалением взглянув на довольно упитанную и совершенно бесхозную птичку, я направилась к поляне, где оставила еще спящее праведным сном лихо, но, не пройдя и нескольких шагов, резко обернулась на странный шуршащий звук за спиной. Утка самым волшебным образом испарилась, оставив в память о себе лишь примятую траву и несколько перьев на ней. Улететь она не могла - это точно. Значит, хозяин утки, которого я своим несвоевременным появлением вспугнула, решил при первой возможности утащить законный завтрак от греха и непрошеных гостей подальше. Хлюпающие удаляющиеся шаги по мелководью и колышущаяся осока даже показали направление, в котором утопал неизвестный зверь.
Кстати о зверях. Сколько раз ночевали с Мирабом в лесу, а до сих пор ни один хищник ни разу не приблизился к спящим при полном отсутствии инстинкта самосохранения путешественникам. Невдалеке бродили, слышала их вой и утробное рычание, но никто так и не покусился на наши тела (особенно молоденькое эльфырье). То ли мы со стороны кажемся слишком костлявыми и невкусными, что о нас не рискуют зубы ломать, то ли что-то другое тому причиной. Но вообще-то странно. Я столько раз слышала рассказы бывалых охотников и просто любителей острых ощущений о многочисленных кровожадных тварях, населяющих все без исключения леса, из которых многим не довелось вернуться живыми, что кровь стыла в жилах от ужаса. Правда, я больше склоняюсь к версии, что у страха глаза велики, а кто-то еще и приврать любит, с самым устрашающим видом повествуя о встрече с ужасным монстром, даже если случайно мышке-полевке на хвост наступил. Но бывают же и правдивые случаи. Хищники, они и за пределами Мира Царств хищники, ночью их время, зазевался и все - схарчили. Нечего ушами хлопать. И зверю совершенно без разницы, человеком он голодное брюхо набил или пичужкой, случайно с дерева во сне упавшей. Только в первом случае больше никуда ни за кем бегать не надо, мяса много, лежи на поляне, ешь и балдей в свое удовольствие, а за маленькими птичками придется чуть ли не до рассвета скакать. Пока насытишься более-менее, все лапы себе оттопчешь. А хищник по сути своей зверь ленивый, особенно если уже матерый и умудренный опытом, за мелочью гоняться не будет, особенно если есть более крупная и не шибко умная альтернатива, которая сама в желудок просится. А вот почему животные не трогают нас, таких рассеянных и безалаберных, та еще загадка, но она нам только на руку.
Постояв еще некоторое время и убедившись, что счастливый обладатель свежей утятинки благополучно скрылся и возвращаться, чтобы вежливо поделиться добычей, в силу природного эгоизма не собирается, я без приключений вернулась на поляну. Мираб все так же посапывал во сне, только теперь наружу торчало одно длинное вездесущее ухо, а пятка была надежно спрятана под одеялом. Эльфыреныш чуть пошевелился при моем приближении, но не проснулся, лишь устроился поудобнее и сладко почмокал губами, будто ему снилось что-то очень вкусное. Надеюсь, не я.
Что ж… Самое время приступить к благодарности за ночное мистическое представление с элементами триллера. И я, резко сдернув одеяло с ничего не подозревающего мальчишки, окатила несостоявшегося артиста драматического жанра холодной водицей, сопроводив утренний бодрящий душ самыми наилучшими пожеланиями:
- Это тебе за вчерашнее.
Сказать, что Мираб завопил как резаный, - это ничего не сказать. От его истошного визга не только у меня уши в трубочку свернулись и временно распрощались со своей главной функцией - слухом, но и листья на ближайших деревьях пожухли. Вот это я понимаю - мощное оружие! Живность, если таковая и бродила неподалеку и не была глухой, наверное, попадала замертво. Можно, как по грибы с корзинкой, побродить вокруг поляны и насобирать мясца на завтрак, обед и ужин. Неплохая идея, было бы еще кому этими мясными "грибочками" заниматься, не удержалась бы - сходила.
Но любой крик, чем бы он ни был вызван, не может длиться вечно. Я еще неплохо помню из уроков разных физик и строений живых существ, на которых профессор Карнебур шепеляво и монотонно вещал, что запасы воздуха в любом живом организме очень индивидуальны и строго ограничены объемом грудной клетки, поэтому кричать на одном дыхании дольше пары минут никому еще не удавалось. Вот и Мираб довольно быстро истощил все свои запасы воздуха и выдохся. И только после этого соизволил оглядеться по сторонам и поинтересоваться, а что, собственно, произошло. А когда до него наконец дошло, что это не злобная тварь слюной захлебывается над его оставленным без присмотра тельцем, а всего лишь я, "мстительная и ужасно грубая особа с повадками дикого монстра, которого надо срочно изолировать от общества и держать в самом глубоком подземелье мира, завалив вход каменными глыбами величиной с гору", немного успокоился. Ну насчет гор это он зря. Я только недавно оттуда сбежала, рискуя собственной жизнью, и обратно возвращаться не собираюсь ни за какие коврижки. Я жить хочу, и желательно не замужем.
Порычав еще немного для острастки и высказав обо мне много чего интересного, Мираб в завершение клятвенно пообещал при случае все-таки попробовать странную царевну на зуб и пошел за ближайшие кусты переодеваться. А после скудного завтрака сомнительный мир и несколько извращенное согласие нашего странного тандема были восстановлены. Эльфыреныш был доволен прекрасно проведенным сеансом по возвращению моего душевного равновесия, а я - чувством благородного отмщения за причиненные мне кошмарные переживания прошедшей ночи.
- Кштати, ты в куше, шо карта, котоую ты ш таким увлешением рашшмат’иваешь, окажалашь ш шек’етом, - с набитым хлебом ртом заметил Мираб и махнул рукой, в которой был зажат еще довольно крупный ломоть, на расстеленный у меня на коленях клочок уже порядком измятой бумаги. Помнится, когда я доставала его из сумки похитившего эльфыреныша наемника, он выглядел куда как более новым, свежим и аккуратным.
Мы остановились на небольшой перекус недалеко от дороги, и я решила воспользоваться остановкой, чтобы уточнить наш дальнейший путь. Еще утром мы выехали из маленькой деревушки Маневы и скоро должны были оказаться в более крупном селе Литоки. Куда ехать дальше, я представляла себе довольно смутно. Пресловутый Пара-Эльталь на карте обозначен не был, а слишком абстрактное "где-то вот тут" с тыканьем пальцем чуть ли не в середину океана ясности не прибавляло. И угораздило же меня нарваться на это чудо природы, теперь не отвертишься, пока с рук на руки безутешным предкам не сбагрю похищенного наследника. Еще бы определиться, как до острова добраться. Не вплавь же.
- И в чем же состоит секрет? - спросила я, не видя в карте ничего необычного.
- А ты сквозь нее на солнце посмотри.
Я послушно задрала голову и, щурясь от ярких полуденных лучей, пыталась разглядеть какое-нибудь тайное послание древних или, на худой конец, увидеть место, где зарыт пиратский клад. Но меня ждало жестокое разочарование. Никаких мистических знаков и крестиков с указанием на несметные богатства не было и в помине, зато медленно, будто выплывая из небытия, стали появляться короткие штрихи и стрелочки, которые постепенно приобрели вид четко намеченного пути.
- Как интересно… - задумчиво пробормотала я, любуясь начавшими пульсировать точками, которые, как я предположила, указывали места остановок.
- А ты посмотри, откуда и куда эта дорожка ведет, - услужливо подсказал Мираб.
- Ох ты ж… моё…
Сдержать удивленный возглас было сложно, потому что отправная точка неведомого путешественника (или путешественников, что более вероятно) вела прямиком из столицы Царства Темных, располагающейся на самом побережье Мирского моря. А проследив взглядом за направлением дальнейшего продвижения, я уже не могла сидеть спокойно, заерзав на бревне, будто подо мной находился муравейник, очень недовольный моим несанкционированным наседанием. Путь вел в обход всех крупных городов и даже деревушек, но недалеко от них - видно, чтобы можно было пополнять запасы продовольствия, не сильно привлекая к себе внимание. А конечная точка назначения была… Царство Гор.
- А знаешь, что самое прикольное, - подсел ко мне поближе уже успевший умять свою долю обеда Мираб. - Когда я обнаружил это странное свойство карты, на ней мигал кружочек с обозначением Мальперны. Я не удержался и ткнул в нее пальцем. Она мигать перестала, зато появились стрелочки, ведущие к Вируке.
- Которая тоже начала мигать, - прошептала я, уже начиная понимать, что было дальше. Ведь как раз недалеко от Мальперны я и отбила эльфыреныша у похитителей.
- Угадала, - подтвердил мои худшие опасения Мираб. - Только трогать и дальше карту я побоялся. Только через пару дней занялся ею снова. Уж больно интересно стало, что она покажет.
- И давно ты это все обнаружил? - Я потрясла бумагой и выжидательно уставилась на потупившегося мальчишку.
- Ну… в общем… через несколько дней после того, как ты меня спасла.
- Понятно. А почему сразу не сказал?
- Хотел проверить сначала, а потом обрадовать тебя оригинальной новостью.
Да уж, обрадовал, ничего не скажешь. Но сути дела это не меняет.
- Получается, везли тебя под грифом "строго секретно" в Царство Гор. Вопрос - зачем?
- Я тоже об этом думал, но, - юный экпериментатор удрученно развел руками, - не вижу никакой связи.
Хотелось бы мне тоже это знать. Странную игру затеяли темные эльфы. И так живут на отшибе, словно изгои какие-то, почти ни с кем не общаются, а миром править, как известно, и блоха мечтает. Светлые по сравнению с ними просты и наивны. Правда, с представителями других рас и народов тоже не очень-то любят общаться, но договориться с ними все-таки можно. Вон даже Фену удалось растопить сердце высокомерной блондинки из приближенного к правящему дому семейства. А Темные из своего крохотного царства вообще носа не кажут, но каким-то образом ухитряются всегда быть в курсе чуть ли не самых интимных подробностей мира. Откуда у них столь подробная информация, никто не знает. Ведь и про меня как-то проведали, поганцы, да еще и замуж звали, как совсем недавно выяснилось.
- Должна быть вторая такая карта, - уверенно заявила я, складывая более чем странную карту и убирая ее в сумку.
- С чего ты взяла? - удивленно воззрился на меня эльфыреныш.
- Понимаешь, Мирабчик, - мальчишка не любил такого фамильярного обращения, но я не могла отказать себе в удовольствии время от времени так его называть, чтобы не задавался сверх меры, - подобные карты используются только во всякого рода тайных делах и всегда создаются в двух экземплярах. Не спрашивай, откуда мне это известно, просто знаю, и все, - пресекла я на корню готовый сорваться с губ Мираба вопрос. - Так вот. Один экземпляр выдается тому, на кого возлагается миссия доставить секретный товар или зашифрованное письмо по определенному адресу, и исполнитель не должен знать окончательного пункта назначения, чтобы в случае поимки или провала операции не сболтнул лишнего. А второй экземпляр остается у хозяина. По нему он следит за продвижением наемника и поэтапным выполнением задания. Карта один за другим показывает пункты на пути продвижения, и не раньше, чем до очередного из них можно добраться. То есть, если ты будешь тыкать на карту каждую минуту, она не откроет тебе следующего места. Только по истечении минимального срока, необходимого, чтобы до него добраться.
- Ага, так вот из-за чего у меня не сразу все получалось, - неизвестно чему обрадовался Мираб. - А я-то думал, что это у меня пальцы кривые по определенным дням.